...переселенец - носитель духа капитализма.
Вернер Зомбарт
«Ошибка» А.И. Солженицына
В своей знаменитой книге «Двести лет вместе» А.И. Солженицын исследует взаимоотношения двух народов, двух религий, двух мировоззрений. Привлекая обширный фактический материал, автор избегает нравственных и политических оценок, однако делает определённый вывод, который заключён в последнем слове названия книги.
Вывод этот лукав. Слово «вместе» опровергается зачастую самим содержанием книги и едва ли оно уместно в данном историческом контексте. Невольно приходят на ум строки Эд.Багрицкого о «содружестве ворона с бойцом» (когда тот уже не дышит). С бóльшим основанием можно заменить слово «вместе» на противоположное по смыслу.
Далее дело осложнилось тем, что данная «прибавочная» этнокультура не удовлетворилась определённой культурно-экономической нишей, поскольку она всегда лелеет далеко идущие планы, вытекающие из её вероисповедания.
Наш выдающийся философ А.С.Панарин (1940-2003) констатирует, что сегодняшняя российская элита является составной частью мировой либеральной элиты, объявившей войну всему культурному наследию человечества в его разнообразии. Эта т.н. элита ставит задачу нивелирования и полного замещения национальных культур, которые получили от неё ярлык «агрессивно-традиционалистских». Стирание национальных культур - необходимое условие для установления безраздельной глобальной власти транснациональных сил.
Российская элита 90-х гг. и начала ХХI в., отмечает А.С.Панарин, стала антагонистической по отношению к русскому обществу. Однако фигурой умолчания остаётся при этом факт этнической чужеродности этой «элиты» по отношению к коренному народу, в силу чего её и следует именовать псевдоэлитой. Ведь никто не может утверждать, что у русского народа нет своей элиты. Но русская элита угнетается наравне со своим народом, она не является правящей и, к тому же, остаётся организационно раздробленной.
Национальная русская элита и господствующая псевдоэлита гостей являются носителями диаметрально противоволожных ценностей.
Мы являемся свидетелями реализации либерального проекта глобализации культуры и насаждения в качестве образца - «человека экономического», в представлении которого всё без исключения является товаром, имеет меновую цену. «До сих пор, - пишет А.С.Панарин, - культуры... наряду с тем, что продаётся и покупается на рынке,... содержали неотчуждаемый фонд ценностей, < таких как > любовь и вдохновение, истина и красота. Так же непродажными выступали и испытанные коллективные ценности: родной язык и священная земля предков, национальная территория и национальные интересы, гражданский и воинский долг... И до тех пор пока всё на свете не превратилось в товар, имеющий свою цену и подлежащий продаже, экономическая власть не может считаться... безраздельной и всеохватывающей1.» Но эту цель экономическая власть ставит и к ней стремится всеми средствами.
Гостевая культура
Присутствие гостевой культуры, которая претендует на всё большее место в пределах существования культуры автохтонной, - это громадная тема; она включает в себя массу исторических явлений - от господства мавров в средневековой Испании или борьбы гостей за упразднение в России «черты оседлости» (де-факто давно не существовавшей, но сохранявшейся как идеальный повод для давления на правительство - в первую очередь из-за рубежа!) до агрессивного вторжения в нашу действительность «ювенальной юстиции» в ХХI в. Недавнее признание лидерами Западной Европы провала их многолетней политики «мультикультурного общества» - в том же ряду.
С присоединением к Российской империи «Царства Польского» и Литвы коренное население этих земель не ощутило никаких новых позывов, но будущие «пленники черты оседлости» мгновенно оценили новый шанс и приступили к колонизации восточного пространства. Поэтому та (суб)культура, которую они несли с собой на русские земли, именуется здесь гостевой.
Культурно-языковой барьер преодолевался в ускоренном режиме. Одновременно нарастало желание пришельцев навязать собственные модели поведения и свою систему ценностей. Деньги гостей были в этом деле немалым подспорьем. Завоевание позиций в экономике вскоре стало сопровождаться аналогичным процессом в культуре. Но культурная экспансия была только промежуточной целью на пути к политическому господству.
Здесь мы наблюдаем архетипический закон в истории информационных войн: подмена культурных и нравственных ценностей народа, который назначен очередной жертвой. В России именно так всё и начиналось: от масонов - с Петра I, Радищева и Новикóва, до масштабного нашествия в эпоху Екатерины II; после убийства наёмниками британского посольства императора Павла I было положено начало роковому для России союзничеству с коварным Альбионом*... [ * калька с французского: Albion perfide ] Новый «союзник» России сумел убедить Наполеона, что именно Россия - его главный враг, а затем ловко воспользовался результатами континентальных войн.
Между тем в командном составе лейб-гвардии, расквартированной в Париже, вызревал уже заговор декабристов.
Политики и банкиры «цивилизованных» держав решали свои геополитические задачи. Но их невидимые повелители решали задачи духовного порядка: уничтожение христианства в лице вселенского Православия, оплотом которого являлась и ещё является, даже в нынешнем её состоянии, Россия.
Стратегия
Стратегия гостей России была безупречной: чтобы любая система пала, надо лишить её собственной идеологии, внушив некую анти-идеологию.
Это же подсказывает нам последовательность** наших шагов к освобождению от чуждого нам образа жизни и мысли.
[ ** Только наша задача диктует необходимость одновременного действия по всем направлениям: ведь этой стратегией противник владеет давно - ему не придётся разгадывать наши намерения; зато наше преимущество в родных стенах и почве. ]
Гости рано ощутили основополагающую роль языка коренного народа для его национального самосознания. Ещё не смея нападать на Православную церковь, в которую стали проникать пока только в качестве «прихожан», они стали посягать на русский язык как на живую матрицу народного образа мыслей, его темперамента и психологической устойчивости. Язык коренного народа ощущался ими как угроза - в силу понимания ими (или, скорее, их духовными повелителями) того факта, что язык - это народ, что без родного языка народ прекращает существование.
Уже в ХVIII веке отмечены первые атаки на грамматический строй русского языка и его правописание. Некий публицист Владимир Чернышев в предреволюционные годы ХХ в. дал исторический очерк деятельности этих «реформаторов», дело которых он сам и продолжал. Главным недостатком эти «друзья российских читателей» считали «употребленіе въ ней излишнихъ буквъ ѣ, ъ, і, ө, ν, и (или і). Признаніе этихъ буквъ ненужными имѣетъ за собою многолѣтнюю давность1». «Реформаторы» пытались привлечь на свою сторону даже авторитет М.В.Ломоносова, В.Тредьяковского и других зачинателей литературного слова, хотя самы вынуждены признать, что Ломоносов нигде не высказывался за упразднение буквы Ъ, а только юмористически отнёсся к этой букве в своей басне «Судъ русскiхъ письменъ». Несмотря на «мнѣнiя вiдныхъ учёныхъ», эта ликвидация «ненужных» букв была осуществлена уже троцкистами Российской республики, что привело, между прочим, и к утрате смыслоразличения таких слов как мир и мiр, не говоря уже о других потерях этимологического и смыслоразличительного свойства.
