Как уже прозвучало в ряде областных тюменских СМИ, наш регион с рабочим визитом посетил уполномоченный по правам ребенка при Президенте РФ Павел Астахов.
На вечернем брифинге с этим далеко не однозначным политиком было поднято немало острых вопросов, особенно по ювенальной юстиции, которую, несмотря на то, что соответствующий закон был отклонен Госдумой, служба Астахова протаскивает в Россию с завидным упорством. Однако об этих вопросах в СМИ не было сказано ни слова.
Может быть, потому, что круг аккредитованных журналистов был крайне узок? К тому же на встречу не удалось попасть и возмущенным общественным организациям - главным оппонентам «ювеналов». В отличие от «астаховцев», разрушающих семьи и превозносящих права неразумных детей над правами родителей и учителей (на взрослых собирают доносы и по причине их малообеспеченности изымают детей из семей), общественники защищают право родителей воспитывать своих чад сообразно многовековым традициям и духовно- нравственным ценностям народов, проживающих на территории России.
Кстати, о правах. Интересно, что в наше хваленое «демократичное» время, даже получив аккредитацию в Дом областного правительства, журналист не уверен, сможет ли он - в соответствии с законом о СМИ - реализовать свое право на получение интересующей общество информации. Ведь там его в полной боевой готовности встречает Ольга Фролова - специально вымуштрованная пресс-секретарь губернатора В. В. Якушева. Этой «железной леди» не хватает разве что резиновой дубинки. Впрочем, если так пойдет и дальше, дубинка непременно появится.
Стоит ей только заподозрить, что корреспондент намеревается спросить губернатора или званого гостя о чем-то злободневном или, что еще ужасней, передать какие-то бумаги, пресс-секретарь немедленно включает карательные меры.
Так она поступила и со мной. Отвергая всякие правила приличия (хотя я намного ее старше) и даже, напротив, действуя открыто и демонстративно (по-видимому, упиваясь своей властью), Ольга Фролова тут же принялась названивать с жалобами редактору и в приказном порядке, грубо указала на дверь: «Вынесите бумаги в коридор!» «А вам не стыдно?» - поинтересовалась я. Но она вряд ли знает, что это такое.
Впрочем, всё, что мне было нужно, я передала и всё, о чем хотела разузнать, спросила. А на второй день поездки Астахова по социальным учреждениям аккредитации меня все-таки лишили: а вдруг снова задам «неправильный» вопрос?
Справедливости ради, стоит отметить, что приезд Павла Астахова в Тюмень был направлен на изучение богатого опыта по социальной защите населения, которым область готова поделиться.
«У вас выстроены четкая и понятная схема и система защиты несовершеннолетних, поддержки семей, тогда как в стране, к сожалению, среди тех ведомств - на федеральном и региональном уровнях, - которые должны заниматься этими вопросами, чаще всего происходит, как в басне Крылова про лебедя, рака и щуку. Нужно обобщить ваш опыт и распространять его по другим регионам».
Но на эту тему, достойную всяческого внимания, написано подробно и немало. Остановимся лучше на той крайне важной информации, которая пока остается за кадром.
- Павел Алексеевич, - воспользовалась я случаем передать ему мнение общественности, - уполномоченная по правам ребенка в Тюменской области госпожа Калюжная недавно проводила круглый стол под названием «Ювенальная юстиция. Перспективы развития». Очень много собралось народу. Участвовавшие в заседании общественные организации и лидеры всех религий нашего региона пришли к выводу: нам ювенальная юстиция не нужна.
В Тюменской области, как вы сами смогли убедиться, существует великолепный опыт развития российских технологий по защите прав несовершеннолетних. Против введения в России и в Тюменской области ювенальной юстиции собираются подписи.
Меня попросили передать лично вам, и, видимо, не без оснований, первую партию - около 6 тысяч подписей (поставленных под Обращением к правительству РФ, уполномоченному при Президенте РФ по правам ребенка - прим. автора). Пожалуйста, возьмите...
