«Прошу оправдать...»

Уголовное дело в отношении руководителя Тагильского Фонда «Город без наркотиков»Егора Бычкова

 Анализ доказательств 

(процессуальные нарушения, квалификация)

 

Прения сторон

 Адвокат А.В. Удеревская:

 

Уважаемый суд, участники процесса!

Прежде всего, мне хотелось бы поблагодарить всех участников процесса и всех поздравить со вступлением этого дела в финальную, завершающую стадию.

Дело это непростое по многим аспектам. Всем сторонам стало абсолютно очевидно, в ходе судебного разбирательства, что дело в суд ушло, что называется «сырое», без четких и однозначных доказательств обвинения, с недопустимыми доказательствами. В ходе судебного разбирательства вскрылись существенные нарушения прав подсудимых, допущенные на стадии предварительного следствия, причем нарушения вопиющие. И мне даже несколько жаль государственного обвинителя, участвующего в процессе и вынужденного поддерживать обвинение, потому как на ее месте, мне было бы просто стыдно поддерживать такое обвинение, обвинение в совершении особо тяжких преступлений, многофигурантное и многоэпизодное дело. И я считаю, что в этом случае необходимо профессиональное мужество гособвинителя для того, чтобы отказаться от бездоказательных обвинений, обвинений, которые дискредитируют саму сущность прокуратуры, поскольку в данном деле не идет речь о восстановлении справедливости, торжестве закона, неотвратимости наказания за совершенные преступления. Речь идет о том, что, банально, кто-то, кто пожелал раздуть это дело, придать ему повышенную значимость, решил, видимо, заработать себе очередные звезды на погонах. Но доверил такое поручение не вполне компетентному, не вполне профессиональному исполнителю на стадии предварительного следствия. Ну а гособвинителю, здесь в суде уже пришлось расхлебывать все, что «расследовал» тот самый следователь.

Но то, что вчера защита услышала от прокурора в прениях сторон, не просто повергло в шок. Сложно описать те эмоции, с которыми нам пришлось бороться, выслушивая «анализ доказательств» гособвинителя. 37 год отдыхает. Создалось впечатление, что свою беспомощность в свете неоднозначности доказательств, исследованных судом, гособвинитель решила подкрепить, демонстрируя отнюдь не реализацию принципа законности и справедливости при своей аргументации о необходимости назначения подсудимым африканских сроков 12 лет Бычкову, 9 лет Васякину, 3 года Пагину. Мы как будто не в 21 веке живем, вроде как продекларировано у нас стремление к правовому государству, однако удивляюсь, как в озвученных формулировках не прозвучали фразы о «социалистической законности» и руководящей роли партии и правительства. Откуда это, в чем упрекает Корниенко Бычкова - в том, что он не мог организовать немедицинский ребцентр, не имея медицинского или юридического образования? Откуда утверждение о том, что Бычков не имел постоянного места работы и дохода? А что, работа в Фонде работой уже не является, что это, сомнительное развлечение для получения патологического удовольствия от задержания наркоторговцев? Или усилия по организации ребцентра и его текущей работе также работой не являются? Прокурор говорила о малозатратности средств на содержание реабилитантов. Откуда это утверждение. Все чеки, расходные документы предоставлены, затраты подтверждены. Подтверждено это и допросами свидетелей, в том числе свидетелей обвинения. Откуда утверждение, что это позволяло экономить, накапливать на собственном счете средства. Или прокурор установила этот тайный счет, проследила что за деньги на нем и откуда. «Расходовал денежные средства в личных целях», чем это подтверждается, кроме одних штанов и черно-белого телефона у Бычкова ничего не было и нет.

Я уже не говорю о прямой лжи прокурора, когда откровенно, бессовестно перевираются показания потерпевших и свидетелей. «Свидетель Семенова опознала Пагина». Ложь. Свидетель Семенова как раз Пагина не опознала. А не опознала его, поскольку не было Пагина при доставлении Семенова. У нас есть все аудиозаписи всех допросов. И, кстати, у суда тоже они есть.

«Действиями Бычкова нарушены законодательные нормы в области здравоохранения». С чего это? Медицинские нормы и правила, в том числе и обязательность лицензирования деятельности по реабилитации наркозависимых не распространяется на немедицинские реабилитационные центры. Какую статью конкретно какого закона нарушил Бычков, действуя по реабилитации наркозависимых в немедицинском реабилитационном центре? Пусть тогда и сектантский центр «Исход» закрывают, где сейчас Разумов, живой пример промывки мозгов этой сектой. Что тогда прокуратура их не закрывает, у них тоже нет лицензии. Я уже молчу о том, что прокуратуру нисколько не взволновало, что Разумова привезли в сопровождении 4-х охранников, которые не отпускали его ни на шаг, и контролировали его показания в суде. Прокурор как будто на Луне, а не в Тагиле. Как будто и не было года судебных разбирательств, не было живых допросов потерпевших и свидетелей. Утверждать о том, что государство в достаточной мере обеспечивает возможность реабилитации наркозависимых и эффективность этого лечения, и тем более бесплатность такого лечения опровергается всеми, в том числе и свидетелями обвинения. Тот же свидетель Арефьев говорит, государственных реабилитационных центров нет, процент ремиссии менее двух процентов. Тепляков и Кинев, родители потерпевших - все говорят о неэффективности лечения в государственных клиниках и платности такого лечения, приводились конкретные цифры.

Еще раз про Пагина, как гособвинитель может абсолютно серьезно утверждать, что виновность Пагина в совершении похищения Семенова подтверждается тем, что « не установлено другого лица, которого могли звать Виталий и которому могло было бы быть 17 лет», поэтому похищение совершил точно он. Откуда эти сведения? Откуда такие выводы? От того, что прокуратура это не установила, не означает, что это был он. Приведите потерпевшего, и спросите у него здесь, в суде так ли это? У потерпевшего, который в форме сотрудника милиции отбирал наркотики у барыг для личного употребления, которого ищет множество банков за мошенничество, который сам торговал наркотиками - конечно, такому потерпевшему прокурор всецело может доверять.

Откуда прокурором сделан вывод о недобровольности подписания согласия на пребывание в РЦ Шаповалом и другими потерпевшими? Его что, пытали, били? Нет. Что мешало ему не подписывать такое согласие, что мешало ему прочитать все документы? Ничего. Стыдно, очень стыдно за такое обвинение. Стыдно слушать в речи прокурора о том, что показаниям потерпевшего в суде - Правосудова, доверять нельзя и надо доверять его первоначальным показаниям, где он обвиняет подсудимых. И какое основание для такого недоверия - то, что он находится в местах лишения свободы, а быть потерпевшим и обвинять кого-то «это не по понятиям». «Не по понятиям», ни по каким общечеловеческим понятиям - нельзя обвинять человека в том, чего он не совершал. Нет сведений, что Правосудов изменил свои показания под воздействием кого-либо из подсудимых на него, либо у него изменилось мировоззрение и отношение к делу. В суде он просто сказал правду. Но такая правда прокурору не нужна.

Итак, хотелось бы перечислить все, с чем пришлось столкнуться стороне защиты в ходе работы по этому делу. Речь я буду вести, прежде всего, о существенных, на мой взгляд, обстоятельствах, свидетельствующих о существенном нарушении прав подсудимых и защиты. Кроме этого, я последовательно попытаюсь провести анализ доказательств по делу на основе первоначально предъявленного обвинения и квалификации деяний подсудимых, приведу основания, исключающие преступность и наказуемость деяний, инкриминируемых подсудимых и доводы в пользу ошибочности квалификации.

То, что касается нарушения прав подсудимых и защиты:

 

1.                       Беспрецедентное давление в ходе и предварительного следствия и судебного разбирательства на подсудимых и защиту. Не могу не упомянуть то обстоятельство, что при расследовании этого дела было существенно нарушено право на защиту подсудимых Бычкова, Пагина и Васякина. Ряд следственных действий, проводимый с участием подсудимых производился без защитников, при этом, следователем необоснованно брались заявления с обвиняемых я, якобы, имевшем место добровольном отказе от адвокатов, не связанном с материальным положением обвиняемых. Аналогичное заявление Пагина и протоколы следственных действий - опознание Семенова и очная ставка с Самсоновым судом уже признаны недопустимыми доказательствами - поскольку эти нарушения были столь вопиющими, что даже суд не смог не отреагировать на эти заявленные ходатайства защиты. Тем более, что судебная практика и указания Пленума ВС абсолютно однозначно подходят к трактовке подобных действий следствия, особенно когда речь идет о нарушении права на защиту несовершеннолетних, коим и являлся подсудимый Пагин. Васякин также допрашивался без защитника, и защитой обращалось на это внимание суда, поскольку отказ от защитника был отказом от несуществующего, эфемерного адвоката, который реально и фактически не был предоставлен обвиняемому, ордера адвоката об участии его в деле нет.

2.                       Следует упомянуть хроническое игнорирование следователем любых ходатайств обвиняемых и отказ в удовлетворении этих ходатайств. За весь период следствия, в адрес обвиняемых и защитников не было отправлено ни одного уведомления, ни одной повестки, ни одной из копий документов, коих великое множество в материалах дела. Фактически, следователь писал, что называется, «сам себе в стол», может быть экономя бумагу, может конверты и деньги на почтовые отправления. На самом деле, все это свидетельствует и о неуважении к стороне защиты, и о неуважении, прежде всего к себе и к своей профессии. Хочу отметить о тот факт, что следователь неоднократно отказывался принимать лично заявляемые ходатайства защиты и подсудимых, равно как и канцелярия прокуратуры, которая со всеми ходатайствами отправляла обратно к следователю. Такая вот в Дзержинской прокуратуре круговая порука и самозащита от защитников и обвиняемых. В деле появились только ходатайства, которые направлялись по почте и которые уже были вынуждены принять. Однако, ни одного письменного ответа на ходатайства отправлено заявителям не было.

3.                       Еще раз хочу отметить те существенные процессуальные нарушения, которые возникли при ознакомлении с материалами уголовного дела. Как следует из протоколов ознакомления с материалами уголовного дела, Пагину и Васякину было предоставлено недостаточное количество времени для ознакомления с делом, об этом свидетельствует время ознакомления, отраженное в этих самых протоколах. Защитник Пагина не поддержала заявление Пагина о недостаточности времени для ознакомления с делом и появилась только под конец проведения этого важнейшго следственного действия. Об этом Пагиным было заявлено в ходе судебного разбирательства. Мне как защитнику следователь Калганов не направлял ни одного письменного уведомления о проведении следственных действий, не извещал меня и через Адвокатскую палату Свердловской области, необоснованно отказал Бычкову в ознакомлении с материалами дела с моим участием, нарушив, тем самым, его право на защиту. Более того, пытался ограничить Бычкова составлением графика ознакомления с материалами дела, из которого, кстати, следует, что защитники и Бычков ознакомились только с 1 томом дела. Но вопиющим я считаю то обстоятельство, что следователь Калганов единолично решил прекратить ознакомление с материалами дела, не предоставив протокол выполнения ст.217 УПК РФ ни защитнику Стасюку, ни Бычкову. При этом, в протоколе нет сведений том, что кто-либо из них отказался от подписания этого протокола. В этом протоколе Калганов изложил ложные сведения о периоде ознакомления Бычковым и защитой с материалами дела и надлежащем оформлении дела, в виде, пригодном для ознакомления. Бычкову не были разъяснены права, предусмотренные ч.5 ст. 217 УПК РФ, он был лишен возможности об избрании состава суда, заявления ходатайства о проведении предварительного слушания, заявлении ходатайств в рамках проведенных следственных действий, допросе свидетелей защиты, устранении противоречий путем проведения очных ставок и предоставлении иных доказательств в свою защиту. Достоверность всех этих сведений подтверждается и приобщенными судом фотокопиями материалов дела - в каком виде они были предоставлены для ознакомления Бычкову и защитникам. Отчетливо видно, что материалы дела представляют собой пачку листов бумаги, без обложки, без описи, без нумерации томов, без указания страниц дела. При этом, даже при том недолгом ознакомлении с делом, лично при мне эти пачки документов изменяли свое содержание, расшивались и сшивались заново следователем, изымались прямо при нас документы из дела и добавлялись новые. Кроме этого, Бычкову так и не была вручена копия обвинительного заключения, что также отражалось в ранее заявленных ходатайствах защиты в ходе судебного разбирательства дела.

4.                       Недостатки отвратительно подготовленного дела гособвинитель пыталась устранить в судебном заседании. Именно этим можно объяснить то значительное количество свидетелей, допрошенное в дополнениях, дополнительные документы, которые гособвинитель приобщала в ходе судебного разбирательства. Этим же объясняется и то количество приобщенных документов в защиту Бычкова, заявленные ходатайства об исключении недопустимых доказательств, значительное число допрошенных свидетелей защиты. К сожалению, нам в процессе не удалось допросить потерпевшего Семенова, который в настоящее время скрывается и местонахождение его неизвестно, хотя весь характер предыдущих допросов свидетелей и потерпевших по делу прямо указывает на обвинительный уклон предварительного следствия, недостоверность изложенных в допросах сведений, якобы, свидетельствующих о совершении преступлений подсудимыми Бычковым, Пагиным и Васякиным.

5.                       Показателен допрос свидетелей обвинения в дополнениях - статистов и понятой Анфилатовой. Каким таким законом руководствовалась гособвинитель, когда пыталась на основании их допроса признать уже признанное судом недопустимое доказательство - допустимым. Что от этого опознание Семенова стало облечено в надлежащую процессуальную форму? Нет, более того, незаконность следственного действия подтвердилась и допросам штатного понятого Анфилатовой, которая прямо подтвердила неоднократность своей работы на постоянных условиях в течении 1,5 лет в качестве понятой, и имеет даже положительную характеристику от начальника СО Дзержинской прокуратуры. Более того, эта практика в Дзержинской прокуратуре - нормальна и молодую смену юристов учат что так делать надо и правильно.

6.                       Не могу не заострить внимание и на вопиющем давлении прокуратуры на защиту и подсудимых, незаконном и необоснованном участии в ряде судебных заседаний вооруженных автоматами сотрудников ОМОНА, непонятно кого от кого охранявших, хотя, насколько мне известно, никто из подсудимых не под стражей, такого ходатайства прокуратурой не заявлялось ни на следствии, ни в суде, кроме странного заявления прокурора Корниенко о том, что она планирует заявить ходатайство об изменении меры пресечения Бычкову на том основании, что Бычков пишет в своем блоге в интернете. Очевидно, это новая законодательная инициатива обвинения для внесения новых оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Неоднократно, со стороны прокуратуры предпринимались меры раздуть опасность этого дела, которые могут вызвать скорее улыбку, нежели, чем понимание. Так, и этот случай был нами освещен в СМИ, от прокуратуры поступила информация, что в один из судебных заседаний планируется акция протеста, чуть ли не едет целый автобус из Екатеринбурга протестующих. К зданию суда были стянуты правоохранители и приставы со всех судов и райотделов города. Даже мне пытались устроить суперобыск и незаконного провести досмотр моих адвокатских документов. Все эти моменты, безусловно, вносили напряжение и нервозность в рассмотрение данного уголовного дела, потребовали значительное количество сил и времени для того, чтобы суду наконец-то стало ясно, что никакой общественной опасности ни подсудимые, ни защитники, ни деяния подсудимых - не представляют, а дело это родилось вследствие непомерных амбиций заинтересованных в уничтожении Тагильского Фонда «Город без наркотиков» должностных лиц, наркоторговцев, сектантов и чиновников, - всех тех, кому деятельность Тагильского Фонда стала неугодна. Очень печально, что сделано это было руками того органа - то есть прокуратуры, которая должна наоборот помогать в деятельности Фонда, где-то направлять, где-то может быть давать советы, от чего-то предостерегать. Но никак не уничтожать тех людей, которые, не смотря на свой молодой возраст, решили бороться с наркотиками и с наркоторговцами.