Обращает на себя внимание, что подобные «реформаторы» и «доброхоты» много говорили также об экономической выгоде от «упрощения» языка: дескать, понадобится меньше бумаги на издание книг. На фоне сегодняшней расточительности при издании рекламных листков и глянцевых журналов, пропагандирующих ненужные услуги и аморальный образ жизни, этот довод не особенно убедителен, хотя время от времени и он пускается в ход. Любопытно, что подобный подход не применяется «просвещённой Европой», например, к французскому и греческому языкам. В последнем, например, один только звук i обозначается на письме шестью различными способами, в зависимости от грамматической категории слова. Очевидно, что ликвидаторы «лишних букв» начисто лишены эстетического чувства и языкового чутья, а может быть, ими движут и вовсе недружественные чувства к тому языку, на котором они вынуждены писать свои опусы.
Целенаправленное искажение языковых норм продолжается по сей день, осуществляемое по нескольким направлениям. И главными сегодня «реформаторами» и «развивателями» русского языка являются прямые потомки наших гостей. Они учреждают так называемый «олбанский» язык, множат сайты и форумы пользователей этого «языка», а приватная газета «Литературная Россия» даже предоставляет свои страницы «критикам», пишущим на этом жаргоне. Можно ли относиться к этому как к безобидному чудачеству? - вот их кредо: «Русский язык становится аморфным. Остаются только корни. Все слова равны. Больше нет окончаний и служебных слов. Но это не означает беспредел. Потому что единственно важным становится порядок слов2.» То есть образцом для этих господ становятся языки, не имеющие флексии, вроде английского, где порядок слов определяет почти всё, где без этого порядка слов - языка и быть не может (слова-то практически мертвые, засохшие, без гибкости).
Нетрудно видеть, к чему это приведёт у нас. Образование перестанет быть таковым, а с ним и качество профессиональных кадров прикажет долго жить. Но глубинная цель, - вероятно, даже не всеми «чудаками» осознаваемая, - это создать условия, чтобы исчезла любовь к родной литературе, истории и языку, то есть, по замыслу кукловодов этих недалёких активистов новояза, на смену патриотизму должен прийти нигилизм. Но это мы уже проходили, и к чему пришли? - к февралю с октябрём.
Наши отечественные авторитеты в языкознании и правописании лишены трибуны, зато кириллица на каждом шагу смешивается с латиницей либо ею подменяется. Реклама нас потчует шедеврами вроде «Прайм эдвайс» (юр.услуги) или Love Republic (кажется, продажа дамского белья), а то и вовсе «лэзертач» - поди догадайся, что это leather touch по-английски! Подобные процессы осуществляются и в Сербии, где кириллица начинает замещаться латиницей, в подражание католической Хорватии, и едва ли можно считать случайным, что статистика сообщает о 36 тысячах молодых сербов, перешедших в католичество (т.е. ставших почти хорватами*). Поэтому вполне оправданы опасения экспертов по поводу языковой безопасности страны, наряду с финансово-экономической, военной, информационной и продовольственной. О духовной безопасности, увы, говорят лишь некоторые священники и редкие политики.
[ *Настоящими хорватами они станут, если будут резать сербов.]
Но не следует думать, что всё это родилось вдруг на ровном месте. Устранив «лишние буквы» из азбуки, упростив язык «под себя», гости продолжили свою работу и продолжают её по сей день. Результаты налицо: русский язык нашим детям преподают зачастую выходцы из Средней Азии, журналисты коверкают русский язык, а «учёные» постоянно обновляют его «нормативную базу». Студенты технических вузов и колледжей с трудом выражают свои мысли на родном языке.
Между тем выдающиеся философы и лингвисты разных эпох признавали язык священным достоянием нации, народа. Как пишет Александр Дмитриев, ссылаясь на А.С.Пушкина и последующих мыслителей Европы, «языковой код защищается аристократией от тех, кто не имеет духовно-культурных связей с данной нацией, не составляет с ней единое целое. Поэтому если удаётся внедриться в язык и манипулировать им, то уничтожается аристократический дух языка и подменяется так называемой демократичностью. Эта демократичность влечет за собой духовную пустоту в языке и изгоняет из языка истину, то есть Бога».
Итак, неослабевающая борьба с «туземным» языком - это тот постоянный фон, на котором разворачиваются эпизоды и картины прочих воздействий гостевой культуры, более частных проявлений повседневной практики её носителей.
Ввиду того, что гости-пользователи русского языка составляют подавляющее большинство в журналистике, в электронных СМИ, в театре, кино и в педагогике, состояние русского языка в этих сферах довольно плачевно.
То «искаженье слова», которое в эпоху Тютчева означало, по преимуществу, подмену понятий, уже распространилось и на синтаксис, и на орфографию, и на словоупотребление. Повсеместно у «русскоязычных» происходит замена предлогов и сокращение числа употребляемых падежей: гордиться «за» - вместо положенного «чем», ожидать «что» - вместо «чего», бояться «что» - вместо «чего» и т.д. Популярные актеры кино произносят «Чем обязан?» вместо «Чему обязан?», тем самым сообщая этой формуле вежливости прямо противоположный смысл. Язык журналистов и чиновников засорён словами новых пользователей: «халява», «хавать», «пацан» и прочими, корень которых следует искать в иврите, а также вульгаризмами вроде «чрезвычайки», «социалки», «безысходки». Последнее несколько раз употребил откупщик Первого канала К.Эрнст на встрече с Д.А.Медведевым.
Но было бы ошибкой полагать, что всё это - исключительно плоды пост-перестроечной политики. Гостевая субкультура мутировала от троцкизма к либерализму, но её борьба против нашей национальной культуры никогда не ослабевала.
Издательская политика
Львиная доля книжной продукции в СССР представляла собой переводную литературу. Армию переводчиков составляли именно новые хозяева жизни, новые «пользователи» языка. Переводили как западноевропейских, так и литераторов обеих Америк, Азии, а с 60-х гг. - ещё и Африки. Нарастал и поток переводной литературы с языков народов СССР. В обоих случаях это можно было бы считать положительным явлением, если бы не:
1) недостаточное владение русским языком со стороны многих переводчиков и редакторов;
(Можно также заподозрить и недостаточное владение языком оригинала, чему имеются подтверждения.)
2) издание западноевропейской беллетристики восполняло также «потребность публики» в запретном для отечественных сочинителей легкомысленно-фривольном, а то и просто духовно чуждом чтиве;
3) создание массовой бюджетной кормушки для носителей гостевого сознания, заполнивших редакторско-переводческий корпус.
С учётом той практики советских времён, когда произведения русских авторов в централизованно вывозились в национальные республики и пылились там в магазинах, упомянутое засилье переводных изданий в российской книготорговле вовсе не выглядит безобидным или случайным.
Те же гости, как носители особой предприимчивости, активно включились в «создание национальных культур и искусств» в новых республиках Средней Азии и Северного Кавказа. Речь не идёт о том, что народы этих регионов не обладали собственной культурой. Но советская власть неустанно заботилась о таких неслыханных ранее вещах, как казахская опера или узбекская живопись. Естественно, что корифеями этих новых «национальных» искусств становились те же гости. Непропорционально высокий процент они составили и во всех без исключения творческих союзах (в том числе писательских), в театре и в кино.