- Бумага все стерпит, - заявил уполномоченный, принимая увесистую пачку документов, а затем добавил:
- Я никогда не говорил, что нам нужна ювенальная юстиция...
Выходит, Г. Д. Калюжная, своевольно, без согласования с вышестоящим начальством, выстраивает работу своей службы в регионе «согласно рекомендациям комитета ООН»? Может ли такое быть? Конечно, нет. Значит, слова Астахова ничего не стоят? Уж если «бумага все стерпит», то тем более слово - не воробей, вылетит - не поймаешь!
А ведь на том же круглом столе Калюжная комментировала показ слайдов из новых учебников по ювенальной юстиции. Т. е. учебники уже напечатаны! Таким образом, она дала понять, что вопрос по введению ювенальной системы уже как бы решен.
Тогда же Калюжная обратила внимание на то, что ювенальные технологии присутствуют и в областной программе «Правосудие в защиту детей». Причем «голос из народа» тут же услужливо предложил назвать программу «пилотным проектом по ювенальной юстиции, чтобы получить под нее бюджетное финансирование». Не получилось.
А кто завесил весь город ювенальными баннерами «Хватит смотреть через розовые очки» с изображением забившейся в угол маленькой девочки и отца с ремнем, давая понять, что в большинстве российских семей процветает жестокость? Кто распорядился раздавать по школам развращающие детей ювенальные книжки с призывом жаловаться на своих родителей в органы - службу Калюжной при любых запретах старших и даже повышении голоса? На чьи средства они были напечатаны?
Кто распорядился по всем школам Тюмени проводить «антиконституционное», по заключению Тюменской областной думы, анкетирование детей, касающееся частной жизни их родителей? Кто указал, как это было объявлено по школам, что с 1 сентября 2010 года занятия в областном центре будут начинаться с обязательного десятиминутного опроса учащихся о том, как с ними вечером обращались родители?
Тогда, на круглом столе, уполномоченная по правам ребенка в Тюменской области, как теперь Астахов на брифинге перед журналистами, изобразила полное недоумение по поводу этих фактов.
А ведь совсем недавно прошедший Всемирный русский народный собор не зря «выразил обеспокоенность в связи с активизацией деятельности сторонников ювенальной юстиции по скорейшему внедрению этого института в России, в том числе в закумуфлированном виде».
В работе Собора приняли участие лидеры общественных организаций и всех традиционных религий России. Они сказали свое категорическое нет ювенальной юстиции, разработавшей механизмы разрушения семей и изъятия детей по любому поводу, в том числе из-за бедности. Однако, как мы можем убедиться на примере Тюменской области, ювенальную юстицию продолжают протаскивать даже в закумуфлированной форме.
Но вернемся вновь к брифингу с Астаховым.
- Павел Алексеевич, как вы оцениваете создание в регионах института уполномоченных по правам ребенка? Прошло более полугода с начала их работы, можно подвести первые итоги, - интересуется пресса.
- Спасибо за этот ключевой для меня, как уполномоченного при Президенте, вопрос, - поблагодарил Астахов. - Не буду скрывать, в своей работе я собираюсь и буду опираться, конечно, на уполномоченных. До конца 2010 года уполномоченные должны появиться во всех регионах.
Задача, которая ставится перед ними, - это, прежде всего, знать, чего дети хотят. А дети хотят иметь папу, маму, семью. И это очень важно. И хотя институт уполномоченных называется «по защите прав ребенка», но самое главное право ребенка жить в семье.
Поэтому мы ни в коей мере не будем даже посягать на основы семейного устройства. И мы понимаем, если станем замахиваться на семью, то разрушится все общество.
Приглядитесь повнимательней к строю речи Астахова: теперь он один к одному повторяет доводы своих оппонентов. Видимо, после Всемирного русского народного собора мнение правительства по поводу введения ювенальной юстиции поколебалось. Хотя стоит ли обольщаться и успокаиваться по этому поводу?