7.                        

Вопросы квалификации по делу

 

В таблице предоставлена квалификация деяний подсудимых на начало судебного разбирательства по делу:

	Семенов	Шаповал	Разумов	Лебедев	Самсонов	Демин	Правосудов
Бычков	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 ч.1 ст. 116 ч.1 ст. 116 п. «а,г»ч.2 ст.117	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 п. «а,г» ч.2 ст.117	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 п. «а,г»ч.2 ст.117	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 п. «а,г»ч.2 ст.117	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 п. «а,г»ч.2 ст.117 ч.1 ст. 116	п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126 п. «а,г»ч.2 ст.117 ч.1 ст. 116	п. «а» ч.2 ст. 127 п. «а,г»ч.2 ст.117
Пагин	п. «а,ж» ч.2 ст. 126 ч.1 ст. 116				п. «а,ж» ч.2 ст. 126 ч.1 ст. 116 ч.1 ст. 116
Васякин		п. «а,ж,» ч.2 ст. 126	п. «а,ж,» ч.2 ст. 126	п. «а,ж,» ч.2 ст. 126	п. «а,ж,» ч.2 ст. 126	п. «а,ж,» ч.2 ст. 126 ч.1 ст. 116	п. «а» ч.2 ст. 127 ч.1 ст. 116

 

С указанной квалификацией не согласна. Целесообразно оценку доказательствам дать последовательно разбирая каждый эпизод данного дела. Кроме этого, считаю необходимым более подробно дать оценку обоснованности вменения Бычкову квалифицирующего признака ст. 126 ч.2 п. «з» - корыстный мотив совершения похищений потерпевших Семенова, Шаповал, Разумова, Лебедева, Самсонова, Демина, пункта «а» ст. 126 ч.2 - наличия в действиях подсудимых предварительного сговора группы лиц.

 

1. Квалификация действий Бычкова по ч.2 п. «з» ст. 126 - похищение человека из корыстных побуждений.

Считаю вменение данного квалифицирующего признака необоснованным. Защитой опровергнуты доводы обвинения, касающиеся преподнесенного в качестве основного и определяющего мотива совершения всех преступлений по всем эпизодам похищений - преследование Бычковым цели обогащения и получения материальной выгоды от реабилитации наркозависимых, путем получения денежных средств от родителей и иных родственников реабилитантов в качестве вознаграждения за проводимую наркозависимым реабилитацию для избавления от наркотической зависимости.

Как следует из текста обвинительного заключения, Бычков, в период с 22.11.2007 года по 28.05.2008 года, имея умысел на получение материальной выгоды путем создания и организации деятельности немедицинского реабилитационного центра, оказывающего платные услуги по избавлению от наркотической зависимости лицам, принудительно помещаемым в указанный реабилитационный центр, умышленно, с целью реализации преступного умысла, 22.11.2007 года зарегистрировал в ИФНС Н. Тагила ООО «ГБН» и организовал работу по заключению соглашений между ООО «ГБН» и физическими лицами по приему платежей. После этого, вступил в преступный сговор с Пагиным, Васякиным и иными неустановленными лицами, якобы, заранее поделившись и согласовавши с ними свои преступные планы и намерения, а именно: каждый из перечисленных выше лиц в течение длительного периода времени должен был участвовать в похищении неопределенного количества, но более двух наркозависимых лиц и последующем их принудительном удержании в указанном немедицинском ребцентре. Кроме этого, фигуранты также договорились о том, что будут принудительно удерживать в ребцентре и лиц, которые добровольно изъявили желание воспользоваться услугами указанного центра. И это утверждение следователя - единственное, что является доказательством корыстного мотива и предварительного сговора Бычкова, Пагина и Васякина на совершение всего того объема преступлений, которые, в настоящее время, инкриминируются подсудимым. При всей той тяжести предъявленного обвинения, следователь не приложил никаких усилий, для того, чтобы доказать и обосновать квалификацию преступлений по этим квалифицирующим признакам.

Действительно, и Бычковым не оспаривается, что деятельность ребцентра и соглашения на реабилитацию наркозависимых заключались от имени ООО «ГБН». Однако, сделано это было отнюдь не в связи в возникшим корыстным умыслом на получение материальной выгоды Бычковым, а в связи с тем, что в данной организационно-правовой форме наиболее просто и удобно было приходовать те денежные средства, которые поступали в оплату содержания реабилитантов. Следствием не было предоставлено ни одного доказательства, что Бычков лично для себя получил хоть какую-либо материальную выгоду от деятельности по реабилитации наркозависимых. Напротив, в ходе судебного разбирательства, к материалам дела были приобщены финансовые и платежные документы, подтверждающие только часть из тех расходов Бычкова, которые были им произведены для организации питания, быта, досуга, и ремонта помещений ребцентра на 1 этаже того же здания, с целью обеспечения более комфортного существования реабилитантов. Допрошенный в качестве свидетеля священнослужитель, с чьего разрешения ребцентр стал занимать часть помещений в здании церковного прихода, и кто инициировал создание данного ребцентра - отец Геннадий Ведерников прямо и подробно пояснил, каким образом начал свое существование реабилитационный центр, какие затраты нес Бычков в обустройство помещений для реабилитантов, какой ремонт был произведен и какая работа проводилась при осуществлении реабилитации наркозависимых лиц. Силами Бычкова, добровольных помощников и реабилитантов была заменена канализация в здании, очищена прилегающая территория, произведены ремонтные работы на 1 этаже здания. На денежные средства, переданные родителями и родственниками реабилитантов, в рамках заключенных соглашений, осуществлялась покупка продуктов питания для самих реабилитантов, осуществлялись выезды на природу с шашлыками, в баню, в места проведения досуга реабилитантов. Значительные затраты составляли и транспортные расходы. Кроме этого, Бычков в суде пояснял, что он лично вложил в деятельность ребцентра порядка 150 000 рублей личных денег. О необоснованности вменения признака корыстного мотива свидетельствует и прямой расчет разбивки полученных денежных средств, исходя из затрат на реабилитанта за сутки проживания в ребцентре. Исходя из озвученных сумм, вносимых за реабилитацию наркозависимых, следовало, что за месяц реабилитации вносилась сумма 5000-6000 рублей. При этом, часть реабилитантов, которая не имела возможности внести оплату за свою реабилитацию - эту самую реабилитацию проходила бесплатно. Исходя из озвученных выше сумм следует, что сутки реабилитации стоили в ребцентре порядка от 167 рублей до 200 рублей. О каком корыстном мотиве может идти речь, если в эту же сумму входили и все мероприятия по реабилитации, и питание, и проживание реабилитантов.

Согласно показаний допрошенного в качестве свидетеля Ройзмана Евгения Вадимовича, Маленкина Евгения Викторовича, которые озвучили суммы за реабилитацию в ребцентре Фонда «Город без наркотиков» в г. Екатеринбурге - это где-то 7000 рублей в месяц сейчас. Эта та сумма на которую можно прокормить здорового взрослого мужика в месяц, меньше уже невозможно. В ходе допросов свидетелей были озвучены и суммы, взимаемые за реабилитацию государственными лечебными учреждениями, и иными негосударственные ребцентрами. Согласно приобщенным к материалам дела запросу и ответу на него, подписанному главным наркологом области Тепляковым Б.М., следует, что в период деятельности реабилитационного центра в Тагиле, стоимость лечения от наркотической зависимости составляла порядка 1500 рублей в сутки. Допрошенный в ходе судебного разбирательства свидетель Кинев О.Ю., заведующий психоневрологическим отделением Госпиталя для ветеранов войн пояснил, что стоимость лечения от наркотической зависимости, в период функционирования отделения наркологии в госпитале, составляла 7500 рублей в сутки. Озвучивались также суммы, взимаемые на реабилитацию в частных наркологических центрах - 10 - 15 000 долларов. Не надо быть математиком, чтобы понять, насколько эти цифры отличаются от сумм, получаемых от родственников реабилитантов для оплаты их содержания в Тагильском ребцентре в размере 5000-6000 рублей в месяц.

Кроме всего прочего, если исходить из той квалификации, имея ввиду корыстный мотив Бычкова, следовало бы установить потерпевших, и привлечь их к участию в лделе именно в качестве потерпевших - тех лиц, которые непосредственно оплачивали содержание реабилитантов. Это были допрошенные в ходе судебного разбирательства родители и иные родственники реабилитантов. Если вменяется корыстный мотив, то должен быть точно установлен и материальный ущерб, который был причинен потерпевшему в результате преступления. Ни один из реабилитантов, признанных потерпевшими по делу, самостоятельно деньги не вносил, все оплачивали родственники. Именно родственники по их собственному желанию заключали соглашения на реабилитацию, именно родственники вступали в члены родительского комитета - структуры, оказывающей добровольную помощь ребцентру и также этим участвующих в реабилитации наркозависимых. Если нет материального ущерба, если нет потерпевших от такого ущерба, откуда может взяться корыстный мотив? Согласно показаниям родственников, вносивших суммы за реабилитацию, следовало, что наркозависимый сам был не в состоянии оплатить реабилитацию, абсолютное большинство наркозависимых нигде не работало, вело асоциальный образ жизни, совершало преступления, выносили все из домов родителей, забирали силой, крали, либо обманов получали деньги и мотивация у наркоманов была только одна - добыть деньги на героин и уколоться. Больше их не интересовало ничего. Ради этого, они были готовы переступить и переступали через все запреты и моральные нормы, и только тогда отчаявшиеся, перепробовавшие все способы лечения и реабилитации родители шли с последней надеждой в Тагильский ребцентр для того, чтобы устроить своих детей на реабилитацию и этим спасти им жизнь.

Об исключении из квалификации корыстного мотива свидетельствует и тот факт, что судом разъяснялось допрошенным свидетелям и родителям реабилитантов, которым не были возвращены денежные средства за реабилитацию в полном объеме, что поскольку потерпевшими они по делу не проходят, оснований предъявлять какие-либо денежные требования к Бычкову у них не имеется. В случае необходимости возврата данных сумм, им необходимо обратиться с исковыми заявления в порядке гражданского судопроизводства в самостоятельном гражданском деле. Кроме этого, хотелось бы обратить внимание суда на тот факт, что Бычковым суду был предоставлен ряд документов, которые подтверждают внесение им денежных средств в качестве возврата по ранее заключенным соглашения за реабилитацию конкретных наркозависимых лиц. Невозможность единовременного возврата всех сумм Бычков объяснил единовременными вложениями в ремонтные работы и затратами на содержание реабилитантов и внезапным прекращением деятельности ребцентра, по инициативе прокуратуры, в результате чего Бычков не смог выполнить все взятые на себя обязательства по заключенным соглашениям по реабилитации наркозависимых лиц.

Об отсутствии корыстного мотива у Бычкова свидетельствует и тот факт, что все вложенные им в ремонт помещений прихода, где располагался ребцентр, априори, не могли быть им возвращены. Согласно заключенному договору по передаче здания, в котором располагался церковный приход, где также находился и ребцентр, следовало, что все улучшения, которые производились в период деятельности и в период нахождения там прихода, становились собственностью Администрации города, передавшей это здание церкви на условиях пользования. Следовательно, единственным выгодоприобретателем от произведенных Бычковым улучшений стал отнюдь не Бычков, и даже не церковь - а непосредственно Администрация г. Нижний Тагил.

Кроме этого, сама формулировка понятия корыстный мотив предполагает совершение преступления в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат. Необходимо, чтобы виновным двигало стремление к наживе, к незаконному завладению имуществом или денежными средствами, иному получению материальной выгоды. Никаких доказательств того, что Бычков хоть копейку из полученных за реабилитацию денег обратил в свою пользу - нет, Он не получал заработную плату, он не совершал дорогих и не очень покупок лично для себя. Все денежные средства вкладывались в обустройство быта и создание приемлимых условий для реабилитации самих наркоманов.

 

2. Об отсутствии наличия предварительного сговора группой лиц на похищение, в отношении двух и более лиц (п. «а,ж» ч. 2 ст. 126 УК РФ)

 

Целью создания реабилитационного центра в Тагиле явилась критическая ситуация, связанная, с одной стороны, с активной работой Фонда по пресечению наркоторговли, что повлекло, в свою очередь, увеличение числа лиц, желающих пройти реабилитацию от наркотической зависимости. Об этой типичной закономерности говорил допрошенный свидетель Ройзман Е.В. Всегда, когда становится сложно купить наркотик, когда уменьшается число смертей от передозировок, возникает увеличение лиц, встающих на учет и желающих пройти лечение и реабилитацию. Необходимость создания ребцентра в Тагиле возникла давно. К Ройзману постоянно обращались родители в период его депутатской деятельности с просьбами о реабилитации их детей. Он никогда не отказывал, но им приходилось ехать в Екатеринбург. Егору была поручена работа в депутатской приемной Ройзмана в Тагиле с такими родителями. Одновременно с этим, священник о. Геннадий Ведерников, реализуя пожелания владыки Викентия, о необходимости создания церковью православного ребцентра в Тагиле для наркоманов, обратился в Ройзману, который посоветовал ему сотрудничать с Егором. И, фактически, с нуля, на площадях православного прихода начал свою деятельность ребцентр. Если бы у Бычкова возник преступный умысел на занятие преступной деятельностью, связанную с похищениями, для чего бы ему была такая необходимость создавать этот центр на территории православного прихода, где не оборудовано никаких условий для обеспечения серъезной охраны «похищаемых» реабилитантов, где постоянно большое количество прихожан, постоянно проходят службы, в помещения ребцентра заходят прихожане и священники, и даже дверь в этот ребцентр не содержит сколь бы то ни было серьезных запорных устройств и является наполовину стеклянной.

Напомню, что Пагин, который в 2008 году еще был несовершеннолетним, являлся одним из первых реабилитантов от зависимости, которого привела на реабилитацию мать, Васякин появился в центре позже, пиервоначально в качестве реабилитанта, позже, на добровольных началах стал помогать деятельности ребцентра в качестве водителя, привозившего и закупавшего продукты питания, стройматериалы, помогавшего делать ремонт и.т.п. В честь чего у следователя родился вывод о том\. Что Бычков вообще с этими людьми о чем-то договаривался? С Пагиным - который кололся с 10 лет? С водителем Васякиным, только прошедшим реабилитацию? Думаю, что при желании, Бычков договорился бы совсем с другими людьми. Знакомство и общение с Пагиным и Васякиным проходило в разное время, в период вменяемого Бычкову первого похищения Семенова, Пагин в это время сам находился на карантине на наручниках, приобщен к делу договор на его реабилитацию, допрошена его мать, допрошены подсудимые Бычков и Васякин, допрошены родственники Семенова, подтвердившие алиби Пагина при похищении Семенова. Васякин в эпизоде с Семеновым участия не принимал, ему это не вменяется. Его просто не было еще в это время в ребцентре,

Ни о каком сговоре речь идти не могла еще и по следующим основаниям: ребцентр построен по принципу коммуны. Целью реабилитации является во-первых, исключить любой доступ наркотиков в центр, что невозможно в условиях государственных медицинских клиник, психиатрической больницы и наркологического отделения. Об этом пояснил сам врач, допрошенный в качестве свидетеля обвинения Арефьев, который подтвердил случаи наркоторговли и приема наркотиков пациентами прямо в стенах лечебного учреждения. В Тагильском ребцентре нет специальных нанятых со стороны охранников, и цели охраны реабилитантов никогда не стояло. Есть дежурные. Дежурные выбираются из числа реабилитантов, уже прошедших карантин и пользующихся авторитетом и уважением среди реабилитантов. Только такие люди, зная поведение и ситуацию изнутри, могут каким-то образом организовывать реабилитантов и следить за порядком, разрешать бытовые вопросы, заниматься спортивными мероприятиями, приготовлением пищи и.т.п. Действительно, покидать помещение карантина в период ломки не рекомендуется, люди добровольно находятся на наручниках, в этом случае неясно, на каком основании следователь решил, что Бычков, задействовал в похищении реабилитанта Пагина, ломка у которого еще не прошла, чье поведение и отказ от употребления наркотиков не является устойчивым, особенно в свете того, что тяжелые наркотики он употреблял половину своей несовершеннолетней жизни? Ничем. Согласно показаниям Бычкова следовало, что соглашения на реабилитацию находились в офисе на заранее подписанных им бланках. Основную работу с родителями и будущими реабилитантами по разъяснению условий реабилитации, мероприятий, в том числе об условиях карантина, проводила сотрудника офиса. Она же и заключала договора. Если родители желали и просили, чтобы реабилитанта привезли из дома, действительно, сотрудники центра шли на это, если была такая возможность, в том числе и с транспортом. Поскольку речь не шла о штатной работе в ребцентре, и все делалось на добровольных началах, были люди, кто помогал своим транспортом и помогал привозить реабилитантов, простые добровольные помощники со своими автомобилями. Часто секретарь из офиса звонила Бычкову и сообщала о заключенных договорах и просьбах родителей доставить и привезти реабилитанта в центр, поскольку у родителей не было времени и возможности это сделать. И Бычков давал указания ей или сам звонил в центр для выяснения есть ли кто на машине и чтобы кто-то привез реабилитанта и его родителей в центр. И это далеко не всегда был Васякин, мог быть любой свободный добровольный помощник со своим автомобилем.