В социально-экономическом плане это нельзя расценивать иначе как создание рабочих мест именно для гостей, в том числе и путём замещения гостями вакансий, высвобождаемых репрессированной русской интеллигенцией.
В воспитательных учреждениях и в педагогике была создана новая профессия - методист. Она стала аналогом института комиссаров в вооружённых силах, в оборонной промышленности и в ГУЛАГе. От занимавших эти должности вовсе не требовалась компетентность - нужен был революционный задор, готовность к доносительству и, как правило, принадлежность к гостевому сообществу. С той поры методические документы в сфере образования стали кладезем псевдонаучной формалистики, которая ждёт ещё своих исследователей (возможно, и следователей тоже).
Смехотворчество и диссидентство
Может показаться парадоксальным, что в частном порядке гости всё более охотно подвергали осмеянию то, что ими же внушалось официально населению одной шестой земной суши.
Политический, бытовой, антинациональный анекдот всегда был в СССР излюбленной формой «духовной жизни» для гостевого сообщества. Истории о чукчах, о «хохлах», о евреях (от евреев же), о Чапаеве с Петькой, об «армянском радио» представляли собой назойливую разновидность городского фольклора интеллигентных фарцовщиков. Два образчика этого мифотворчества гостей стоит здесь привести.
«Секретарь парторганизации подходит к передовику производства и спрашивает, почему тот, такой положительный, всё ещё не член партии.
Работник объясняет, что не считает себя достойным (политически зрелым и т.д.). «Да брось ты прибедняться! Вступишь - у нас и дозреешь!» Не, не могу, - отвечает работник. - У меня сестра проститутка! «Да брось ты! С кем не бывает!» Не, не могу, - отвечает работник. - У меня отец был власовцем. «Подумаешь! Сын за отца не отвечает!» Не, не могу, - отвечает работник. - У меня жена еврейка. «Да и это не страшно! - восклицает парторг. - Только знаешь, беда в чём? Отец у тебя... власовец!»
Здесь изюминка в том, что подобные анекдоты рассказывались евреями. Но еще большая изюминка в том, что люди старшего поколения прекрасно знают: в СССР ключом к успешной карьере для этнического русского была как раз женитьба на еврейке.
Другой анекдот тоже с изюминкой, и она заключается в том, что это, во-первых, действительно имевший место факт, а во-вторых, что оба действующих лица - евреи.
Назовём их условно Абрамовичем и Гордейчуком. Некто третий узнает, что Гордейчук провернул одно дельце с немалой выгодой для себя и получил поощрение по службе.
Абрамович восклицает, показывая пальцем на Гордейчука: - Где хохол прошёл, там еврею делать нечего!
И оба довольно смеются.
В то время как отечественное устное творчество имеет истоком былину и сказочную аллегорию, гости шагают по жизни с анекдотом наперевес. Их словесная изобретательность направлена на создание словесных взрывпакетов, на сочинение двусмысленных канцеляризмов и методичек для «рабочих лошадок». Мы не отрицаем реального вклада отдельных учёных, производственников и организаторов в увеличение мощи государства, но... нашим ли было, или есть, это государство? Культура этого государства - однозначно не наша. Она определённо враждебна нам.
Русская поговорка - это простая правдивая констатация: «Трудом праведным не наживёшь палат каменных». У гостя - непременно витиеватый парадокс: «Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешёвые вещи», «Где бы ни работать - лишь бы не работать!»
Юморизм и смехотворчество - отличительная особенность гостей, которые непринуждённо вышучивают всё и вся. У слушателя возникает один и тот же вопрос: да есть ли у них что-либо святое? Если оно и есть - то довольно далеко, на «исторической родине». Здесь они - гости.
При этом гости безжалостно высмеивают те стороны действительности, в создании которых они сами сыграли определяющую роль. Но создавали они эти условия не для себя. Сами они предусмотрели способы обходить разнообразные бюрократические препоны, нелепые запреты, издевательские расценки, планомерно создаваемый товарный дефицит и прочее. Для этого существовали (и существуют) «блат», «телефонное право», координация, родственные связи, закрытые организации и масса других не менее важных вещей.
Они уразумели, что «не так» в нашей духовной культуре
Однако «реформаторы» и «развиватели» нашего языка, притеснители нашего духа недовольны: после реформ великого западника Петра I, после карамзинских новшеств при Александре I, после уже упомянутых попыток ХIХ века и, что хуже всего, даже после троцкистского обрезания русского алфавита и грамматики - наш язык проявляет свою силу и живучесть, а в русском народе не только живёт ещё настоящий русский язык, но и звучат голоса с требованиями изгнать непрошеных регламентаторов и толкователей.
Что-то не так с этим русским языком! - решили его «развиватели». - Или мы не с того конца подошли...
А подойти они могли только с одного доступного им боку - от современной им улицы и первых классов училищ. Ведь язык «туземцев» питался и продолжает питаться от корневой системы славянорусского языка - который после 1917 года называется по преимуществу церковно-славянским. Стоило гостям догадаться об этой неразрывной и органичной связи, как они сосредоточились на попытках развенчания этого сакрального слоя нашего языка, связывающего народ Божий с Богом и воедино сам народ. Обновленцы, которых уже немало и в церковных учреждениях, ратуют за богослужения на «современном языке, который был бы понятен народу». Между тем православное чувство общения с Богом требует именно языка, освященного традицией богообщения, - без этого искренний воцерковлённый человек не надеется быть понятым, еще менее может он ожидать, что ангелы Господни обратятся к нему на современном профанном языке.
Немаловажно и то, что корневая система славянорусского языка, единого для великороссов, белорусов и малороссов, обеспечивает иммунитет нашему языку от всех инфекций и прививок со стороны либералов. Борьба либералов против «русской архаики» - это борьба не только против того, что нам дорого, это борьба против того, что остается залогом нашей выживаемости.
Стереотипы внушаемой неполноценности
Жажда стяжательства, которую невозможно удовлетворить, создают у гостей склонность к постоянному недовольству «страной пребывания» и её народом. Это воспринимается как досадная помеха, проблема личной биографии. Выход - вот он, на поверхности: эмиграция. Если же нет, то - диссидентство, которое за многие века рассеяния стало генетической особенностью, а также ирония, сарказм и повседневная насмешка, присущие едва ли не каждому их представителю.
На бытовом уровне это постоянное превозношение образа и уровня жизни «у них», на Западе, и поношение образа жизни «у нас», хотя под словами «у нас» они не подразумевают себя, а так называемую ими «страну дураков». Их борьба в советскую эпоху за «право выезда», их мечты и попытки проникнуть за «железный занавес» была насущной проблемой менталитета гостей, оказавшихся в какой-то степени пленниками системы, ими же созданной. В этом их коренное отличие от народа «этой страны». Созданная большевиками финансовая система неконвертируемого рубля, валютных сертификатов, товарных талонов, очередей на приобретение предметов длительного пользования вызывала у «внуков Совнаркома» бешеную ненависть. Рубль у них именовался не иначе как «деревянным» (в последнее время даже по советскому телевидению и в газетах), джинсы были признаком свободомыслия, а сигареты «Марльборо» - знаком элитарности.