- С теми ситуациями, - продолжает далее Астахов, - которые уже происходили, имею в виду изъятие детей из семей, иногда их называют в прессе необоснованными, с каждым таким случаем в каждом регионе надо разбираться отдельно.
Тех уполномоченных, в чьих регионах такие случаи происходили, я нацеливал на возможность вернуть ребенка в семью. И это удавалось. Например, с девочкой, которую забрали из семьи из-за действительно тяжелого заболевания у мамы.
Надо не забирать детей, а семьям помогать. Это может сегодня делать не столько государство, сколько общественные организации.
Взять ту же Веру Камкину из Санкт-Петербурга. Я сам приезжал и разговаривал с прокурором, председателем городского суда, органами опеки. Там такая проблема: мы маму поворачиваем, поворачиваем, а она не поворачивается к детям. Два года назад она сама написала заявление: заберите моих детей. Вот как сохранить семью, когда человек сам этого не хочет?
История Веры Камкиной из Санкт-Петербурга освещалась в центральной прессе. Лишение ее по суду четверых детей, «ограничение в правах на детей», которые были переданы в детдом, - «ювенальная» инициатива органов опеки. Вдова 34-х лет работает дворником, не ведет асоциальный образ жизни, но после смерти мужа сама не в силах заработать на жизнь - «обеспечивать содержание детей».
Ее зарплата 7 700 рублей. Органы опеки требуют, чтобы бедная женщина смогла зарабатывать столько денег, сколько необходимо для безбедного содержания четверых детей! Иначе их не вернут. За содержание каждого ребенка в детском доме государство платит ежемесячно 25 тысяч рублей.
В связи с этим общественность предлагает очевидное решение проблемы: платите матери хотя бы эту сумму на всех детей сразу, тогда и семья будет сохранена, и государство не понесет лишних убытков.
- Если надо, наши уполномоченные выезжают и за границу, в частности в Финляндию, где органы социальной защиты уже на конвейер поставили изъятие детей. И не видят плачевной перспективы своей деятельности: половина детей в стране будет воспитываться в детских домах, а другая половина - у приемных родителей.
На самом деле закон, как в России, так и в других странах, позволяет не изымать ребенка, а дать семье другой шанс, предложить план социальной реабилитации, помогать, поддерживать ее. А если закон не будет давать такую возможность, то это уже будет не закон, а попросту картельный механизм.
Поэтому мы через уполномоченных должны осуществлять строгий контроль за органами опеки и попечения, чтобы не было злоупотреблений. Так, в Кабардино-Балкарии, где очень низкий процент усыновлений детей, выяснилось, что органы опеки на всех стадиях усыновления вымогают с родителей взятки.
За каждый случай необоснованного изъятия ребенка из семьи будем наказывать вплоть до уголовной ответственности! Это не конвейер, предназначенный для того, чтобы детей делать сиротами. Уполномоченный, как контролер, должен следить за тем, чтобы социальный механизм работал правильно, по существующим законам, а не так, как представляют себе отдельные чиновники.
Я вчера встречался с отцом Всеволодом Чаплиным, мы разговаривали о перспективах сотрудничества с аппаратом уполномоченных и нашли полное взаимопонимание. Очень много обращений (конкретнее, жалоб - прим. автора) идет в Московскую Патриархию Русской Православной Церкви по поводу нашей работы. Их сейчас станут нам переправлять, а мы их будем проверять. Кстати о защите семей, в резолюции ХIV Всемирного русского народного собора (обращенной к Правительству России - прим. автора) идет речь о семье как основе государства.
- Вы говорите о готовности сотрудничать с общественностью. В областном центре как раз создается общественная организация «Тюменский городской родительский комитет» (призванный защитить семью от ювенальной юстиции, а детей от растления - сексуального просвещения, которое, согласно Европейской социальной хартии, как и ювенальная юстиция, должно быть, по мнению «раскрепощенной» Европы - даже гомосексуалистов венчают! - введено в России - прим. автора).