3. Об условиях реабилитации в реабилитационном центре ООО «ГБН»

 

И в ходе судебного разбирательства, и на стадии предварительного следствия, обвинение пыталось выставить условия реабилитации в центре ужасающими, не пригодными для оказания помощи наркоманам. Однако, вспомним с чего все начиналось: изначально прокурорская проверка была инициирована на основании ложного, ненадлежащим образом оформленного, фактически анонимного, письма, якобы, от жителей поселка Северный, где находился ребцентр. Якобы, выросла преступность в районе, наркоманы ходят без присмотра. Однако, в ходе судебного разбирательства всплыла любопытная интрига, когда из допроса свидетелей обвинения - прихожан этого церковного прихода следовало, что самым главным мотивом недовольства прихожан церкви был не факт нахождения в стенах церковного прихода ребцентра и наркоманов на реабилитации, а то, что батюшку, бывшего настоятелем церкви в период начала деятельности ребцентра впоследствии убрали, сослали в дальний приход за аморальное поведение и пьянство. Допрошенный свидетель отец Геннадий Ведерников обвинил этих свидетелей в совместном пьянстве в приходе с бывшим настоятелем Богомягковым и в воровстве из церкви. Факты роста числа наркоманов и преступности в период деятельности центра в поселке Северном опроверг и свидетель защиты участковый милиционер, на чьей территории был этот церковный приход, который неоднократно его посещал, никаких нарушений не находил в его деятельности.

Согласно имеющемся в материалах дела положении о ребцентре и исходя из содержания соглашений на реабилитацию следовало, что в деятельность ребцентра не входили какие-либо медицинские мероприятия, на осуществление которых требовалась бы лицензия. Центр был именно немедицинским, а все мероприятия были направлены на самостоятельное преодоление человеком абстинентного синдрома и последующую его реабилитацию : это прививание элементарных навыков самообслуживания в быту, адаптация в обычной ненаркотической среде, получение азов и навыков труда. Как пояснил в суде Е.Ройзман, некоторые наркоманы, которые попадают в центр, тяжелее шприца в руках ничего не держали, они не могут сами себя обслуживать, не могут убирать за собой, заправлять постель, даже смывать в туалете за собой. Наркозависимые по желанию могли заниматься спортом, в помещениях ребцентра находился элементарный спортивный инвентарь, штанга, гантели, реабилитанты по желанию делали зарядку, отжимались, приседали. И вероятно это первые их спортивные упражнения и физическая нагрузка организму в их жизни. Реабилитанты вывозились на футбол, шашлыки, в баню, участвовали в субботниках, уборке прилегающей территории, участвовали в качестве закупщиков в контрольных закупках при проведении мероприятий по задержанию наркоторговцев, совместно с правоохранительными органами. Первый раз в своей жизни они делали что-то полезное для общества, первый раз в жизни, их родители, изнуренные их зависимостью, получили передышку, хотя бы в месяц от своих детей-наркоманов.

Быт в реабилитационном центре организован был таким образом, что уборку в помещениях, приготовление пищи, за водой на родник - ходили сами реабилитанты. Это необходимо было, еще раз - для того, чтобы привить элементарные навыки самообслуживания реабилитанту, ну и просто материально сторонних лиц не было возможности нанимать не было возможности, не из чего было платить им зарплату.

Что касается санитарного состояния помещений: согласно протоколу осмаотра места происшествия т.2 л/д 89 от 28.05.2008 года и прилагаемой к нему фототаблице следует, что вход в помешщения ребцентра был оборудован простой старой деревянной дверью, без каких-либо решеток. Более того, наполовину эта дверь была стеклянная. Такие же «ненадежные» были и межкомнатные двери. Странным образом, в этом протоколе осмотра почему-то забыли упомянуть о наличии шкафов с продуктами питания, холодильнике, наличии ванной в помещении, где осуществлялись гигиенические процедуры. Вряд ли это можно объяснить простой невнимательностью сотрудников, проводивших это следственное действие. Как следует из последующих допросов свидетелей, потерпевших, подсудимых, помещения ребцентра не были оборудованы решетками, в помещении постоянно были открыты окна, была ванная, исправно работала канализация, приговление пищи осуществлялось из продуктов питания, находившихся в шкафах и холодильнике, подробно был описан рацион питания, реабилитантам давались каши, варились супы, было мясо, консервированные продукты, макароны и.т.п. Иногда продуктами помогали сами родственники реабилитантов.

То обстоятельство, что помещение реабилитационного центра требовало ремонта, это действительно так. В связи с этим и был начат ремонт на 1 этаже здания и, практически, был доведен до конца, однако заехать в это помещение ребцентр не успел, в связи с закрытием. Не следует забывать, что именно в таком состояние помещение прихода было передано церкви, ранее в помещениях ребцентра находилась трапезная, где прихожане и священнослужители принимали пищу, и при этом, санитарное состояние помещений никого особо не смущало.

Обвинение попыталось обосновать свою позицию об антисанитарном состоянии помещения САНПИНАМИ, которые распространяются на лечебные учреждения. Однако, не привело ни одного аргумента, в пользу нарушения каких-либо санитарных норм в помещении, которое не занимает лечебное учреждение, организация не является государственной, а проводимая реабилитация не является медицинской.

Да не было круглосуточного врачебного наблюдения, а как же бедный наркоман будет переживать ломку без медикаментов? Какая все же добросердечная у нас прокуратура. А когда тот же наркоман употребляет наркотики и ставит и свою жизнь в опасность и жизнь окружающих, почему-то прокуратура не ставит вопрос о том, почему бы не создать наркоману нормальные санитарные условия, чтобы он мог комфортно колоться, под круглосуточным присмотром врача, а государство ему при этом еще и будет выделять деньги на наркотики. Никто не ставит вопрос о том, а хорошо ли кушает наркоман в период употребления наркотиков, не интересуется, что испытывают его родители, когда их сын в состоянии наркотического опьянения или ломки выносит из дома последние вещи, отбирает последнее, нападает на улицах, совершает суициды, в конце концов.

Все родители наркоманов, все врачи в один голос пояснили, что наркоман социально опасен, что он в период ломки и в период возникновения у него желания употребить очередную дозу, представляет угрозу для себя и окружающих. И единственный способ оградить его самого и общество от этой угрозы - это изоляция.

 

Обсуждался вопрос о неэффективности медицинской реабилитации. Не только в связи с тем, что наркоманы потребляют наркотики прямо в больнице, но и то, что для прохождения лечения надо встать на учет, этого многие не хотят, надо ждать своей очереди для лечения. И лечение это только направлено на замену героиновой зависимости, на кратковременный переход на иные психотропные и сильнодействующие препараты, где наркоману дают заменители героина и снотворные. Этим снижают последующее употребление размера им разовой дозу героина.

 

Кроме этого, в системе государственных лечебных учреждений отсутствуют институты реабилитации наркозависимых, их просто нет. Поскольку реабилитация от наркотиков и зависимости не может ограничиваться только снижением дозы. Реабилитация - длительный процесс, растянутый на года, связанный, прежде всего, с изоляцией от прежнего круга общения и получение новых ценностных ориентиров, наряду с приобретением элементарных нормальных жизненных установок, в соотвествии с требованиями морали и гражданского общества. Это единственное условие адаптации наркомана в обществе.

Да, действительно, бывают случаи побегов. Но мотивом этого являются отнюдь не плохие условия реабилитации, плохое санитарное состояние помещений. Мотив один: позвал героин. Цель только одна - сбежать для того, чтобы получить очередную дозу наркотика.

4. О необоснованности квалификации деяний по ч.2 п. «а,г» ст. 117 УК РФ - истязание в отношении двух и более лиц и похищенного лица

Как следует из текста обвинительного заключения, основанием для вменения ст. 117 УК РФ послужило наличие ограниченного питания в период карантина на реабилитации в течении 21 дня. Обоснование необходимости такого ограниченного питания послужило отнюдь не желание подвергнуть реабилитантов физическим, либо психическим страданиям и мучениям. Практика применения метода состояла в том, что в период первоначального отказа от употребления наркотиков, организм очищается от токсинов, образовавшихся вследствие употребления наркотических средств. Следует упомянуть, что помимо героина, синтетических наркотиков, потерпевшие употребляли самодельно изготовленные наркотики на основе эфедрина, первитин, дезоморфин, варили наркотики самостоятельно дома. При этом, эта смесь изготавливалась на основе растворителя, уксуса, ацетона, марганца, серы от спичек и.т.п. И потом вся эта гремучая смесь вводилась внутривенно. Человек в этом случае гниет изнутри. Организм не в состоянии справиться с таким токсическим ударом. Самый простой и безболезненный способ, который, с одной стороны, позволяет более легко пережить абстинентный синдром и включить естественные механизмы замещения и восстановления клеток - это питание, с минимальным количеством белковой пищи, достаточным количеством углеводов, содержащихся в хлебе, витаминах - в луке и чесноке. Почему, когда человек болеет, даже гриппом, ему есть неохота? Почему, когда человек получил пищевое отравление организм пищу не принимает, и главное, чтобы не возникло обезвоживание организма и нужно пить много воды? Потому, что включаются естественные организмы саморегуляции, согласно которым минимизируется расходование сил на переработку пищи, и все силы организма идут на борьбу с токсинами.

Допрошенные в ходе судебного разбирательства потерпевшие пояснили, что в период ломки аппетит отсутствует, против предложенного питания в период карантина они не возражали, со всем были согласны. После реабилитации состояние их здоровья значительно улучшилось, они набрали вес и вообще положительно отзывались о результатах реабилитации.

Если вести речь о, якобы, недобровольном помещении в ребцентр следует отметить одно. Главный протест и единственное, что может вызвать страх и панику у наркомана - отнюдь не условия реабилитации, а отсутствие свободного доступа к наркотику, отсутствие возможности получить очередную дозу. Питание наркомана волнует меньше всего, и как в период употребления им наркотиков, так и в период ломки. Сам допрошенный в суде Бычков пояснил. Что бывали случаи, когда карантин заканчивался раньше, чем через 21 день. Это можно было понять и по улучшению самочувствия наркомана, о возникновению у него аппетита и снижению тяги к употреблению наркотиков, и прекращение каких-либо дискомфортных проявлений в связи с окончанием ломки. В этом случае наркоман переводился с карантина на стандартное питание, наручниками себя более не пристегивал, спокойно передвигался, участвовал во всех мероприятиях вне стен реабилитационного центра.

Как следует из текста обвинительного заключения и как гласит диспозиция ст. 117 УК РФ, истязание, в рамках конкретного дела заключалось путем причинения физических или психических страданий путем систематического совершения иных насильственных действий, если это не повлекло последствий, указанных в ст. 111, 112 УК РФ в отношении 2-х и более лиц в период с 24.01.2008 года по 28.05.2008 года.

Считаю, что первое, что должен был сделать следователь, для подготовки надлежащей доказательственной базы под такое обвинение - это собрать достоверные сведения о состоянии здоровья потерпевших и провести экспертизу на предмет установления того обстоятельства, а был ли причинен прямой вред здоровью конкретного потерпевшего, именно в тот период времени, пока потерпевший проходил реабилитацию, собрать данные о динамике его состояния здоровья до начала реабилитации и после такой реабилитации. Применительно к описанию состава истязаний, по отношению к каждому конкретному потерпевшему, следователь особо не мудрил и прямо указал на то, что в период такого ограниченного питания потерпевшим не было обеспечено постоянное медицинское наблюдение, потерпевшие испытывали физические и психические страдания и их жизнь и здоровье были подвергнуты опасности. Из чего был сделан такой вывод - абсолютно непонятно. Сами потерпевшие не смогли пояснить в чем же конкретно выражались их страдания, более того, они говорили, что против такого питания не возражали, относились к этому безразлично. Да, иногда испытывали чувство голода, но всегда могли попросить дополнительной пищи. Но сами никогда не просили. Почему, пояснить не смогли. А разве мы с вами, нормальные люди со стабильными параметрами организма, не испытываем периодически чувство голода? Разве здесь в суде, мы можем суд обвинить, что когда мы работаем без обеда, а я выезжаю в 6 утра из Екатеринбурга, что я испытываю страдания физические и психические, при которых судом моя жизнь и здоровье поставлены в опасность? Первое что меня спросят, а чем вы можете подтвердить, что вы действительно страдали, что жизнь ваша в опасности, предоставьте медицинские документы, справки и экспертизы, подтверждающие ваши слова. Что сделал следователь: он написал запрос и получил ответ на него. Причем запрос звучал так: « Применяется ли медицинскими учреждениями для лечения наркозависимых лиц как метод ограничение в питании на срок 21 день, в течение которого наркозависимое лицо помимо его воли в течение дня три раза в день получает по четверти булки хлеба, воду без ограничения и по желанию лук или чеснок. Является ли указанный метод опасным для жизни и здоровья лица, к которому он применяется?». И ответ на этот запрос и был положен в основу обвинения Бычкова в истязаниях. Хотелось бы обратить внимание на следующее:

1. В запросе отсутствует указание на конкретную массу продуктов, их калорийность. Не ставится конкретный вопрос конкретно по количеству дней, проведенных каждым потерпевших на реабилитации, и с учетом этого, реально проведенного периода времени, необходимо было поставить вопрос о том, возможно ли, что подобное ограниченное питание способно оказать какое-либо негативное влияние на организм.

2. Кроме этого, вопрос ставится в запросе именно о лечебном учреждении, На немедицинский реабилитационный центр нормы и правила медучреждений не распространяются. В этом и есть разница между государственной больницей, проводящей лечение с использованием медицинских препаратов, и организацией, которая на добровольной основе без применения медикаментов проводит реабилитацию наркоманов.

В ответе на запрос был дан следующий ответ:

1. Стоимость лечения одного больного наркоманией в стационарных условиях зависит от уровня учреждения, степени выраженности заболевания и от количества проведенных койко-дней.

В специализированном стационаре стоимость одного койко-дня составляет 440-460 рублей. Кстати, в ответе главного нарколога области Теплякова Б.М. фигурирует цифра около 1500 рублей.

2. Колебания стоимости среднего койко-дня могут составлять от 50% в сторону уменьшения до 100% в сторону увеличения.

Ответ на вопрос об опасности для жизни и здоровья в данном документе отсутствует.