В городской субкультуре не считалось зазорным для кандидата каких-либо наук, не исключая философских, заниматься «фарцовкой» - то есть целенаправленного завязывания знакомств с иностранными туристами для мелкого товарного обмена или просто выклянчивания ширпотреба с иностранными «лейблами».
Перестроечная пресса писала о Чубайсе, якобы начинавшем когда-то свой бизнес с торговли пирожками и мороженым, но на подобном роде деятельности, в отличие от валютных гешефтов, «перестройка» не приобрела бы столь выдающегося мастера.
В эпоху «застоя» характерным для гостей было нытьё о чрезмерных расходах на оборону, «ведь нам никто не угрожает». Зато сколько бытовой электроники было бы можно купить!
Очень популярны были издевательские анекдоты о государственном знаке качества, об интеллектуальном уровне членов ЦК КПСС и т.п. Они распространялись одними и бездумно повторялись другими, создавая у граждан страны некий комплекс неполноценности страны и государства. Безпрестанное повторение одних и тех же клише подготовило благоприятную аудиторию для горбачёвской «перестройки».
Свою лепту внёс и великий «бард застоя» В.Высоцкий. Разрывавшийся, подобно Маяковскому, между Парижем и Москвой, он всё-таки был в лучшем положении: не обязан был «славить отечество, которое есть» и «трижды - которое будет», но дерзко бросал упрёк - «Ничего не свято!» (каков, однако, язык! - но таковы плоды нашествия «просветителей» в нашу школу, на радио, в кино и ТВ). Осмеивая «совков», которые «так нужны в Париже, как в бане пассатижи», псевдонародный поэт был в этом Париже, слава его богу, востребован.
Когда же генсек объявил, что теперь «всё то, что не запрещено, - разрешено», открылись агентства помощи для желающих эмигрировать, развернулась агитация в пользу эмиграции, образовалась сеть кабельного ТВ для трансляции порнофильмов, была создана сеть по торговле секс-рабынями за рубеж и много чего столь же преступного и отвратительного. А мечта трёх поколений гостей о свободном выезде за рубеж (но с правом многократного возвращения!) нашла свой логический апогей в официальной регистрации (в конце 90-х гг.) политической партии «За право любого гражданина на выход из состава РФ - с территорией». Излишне уточнять, кто были учредители этой «партии».
Однако подлейшим, пожалуй, приёмом со стороны растлителей было их толкование крылатой фразы о патриотизме как «последнем прибежище негодяев», которую они приписывали разным авторитетам - от Анатоля Франса до Самуэля Джонсона. Хлёстко брошенная с трибуны, например, горбачёвского съезда депутатов, эта фраза оглушала, разносилась по стране многократным эхом, с причмокиванием а-ля Гайдар... А ведь надо вдуматься в её смысл! Если бы говорилось «первое прибежище» - это могло бы ещё бросить какую-то тень на идею патриотизма. Но последнее прибежище - о чём это говорит? Что преступник, вконец изобличённый, не мог уже ничего привести в своё оправдание, и хватался за соломинку, утверждая, что он патриот своей родины. Настолько весомым был этот аргумент для всех окружающих! Значит ли это, что патриотизм - особенность негодяев? Никоим образом. Негодяй обращался к благородным людям, пытаясь доказать, что есть у него что-то общее с ними - патриотизм! Конечно, у преступника это утверждение могло быть, скорее всего, фальшивым, но оно никак не могло умалить ценность патриотизма в глазах его сограждан.
Однако гости нашей страны из состава Съезда народных депутатов своими порочными устами успели замарать это крылатое изречение.
«Переодевание» слов
Не получив должного отпора, клеветники стали пользоваться более вопиющей подменой: слово «патриот» стало замещаться словом «фашист» - по поводу и без повода.
В устах наших гостей это слово однозначно относится к представителям коренного народа. Говорит известный петербургский художник: «Побывал у меня в мастерской один знакомый, человек смешанной этнической принадлежности. Посмотрел он мои пейзажи: деревенская часовенка, сенокос на лугу, портрет друга, где иконостас служит фоном...
Вижу, его так и подмывает что-то мне сказать. Наконец он не выдержал: «Так ты что же - фашист?!.»
Итак, «патриот» и «националист» стали для гостей синонимами «фашиста», в обиходно-упрощённом толковании последнего слова. Но этим дело не ограничилось, ведь стояла задача углублять разъединённость патриотических сил. И вот политологи, формально определяющие себя русскими, стали искусственно разделять понятия «патриот» и «националист»: первый-де - это «государственник», патриот РФ и «Единой России», а второй - это почвенник, национальный консерватор и «несомненный фашист». Интеллигентское «гражданское общество» (именуемое в просторечии «грантоедами») стало даже формировать когорты «антифа», которые напоминают о себе графическим символом «А» на бетонных стенах и заборах.
Это разделение - опять-таки искажение корневого смысла слова. Πατρίδα, patria - производные от слова отец, патер, это синонимы нашего слова «Отечество», поэтому они не имеют привязки с государству или какому бы то ни было режиму, зато полностью слиянны со словом «нация, народ».
Всякое, даже пассивное, неприятие мифологем гостевой субкультуры объявляется, как уже упоминалось выше, «агрессивно-традиционалистским» - тогда как в действительности агрессия имеет место именно со стороны пришельцев. По-иностранному раскрашенные слова претендовали на некую квази-пристойность примет «суверенной демократии» - путаны, стрит-рейсеры и киллеры скороговоркой сыпались на ошарашенного телезрителя. Теле-девицы и теле-недоросли, без тени смущения, называли воинов своей страны «федералами», «морпехами», «омоновцами», что возможно только как жаргон профессионалов в боевой обстановке, но в их устах звучало безусловным оскорблением. Зато бандиты удостаивались звания боевиков, придуманного эсерами и большевиками еще при подготовке первой антирусской революции.
Типичным для гостевой субкультуры стало смешение понятий «страна» и «государство». «Мы проснулись в другой стране!» - с ликованием вещают журналисты по любому поводу, будь то победа футбольной команды (номинально российской) в финале европейского кубка или оглушительный террористический акт.
«После 19 августа 1991 года (после 4 октября 93-го года, после дефолта 1998 г - и т.д.) мы проснулись в другой стране» - без тени смущения вещают попугаи режима. Нет, это всё ту же многострадальную страну переодевают в новые лохмотья фальшивых лозунгов.
Однако эта бессознательная проговорка очень показательна: «проснуться в другой стране» - их вековая мечта.
Анекдотический «поиск национальной идеи»
Политический режим, объявивший об отсутствии какой-либо государственной идеологии, кроме превозношения экономики рынка, очень скоро стал метаться в поисках чего-либо, что сгодилось бы на затыкание идеологических дыр. Мы были свидетелями последовательного объявления кремлёвских «вариантов»: конкурентоспособность, комфорт, благосостояние, стабильность, спортивность... наконец, за неимением лучшего, кремлёвскую вертикаль закружила идея безвизового сообщения с Европой.