В родительский комитет уже поступила жалоба от матери пятерых детей. У нее, как говорится, без суда и следствия, не лишая ее родительских прав, забрали четверых младших детей.
К ветхому домику тюменки подъехали социальные работницы, без всякой профессиональной экспертизы оценили жилье как опасное для проживания и, заявив, что не вернут детей, пока дом не будет отремонтирован, а на какие средства?- увезли, прихватив их свидетельства о рождении. Как выяснилось, родственники только что собирались перевезти мать с детьми на лето в крепкий деревенский дом. Кто этот шанс не разлучаться с детьми предоставил несчастной матери и ее теперь уже психически травмированным ребятишкам?
- Можете обратиться и ко мне. Но я вас призываю спокойно реагировать на эти факты, надо разбираться.
- Мы разбирались...
- Из-за бедности семей изымают детей, из-за политики изымают, так говорят общественники. А, по-моему, эти формулировки лишь способ самозащиты. Если девятилетнюю девочку отец бьет по лицу, да так, что у нее след на щеке остается, что надо делать в школе педагогу? Заявить в органы. Когда ребенку угрожает опасность, мы должны его защищать.
- И общественным организациям нужно вместе работать с уполномоченными, находить контакт.
- Но и общественным организациям нельзя все на откуп отдавать. Мы заявили о том, что государство, чиновники, не будут влезать в каждую семью, только в экстренных случаях. Ведь есть конституционные гарантии, неприкосновенность частной жизни (чудеса, прямо елей, а не об этом ли самом говорили ювеналам общественники? - прим. автора). Тогда общественники решили, что им все позволено. Они сейчас пойдут и будут проверять все случаи, и станут свое заключение выносить.
Я не думаю, что это хорошо. Потому что я, например, до конца не знаю всех общественных организаций, всех общественников, которые работают на этом поле. Я знал общественную организацию в Санкт-Петербурге, которая оказалась замаскированными педофилами. Это лучшая форма легализации. Никто не подкопается, все время работают с детскими домами, с детьми. А в случае чего можно сразу крик поднять, мол, зажимают, лишают свободы слова.
- В рамках закона и общественность должна работать...
- Конечно.
- Владимир Владимирович (вопрос к губернатору В. В. Якушеву - прим. автора), очень волнуется общественность Тюменской области, распространяются разные слухи, развейте их: в Тюменской области начался пилотный проект по ювенальной юстиции или нет?
- Никакой пилотный проект у нас не проводится. Эта тема, действительно не простая, дискуссионная. Есть опыт, который нарабатывался за границей годами, и он дает положительные плоды. Из него мы можем чего-то и позаимствовать. Ради нашей главной задачи - защитить интересы детей...
- Защитить интересы семьи, не разделяя ее на детей и родителей...
- И, конечно, семьи. Вот эту задачу мы станем решать, а уж методы будем выбирать такие, которые соответствуют нашей цели...
- Совершенно правильно здесь прочитал (в обращении тюменцев к Правительству РФ - прим. автора), - начинает сам Астахов. - Ювенальные технологии практиковались еще большевиками в первые годы власти - это повальная коллективизация, вплоть до создания общих семей, общих жен. И в то же время ювенальные суды появились в России еще в 1910 году. Тогда страна была более сильной, чем сегодня.
Мне очень интересно, а что тогда подтолкнуло государство на этот шаг? Нужно разобраться в историческом опыте России. Я дам поручение.
Ведь надо понимать, что ювенальная юстиция не восстанавливает семью. К ней обращаются, когда в обществе уже начался процесс разрушения семейных ценностей. Никто ведь не спорит о том, что, к примеру, судьи, которые рассматривают дела несовершеннолетних преступников, должны быть специализированными. Ни одна конфессия против этого не станет возражать. Я здесь не беру практику ни разрушения семьи, ни изъятия детей.
У нас этого нет и не будет (?! - прим. автора).