В то же время, защитой был предоставлен свой ответ на запрос, подписанный гл.наркологом области Тепляковым Б.М., из которого следует, что ограничение питания в течение 30 дней для наркозависимого лица никакой угрозы для жизни и здоровья не представляет, приведена таблица калорийности продуктов, при данном ограниченном питании, согласно которому калорийность продуктов соответствует норме.

Также, содержится вывод о том, что немедицинский реабилитационный центр может проводить реабилитацию наркозависимых лиц без использования медикаментов, наркозависимое лицо представляет опасность для себя и окружающих, при побеге наркозависимого им движет только одна мотивация - получить очередную дозу наркотика, допустимо применение дверей, запирающихся на ключ и.т.п.

Уже только один этот ответ сводит на нет всю позицию обвинения в части вменения Бычкову состава истязания.

Однако, если обратиться к расшифровке, что же из себя представляют страдания, достаточные для квалификации по ст. 117 УК РФ, видно следующее:

1.                 Мучения - действия, причиняющие страдания, повлекшие заболевания, например, вследствие, длительного лишения пищи. Заметьте, речь идет именно о длительном характере страданий. В данном случае, непосредственным объектом выступает здоровье потерпевшего. Физические страдания - результат причинения потерпевшему физической боли. Психические страдания характеризуются проявлением стрессового состояния потерпевшего и причинением ему других психических травм, не носящих характера психических расстройств.

2.                 Единственные психические страдания, и физическую боль, которую испытывали потерпевшие, и они прямо об этом говорят - это ломка в период отказа от употребления наркотиков. В этом случае, обвинению необходимо было сформулировать обвинение по ст. 117 УК РФ - как причинение физических и психических страданий потерпевшим вследствие создания препятствий для употребления ими наркотических средств и уже в этом обвинять Бычкова. Поскольку в период отказа от употребления наркотиков самое малое, что может беспокоить наркомана - это его аппетит и чувство голода. Но в этом случае Бычковыа бы прямо обвинили, что он нарушает права наркоманов, их право свободно колоться и употреблять наркотические вещества и то, что наркоманам он эти наркотические вещества для употребления не предоставляет, уколы не делает, врача для этих процедур не предоставляет. Вот тогда бы жители поселка Северный бы действительно вздрогнули.

3.                 Не могу не отметить, что заболевание наркоманией относится к категории заболеваний, подпадающих под признаки ст. 111 УК РФ, то есть тяжкий вред здоровью. Фактически, Бычкова обвиняют в том, что он препятствовал наркоманам убивать себя и предотвращал причинение им себе самим вот этого самого тяжкого вреда здоровью, поскольку действия наркомана действительно представляют опасность для себя и окружающих, угрожают как его жизни и здоровью, так и жизни и здоровью всех лиц, с кем он находится в контакте.

Для квалификации по ст. 117 УК РФ имеет значение также длительность, многократность, протяженность во времени описанных выше и инкриминируемых Бычкову физических и психических страданий наркомана. Возьмем период времени по протяженности нахождения на ограниченном питании каждого конкретного потерпевшего по этому делу:

1. Семенов. По тексту обвинительного заключения, он был похищен 24.01.2008 года и удерживался до своего побега из ребцентра до 26.01.2008 года, то есть около суток, а не 2 дня, как указано в обвинительном заключении. (24.01.2008 в 22.30-23.00 похищен, удерживался до 26.01.2008)

1. Шаповал. Вменяются истязания в период карантина с 20.03.2008 по 09.04.2008- 20 дней. Кроме этого, в тексте обвинительного заключения на стр.10-11 в описании этого эпизода указывается и фамилия Шаповал, и фамилия Правосудова, при этом срок ограничения в питании почему-то составил 25 дней и 21 день.

 

1. Разумов. C 29/04/2008 по 28.05.2008 - 29 дней, хотя по тексту обвинительного заключения указано 30 дней

 

1. Лебедев. С 15.05.2008 по 28.05.2008 - 13 дней, хотя в обвинительном заключении указано 14 дней.

 

1. Самсонов. С 16.05.2008 до 21.08.2008 - 5 дней, хотя в обвинительном заключении указано 6 дней.

 

1. Демин. С 20.05.2008 по 21.05.2008 - 1 день, хотя в обвинительном заключении указано 6 дней.

 

1. Неясен вопрос с Правосудовым, но по периоду реабилитации следует, что он находился в центре с 07.03.2008 до 31.03.2008, то есть 24 дня.

 

Отсюда налицо излишнее вменение длительности вменяемых потерпевших период продолжительности так называемых истязаний в связи с ограничением их питания в период карантина.

Не могу не сделать акцент на том, что Бычкову вменялось по тексту обвинительного заключения именно истязание вследствие ограничения питания на карантине и именно это, якобы, поставило под угрозу жизнь и здоровье потерпевших, а не отсутствие медикаментов и отсутствие постоянного наблюдения врача за состоянием реабилитанта в период ломки вследствие отказа от употребления наркотиков.

Хотелось бы остановиться на подробном анализе состава ст. 117 УК РФ и рассмотреть его в свете деяний, которые вменяются Бычкову.

Признаки объекта преступного посягательства и потерпевшего по составу истязания аналогичны признакам объекта основного состава причинения тяжкого вреда здоровью. Объективная сторона истязания выражается деянием в форме активных действий, последствием в виде физических и психических страданий потерпевшего и причинной связи между ними. В нашем случае, Бычкову вменяется альтернативные действия в виде иных насильственных действий. Объектом преступления выступают общественные отношения, складывающиеся по поводу реализации человеком естественного, подтвержденного международными и конституционными актами права на охрану и безопасность здоровья. Данная норма охраняет во-первых, фактическое, наличное соматическое и психическое здоровье как определенное физическое состояние организма человека на момент начала преступного посягательства. По механизму причинения вреда здоровью отграничивают иные действия, не связанные с нарушением целостности органов и тканей, но вызывающие определенные заболевания или угрожающие для здоровья или жизни состояния. Что мы имеем в наличии: гниющего наркомана в состоянии наркотического опьянения или в состоянии абстинентного синдрома. Какое у него состояние здоровья, что ставит его жизнь и здоровье в опасность - ну никак не ограниченное питание, облегчающее протекание абстинентного синдрома. И действия Бычкова, в данном случае, направлены на предотвращение значительно большего вреда, направлены на спасение жизни наркомана. А это означает, что речь и во вменяемом составе похищения, идет о крайней необходимости. И об этой крайней необходимости говорят сами родители и родственники наркоманов, с которыми заключались соглашения на реабилитацию.

Что касается определения «иных насильственных действий», например ограничение в питании, то закон рассматривает действия в любом случае должны представлять потерпевшему особые мучения и страдания и умысел Бычкова должен быть направлен именно на причинение этих особых мучений и страданий. Возможность оценить иные насильственные действия как истязание возникает только при возникновении последствий в виде физических и психических страданий. В нашем случае, со слов потерпевших, эти последствия раскрыты не были. Это - оценочный признак, который устанавливается на основании всей совокупности данных по делу. Страдания - физическая боль или психическая травма, которые носят глубокий характер, причиняют жертве мучения и особые переживания. Они связаны не только с переживанием боли в момент совершения виновным действий, но и возникновением чувства неуверенности и страха за свое будущее, ощущения неизбежности повторного насилия со стороны виновного. Законодатель указывает на обязательность установления вреда здоровью при вменении ст. 117 УК, при этом эксперт не дает оценку квалификации, имели ли место именно истязания, это входит в компетенцию правоприменителя, но эксперт констатирует характер повреждений и размер причиненного вреда здоровью. Это позволяет отграничить данный состав от смежных составом и установить наличие, либо отсутствие вреда средней тяжести или тяжкого, что исключает квалификацию по данному составу. Вменять истязание лишь на бездоказательном утверждении о том, что жизнь и здоровье потерпевшего поставлены в опасность - нельзя.

С субъективной стороны истязание, это преступление с прямым умыслом. То есть Бычков должен был осознавать, что своими действиями причиняет потерпевшему особые физические и психические страдания, предвидит возможность их наступления и желает их причинения.

Допрошенные в ходе судебного разбирательства родители и потерпевшие утверждали, что до прибытия в реабилитационный центр им было известно, о методах, применяемых при реабилитации наркозависимых лиц. Об этом разъяснялось непосредственно и при заключении соглашения, и в тексте соглашения прописывались эти условия, также реабилитантов и родителей знакомили с положением о реабилитационном центре, некоторые из них лично посещали ребцентр. Говорить о том, что кто-то из наркоманов не знаком с условиями реабилитации в Тагильском центре нельзя, поскольку деятельность центра полностью скопирована с Екатеринбургского центра Фонда «Город без наркотиков» и об условиях, правилах реабилитации известно всем.

На основании изложенного, я считаю необоснованной квалификацию действий Бычкова по ч.2 п «а,г» ст. 117 УК РФ.

Кроме этого, в прениях сторон прокурором была дана развернутая характеристика тех страданий, которые, якобы, причинялись реабилитантам, а именно:

1. Психические страдания:

 

1) насилие, примененное к другим реабилитантам. Реабилитанты испытывали страх за себя, опасались в будущем применения такого насилия в отношении себя. Возникает справедливый вопрос, откуда это утверждение? Если у нас 7 потерпевших, пусть гособвинитель конкретизирует когда конкретно, какого конкретно насилия и в отношении кого конкретно примененного опасался конкретный потерпевший?

2) видели угрозы и оскорбления. Такой же вопрос, чьи угрозы и кто конкретно видел и каким образом измерялась величина такого страха конкретного потерпевшего, что именно такой страх надлежит квалифицировать как истязание?

3) не имели возможности общения с родственниками. И что? Им что по 5 лет, что отсутствие такого общения носит характер истязания и наносит глубокую душевную травму. Да родственники сами не хотели никакого общения, сами хотели от этого наркоманского гнета отдохнуть, хоть неделю, хоть месяц. Кроме этого, потерпевшие поясняли, что они могли звонить по телефону и родители подтвердили наличие таких звонков.

4) неуважительное отношение. Во-первых уважение надо заслужить. Я вот тоже наркоманов не уважаю, и что, меня теперь судить за истязание? Или бедный несчастный наркоман так сильно психологически из-за этого переживал, что это нанесло ему глубочайшую душевную травму, последствия от которой можно квалифицировать как истязания. А за что уважать наркомана, за то, что никаких ценностей, кроме героина у них нет? Чем они заслужили уважительное к себе отношение? Все это демагогия и унылая попытка притянуть обвинение за уши. Я может тоже считаю, что прокурор ко мне неуважительно относится, здоровается со мной не каждый раз. Может мне это тоже сильную душевную травму причиняет, но я ведь не обвиняю ее в истязаниях.

2. Психические страдания по мнению гособвинителя.

 

- имели место побои, находились в беспомощном состоянии. Все составы обвинением квалифицированы до суда, в том числе и побои. Все потерпевшие отказались от обвинения в побоях, потерпевший Семенов в суде обвинение по делу частного обвинения не поддержал, в суд не явился. Уже по одному этому основанию дело по ст. 116 подлежит прекращению. Если уж прокурор говорит о побоях, то и расписывать состав истязаний надо также конкретно по отношению к каждому потерпевшему.

- для квалификации истязания побои должны были носить систематический характер, и вменяться должны насильственные действия, а не иные насильственные действия, к побоям отношения не имеющие. Почему в обвинительном заключении этого нет. Почему по всем этим характеристикам, как физических, так и психических страданий гособвинитель выходит за рамки уже предъявленного обвинения, ведь изначально в качестве истязания вменялся только голод. Кроме этого, прокурор ничего не сказала об опасности жизни и здоровью вследствие ограниченного питания, что свидетельствует об отказе от обвинения в этой части.

- реабилитанты содержались на наручниках, в замкнутом помещении, непроветриваемом, без прогулок. Все реабилитанты осознанно шли на изоляцию, на такой режим, иначе реабилитация бесполезна. Куда пойдет гулять человек в состоянии ломки? Только за наркотиком. И кем установлена такая обязанность и критерий страданий, определяющий что отказ в прогулке и нахождение в замкнутом помещении является истязанием?

- отказ от питания

- Непригодные для пребывания условия. Кем дана такая компетентная оценка? Для молельного дома и очищения души эти условия пригодны, а для реабилитации - нет. Есть заключение санэпидстанции о нарушении каких-то санитарных норм? Нет. Или это основано на показаниях прихожанки Рукосуевой и др, или сотрудника ОБЭП Алпатовой, безусловно, являющихся большими специалистами в области оценки санитарного состояния помещения и могут дать квалифицированную оценку санитарного состояния помещения? Нет, ничем это не подтверждено.

5. Необоснованность квалификации действий подсудимых по ч.2 п. «а,ж,з» ст. 126 УК РФ и ст. ч.1. 116 УК РФ

 

1) Потерпевший Семенов

 

Как следует из текста обвинительного заключения, в январе 2008 года, точное время следствием не установлено, Бычков реализуя преступный умысел на похищение двух и более лиц, действуя умышленно, из корыстных побуждений, заключил с Семеновой соглашение о проведении реабилитации ее сына Семенова В.В. сроком на 5 месяцев с целью формирования у Семенова стойкой утраты зависимости от психоактивных веществ. Далее по тексту следует, что 24 января 2008 года Бычков, Пагин и неустановленное лицо, находясь с согласия Семенной в ее квартире, похитили Семенова, применили в отношении Семенова насилие не опасное для жизни и здоровья. Уже в помещении ребцентра для подавления сопротивления Бычков, якобы, нанес Семенову несколько но не менее 2-х ударов резиновой палкой, а далее сам Бычков и Пагин вместе пристегнули семенова к кровати. В период с 23.00 24.01.2008 до 06.00 25.01.2008 года по указанию Бычкова, Пагин применил в отношении Семенова насилие, не опасное для жизни и здоровья, ударив его несколько раз резиновой палкой. 26.01.2008 года Семенов совершил побег из ребцентра.

 

По данному эпизоду Бычкову вменяется п. «а,ж,з» ч.2 ст. 126, ч.1 ст. 116, ч.1 ст. 116, «а,г»ч.2 ст.117 УК РФ.

 

Пагину вменяется п. «а,ж» ч.2 ст. 126, ч.1 ст. 116 УК РФ.

С указанной квалификацией не согласна по следующим основаниям:

Как следует из показаний свидетеля Семеновой - матери потерпевшего Семенова, она сама договаривалась о реабилитации сына, по телефону созванивалась, ей сообщили, что первое время необходимо будет провести на карантине, на наручниках. Она внесла 25000 рублей за 5 месяцев за реабилитацию и 2000 рублей за доставку сына к месту реабилитации, подписала договор. Указала, что эти деньги должны были идти на питание и содержание сына. Чем будут кормить - не интересовалась. По просьбе Семеновой приехали 3 человека, при этом, она указала на Егора Бычкова, Васякина (которого в этом эпизоде не было), про то, был ли Пагин в квартире сказала, что «про светленького точно сказать не может». Мать настаивала на внезапном приезде сотрудников центра, Семенов был спросонья, в состоянии наркотического опьянения. Далее, в ходе допроса мать Семенова пояснила, что после побега из ребцентра сын домой возвращаться не хотел, якобы, его там бьют. Но тут же добавила, что «наркоманам нельзя верить, они что угодно наговорят». Сказала, что ему не поверила, но синяки видела. Знает все со слов сына, но что его не устроило в реабилитации - не знает. О том, кто его избивал, мать пояснила, что «и наркоманы его били, и что охранник какой-то избивал». Сын домой вернулся после расторжения договора, ей вернули деньги в сумме 20 000 рублей, так как сын разбил окно при побеге. Далее мать Семенова пояснила, что сын употреблял героин, все из дома тащил, деньги занимал, она оплачивала за него долги. Это и вызвало желание обратиться для помещения сына на реабилитацию. «Наркоману верить нельзя, они мать родную продадут. Он представлял опасность для себя и окружающих. Я не против, чтобы их насильно заставляли лечиться». Относительно обстоятельств появления телесных повреждений у Семенова, мать Семенова пояснила, что как сыну одевали наручники не видела, побег сын совершил, когда попросился в туалет и спрыгнул со 2 этажа, на ногах было много ссадин и царапин, это могло быть от стекла и прыгал он со 2 этажа. Сбежал, так как хотел получить героин. Пояснила, что все методы реабилитации ее устроили, сын был больной человек. Претензий ни к кому не имеет. Пояснила, что за Семеновым для дачи показаний на предварительном следствии приезжал ОМОН и его насильно увезли. Ее саму вынуждали дать показания. Фонду ничего плохого не желает. За период пребывания в ребцентре, сын не выглядел изможденным, истощенным. В период ломки он плохо ест. Говорил, что отказывался от еды. Кто его бил - он не говорил. Жалобы на избиение не высказывал. Бычков побоев не наносил, я не видела.