Власть настолько одержима сиюминутными экономическими целями, что продолжает, с маниакальной сосредоточенностью, делить и разделять всё и вся: добычу энергоносителей, выработку электроэнергии - от их транспортировки; распределение - от всего названного ранее; учёт - от распределения; контроль - от управления; ответственность - от принятия решения, и т.д., и т.д. На каждое созданное таким образом «звено» полагается отдельный аппарат с отдельными службами информации, связи с общественностью, инвестиционного развития и проч., и проч.
С учётом официальной деидеологизации псевдогосударства, а также того факта, что кадровая политика в этом «государстве» осуществляется централизованно и повсеместно синагогой, логично задать вопрос: о чьей «национальной идее» идёт речь? Поскольку вопрос этот явно риторический, то и поиск «национальной идеи» следует признать лицемерным, поскольку в недрах властной вертикали она давно определена и безжалостно осуществляется.
После массовых проявлений возмущения преступлениями против русских, совершаемыми при попустительстве властей, президент РФ на встрече с федеральными чиновниками высказался накануне своего визита в Палестину и к месту Крещения Иисуса Христа - в том смысле, что «нам надо развивать лучшие качества русского народа», поскольку «в какой-то период» эти самые черты «сделали нашу страну сильной, по сути, создали нашу страну» (официальный сайт Кремля).
Многие восприняли эти слова как добрый знак и как чуть ли не программу будущих дел во благо русского народа. Однако не могут не насторожить слова президента о том, что «нам нельзя зацикливаться только на традициях, сколько бы объемны и интересны они ни были. Мы должны создавать нашу современную российскую культуру, включая и русскую культуру тоже, конечно. Нужно поддерживать и современный русский фольклор, и музыку, и литературу наших дней, и те обычаи, которые возникают у нас на глазах, а не только те, которые пришли к нам от предков. Только таким образом можно выработать синтетические национальные ценности». Собственно говоря, вектор этого высказывания предельно ясен: это «современный фольклор», по какой-то застенчивости названный «русским», и те «обычаи, которые возникают у нас на глазах» (очевидно - в «ящике»).
Важнейшие из искусств
Развитие телевидения изменило «табель о рангах» для целого ряда искусств. Литература и писатели уступили свою роль в формировании внутреннего мира человека и его культурной среды «важнейшему из искусств», которым для Ленина с большевиками было кино, а для «суверенной демократии» либеральных глобалистов стало ТВ. Это была сознательная смена ориентиров. Точнее, ориентир всё тот же - контроль состояния умов, но инструменты теперь другие, признанные более эффективными, да и состояние умов требуется иное.
ТВ, всецело подконтрольное гостевому сообществу, выполняет важнейшие, с точки зрения глобалистов, воспитательные функции: превозношение Запада и поношение русской истории (не является исключением и т.н. «первый русский исторический канал «365 days»), поиск и корчевание «русского фашизма», пропаганда т.н. «гражданского брака», инсинуации в пользу ювенальной юстиции, реклама и навязывание экспериментальных прививок, пропаганда противозачаточных средств и «безопасного секса», защита прав журналистов русофобского направления, банализация насилия и прочих преступлений, навязывание ненужных и фальшивых новостей, растление малолетних и развращение родительских пар.
Драматург Тарас Дрозд пишет в «Литературной России» (14.01.2011), что традиции реалистического русского театра ушли в прошлое. Столичные театры выходят к зрителю с изделиями непонятного свойства, с целью удивить, получить скандальную прессу и, соответственно, лакомые гранты, «международные» награды и сомнительные титулы. Для этого всё хорошо - и актер Ургант, играющий русского купца в форме британского колониального офицера, и передвижения по сцене на ходулях, и банальное сквернословие.
Только еще в провинции, где сохранившиеся театры зависят от кассовых сборов и, стало быть, от зрителя, режиссеры не рискуют слишком отрываться от народа.
Гости русского народа охотно изображают на сцене «русских» и «страну дураков». В печати и на ТВ систематическим стало злоупотребление эпитетом «русский». Кроме придуманного «русского фашизма», вовсю склоняют т.н. «русскую мафию» в США или в Европе, но русских фамилий там придётся долго искать (хотя и фамилия - далеко не показатель русской принадлежности). Зато безудержное именование «русским» всего сомнительного или вовсе предосудительного, будь то телешоу или «секс-шоп», вообще никем не контролируется. По-видимому, министерство культуры является самым безсильным из всех российских министерств.
Агрессивный прогрессизм
Приверженность прогрессу у гостей в крови. Все неугодные глобалистам ценности коренных народов объявляются мракобесием, поскольку они с трудом или вовсе никак не превращаются в товар.
Давно уже они заявляют, что только-де мракобесы вспоминают о национальности. Небезызвестная Хакамада - не единственная, кто заявляет, что русских в природе больше нет: дескать, все перемешаны с другой кровью. (Сугубым материалистам не втолковать о духовной сущности нации.) Но метисам, хотя бы и путём обмана, очень хочется почувствовать себя большинством. А президенту приходится иногда называть русскую культуру «нашей культурой» (но, перефразируя Маяковского, трижды «наша» - та, «которая будет!»).
Генетическая приверженность гостей идее революции и прогресса - это не пустые слова. Революция для них - это в принципе высокорентабельное предприятие, что (анти)английская, что (анти)французская, что обе анти-русские! Не забудем также и «совместную, - по гордому признанию Ельцина, - российско-американскую революцию»! Или возьмём хотя бы тот факт, что импорт африканских рабов на плантации Америки был устроен и контролировался на всём его протяжении именно евреями. Через 150 лет не кто иной как еврейские дельцы учредили в Америке «Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения» (NAACP) - не из чувства раскаяния, а просто потому, что они «призваны» возглавлять любое прогрессивное, т.е. прибыльное дело. У этих же гостей оказались ключевые роли в Африканском национальном конгрессе (АНК) Нельсона Манделы, и после падения расистского государства на юге Африки власть в стране оказалась в руках у еврейского капитала.
Но, разумеется, это не единственная такая страна в мире.
Вехи истории
Клевета на историю страны пребывания - излюбленное занятие учёных гостей. Нашу историю берут в глухое кольцо осады, кольцо многослойное - тут историки, искусствоведы, журналисты и просто любители, чей козырь при получении заказа только один - ненависть к этой стране, к её климату, к её народу, к его привычкам и к его языку.
Тут сгодятся и художники типа Репина, демократы типа Сванидзе, свидетели типа Поссевина, эксперты типа Новодворской, «правозащитники» типа Александра Брода, несть им числа.
Большевицкая историография ещё держится в сознании многих наших сограждан, которые упрекают православных - стало быть, монархистов - в так называемом «ленском разстреле» и «кровавом воскресеньи».
Стоит, однако, задуматься вот над чем: кто те люди, против которых применили вооружённую силу на Ленских приисках? В любой стране взбунтовавшихся каторжников усмирили бы подобным же образом. Это благодаря большевицкой полуправде сложилась легенда о разстреле простых рабочих - на самом же деле это были взбунтовавшиеся уголовники, осуждённые за тяжкие преступления.