Но что-то ведь можно перенять положительного и из западного опыта? Конечно, только после всеобщего обсуждения, после одобрения общественностью, после нормальной дискуссии... Не борьбы со слонопотамами, потому что мы иногда не знаем, а что это такое, но сразу начинаем бороться.
И здесь я как раз озвучу позицию президента страны. Ни я, ни мои уполномоченные, мы не можем быть ни сторонниками, ни противниками ювенальной юстиции западного или российского образца, ни в коем случае.
Быть ювенальной юстиции или нет, что можно, а чего нельзя - это должна решать только общественность. Если она не хочет вводить ювенальную юстицию, то и не надо. У нас и без нее достаточно своих инструментов для защиты детей и семьи.
Заговорили об институте ответственного родительства.
- Если мы посмотрим, чем занималась семья в последние двадцать лет, как она себя чувствовала, - напомнил П. А. Астахов, - то увидим, что родители занимались своей карьерой, бизнесом, зарабатыванием денег, да просто выживанием. Во многих ситуациях взрослым было не до детей. И сегодня в стране до 75 процентов разводов, это же катастрофа для общества.
О каком ответственном родительстве тогда можно говорить? Разваливается российская семья, а не укрепляется. И не забывайте о том, что у нас очень мало детей - всего 26 миллионов с небольшим, причем каждый год мы теряем примерно по 300 тысяч детей.
Здесь все факторы влияют: насилие, неустроенность социальная, бедность, разрушение семьи, подрыв семейных ценностей, разврат, разложение общества. А в Америке 72 миллиона детей. И они еще наших берут и хотят больше брать. И китайских берут уже десятками тысяч.
Для чего? Никто не задал себе этого вопроса. Почему последние 20 лет Америка активно берет детей, причем каждый родитель платит за приемного ребенка тысячи долларов. Если так будет и дальше продолжаться, то совсем скоро нам одну шестую часть суши, которой владеет Россия, уже не удержать. Как видите, задачи перед государством стоят колоссальные, просто надо спасать детей.
- Время от времени в правительстве поднимаются вопросы о введении зарплаты для многодетных матерей за их великий труд. Тогда бы и больше нарождалось детей, увеличивалось население России, а многодетные семьи не страдали из-за бедности.
- Такой вопрос обсуждается. Есть социальный опыт западных государств. Например, в Скандинавии - Швеции, Норвегии - давно существует зарплата матери-хозяйки. И она очень высокая, наравне с министром.
Но в России этот вопрос должен быть тщательно просчитан. Иждивенческие позиции, поймите, не могут приветствоваться в нашем обществе! Если завтра объявить, что все многодетные матери начнут получать деньги от государства, вы представляете, что произойдет? Я видел, как это работает в Америке. Там многодетная мать с одиннадцатью детьми, чаще всего это чернокожая американка, целыми днями ничего не делает. Сам видел, когда учился в Америке. Шел на учебу - она сидела на стуле, возвращался вечером - все так и сидит. Еще мужа содержит.
- Зато, как вы сами говорите, многодетные семьи в США не имеют ни в чем нужды, спокойно живут и по одиннадцать детей рожают, отчего и население Америки так быстро прибывает.
- И у на есть пособия для семей (около 300 рублей в месяц на ребенка в малообеспеченных семьях - прим. автора). Только не надо развивать иждивенческие настроения. Ведь наши бабушки и дедушки помногу детей рожали и помощи ни у кого не просили. (В царские времена отец мог содержать на зарплату безбедно всю свою многодетную семью - прим. автора). Надо взвешивать свои силы, заранее все просчитывать...
На этом «душевном» совете главного «защитника» российской семьи и детей встреча закончилась. Говорят, что, сев после брифинга в машину, раздраженный П. А. Астахов сказал: «Надо вводить ювенальную юстицию!»
Александра Кудрявцева, член Союза журналистов России, г.Тюмень
Впервые опубликовано на сайте Демография.ру