И это все доказательства обвинения, из числа допроса тех свидетелей обвинения, кто явился для дачи показаний. Сам потерпевший на суд не явился.

Мать Пагина, допрошенная в качестве свидетеля суду пояснила, что договор на реабилитацию сына она заключила 12 января, через 2 или 3 дня его забрали на реабилитацию. На карантине отлежал дней 20. Подсудимый Пагин суду пояснил, что с Семеновым познакомился в конце января, его привезли, он сам лег на кровать. Конфликтов с Семеновым не было. Участия в доставке Семенова не принимал. Физическую силу к нему не применял. С Васякиным познакомился в январе, он был таким же реабилитантом, с Бычковым познакомился в ребцентре, беседовал с ним о проблемах наркомании. В момент прибытия Семенова уже был на карантине пристегнутым на наручники. Первоначально, его допрашивали по данному уголовному делу без защитника. Однако, поскольку следователя не устроили его показания о том, что он добровольно находился в центре и не будет давать показания о том, что его похитили, на следующий день он стал подозреваемым.

Следует отметить и судом данные ходатайства защиты были удовлетворены, о признании недопустимыми доказательствами опознание Пагин-Семенов, очная ставка Пагин-Самсонов.

Также Пагин пояснил, что потерпевшие Правосудов, Демин, Шаповал, Разумов и Лебедев находились в ребцентре добровольно. Роль дежурного стал исполнять после реабилитации, с начала мая, когда вернулся домой. Сам позвонил Бычкову и предложил свою помощь. Считает, что Семенов его оговаривает, так как сам был бывшим сотрудником милиции.

Допрошенный в ходе судебного разбирательства Васякин пояснил, что с Пагиным познакомился в конце января 2008 года, когда прибыл на реабилитацию (28, 29, 30 число), Пагин находился на наручниках.

Допрошенный в суде подсудимый Бычков пояснил, что Пагин находился на реабилитации 21 день на наручниках на карантине с середины января 2008 года. В доставлении Семенова участвовал он - Бычков, и еще 2 сотрудника Фонда и муж сестры Семенова - Александр. Семенов на реабилитацию поехал добровольно, сам лично за 2 дня до этого разговаривал с Семеновым по телефону, все ему объяснил, тот со всем согласился.. Все было добровольно. По приезду в ребцентр Семенов пояснил, что не так давно уволился из правоохранительных органов, так как стал употреблять наркотики и каждый день прямо в форме стал забирать наркотики у наркоторговцев и использовать их для личного употребления.. Физическое насилие к нему не применялось. Семенов спустился вместе с родственниками по лестнице и сели в машину. В ребцентре Семенов пробыл 1, 2 дня. Как покинул ему неизвестно. Мать впоследствии просила его снова забрать, но он не согласился, так как сам Семенов видимо не желает избавляться от зависимости.

Итак, очевидно, что в деле имеются оглашенные показания Семенова, коим со слов его же матери доверять нельзя, а в том свете, как потерпевшие активно в суде отказывались от своих слов и претензий, как меняли показания, стало еще более очевидно, что строить обвинение только на показаниях Семенова нельзя. Сама мать Семенова не вела речь о похищении, а говорила о доставлении. В свете признания недопустимым доказательством опознания Пагина Семеновым, не остеется никаких доказательств, подтверждающих фактическое участие Пагина в похищении. Бычков отрицает его участие, Васякин утверждает, что в момент своего прибытия Пагин все еще был на наручниках, хотя Семенов уже успел и приехать, и убежать из центра.

Что касается вмененной ст. 116 УК РФ, допрошенная свидетель-понятая Анфилатова пояснила, что по сути протокола опознания следовало, что речь не идет о похищении, а шла речь только об избиении. При этом, действия Пагина следователем квалифицированы по ст. 116 УК РФ побои, причиненные именно при похищении Семенова, в котором Пагин участия не принимал.

Определить достоверно в какой период времени Семенов получил те или иные повреждения, и какие телесные повреждения, по версии следствия, образовались именно в результате действий Пагина, а какие, например, в результате действий Бычкова - не представляется возможным. Защитой указывалось на недостатки проведенной экспертизы оценки степени тяжести телесных повреждений Семенова и в части вероятностного вывода о периоде времени получения телесных повреждений Семеновым, по заключению экспертизы (заключение эксперта № 1652 т.2 л/д 150-151), и в части наводящих вопросов и в связи с тем, что эксперту не были поставлены вопросы имеющие прямое отношение к делу, которые касаются механизма образования телесных повреждений, когда данные повреждения Семенов мог получить при падении с высоты 2 этажа и ударившись об этом о землю или какой-либо предмет. Сам Семенов в тексте экспертизы указывал, что в январе 2008 года трое неизвестных мне мужчин нанесли мне побои. Эксперт делает оценку давности причинения телесных повреждений и указывает, что давность их может быть 7-8 месяцев, то есть они могли быть получены, как в связи с разбираемой нами ситуацией, так и при ситуации, к делу отношения не имеющей.

Бычкову по данному эпизоду сменяется две ч.1 ст. 116 УК РФ, которые никакими доказательствами также не подтверждены. Кроме этого, объективная сторона похищения выражается в действиях по захвату и перемещению человека в другое место для последующего удержания его помимо воли. Эти действия могут совершаться как тайно, так и открыто, путем применения насилия, или иными способами. Нанесение побоев потерпевшему охватывается основным составом похищения и не требует дополнительной квалификации по ст. 116 УК РФ.

2) Потерпевший Шаповал А.В.

 

По тексту обвинительного заключения следует, что 20 марта 2008 год Васякин и двое неустановленных лиц, действуя по указанию Бычкова, умышленно похитили Шаповал и под угрозами Шаповал был вынужден выполнить требования Васякина и иных неустановленных лиц, его поместили в автомобиль, надели наручники, при доставлении в ребцентр пристегнули наручниками к кровати. В ребцентре Шаповал удерживали до 17.05.2008 года, до его побега.

Допрошенный в судебном заседании потерпевший Шаповал пояснил, что договор на реабилитацию заключила его мать, все родственники были недовольны тем, что он употребляет наркотики. Дверь в квартиру открыл отец, я понял, что он все знал. Сначала я сказал, что никуда не поеду, но с родителями спорить бесполезно, собрался, поехал. Вещи взяли - отец вынес подушку, матрас, когда мы уже вышли. Пока ехал в машине недовольство не высказывал. Меня на наручниках 20 дней держали. Не пытался выразить свое несогласие. Болезненных ощущений, связанных с гепатитом не испытывал. Сильной физической боли от отказа от наркотиков не испытывал. Врачебная, лекарственная помощь не требовалась, не просил. Насилие ко мне не применялось, ни разу за все время. О применении силы мне не известно.. Наручники отстегнуть мы не просили.. Попытки побегов у других были. Они убегали, их не ловили.. Потом через какое-то время родители их ловили и сдавали обратно. Побег совершил когда дежурный уехал, двое реабилитантов сказали, что его подменят, сами пьяные уехали, ключи нам оставили. После наручников кормили нормально, первое, второе. Принудительно к каким-либо действиям не принуждали, на наручниках мы сами просили уборкой заняться, чтобы подвигаться. С Васякиным конфликтов не возникало. В ребцентр мать посылала эссенциале, когда я уже был без наручников. Со всеми общался, рассказывали, что в большинстве забирали так же как меня, «Одевайся, поехали». Просьб уйти домой я не высказывал.

Гособвинителем было заявлено ходатайство об оглашении показаний Шаповал, однако он сам возражал против их оглашения, поскольку утверждал, что в момент дачи этих показаний находился в состоянии наркотического опьянения. После оглашения показаний заявил, что возможно и давал такие показания, поскольку был нетрезвый. Это повлияло на правдивость первоначальных показаний. Обстоятельства, изложенные в показаниях - не вспомнил. В тот период времени употреблял наркотики ежедневно от 05до1,5 грамм героина внутривенно. После реабилитации снизилась доза, поправился, изменилось состояние здоровья в лучшую сторону, стал хорошо спать. Согласие на пребывание в реабилитационном центре подписывал.. Претензий к подсудимым не имеет.

Правдивыми и достоверными считает свои показания, данные непосредственно в ходе судебного разбирательства дела, а не на предварительном следствии.

Допрошенный в качестве свидетеля Шаповал Валерий Иванович пояснил, что никого из подсудимых не знает. Ранее неоднократно лечился от зависимости в больнице, безрезультатно, через 3 дня начал снова употреблять. Съездил с женой в офис, заключили договор, 2000 рублей за привоз, 5000 рублей оплата в месяц.. Давали сыну на реабилитации сотовый телефон - он звонил.. Сыну сказали, что поехали платить деньги за его реабилитацию. Сотрудников центра по телефону вызвала жена. Сыну объяснили, зачем за ним приехали. Он сначала отказался, сказал сперва я не поеду, потом поехал. Была суматоха. Он куртку одел, протез не одевал. В офисе дали список вещей, которые надо приготовить, лекарства. Он говорил, что ему передали лекарства.. Васякин сам приезжал потом за посылками, передавали ему сигареты, зажигалки, продукты питания, печенье, чай, сахар. Про условия карантина знал - на хлебе и воде. Было известно, что должны держать на наручниках.. Перед доставлением, сын вышел сам на костылях, сына не сопровождал, физическую силу не применяли. Жалоб не высказывал. Был на наручниках 20 дней, потом кормили хорошо. Когда был на наручниках, кое-что давали, печенье чай, кроме хлеба и воды.. Выглядел хорошо, приехал здоровенький, поправился. Жена сказала, «ничего себе, хлеб и вода». После побега сыну обратно вернуться не предлагали. Жена разговаривала, чтобы его опять закрыли.. Сын употреблял наркотики с 14 лет.. Государство в лечении не помогает, были бы ЛТП, отдали бы его года на 2. Нарколог сказал, что ему уже все бесполезно. Жена хотела, чтобы его просто изолировали, чтобы сын просто не употреблял наркотики.

Допрошенный в суде подсудимый Васякин показал, что с Шаповалом знаком. Познакомился с ним, когда приехал забирать его из дома. Что надо его отвезти, мне об этом сообщил дежурный. Он сообщил адрес и время. За ним приехал с другими реабилитантами, физическую силу не применял, наручники не одевали. Сел в машину добровольно, наоборот, помощь ему оказывали, так как он был без ноги. По его личной просьбе помогали спустить вещи.. Об условиях реабилитации Шаповал знал, так как он уже ждал нас. Он имел представление о наручниках и карантине.. помогали поднять вещи, определили койку.. наручники пристегнул самостоятельно, мы помогали застелить ему койку. Жалоб не было. Просил увезти домой протез и привезти костыли. По нужде просил его отстегнуть, сцелью уйти домой - нет. Физическая сила к нему не применялась. Лекарств и медицинскую помощь оказать не просил. Общались тесно, каждый день. У нас общие знакомые, живем рядом. Самочувствие у него было, как у любого наркломана - ломка.. После 21 дня значительно поправился, набрал вес, щеки появились. Бывл момент, когда дежурный не оставался. Он оставил ключи реабилитантам и 3-4 реабилитанта покинули центр. После того, как он покинул центр, мы общались с его родственниками. Мама звонила, приходила домой, просила забрать его обратно.

Продукты питания в ребцентре закупал и он лично, ключи от автомобиля находились на шкафу в ребцентре, ими мог воспользоваться любой человек с правами.

Допрошенный в суде подсудимый Бычков пояснил, что с Шаповал познакомился весной 2008 года, кто его доставлял не знаю, указания его доставлять не давал. Договор заключала его мать, ногу потерял в результате заражения крови от наркотиков. Жалоб не высказывал, вел себя спокойно, к наручникам относился спокойно. Беседовал с ним об условиях. После карантина продолжил реабилитацию. Очень сильно внешне изменился, поправился. Стал совсем другой человек.. Покинул центр сам, дежурного в тот день не было, никто не оставался на ночь. Бывало, что реабилитантам оставляли ключи от наручников, чтобы они могли самостоятельно отстегиваться, когда никто из дежурных не оставался. Потом я общался с матерью, она просила поместить его обратно, так как он снова начал колоться. Писала мне письма. Мы его не взяли, так как в нем разочаровались, к нему было очень хорошее отношение, доверяли ему, он не должен был так поступать, был хороший настрой. Мы взяли паузу, чтобы подумать, но обратно его не взяли. Почему с него взяли заявление сотрудники милиции - все наркоманы боятся, с них можно получить любые показания.

Из всего этого следует, что в случае с Шаповалом речь шла исключительно о добровольном доставлении его в ребцентр, никаких угроз никто ему не высказывал, никаких указаний о его похищении никто не давал. Да и к чему было все это, если он и так на одной ноге. Помещение реабилитационного центра он покинул сам, жалоб никаких не высказывал, претензий ни к кому не имеет.

В данном случае, обвинение по данному эпизоду не нашло своего подтверждения в полном объеме.

3. Потерпевший Разумов

 

Классический случай, когда на живом человеке можно наблюдать всю пагубность воздействия наркотиков на организм человека, на явное поражение интеллектуальной сферы и неотвратимую деградацию личности. И чтобы заметить это не нужно быть ни психологом, ни психиатром.

Согласно тексту обвинительного заключения следовало, что Бычков заключил соглашение с матерью Разумова на срок реабилитации 5 месяцев. 29 апреля 2008 года неустановленные лица, действуя по указанию Бычкова, похитили Разумова из квартиры, поместили его в автомобиль и перевезли в ребцентр, в котором удерживали разумова до момента его побега 20 мая 2008 года. В этот же день, Бычков и Васякин, действуя согласованно, группой лиц вновь похитили Разумова и принудительно, с применением силы поместили в автомобиль, доставили в ребцентр и пристегнули к кровати, где Разумов удерживался до 28 мая 2008 года до прибытия туда сотрудников прокуратуры.

В ходе допроса потерпевшего Разумова, в связи с его противоречивыми и непоследовательными ответами на вопросы, в связи с его неадекватным поведением в процессе, у защиты возникли обоснованные сомнения в психическом здоровье потерпевшего Разумова и было заявлено о необходимости проведения судебно-психиатрической экспертизы потерпевшего. Сам потерпевший против проведения такой экспертизы не возражал, однако судом данное ходатайство необоснованно было отклонено. Однако, это обстоятельство, может свидетельствовать только в пользу подсудимых, поскольку неустранимые сомнения в психическом здоровье потерпевшего, в его способности адекватно воспринимать происходящее, понимать суть своих действий, могут трактоваться только в пользу подсудимых.