Подобным же образом сотворён лукавый миф о «кровавом воскресеньи» 1905 года - и речь не о том, что крови пролито не было, а о том, кто и как устроил и как использовал эту провокацию. Купеческий сын Пётр Моисеевич Рутенберг, эсер-террорист и один из организаторов «генеральной репетиции 1905 года» (Ленин), готовил попа-социалиста Г.Гапона к религиозному походу недовольных на Зимний дворец, снабдив участников заведомо неприемлемыми - для любой власти - требованиями. Положение усугублялось тем, что Государь отсутствовал тогда в столице, но это скрывалось от простых участников шествия, несших иконы и портреты Царя. Требования к царю выйти на балкон для беседы с народом было невыполнимо, но также не нашлось и царедворца, который бы не побоялся провокаторской пули и всё объяснил бы манифестантам. В довершение всего, как свидетельствуют современники, враг Царя и его родственник, командовавший Петербургским гарнизоном вел. кн. Владимир Александрович увидел в происходящем свой шанс: он и его супруга мечтали свалить Государя, направив против него массовое возмущение, и занять престол.
Впоследствии кукловод Гапона - Рутенберг, получив сведения о связях Гапона с Охранным отделением, по поручению главы Боевой организации эсеров Евно Азефа - своего соплеменника и тоже агента-провокатора Охранного отделения - организовал показательную казнь Гапона на пригородной даче.
Вспомним, что убийца П.А.Столыпина - М.Богров, ещё один соплеменник Азефа с Рутенбергом - был тоже агентом Охранного отделения. То есть все они были двойными агентами, втёршимися в доверие к жандармам с конкретными антигосударственными целями. Но это свидетельствует также о деградации спецслужб империи незадолго до её крушения. Вообще спецслужбы в период ослабления государства и его идеологии склонны к двойной игре, что проявилось и в период советского «застоя» и «перестройки».
Наиболее оклеветанными и незащищёнными со стороны спецслужб, в полном соответствии с интересами революционеров, оказались Царская Семья и её Друг, благочестивый старец Григорий Распутин. Решающую роль в этой клевете сыграли, как и следовало ожидать, гости империи - её псевдоподданные. Исследования прежде закрытых архивов показали, что вмешательство Григория в государственные назначения и его разгульный образ жизни - не более чем миф. Более того, в создании этого мифа не обошлось без двойника Распутина, только он был выходцем из западных губерний, скорее всего из-под Вильны, в связи с чем его поддельные «записки Царю» разительно отличаются от исконно русского языка сибирского крестьянина и разнятся почерком3. Однако эти подделки троцкистов-фальсификаторов вполне устроили троцкистов- историографов.
Однако генетическая революционность гостей постоянно требовала новой пищи. Застойные темпы эволюции «развитого социализма», а главное - вектор этой эволюции, сколь бы незначительным он ни был, перестали их устраивать очень скоро. Уже в конце семидесятых годов автор этих строк услышал краткий анекдот в диалоге двух еврейских юношей, ожидавших зеленого сигнала светофора, чтобы перейти проспект: «Почему новый химический элемент назвали «КПСС»? - Потому что период его полураспада - 50 лет».
Они уже что-то знали? Это не исключено. Гости всех стран и народов демонстрируют дьявольскую осведомлённость о планах «потусторонних сил». В биографии русского эмигранта барона Фальц-Фейна4 сообщается, что ход подготовки антирусской революции в России накануне мировой войны не был секретом для западных дипломатов. Не меньше были осведомлены о предстоящей революции даже мелкие банковские служащие-евреи.
«Государственная» русофобия
Методы гостей имеют тот же почерк и сегодня. «Больше наглости!» - призывал коллег-«приватизаторов» Чубайс. Только безпредельная наглость могла позволить Немцову с Чубайсом назвать их прежнюю партию «союзом правых сил». Историки и политологи любой страны хорошо знают, что правые - это национал-консерваторы, люди почвы и традиции, а не пришлые, антинациональные смутьяны, то есть исторические левые. Однако лукавая логика немцовых-касьяновых-каспаровых основана на простой подмене: правые, мол, - это богатые, а левые - это бедные с красным флагом. Вот только немцовых опровергает их единокровный поэт Маяковский: «Левой! Левой! Левой!», а кроме того, вступает в спор народный язык: разбогатевшие левым способом никогда считаться правыми не будут. Русофобский «СПС» не мог поэтому не развалиться, теперь его архитекторы сколотили некое «Правое дело» и вручили его господину Гозману, а тот наводит мосты с духовными слепцами или подставными лицами из псевдорусских «родноверов» и «язычников». Но ведь и прежние касьяновы-немцовы, и нынешние власть имущие проводили и проводят одну и ту же русофобскую государственную политику.
Делая ставку на «защиту прав человека», эти левые гости не слишком скрывают, какого «человека» какие «права» составляют их заботу. Их симпатии предельно откровенно продекларировал телеакадемик Познер, выразивший восхищение парадами извращенцев.
Те же неблаговидные цели они преследуют, осуществляя миграционную политику Российской Федерации. Чем плохо для них предоставление вакансий русским гражданам и справедливая оплата их труда? Очевидно, тем, что русские, получив работу, станут обзаводиться семьями да еще и детей нарожают. Это противоречит планам глобалистов по замещению народонаселения РФ. Их не устраивает православное русское население России, а сообщил об этом не кто иной как Збигнев Бжезиньский.
В этом тоже нет ничего нового. Наследник ленинско-троцкистской политики - ЦК КПСС - до последних дней своего правления предпочитал размещать самые выгодные производства в так называемых «национальных республиках», но не в русских областях, где осуществлялась политика ликвидации «неперспективных деревень». Эта политика имела своим важнейшим (для них) результатом депопуляцию России. Теперь гость России (а в данный момент еще и гость-наместник Кавказа) Хлопонин разработал план переселения безработных кавказцев в центральные области России. Как это перекликается с политикой ненавистника православной Сербии - диктатора Югославии хорвата Броз-Тито! Тот тоже насыщал Хорватию и Словению выгодными производствами, предоставляя сербам лишь в армии служить и крестьянствовать, ударно подселяя им албанцев для будущего «независимого Косова»...
Искренность «властной вертикали» РФ по отношению к народу может оцениваться по любому из следующих пяти критериев: по присутствию либо отсутствию русских организаций на ТВ, по внедрению либо запрету ювенальной юстиции, дальнейшей «приватизации», по отношению правоохранительных органов к защите коренного народа и политике РФ в отношении соотечественников за рубежом.
Только на одном примере - о положении русских жителей в одной лишь крохотной Эстонии - легко убедиться в антирусском векторе так называемой внешней политики РФ (ведь если она русофобская по сути как внутри, так и вне государственных границ - стало быть, внешней политики РФ не существует, или она определяется внешними силами).
Специализированное агентство новостей «Регнум» регулярно публикует аналитические статьи из бывших республик СССР, которые разоблачают двуличие властей РФ по отношению к русскоязычному населению отколовшихся регионов, лицемерное поведение дипломатов РФ в странах, где существуют русские диаспоры - от Прибалтики, Казахстана до Аргентины и Австралии.
Мало для кого являются секретом препоны, чинимые властью РФ перед русскими жителями ближнего зарубежья, желающими получить гражданство РФ. Для инородных же соискателей осуществляется облегчённый порядок получения гражданства.
«Нынешняя власть действует так потому, что боится народа, и, главным образом, - русского народа. Она не может создать условия для сносного существования десятков миллионов русских и хочет приучить их к существованию несносному8.»
Народу навязывается антинациональная субкультура в качестве некой амальгамы идей - атеизма, экуменизма, «прав человека», «свободной любви», прав ребенка против родительских прав, приоритета интересов инородцев и гостей, святости неправедно нажитой собственности, устарелости национального суверенитета - и т.д., но эти идеи изготовлены специально для конкретного потребителя: для коренного народа. Гостевое сообщество владеет инструментами собственной экстерриториальности, стало быть - неподсудности подобной «юрисдикции». Сохраняя высокий уровень герметичности в организованности в любой иноэтничной (автохтонной) среде, имея также некий эталон на «исторической родине», гости сводят к абсолютному минимуму воздействие на их собственных соплеменников изобретаемых международными организациями псевдоидеологем.
Поэтому мы должны говорить о т.н. «общечеловеческих ценностях», о «толерантности» как о псевдоидеологии, изготовленной для посторонних, каковыми являются для агрессивных гостей, в любой стране пребывания, коренные жители - туземцы, автохтоны.
О многом говорит та беззастенчивость и то упорство, с которыми власть имущие гости держатся за троцкистскую топонимику на русской земле. В свою очередь, русские должны осознать, что присутствие имён свердловых, войковых, володарских, бауманов, кунов на русской земле обличает нас перед Господом и продлевает власть лжи в нашем Отечестве. Каббалисты и талмудисты это чётко понимают. И до тех пор, пока русские будут бездумно произносить «Ленинский проспект» или «Свердловская область», гости торжествуют, презирая хозяев.
Оскорбляя национальные чувства триединого русского народа, пришельцы при всяком удобном для них случае подчеркивают, что Украина и Беларусь - это иностранные государства. Они же были от начала союзниками политической идеи украинства, они же на различных этапах советской истории возглавляли «украинское государство». Это наши гости, овладев государством на русской земле, стали прирезать русских земель к новым «государственным образованиям», ранее вовсе неслыханным. Уже было сказано о несправедливом размещении производственных сил страны преимущественно в национальных анклавах. Но стоит напомнить, что активное строительство современных портов в Прибалтике и на Украине, автогигантов в Татарии развернулось в последние годы существования СССР, когда прорабы перестройки уже владели согласованной «дорожной картой» развала. Современный океанский флот бурно строился в те же годы и распределялся главным образом в Прибалтику и на Украину.
В последние десятилетия официальные структуры целенаправленно и, к сожалению, успешно разрушают одну за другой легальные русские организации. Нередко чиновники создают и подставные организации под фиктивными русскими вывесками.
Продолжается коммерческая реклама и «художественная» пропаганда эмиграции за рубеж, а в медучреждениях - ещё и абортов.
Облеченные властью и/или обладающие капиталами распространители гостевой субкультуры воспитывают «будущую элиту этой страны» исключительно в зарубежных центрах.
Политика в сфере занятости сводится к созданию чиновничьих структур, где практически все должности резервируются для пришельцев.
Так называемая борьба с терроризмом - это плохо скрываемая готовность господ продолжать эту «борьбу» до последнего русского. Она сопровождается идеологическим, информационным и юридическим блокированием и разоружением русского народа.
Наконец, разрушение русской семьи, в том числе - насильственным изъятием детей от родителей.
Царство Любви или Love Republic?
Демографической катастрофой, переживаемой Россией и Украиной, и которой не видно конца, мы обязаны власть имущим гостям третьего-четвертого поколения.
Ведь нами правят прогрессисты, а прогрессивная Европа признала сокращение населения признаком циливизованности общества!
Раздуваемый телевидением и первыми лицами режима культ потребления, наслаждения, «конкурентоспособности», «престижности» и «комфортности существования» повреждает историческое русское мировоззрение как нравственного народа и обеспечивает желательное для глобалистов сокращение народа России до заданных западными «клубами» 15 миллионов (при этом вовсе не гарантировано, что эти 15 миллионов предполагаются коренными жителями России, а не гастарбайтерами).
Целый комплекс мероприятий был запущен для достижения этой цели:
- растление молодежи методами информационной войны и фактическое поощрение т.н.
«гражданских браков»;
- пропаганда абортов и контрацепции ради «комфорта» и «свободы личности»;
- пропаганда эмиграции среди активного самодеятельного населения;
- поддержание высокого уровня безработицы среди коренного населения России;
- бюрократические препятствия на пути репатриации русских соотечественников из
бывших советских республик;
- драконовское повышение тарифов ЖКХ частными откупщиками - «управляющими
компаниями»;
- соблазнение ипотечными кредитами ради перспективного изъятия жилья у населения;
- преднамеренное оставление русских семей один на один с бандами квартирных
мошенников - без юридической и оперативной защиты;
- поощрение агрессивных инородцев к нападениям на русских через неправосудную
судебную практику - при фактическом отказе русским в праве на самозащиту.
Политика «планирования семьи» через федеральное агентство госпожи Е.Ф.Лаховой, екатеринбургской землячки и подельницы Ельцина, выражалась в агитировании будущих матерей в пользу аборта и в пропаганде «безопасного секса». Но было ли это случайным в действиях властей? После более чем десятилетней работы Екатерины Филипповны по сокращению русского народонаселения Кремль вдруг озаботился демографической проблемой в свете предстоящих выборов - и мы увидели Е.Ф.Лахову в первых рядах приглашённых «профессионалов» и «экспертов» на совещании, посвящённом «решению проблемы». Нетрудно догадаться, в каком направлении эта проблема решается.
Между тем исторический опыт говорит, что русские люди с неповреждённым сознанием всегда, в любые периоды невзгод и смуты, не отказывались от создания семьи и деторождения, - только благодаря этому обстоятельству ещё и существует русский народ.
Традиция нравственной семьи - «Домострой» - была залогом существования нации и государства, здоровья поколений и обеспеченной старости родителей. Наше население росло непрерывно, пока мы жили собственным умом. Теперь же заокеанские эмиссары прямо и уверенно заявляют, что России осталось существовать 10-15 лет, после чего она рухнет под бременем внутренних проблем. Почему они в этом так уверены? Аналитик Ю.Кубасов пишет*: «Западные страны уже давно столкнулись с демографическими проблемами и поняли..., что депопуляционные проблемы решения не имеют. Во всяком случае, развитием экономики эти проблемы не решить.» Почему? Потому что демографическая проблема, точнее - проблема обезлюдения территории (ускоренного сокращения коренного населения), это проблема нравственная. Российская же Федерация официально заявляет о следовании европейским стандартам в стиле жизни и подражании их «нравственным ценностям» - культу потребления и комфорта за счет отказа от деторождения.
Воспитание народа в РФ отдано на откуп развратному телевидению, и это - геноцид. Этот геноцид имеет место во всех т.н. «цивилизованных», «европеизованных» странах (потому что главными там выступают те же самые гости), но чтобы телевидение так пустилось во все тяжкие, атакуя одновременно семью, культуру, язык, школу, армию, историю, - такое всесторонне наступление на матрицу народного духа можно наблюдать только в РФ.