В ходе допроса потерпевший Разумов пояснил следующее:

«Весной 2008 года проживал с родителями, либо с кем-то другим. Как давно начал употреблять наркотики? Не помню. Какие наркотики употреблял? Все. Учился в Екатеринбурге, когда не помню. Учился в институте, в техникуме. Перестал учиться - не помню почему. Вернулся в Тагил. Может быть употреблял наркотики - амфетамин, героин, экстези, винт. Родители раз отдали на лечение, проводили беседы. Лечился, допустим, в больнице. Соглашался или нет, точно не помню. Организацию ООО «ГБН» знаю, про нее, скорее всего узнал, когда уже употреблял. Об этой организации с родителями разговаривал. Личная встреча с представителями ООО «ГБН» произошла дома на ул. Пархоменко. Лично я, скорее всего, не приглашал представителей ООО «ГБН» к себе домой. Встречались, может быть, неоднократно с представителями, ООО «ГБН». Это было либо в 2008, либо 2009 году. Пришли двое молодых людей, их ранее не знал. Не знаю, общались ли с родителями, со мной общались точно. Скорее всего, сказали что делать. Либо одеваться, либо пройти куда-нибудь. Что они сказали - не помню, смысла сказанного тоже не помню. Пришли, может быть поговорили, может быть нет - потом уехали. Конечно я хотел ехать, а может быть и нет. Отвезли в Фонд на поселок Северный.... Когда я поехал с молодыми людьми, не помню в каком состоянии находился. В тот период времени я употреблял наркотические средства. Я там побыл немножко, потом домой вернулся. Поехал, скорее всего, на лечение... Находился там около месяца, остался там жить. Ел хлеб, много что ел... Время проводил - лежал на кровати, ел, спал. Встать, ходить мог. Движение мое было ограничено, прицепляли наручниками к кровати, я сам прицеплялся. Наручники были нужны, чтобы держаться на кровати. Для чего наручники, я не понял. Старался правила исполнять. На наручниках был около месяца, может меньше. Кто объяснил про наручники - не помню. Правила читать давали. Ключи от наручников может у меня были ненадолго, в постоянном пользовании не было. В туалет разрешали ходить, как попрошусь. Кормили хлебом, может еще чем-то... Врачи приходили или нет? Не помню. Питание отличалось от домашнего? Не сильно отличалось. Какую пищу дома ели? Не помню.Всякую разную.... Еда на наручниках отличалась? Не помню. Постель, подушка, одеяло - наверно были. Чьи они были? Не знаю.... На субботнике убирались, родители приезжали на субботник. На прогулку выводили, за водой ходили, на колодец, скорее всего. С охранниками были отношения дружеские, общались нормально. С Васякиным познакомился в центре, что он делал точно не знаю. С Бычковым познакомился в центре, скорее всего, он там работал. Среди тех, кто привозил в центр - не помню. Запомнил, что приехал в центр и там его встретил, спустя 2, 3 дня.... Уйти оттуда не просился. Самостоятельно, без разрешения ушел 1 раз, потом вернулся обратно. Сам ушел, когда был без наручников, тогда ушел. Отстегнулся сам, или отстегнули. Почему домой ушел? Желание возникло домой уйти. Домой добирался или на автомобиле или пешком. Машину нашел или на стоянке или как такси. Не успел домой зайти, так как приехали обратно в центр везти. Был Бычков и Васякин.... Прокуратура приезжала 2, 3 раза, 2 раза точно помню. Прокуратура забрала меня и еще одного. В то время, пока был в Фонде, физическую силу ко мне никто не применял. Насчет насилия не помню. Не было. В основном не было никакого насилия. И в частности насилия не было. Принуждали к действиям? Максимум прибраться, протереть пыль - не больше. Спортом занимался, зарядка... почему пошел с сотрудниками прокуратуры, почему не остался? Принял решение, ехать домой, просто захотелось домой. Что-то подписывал, смысл, содержание понимал, подписывал добровольно. Соглашение подписал через неделю, две, две с половиной. До ухода из центра подписал соглашение... До того, как молодые люди пришли домой, был осведомлен, что есть Фонд, папа говорил:ты туда поедешь. В итоге я согласился с папой. При первом доставлении сопротивлялся ли? Сам вышел, сел в машину, доехал до центра. Не сопротивлялся. В связи с чем согласился ехать в центр? Считал, что так лучше. Других вариантов не было. Почему лучше? Не знаю, решил лучше уехать....Из центра просился выйти? Так то нет, не знаю. Не просился. Испытывал дискомфорт от наручников? Легкий - может быть. Просил отстегнуть наручники? Да нет, они сильно не жали. Почему не просил отстегнуться от наручников? Сильного желания отстегнуться не было. Это обычное дело быть в наручниках? Конечно, это было непривычно Почему не предупредил охранников, что хочешь уйти домой, а ушел самотсоятельно? Не помню, что мне помешало. В связи с чем бабушке и маме пояснял, что месяц кормили только хлебом и водой? Не знаю. Может быть не сказал, что еще чем-то кормили. Точно не помню, говорил об этом или нет...

Когда забрали из двора, предъявлял ли какие-либо претензии, что ушел из центра? Мне кажется, нет. В связи с чем приехали? Видимо нельзя было. Исходя из сложившейся ситуации. Доехал до двора, потом привезли обратно. Когда из двора возвращались не помню, пытались ли завести руки за спину, наклонить голову. Точно не могу сказать, не припоминаю..... Когда поехал из двора в центр, было намерение вернуться в центр? Не знаю, было-не было. Почему находясь в центре пристегивался наручниками? Не знаю, такие правила были В связи с чем выполняли правила? Положено было, вот и выполнял. Для чего нужны наручники? Чтобы на руки одевать. Для чего, не знаю. Чтобы пристегнуться к чему-либо для каких целей? К чему-нибудь чтобы пристегнуться.

После оглашения показаний Разумова, данных на предварительном следствии, в связи с их противоречиями, Разумову был задан вопрос о том, какие показания он считает правдивыми? Он ответил: и те, и те. Так было, поэтому так и сказал».

После этого, защитой было заявлено ходатайство о проведении судебно-психиатрической экспертизы потерпевшего. Заявил, что личных претензий к подсудимым не имеет.

Допрошенная в качестве свидетеля мать Разумова, пояснила, что сын деградировал вследствие употребления наркотиков, изменилась его личность, лечили его в психбольнице на 9 квартале, курс лечения 14 дней прошел, но стало еще хуже. Известны были мероприятия в рамках проводимой реабилитации. Для лечения в Екатеринбурге не было средств, лечение в Кургане стоит 100 000 рублей, в Тагиле у нас не лечат. Когда забирали сына в первый раз, он был в состоянии наркотического опьянения, забирали корректно. Сын собрался, оделся без проблем. Сопротивления не оказывал. Сын сам ушел, никаких средств применено не было, не связывали, наручников не применяли. Вещи собрала и передала. Мы не сопровождали, так как не видели необходимости. Он не в пионерский лагерь поехал.... Через месяц он убежал, когда шел за водой. Я позвонила в Фонд. Ребята за ним приехали и забрали назад...Знала, что питание будет скудное, вода и хлеб, для очищения организма. Я согласилась... Сын пояснил, что домой убежал, так как хотел день рожденья дома отметить... Это не похищение, я так считаю. Все это с моего согласия. Если человек употребляет наркотики, он не совсем дееспособен Считаю, что я являюсь его законным представителем, его содержу... Сейчас на реабилитации в центре «Независимость». Прокурор, который расследовал дело, посоветовал. У него племянница там лежала.»

Думается, все эти показания говорят сами за себя. Также, Разумов упоминал и о том, что он лично подписывал согласие на пребывание в ребцентре.

Согласно показаниям Васякина следует, что Разумов вел себя в центре спокойно, не жаловался. Просьб и пожеланий не высказывал. Пристегивал о себя сам или нет, я не виде. Домой не просился Физическая сила не применялась. Лекарств и медпомощи не просил. Недовольство питанием не высказывал. Покинул центр после карантина, когда я взял его за водой на родник. Я сам лично маме сообщил, что он покинул ребцентр. На что я услышал, я знаю, он у подъезда, приезжайте, забирайте. Я сказал, что мы его заберем, если он сам захочет. Мама сказала, что отец решает с ним этот вопрос. Со мной был Бычков. Мы подъехали во двор, Никита стоял и разговаривал с отцом, минут 10. После сел в машину. Физическую силу не применяли. Спрашивали, почему покинул ребцентр, он сказал, что хотел дома отметить день рожденья в кругу семьи. У него осталось желание избавиться от зависимости. Мы с Бычковым уехали из поселка. После этого он покинул ребцентр с сотрудниками прокуратуры.

Допрошенный в ходе судебного разбирательства подсудимый Бычков суду пояснил:

Познакомился с Разумовым в центре, указаний по доставлению его не давал., 21 день он пролежал на наручниках, потом ушел за водой и не вернулся. Причину ухода он озвучивал: хочет дома отметить день рождения. Претензий к центру не имеет. Мы с Васякиным приехали во двор, Никита разговаривал с отцом, мы к ним не подходили. Через минут 5-10 Разумов сам подошел к машине, отец махнул рукой, мы сели и поехали. Мы привезли его в центр, из машины не выходили, уехали в город. На следующий день была прокурорская проверка. Он остался. 28 мая была очередная прокурорская проверка, он с ними уехал, видимо его уговорили. После, мне стало известно, что следователь Иванов угрожает матери по ночам. Угрожал, что станет известно на работе, она работает в администрации города. И что она пойдет как соучастник похищения. На многих надавили через родителей. Это ставит под сомнение добровольность написания заявления.

Из всего вышесказанного можно сделать один вывод, и в действиях Бычкова и в действиях Васякина отсутствует какой-либо сотав преступления, тем более похищения. Разумов добровольно, при отце сел в машину, никто его не запугивал, никто ему не угрожал, насилия к нему не применял. Пристегнулся в центре сам, Бычков и Васякин даже не стали проходить в здание. В ходе первой прокурорской проверки не пожелал уехать из центра, там остался. Этим он уже подтвердил свое согласие на реабилитацию и согласие уехать, покинуть центр, выразить свое несогласие с методами реабилитации. Однако, этого он не сделал. Поэтому, я считаю, не доказанным состав похищения Разумова, который вменяется Бычкову и Васякину по данному эпизоду.

4. Потерпевший Лебедев

 

Согласно тексту обвинительного заключения следует, что Васякин, действуя по указанию Бычкова (что ничем не подтверждено), с двумя неустановленными лицами, похитил Лебедева из квартиры, поместил в автомобиль и привез в реабилитационный центр, где неустановленные лица пристегнули его наручниками к кровати. На следующий день, 16 мая 2008 года, Бычков заключил соглашение на реабилитацию Лебедева сроком на 5 месяцев. Отсюда вывод, что и Бычков и Васякин, действуя группой лиц по предварительному сговору похитили Лебедева и удерживали его в ребцентре до момента освобождения его из центра органами прокуратуры.

Согласно показаниям, допрошенного в ходе судебного разбирательства потерпевшего Лебедева следует, что действительно, первоначально у него желания ехать на реабилитацию не было, на этом настояли его родственники, его брат. Ранее про ООО «ГБН» знал. Инициатива поехать на реабилитацию была не его. Пришли трое мужчин, брат объяснил, что еду на реабилитацию. Насилия не применяли, наручники одели на выходе из квартиры. Один из тех, кто забирал - Васякин. В ребцентр подписал документ о согласии на реабилитацию, догадывался о его смысле. Приехал, наручники сняли. Все кто лежали, были в наручниках. Мне объяснили, что наручники нужны, чтобы перекумарить, переболеть, перетерпеть потребность в наркотиках. Постельное белье, матрас, подушка, одеяло - я взял их сам, брат предупредил-собери вещи. Мне объяснили, что 21 день надо провести на наручниках. Это пояснили все реабилитанты. Это карантин. Был 15 дней, покурить отпускали - раз 5-6, в туалет. Питание-хлеб, вода, лук, чеснок...Согласие на такое питание не спрашивали? Меня это в принципе устраивало... Ключи от наручников были у охранников, дежурили 24 часа, по одному. По просьбе отстегивали. Охранников и других людей наручники не просил снять. Страданий, дискомфорта не доставляли. Было неудобно....Я провел на карантине 15 дней, потом появились сотрудники милиции, которые предложили уехать. Я согласился. Сам покинуть ребцентр не пытался. Насилие ко мне не применяли. И кто-либо не подвергался. Никто при мне отпустить его не просил. Представители правоохранительных органов приходили 2 раза. В первый раз мне предложили уехать, я решил остаться, думал полежу, отдохну. Кто-то уехал на машине с милицией... Документы предлагали подписать, прочитать? Парень (реабилитант) объяснил, что за договор. Предложили всем подписать... Все подписывали? Да. Суть документа? Не знаю. Парень рядом сказал, что договор о том, что я нахожусь в ребцентре. Когда приехали сотрудники милиции во второй раз, я согласился и ушел, так как надоело уже лежать. Сколько можно лежать. Устал лежать. Самочувствие было нормальное. Вместе со мной ребцентр покинул еще 1 человек.... Пагин был охранником. Ему голову пробили, у него был конфликт. У других конфликтов не было. Пытками, истязаниями нахождение в центре назвать не могу.... Отцепляли по трое, иногда всех сразу - 12 человек. В этот момент была возможность забрать ключи у охранника и покинуть здание. Они это не сделали, так как хотели там остаться... Когда забирали из дома, молодым людям не говорил о своем желании ехать. Говорил брату... против наручников в центре не возражал, неохота было. Все лежат и я лежу. Когда надоело, почему не возражали? Не знаю... Кто-то из сотрудников центра про рацион питания на карантине разъяснял и про 21 день? Обосновывали, что наручнику нужны, чтобы переболеть и чтобы грязь вышла из организма. Испытывал потребность выйти на улицу? Нет, не просился, не хотел. Есть претензии к Бычкову, Пагину, Васякину? Нет, привлечения к ответственности не хочу, претензий нет. Испытывал дискомфорт от санитарных условий? Нет... Цель Фонда - вылечить от наркомании. Такая цель хорошая... Говорили ли реабилитанты, что за неподчинение могут избить? Нет.

Оглашаются показания Лебедева. На вопрос, почему показания отличаются пояснил, что в суде правду говорил... Бычков давал читать договор. Я просто сам читать не стал... Перечитывал ли то, что подписывал при допросе у следователя? Никогда не читаю, что подписываю. Почему написал «с моих слов записано верно»? Я всегда так пишу.

Допрошенный свидетель Лебедев пояснил, что брат создает и создавал невыносимые условия жизни. Он наркоман с 15 летним стажем. Мать обратилась ко мне, сказав, что есть Фонд, надо лечить брата. У матери есть иллюзия, что брата можно исправить. Действовал в мае сам и по просьбе брата. Он не возражал против лечения. Мне было важно изолировать его от родителей. Он создает угрозу жизни себе и им. Условия меня не интересовали. Договор был на 5 месяцев. Сначала поехали забрали, затем приехал подписал договор, отдал деньги. Приехал Васякин и еще двое. Брат не сопротивлялся. Уехал с вещами. Он сказал, что поедет добровольно. Сам с договором знакомился. Меня не интересовали, мне было важно, что на 5 месяцев Брат пробыл 2 недели. Сказали, что пришла прокурорская проверка, он пожелал уехать. Он начал рассказывать про ужасы, я в это не верю. Я спросил, тебя истязали, били, мучили? Он сказал нет. Честного я от него не слышал. Сказал, что был пристегнут к кровати, давали булку хлеба, лука, воды сколько хочешь. Ему вообще нигде не нравится, где наркотиков нет.... Телесных повреждений не было, он отрицал, что его били. После центра жалоб на здоровье не высказывал. Нигде не лечился. Вернулся в той же физической форме, как и был. Никакой вред здоровью причинен не был. Чем вы убедили его ехать в центр? Он чувствовал вину и согласился..