Ибо в чём заключается русский дух, об истреблении которого мечтают бжезинские олбрайты и гайдары? Это прежде всего семья, хранимая любовью и верностью. Любовью - супружеской и родительской, верностью - Богу, друг другу и Отечеству. Семья - это маленькое православное царство верных присяге, а не предвыборный митинг республиканцев, размышляющих о будущей коалиции. «Демократия - в аду, а на Небе - Царство!» - говорит святой праведный отец Иоанн Кронштадтский, и эти слова справедливы по отношению к семье точно так же, как и к устроению государства. Царство Любви и Верности снимает многие вопросы, которыми одержимы сегодняшние сожительствующие пары: кто главнее, кто больше любит (зарабатывает, тратит и т.д.), как долго «это» продлится - и так далее. Потому-то и в школьном классе сразу можно выделить детей из традиционных семей: они честны, ответственны, отзывчивы и более способны к учёбе.
На таких и держится всякое общество. Они-то и не нужны антиобщественным силам и «палатам». Пусть гибнет страна, толкуют эти защитники левых прав человека, но пусть будут гендерное равноправие и ювенальная юстиция, а потом мы эту землю заселим новым народом - сколько нам потребуется!..
Только вот жертвами ювенальной юстиции становятся исключительно русские, в первую очередь православные, семьи. Потому что режим экстерриториальности, созданный гостями для себя, защищает в том числе их семьи, согласно установкам их собственного мировоззрения.
Снова о стратегии
Итак, мы должны вернуть в собственное распоряжение родной язык, культуру и образование, электронные СМИ, но делать это должны параллельно с наступлением на законодательную и судебную сферы, непременно совершенствуя и структурируя собственные организации по ведомственному и территориальному принципу. То есть, наша насущная задача - самоорганизация наступательного характера. В каком направлении? Очевидно, что снизу вверх - самый многообещающий путь, делегируя известных нам и достойных доверия людей в вышестоящие русские собрания. Жизнь показывает, что сколь бы ни были авторитетны личности всероссийского масштаба, они все уязвимы перед «властной вертикалью» и лишь немногие из них не гнушаются низовой работой - созданием структур на местах «вручную», а не директивно-инструктивным способом.
Между тем именно два встречных потока - снизу и сверху - способны привести к встрече победителей в рамках объединительного Всероссийского народного Собора, с которым Кремлю придётся вступить в переговоры.
История подтверждает, что мировоззренческая пропасть всегда отражает противостояние непримиримых духовных сущностей. В богословских терминах - это противостояние Неба и ада. В политических выражениях - это борьба правоконсервативных и леволиберальных сил. В нравственном поле это можно обозначить двумя диаметрально противоположными полюсами: христианская семья - и её противоположность в виде «свободной любви» (обычно бездетной) и содомии. В экономическом смысле это противостояние национальной автаркии диктату транснациональных компаний и международных организаций. Но в любом из этих проявлений речь идет о борьбе за души людей, их освобождении от греха или, напротив, порабощении грехом.
В позитивистском толковании это войны экономические, межэтнические или религиозные в их возможных сочетаниях, но в конечном итоге их движущими силами являются, по евангельскому выражению, «духи злобы поднебесные», возстающие на Истину.
Понятно, что компромисса между ними быть не может. Богоборческий замысел «отца лжи» - и есть тот координирующий центр, который только и может, в отличие от ограниченных сил отдельного человека, на протяжении веков вести эту борьбу до самой кончины мира.
Мировая элита глобалистов потому есть псевдоэлита, что она предстаёт в любой национальной культуре и в любом национальном государстве как чужеродная, самозванческая, узурпаторская сила, внешняя по отношению к органично существующему обществу. Избрана она не из среды самого общества, а исключительно внешними силами, поставившими себя вне человечества. Потому и создаваемая глобалистами «современная общечеловеческая культура» есть на самом деле субкультура узкоцелевого назначения (несмотря на масштабы её применения!), созданная для разрушения национальных сообществ, насаждаемая извне - и более нигде, в том числе и в закрытом сообществе «сильных мiра сего», не употребляемая. На первый взгляд, это может выглядеть парадоксом: глобалистская «культура», при её масштабах распространения, при массированной поддержке со стороны информационных технологий - и тем не менее это субкультура по отношению к любой традиционной культуре, существующей «локально» на своей отечественной почве. Но дело в том, что эта «культура» создана глобалистами для покоренных ими стран и народов, она неприменима ни для чего более, кроме как для развращения и усыпления народной воли. Есть немало свидетельств, что ветхозаветная культура хозяев жизни соблюдается ими в своем кругу. Соответственно, их политика по отношению к покоренным народам осуществляется с ветхозаветной жестокостью - и, как правило, чужими руками. Именно по этой причине насаждаемая глобалистами идеология толерантности к извращениям, разврату, космополитизму, «гендерному» равноправию и прочим изобретениям, являясь искусственной идеологией для обитателей мирового концлагеря, есть идеология лжи и обмана - псевдоидеология.
Мировоззренческая пропасть преодолима - чисто умозрительно - только за счёт устранения либо капитуляции одной из сторон, что невозможно, поскольку она имеет провиденциальный смысл.
Юрий Серб (Георгий Александрович Лебедев), член Союза писателей России (СПб отделение)
Примечания
1 А.С.Панарин. Народ без элиты. М., 2006.
2 В.Чернышёвъ. Упрощенiе русскаго правописанiя. СПб, 1912.
3 «Литературная Россия» N45-46, 2010.
4 Т.Л.Миронова.ИЗ-ПОД ЛЖИ.Государь Николай II. Григорий Распутин. Краснодар,
2005. Фото 16.
5 Н.В.Данилевич. Барон Фальц-Фейн. Жизнь русского аристократа. М., 2000.
6 А.Дмитриев. О некоторых тенденциях в современном русском языке... РНЛ, 2009. http://www.ruskline.ru/analitika/2009/12/05/o_nekotoryh_tendenciyah_v_sovremennom_russkom_yazyke/
7 Димитрий Кленский. Безпринципные российские уступки в Эстонии. 19.09.2010
http://www.regnum.ru/news/1326781.html
Альфред Дубосеков: Профессиональные соотечественники: Почему сын нацистского преступника стал почетным консулом России? http://www.regnum.ru/news/1276756.html
8 А.В.Воронцов. Русский Собор без русского общества.Критические заметки о XIV Всемирном русском народном соборе. «Русский дом» N9, 2010.
ЛИТЕРАТУРА
1.Церковь и демократия. Сборник статей, сост. свящ. Ярослав Шипов. М., 1996.
2.Т.Л.Миронова.ИЗ-ПОД ЛЖИ.Государь Николай II. Григорий Распутин. Краснодар, 2005.
3.Ю.Н.Кубасов. Погибель Нового мира. 2010. zhurnal.lib.ru/k/kubasow_j_n/
4.В.К.Невярович. Благословенно Царство... СПб, 2004.
5.А.С.Панарин. Народ без элиты. М., 2006.
6.В.В.Шульгин. «Что нам в них не нравится...» Об антисемитизме в России. М., 1994.
7.В.В.Семенцов. Отечественный язык как основа воспитания и обучения. СПб, 2007.