Допрошенный в суде подсудимый Васякин пояснил, чтос Лебедевым познакомился, когда приехал забирать его из дома. Об этом мне сообщил секретарь. Я поехал за ним с кем-то из реабилитантов.. Он поехал добровольно. Знали номер дома, номер телефона брата. Он пригласил меня подняться, чтобы помочь вынести вещи. Я поднялся, вынес вещи, мы спустились, и поехали в РЦ. Об уловиях знал он или нет не помню. Но в РЦ точно о них узнал.. Я сидел за рулем, больше смотрел на дорогу. Может и общались, не помню. Приехали в РЦ, определили койку, сообщили об условиях пребывания. Наручники пристегивал самостоятельно. Вел себя спокойно. Отстегнуть не просил. Физическая сила не применялась. Жалоб, просьб, пожеланий не высказывал.

Допрошенный в суде подсудимый Бычков показал, что с Лебедевым познакомился в центре. Распоряжений по его доставлению не давал. Лебедев был 21 день на наручниках.. Не жаловался. Читал книги, смотрел фильмы. Физическая сила не применялась. Я с ним много беседовал. Он 17 лет колется и до сих пор живой. Мне было интересно узнать о его жизни.. он заявлял о том, что хочет завязать. 21 мая 2008 года при прокурорской проверке он также не ушел, хотя к нему сотрудники прокуратуры подходили очень настойчиво. 28 мая со следующей прокурорской проверкой его также повезли не домой. Он говорил, что никуда не поедет.. Увезли его в прокуратуру, чтобы написать заявление. Сам бы по своей воле он не стал бы писать. Заявление написал, так как на него надавили. При таком сроке употребления наркотиков у наркомана наступает деградация, нет никаких усилий, чтобы получить от наркомана любую бумажку для следствия. Об этом я узнал от другого реабилитанта - Пташника М.. Их привезли на Тельмана 40, заставляли писать заявление. Сказали, что закроют в обезьянник, домой не поедут. Их забрали из центра, так как у них не было документов. Ни от Лебедева, ни от Разумова не слышал, что они желают покинуть центр. В самом центре о недобровольности никто не говорил.. Увезли, чтобы установить личность. Пташник отказался писать заявление, может морально был более устойчив, может быть более порядочный.

Эти прямые свидетельские показания, показания потерпевшего и подсудимым, наличие письменного согласия Лебедева на реабилитацию, прямо говорит об отсутствии в действиях Бычкова и Васякина состава похищения и предварительного сговора на такое похищение. Условия в реабилитационном центре Лебедев назвал приемлимыми, привлекать к ответственности никого не хочет, как истязания нахождение в реабилитационном центре не воспринимает.

5. Потерпевший Самсонов.

 

Бычкову в данном эпизоде вменяется похищение, истязание. От обвинения о побоях Самсонов отказался.

По Пагину - отказ от обвинений по ст. 116, отказ прокурора от поддержания обвинения по похищению Самсонова.

Васякину вменяется похищение без корыстного мотива.

Согласно тексту обвинительного заключения следует, что 16.05.2008 года Бычков, Васякин и неустановленное лицо похитили Самсонова из квартиры, где находились с согласия родственников Самсонова, одели на него наручники, поместили в автомобиль и привезли в РЦ, где Самсонов неустановленным лицом был принудительно пристегнут наручниками к кровати. Не вижу смысла описывать события по конфликту Пагина и нападению на него Самсонова, в связи с отказом потерпевшего от дела частного обвинения по ст. 116 УК РФ.

17.05.2008 года Бычков в офисе заключил соглашение с Самсоновым Ю.А. на реабилитацию сроком на 1 месяц. И получил деньги в сумме 6000 рублей.

Удерживали в ребцентре до 21 мая 2008 года, до появления в центре сотрудников прокуратуры.

Допрошенный в судебном заседании потерпевший Самсонов показал, что в ребцентр поехал по воле родителей, ранее торговал наркотиками. Его клиентами были все от рабочего, до сотрудников милиции. В ребцентр приехал уже после ломки. Был конфликт с Пагиным, так как он хотел сбежать у дарил его точильным камнем по голове. Претензий к Пагину и Бычкову не имеет.

Свидетель Самсонова суду пояснила, что, что об условиях содержания реабилитантов в центре узнала по телефону. Я запереживала, что ночью сын кольнется и насмерть. Вдруг сын стал закрываться в туалете. Пригласила ребят. Они выехали. Приезжал Бычков, остальных не запомнила. Пустила в квартиру, сама их вызвала. Сына предупредила и раньше предупреждала. Он хотел кольнуться, потом шприц нашла в ведре. Он какое-то время не открывал, потом открыл. Он вышел. Ребята сказали, давай одевайся. Сын -молча, глаза вниз, пошел одеваться. Из квартиры выходил сам. Мне было безопасней его сдать, я боялась, что он умрет ночью. Вышел сам, ногами Движение его ограничивали, были наручники? Не помню. Все вышли из квартиры, пошел муж. До этого мне объясняли, что будет под надзором, будет батюшка, наркоты не будет. Голодный не будет, лишь бы дурь вышла. Через 2 дня из центра его выпустили сотрудники прокуратуры.... Спасибо, что сохранили жизнь сыну. Как понимает лечение? Изоляция, ограниченное питание. 6000 рублей затрачено, но деньги вернули, претензий нет. Была драка, но они правы. Вас устроило такое лечение? Меня устроило, так как другой помощи я нигде не могла получить. Если он будет в психушке лечиться, он никогда не устроится на работу. Возврата денег не просила. Сами сказали, приезжайте, забирайте деньги. Сын был всегда здоровым человеком, никаких заболеваний не было. И до помещения в центр был здоров. Претензий сын не предъявлял ни до ни после возвращения. Когда употреблял наркотики, сын был агрессивный. Сын был скрытный, ничего не рассказывал. Продал вещи втихушку-компьютер, приставку, телевизор. Опасение за его жизнь было причиной обращения в ребцентр. Когда вернулся из ребцентра похудевшим не был, какой был, такой и есть. Потом рассказал, что употреблял наркотики в течение полугода. До того момента, как заметила, было уже поздно, совсем стал дураком. Ломка началась, сидел под ватным одеялом. Об условиях реабилитации знали? Конечно, меня все устроило. Я боялась за его жизнь. Сотрудников фонда сама пригласила, сама дверь открыла. Насилие при поездке не применялось, спустился добровольно. Считала, что сын нуждается в медицинской помощи, и мозги вправят, питание меня устраивало, в медпомощи не нуждался, а в психологической помощи сказали, что будет батюшка. Сейчас стал нормальный, медпомощь ему не нужна, уехал на работу. Считаю, что наркотики не употребляет. Сдавала в ребцентр на духовное лечение. Считаю, что пацан молодой при конфликте просто дал сыну сдачу, когда тот напал на него. На тот моент считала, что духовная помощь - это единственный выход. Случайно нашла эту помощь. Хоть сохранили жизнь сыну, иначе мы бы его похоронили. При каких обстоятельствах сын обратился с заявлением в прокуратуру? Не знаю, сын судим 3 раза.

Допрошенный судом свидетель Самсонов пояснил:

Знаю Васякина и Бычкова, Пагина не знаю. Утром сына увидели невменяемым, созвонились и вызвали представителей ГБН. Знал об ограниченном питании. Изоляция нужна, чтобы не общался со своей средой. Сказали, что будет помогать священник, психолог. Приехали в ребцентр вместе с ними, сына туда вместе с ними отвез. Больше обращаться за помощью некуда. В психбольницу не обращались, так как на работу не устроиться. От представителей ГБН приезжал Васякин, Бычков. Приезжали с целью забрать сына и сдать в ГБН. Они приехали, договоренность с женой уже состоялась. Супруга договаривалась. Сын спал. Сын согласился. Спросили, поедешь лечиться от наркомании, ему говорили куда, но он был в состоянии наркотического опьянения, был спросонья и в полной мере не понимал. Когда я задавал ему вопросы, люди из ГБН уже приехали. Дали одеться, сели в машину. С собой на месяц дали. Предполагали, что будет отдан на 1 месяц. Он добровольно покинул квартиру? Да У него был порыв сбежать. Но то, что он согласился лечиться - это точно. Я дал согласие, чтобы на него надели наручники, чтобы не сбежал. Сын на это отреагировал нормально. После того, как доехали, наручники сняли, и он пошел добровольно.... Сын сам спокойно дошел до машины, мы влезли впятером. В здание я не проходил. Попрощались у машины. Я поговорил с Бычковым. Сын от машины до двери ребцентра шел добровольно. Что происходило за дверями, я не знаю. Потом ушли на работу, потом собрали подушки, белье и.др. на следующий день я за списком вещей приехал на Циолковского, заключил договор. Деньги уплатил за 1 месяц. В офисе разговаривал с Бычковым. Соглашение было письменное, я его читал. Смысл в том, что человек будет находиться под надзором, будут выезжать на разовые работы. Будет изоляция от внешнего воздействия. Договор был нормальный. Содержание меня устроило.... Если случай с избиением исключить, претензий к ГБН нет, есть претензии к государству. В договоре просил оговорить, чтобы насилие к сыну не применялось. Под насилием имел ввиду применение психотропных препаратов. Насилие к сыну при доставке не применялось. Сами попросили привезти сына в центр. Читал положение о создании реабилитационного центра. Воспроизвести точно не могу. Что Бычков рассказывал о медпомощи? Больше всего психологическая помощь. После возвращения из центра сын изможденным не выглядел. Голодом его никто не морил.. После возвращения скорую помощь не вызывали, стационарного лечения не требовалось. При доставлении сына супруга сама открыла дверь, впустила в квартиру добровольно, наручники одели по нашему согласию, претензий насчет наручников нет. Я опасался за жизнь сына, что он умрет от наркотиков. Решение о реабилитации сына принимали мы. Спросили сына: будешь лечиться? Он сказал поеду. Куда поедет сын не знал. Сказали, что повезут в организацию ГБН, он согласился.... Моя была инициатива надеть наручники. Мы боялись оставить его одного, пока были на работе. Сказали, что первое время будет пристегнут наручниками. Претензий к центру нет. Похищением действия подсудимых не считает. Инициативу одеть наручники проявил, когда сын оделся. На то, что тот согласен на лечение, не понадеялся. Наркоманы люди непредсказуемые. Я увидел у одного из троих наручники. Я сказал, давайте наденем наручники, чтобы сын не убежал, боялся сына одного оставлять дома. Нет никакого похищения.

Допрошенный в суде подсудимый Васякин пояснил, что с Самсоновым обучался в одном лицее, забирал его в РЦ. О том, что надо забирать сообщила секретарь. Со мной был Бычков. Самсонов поехал добровольно. С ним поехал отец. Физическую силу не применяли. Приехали в центр, вышли из машины - я, Самсонов и отец и Бычков. Какое-то время стояли разговаривали на улице перед входом. Егор поднялся с Самсоновым. Я уехал повез обратно отца. Кто его пристегнул не знаю. Общались, виделись с Самсоновым каждый день. Вел себя спокойно, жалоб не высказывал. Не заявлял о том, что хочет уйти. Лекарств и медпомощи не просил. Недовольство по поводу питания не высказывал. Самсонов покинул центр с сотрудниками прокуратуры.

Относительно продуктов питания в реабилитационном центре, Васякин пояснил, что продукты питания закупались из расчета 1 булка хлеба в день на человека, обычно покупали - ведро картошки, макаронные изделия 3-5 кг, крупы разные, суповые наборы, говяжьи, куриные, тушенка в банках, сгущенное молоко, рыбные консервы, очень много всего. Как правило, 3-4 больших пакета по 50 кг, ездил за продуктами через день-два. Стойматериалы покупали не при мне, я их уже по чеку забирал. Это были обои, краска, клей, шурупы, линолеум. Все было привезено в РЦ, из них делали ремонт, гипсокартон привозили на Газели. Далее, очень подробно Васякин объяснил все условия реабилитации.

Допрошенный в суде подсудимый Бычков пояснил:

Я участвовал в доставлении Семенова, с кем не помню. Зашли домой - он был собран, сам оделся, поехали. Вместе поехал его отец. По приезду в центр, стояли час, говорили с отцом о центре и наркомании в частности. Самсонов присутствовал при этом разговоре. Поднялись, он выбрал себе кровать, пристегнулся. Забрали его в день проверки. Он был несколько дней, карантина не прошел.. Покинул центр 21 мая с сотрудниками прокуратуры. Считаю, что Семенов что угодно мог написать. Здесь в суде он забыл о судимости за групповое изнасилование. Там нет ничего святого, был наркозависим.

Исходя из анализа данных показаний следует, что похищения Самсонова не было, переместили его в центр с его согласия, в присутствии отца. Мог написать заявление и под давлением прокуратуры, и в связи с обидой в связи с произошедшим конфликтом с Пагиным. Считаю обвинение в похищении и его истязание необоснованны.

8.                             Потерпевший Демин

 

Фабула обвинения была такова:

20.05.2008 года, Бычков, Васякин и неустановленное лицо, находясь с согласия матери Демина в квартире, потребовали Демина пройти с ними. Получив отказ, с целью подавления активного сопротивления со стороны Демина, применили в отношении него насилие, не опасное для жизни и здоровья, похитили из квартиры, надели наручники, посадили в автомобиль и привезли в центр. Там принудительно пристегнули наручниками к кровати. То есть, совершили похищение Демина и удерживали в ребцентре до момента его освобождения 21 мая 2010 года сотрудниками прокуратуры. Также причинили ему физическую боль.

Соответственно, Бычкову вменялось похищение Демина и побои, а также истязание.

Васякину вменялось похищение.

Допрошенный в ходе судебного разбирательства Демин пояснил, что зимой Демина следователь точно не допрашивал (хотя протокол его допроса был именно в это время года), он находился на реабилитации в г. Челябинске. В этот период времени систематически употреблял наркотики. Желание уйти из ребцентра возникло в связи с ломкой.. Летом был в прокуратуре. Этим же летом снова давал показания. Это точно была не зима. Тем, кто приезжал в ребцентр давали бланк на подпись. Мне давали на подпись. При нахождении на реабилитации свой хлеб я отдавал, так как не хотел есть. В моем присутствии дополнительно хлеба не просили. Ни к кому особых претензий не имею Привлекать к ответственности Бычкова, Васякина не желает. Состояние здоровья после реабилитации не изменилось.

В ходе допроса защитой было обращено внимание на то обстоятельство, что за день до судебного заседания, в котором был допрошен Демин, он был задержан сотрудниками милиции, поскольку на него был оформлен принудительный привод и он находился в федеральном розыске за совершенное преступление и скрывался от следствия. В суд Демина транспортировали в сопровождении сотрудников милиции, на лице и теле его имелись телесные повреждения. Непосредственно перед судебным заседанием, в коридоре суда Демин получал инструкции по своему поведению в процессе и том, какие давать показания - непосредственно от гособвинителя Корниенко. На это защитой также было обращено внимание суда. Кроме этого, сразу же после дачи им показаний в суде, Демин был этапирован в суд для решения вопроса об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу. В ходе допроса Демин был эмоционально возбужден, пояснял, что стражу ему не изберут. Все эти события и факты позволяют усомниться в правдивости и достоверности его показаний, данных в ходе судебного разбирательства. Очевидно, что потерпевший Демин был обнадежен обещаниями о том, что при даче нужных гособвинителю показаний, вопрос об избрании ему меры пресечения на несвязанную с лишением свободы, может быть решен положительно. Указанное обстоятельство считаю оказанием давления на потерпевшего со стороны гособвинения, а данные им показания - недостоверными.

Допрошенный в ходе судебного разбирательства подсудимый Васякин пояснил, что ездил доставлять Демина. Сообщила ему об этом секретарь. С ним был Бычков и дежурный Алексей. Демин поехал с ними добровольно, физическую силу к нему не применяли. Наручники не применяли. Об условиях реабилитации Демин знал, ему, скорее всего, о них сообщила его мама, он ждал их с вещами.. Высказывал желание избавиться от наркотической зависимости.. От реабилитантов мне стало известно, что у Пагина с Самсоновым произошел конфликт, и именно Демин подбил Самсонова на то, чтобы нанести Пагину увечья. Физическая сила к \демину не применялась, отпустить домой не просил. Демин покинул центр с сотрудниками прокуратуры.. У Демина была возможность покинуть центр ранее.

Допрошенный судом подсудимый Бычков показал, что принимал участие в доставлении Демина вместе с Васякиным. Приехали к нему домой. Изначально мать оформила договор в офисе и попросила его увезти. Мы приехали, зашли в квартиру, Демин и мама заканчивали собирать вещи.. вышли, сели в машину, поехали. Физическую силу и наручники к Демину не применяли. В центре определили ему кровать, он сам пристегнулся. Был в центре 1 или 2 дня, потом приехала прокуратура. Сотрудники прокуратуры его забрали, так как он был без документов. После 21 мая 2008 года с ним не виделись. Все условия реабилитации его устраивали. Почему написал заявление - не знаю, наверное, по тем же причинам, что и все - под давлением.

Учитывая изложенное, зависимость Демина и оказание на него воздействия гособвинением с целью дачи нужным показаний в суде, учитывая наличие имеющихся у него телесных повреждений можно допустить недостоверность данных им в суде показаний в обмен на обещание не избирать ему меру пресечения в виде заключения под стражу. Допрошенные подсудимые Бычков и Васякин опровергают показания Демина в части недобровольности его поездки в центр.

Считаю, что состав похищения не доказан. Равно как не доказан и состав истязания, особенно в свете того обстоятельства, что длительность пребывания Демина в ребцентре составила только 1 день.

9.                             Потерпевший Правосудов

 

Как мною уже ранее озвучивалось, я считаю необоснованным утверждение гособвинителя об исключении из числа доказательств показаний Правосудова, данных в ходе судебного разбирательства. Я считаю утверждение прокурора о том, что показаниям данным Правосудовым в суде доверять нельзя на том основании, что он находится в местах лишения свободы, и поэтому не желает дать показания против подсудимых - голословным и связано лишь с тем, что Правосудов не поддержал позицию обвинения в части инкриминируемых преступлений подсудимым. Данный вопрос судом и в ходе допроса Правосудова не выяснялся. Кроме этого не следует забывать, что все-таки Правосудов является потерпевшим по делу, а не подсудимым. И именно его интересам, первоначально, по версии следствия, был причинен ущерб.

Бычкову и Васякину по данному эпизоду вменяется п.»а» ч.2 ст. 127, Бычкову дополнительно - п «а,г» ч.2 ст. 117 УК РФ. Васякину также вменялось нанесение побоев Правосудову.

По тексту обвинительного заключения следует, что Бычков и Васякин незаконно лишили Правосудова свободы в период с 07 марта 2008 года до 31 марта 2008 года. Привезли Правосудова в центр, вместе одели наручники, удерживали его в ребцентре помимо его воли. А действиями Васякина ему была причинена физическая боль.

Сам потерпевший Правосудов в суде пояснил, что ранее неоднократно лечился от наркотической зависимости. Попасть в ребцентр - это была инициатива родителей, он с этим согласился, был не против.. знал о Фонде. - сказала мама и другие люди. Ему было известно об условиях карантина. 21 день - хлеб, вода, потом нормальное питание, занятия спортом. Мама заключила договор. Привезли в центр 2 молодых человека., встретились в машине. Не сопротивлялся, был согласен ехать. Наручники в машине не одевали. Помещение центра запорным устройством закрыто не было. Была простая входная деревянная дверь со стеклом. Сам лег на кровать. Пристегнули наручники. Я был не против этого. - быть пристегнутым. Мне пояснили условия карантина. Такая диета меня устраивала. 3 раза в день давали хлеб, воду. Иногда еще что-нубудь давали, разное давали - и сладкое, и соленое, и жидкое. Как часто давали не помню, но каждый день. Свободное время проводил - смотрел телевизор, двд, слушал музыку. Священник приходил, бабушка снизу приходила, говорила, что прихожанка. Прочитал 1 книжку. Фильмы смотрели, комедии, боевики.. Я был на карантине 21 день, потом убежал. Ни от кого ничего не слышал, лекарства не просили. Конфликтов не возникало. Все было тихо-мирно. К побегу сподвигло - наркотиков захотелось... Сотрудникам центра о том, что хочу уйти - не говорил. Захотел - и убежал. Наручники открыл проволокой, которую нашел под кроватью. Убежал через дверь. Дверь была открыта. Никого убегая с собой не прихватил, заговора к побегу не было. Физическую силу ко мне никто не применял. Драк ни с кем не было. Домой возвращаться не стал - не захотел. За время нахождения в ребцентре у меня ничего не болело. Питания хватало, устраивало. Чувство голода испытывал иногда. Ломка продолжалась все 21 день. Я испытывал нехватку наркотических средств. Спать разрешалось хоть сколько. В ночное время не будили. Бывало кормили и более 3-х раз. В туалет можно было ходить сколько хочешь. Наручники отстегивали. Я приседал по своему желанию, чтобы ноги не затекали. Зарядки по расписанию не было. Биту не видел. На прогулку не водили. Сам не просился. В помещении было чисто. Все поддерживали чистоту, убирали за собой. Полы мыли, я мыл сам. По своей воле. Решеток на окнах не было.. Помещение проветривали, окна открывали. Причина пребывания в центре - хотел переболеть, не колоться. Когда выходишь, начинаешь колоться, на улице - все есть. Самое лучшее лечение, на сухую-в тюрьме. Думаю наказывать никого не надо. Показания в прокуратуре давал в состоянии наркотического опьянения. Употреблял 1,5-2 грамма героина в день. Ранее показания давал, так как не хотел портить отношения с родителями, они меня привезли в прокуратуру. Родители были настроены против подсудимых. У меня никаких личных неприязненных отношений нет. Родители намекнули, что надо дать показания. Я сделал вывод, что мои родители хотели возбуждения уголовного дела. Васякина привлекать к ответственности за побои не хочу. В ходе следствия я говорил неправду.

Оглашаются показания Правосудова, данные им на предварительном следствии.

На вопрос о наличии противоречий в показаниях он ответил, что показания давал в наркотическом опьянении, говорил много лишнего. Все, что оглашено - это придумал. Правдивы показания, которые дал в суде. С Васякиным познакомился в центре. Мне просто Васякин не нравился, как человек. По этой причине я решил его оговорить.

Свидетель Правосудова пояснила, что сына забирал Васякин, поехал он добровольно. Об условиях реабилитации знала. Лечить наркоманов можно только так. Наручники при ней не одевали, сам нес сумку. Об условиях реабилитации знал. Он знал, что в центре будут наручники. И его и меня это очень устраивало. 8 марта позвонил, поздравил с праздником. Сын был 21-22 дня. Сказал, что сбежал. О причинах побега не спрашивала. Вернуть деньги не просила. Вернули 5000 рублей. К ГБН претензий не имеет. Заявление ее заставили написать. Или я писала под диктовку. Эдика также точно заставили написать, угрожали мы тебя привлечем, если не будет писать.

Допрошенный в суде Васякин пояснил, что доставление Правосудова происходило на добровольной основе. Он пояснил, что готов к реабилитации. В квартиру за ним не заходил, наручники не одевал. Правосудов знал об условиях реабилитации. Такие условия его устроили. Мы его доставили, поднялись наверх. После этого дежурный объяснил ему правила пребывания. Жалоб, просьб, пожеланий не высказывал. Отстегнуть от наручников не просил, не просил отпустить домой. Физическая сила к нему не применялась. От Правосудова не слышал жалоб на питание и содержание. Покинул центр Правосудов - через дверь.

Все ранее допрошенные лица пояснили, что Бычков Правосудова в центр не доставлял, к кровати не пристегивал.

Допрошенный в суде Бычков пояснил, что с Правосудовым познакомился в ребцентре весной 2008 года, он там лежал на наручниках. Указаний о его перемещении в центр не давал, сам не доставлял. Кто занимался его доставкой ему неизвестно. Правосудов об условиях реабилитации знал заранее, с ним общался лично. Его все устраивало. Никаких жалоб не было, домой не просился. Когда он лежал на наручниках, ребцентр посетила сьемочная группа телекомпании «Телекон», он захотел пообщаться с журналистами. Он сообщил, что всем доволен и что другим способом избавиться от наркотической зависимости нельзя. Физическая сила к нему не применялась. После карантина он ушел через дверь. В тот же день он сам позвонил мне на мобильный телефон и попросил прощения, что ушел, так как почувствовал сильную тягу к наркотикам. Сказал, что никаких претензий не имеет. После этого мы сним не общались. На момент допроса в прокуратуре Правосудов был привлечен к уголовной ответственности по ст. 161 за групповой грабеж. Но получил только штраф 5000 рублей, что странно. Это не первая его судимость. Я могу сделать вывод, что поблажку получил в обмен на показания против Фонда.

Исходя из изложенного, считаю, что в действиях подсудимых не содержится никакого состава преступления. Кроме этого, допрошенные в качестве свидетелей оператор и ведущая телекомпании, проводившие съемку в РЦ подтвердили, что общались с реабилитантами в центре. Те подтверждали добровольность своего пребывания в центре, желание пройти реабилитацию таким образом, были согласны с условиями реабилитации, ограниченным питанием в период карантина, никаких жалобнее высказывали.

На основании изложенного, считаю, что позиция обвинения в части вменения Бычкову всего того разнообразия составом и количества эпизодов не нашла своего подтверждения.

Следует отметить, что многочисленные свидетели защиты, допрошенные в судебном заседании подтвердили факт организации спортивных мероприятий, возможность реабилитантов без каких-либо ограничений передвигаться после карантина. Сами пощения ребцентра не были оборудованы сколь бы то ни было серьезными запорными устройствами, не было решеток, профессиональных охранников, каких-либо предметов, которыми дежурные были бы вооружены. Решеток на окнах не было.

Следует отметить, что предварительный сговор на похищение, предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на похищение. Не нашло своего подтверждения то обстоятельство, что Бычков в какой-либо форме давал указание на похищение конкретных лиц. Часто, о необходимости доставления тех или иных реабилитантов в центр Васякин узнавал от секретаря, либо от дежурных. При этом, отсутствовали прямые указания на доставление реабилитантов в центр со стороны Бычкова.

Кроме этого, следует обратить внимание на то обстоятельство, что в примечании к ст. 126 указывается на условия освобождения от уголовной ответственности, а именно - доброльное освобождение похищенного. Дежурные в центре выбирались из числа самих реабилитантов, уже прошедших карантин. На все количество реабилитантов присутствовал только один дежурный. Реабилитантов по их просьбе освобождали от наручников и у них была возможность покинуть центр и путем высказывания таких прямых просьб, и самостоятельно, как некоторые это и делали - путем побегов. Препятствий в виде решеток, тяжелых металлических замков не было. Часто ключи на ночь оставлялись самим реабилитантам. Именно так покинул центр Шаповал.

Я считаю, что при анализе действий подсудимых, необходимо принимать во внимание не только цели и мотивы, которыми руководствовались подсудимые в момент совершения тех или иных действий, но и принимать во внимание ч.2 ст. 14 УК РФ. Действительно, достаточно зыбкая грань отделяет деяния преступные от преступных. И при этом, необходимо учитывать и личности самих потерпевших, и факт социальной опасности потерпевших, связанный с употреблением ими наркотических средств на постоянной основе. С этим связана определенная модель поведения потерпевшего, противоправность совершаемых ими действий, готовность добыть наркотик любыми средствами и способами. Кроме этого, эти люди находятся всегда в криминогенной среде, с одной стороны, эти люди легко уязвимы, от них легко добиться нужных показаний следствию. Следует учитывать и общественную опасность деяний подсудимых, а есть ли она вообще в их действиях, поскольку по признанию самих родственников потерпевших, ими двигала крайняя необходимость - оградить наркомана от себя самого, ограничить его доступ к наркотику, поскольку в противном случае, в случае непринятия экстренных и неотложных мер по спасению, возможно наступление смерти, не говоря уже о совершении самими наркоманами преступлений - и в отношении своих родственников, и посторонних лиц. Поэтому, на мой взгляд, действия подсудимых и родственников подсудимых, прежде всего, были продиктованы крайней необходимость, с целью предотвращения более тяжких последствий и для предотвращения смерти самих наркоманов. Еще раз хочу отметить, что насилие, не опасное для жизни и здоровья, причинение физической боли, побои не требуют самостоятельной квалификации по ст. 116 УК РФ, не требуется дополнительной квалификации по совокупности преступлений. Важным аспектом является и установления направленности умысла. Данный вопрос также может повлиять на квалификацию действий подсудимых. Ну и, безусловно, следует правильно определить значимость и важность для общества и государства объекта посягательства, степень осуществления преступного намерения, способ совершения преступления, размер вреда и тяжесть наступивших последствий, условия времени и места совершения преступления, чрезвычайность тех или иных обстоятельств.

Кроме этого, приопределении такой формы соучастия, как совершение преступлений группой лиц по предварительному сговору, необходимо выяснить, имел ли место сговор соучастников до начала действий, непосредственно направленных на совершение преступления, когда и где он состоялся, состоялась ли договоренность о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла, а также какие конкретно действия совершены каждым исполнителем и другими соучастниками преступления в какой форме было соучастие. Кроме этого, когда лицо не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, такое лицо должно нести ответственность лишь за конкретные действия совершенные им лично. На мой взгляд, в ходе предварительного следствия и в суде не было установлено всех этих необходимых характеристик, позволяющих действительно утверждать о наличии сговора, распределении ролей, кто конкретно какую роль выполнял и чем подтверждается дача указаний Бычковым, якобы, на совершение другими лицами похищений.

Статья 39 УК РФ содержит определение крайней необходимости. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами. В нашем случае, когда речь идет о жизни реабилитантов, любые действия подсудимых не могут трактоваться даже как превышение пределов крайней необходимости, поскольку на кону стояла жизнь самого наркомана, что могло перевесить любую общественную опасность от вмененным подсудимым преступлений. Родители реабилитантов испробовали все средства, для спасения жизни своих детей и считали невозможным устранить опасность их жизни любым иным способом.

Также гособвинитель в своей речи упомянула исключительно об отягчающих обстоятельствах, не принимая во внимание, многочисленные характеристики, письма и подписи в поддержку Бычкова, приобщенные к материалам уголовного дела. Однако обвинение не забыло указать отягчающий признак - п «в» ч.1 ст. 63 УК - совершение преступления в составе группы. При этом, почему-то в обв. заключении не указано, в составе какой конкретно группы. А группа может быть и просто группа, и группа лиц по предварительному сговору, и организованная группа, и преступное сообщество. Указано на отягчающий признак - активную роль в совершении преступления, при этом, формулировка статьи УК РФ звучит как особо активна роль, а не просто активная. И пункт «з» ч.1 той же статьи- в отношении лиц, находящихся в зависимости от виновного. При этом, по тексту обвинительного заключения не указано, в чем именно заключалась такая зависимость, активная роль. Кроме этого, учет одного и того же фактора одновременно в качестве квалифицирующего признака состава преступления и признака отягчающего наказания недопустим. Признавая зависимость наркоманов, прокурор фактически признает их неполную дееспособность, поскольку единственная зависимость которая есть - это их зависимость от наркотиков, а отнюдь не от Бычкова. Если гособвинитель раскрывает это как нахождение на наручниках, то данный состав особенной части УК РФ вменен самостоятельно в виде похищения и незаконного лишения свободы.

 На основании изложенного, прошу суд подойти к вынесению приговора по данному делу объективно, принять справедливое и обоснованное решение. Прошу Бычкова Е.В. по всем эпизодам инкриминируемых ему преступлений - оправдать.