Феномен интеллигенции

Латинское слово intelligentia означает хорошую степень понимания, сознания. Это слово впервые использовал римский драматург-комик Теренций (190-159 гг. до н.э.). В средние века это понятие трактовалось как Ум Божий, Божественный Разум (что особенно льстит сегодняшней безбожной интеллигенции). Гегель, даже заявил в своей «Философии права»: «Дух есть <...> интеллигенция». Однако до XIX века это слово не обозначало определённого общественного явления, а тем более социального слоя общества.

В близком к современному пониманию этот термин был употреблён русским прозаиком, критиком и публицистом П.Д.Боборыкиным. В 1875 году он написал следующее определение: «разумное постижение действительности». Он же впервые стал рассматривать интеллигенцию и в социальном значении, как «самый образованный слой общества». Это определение взято из статьи автора под названием «Русская интеллигенция», в которой, кстати говоря, П.Д.Боборыкин объявил себя «крестным отцом» понятия. А в 1870 году в романе «Солидные добродетели» Боборыкин пишет: «Под интеллигенцией надо разуметь высший образованный слой общества как в настоящую минуту, так и ранее, на всем протяжении XIX в. и даже в последней трети XVIII в.».

Впрочем, сам этот слой, сформировавшийся в России, считает себя не просто высшим образованным слоем общества, но и единственным носителем культуры (и это ещё было бы половиной беды) и, самое главное, неким сословием, которое должно вести к свету разума тёмный русский народ, даже если этот народ вовсе не хочет озарять себя светом такого разума. То есть интеллигенция добровольно для себя и принудительно для народа взвалила на свои хилые плечи обязанность учить всех окружающих жить в соответствии со своими представлениями о счастье.

Всё было бы ничего, но вот представления о счастье народном у интеллигенции весьма своеобразные и, если поглядеть на них со стороны, то временами вызывают неподдельный ужас.

Так начиная с XVIII века, когда концепция «счастья народного» только зарождалась и весь XIX век, когда она уже вполне сформировалась, под «счастьем» понимался западный (позднее, конкретно марксистский) вариант социализма обильно перемешанного с анархизмом и помноженного на сугубо тоталитарный способ мышления интеллигенции, заключающийся в том, что все, кто не соглашался на подобный вариант «счастья» подлежал принудительному «осчастливливанию», а кто вздумал бы сопротивляться «народному счастью» - подлежал просто физическому уничтожению.

Вся эта каша была обильно сдобрена буквально патологической ненавистью интеллигенции к государству, бездумным преклонением перед Западом и всеми идеями идущими оттуда, абсолютной несамостоятельностью мышления.

В ХХ веке интеллигенции с нескольких попыток всё же удалось разрушить русское государство и водрузить на его место тоталитарного монстра, который и стал, под чутким руководством нашей прозападной и беспочвенной интеллигенции, свирепо проводить в жизнь навязанную Западом идеологическую химеру «народного счастья», пролив при этом реки крови того самого народа, который интеллигенция намеревалась осчастливить и в том числе самой интеллигенции.

Но после того, как под влиянием естественных причин (прежде всего, постепенного насыщения госструктур выходцами из народа, которые не были исходно идеологизированными, не питали ненависти к собственной стране и не испытывали перманентный комплекс неполноценности перед Западом), развитие новой государственности стало постепенно (хотя и очень медленно) всё-таки возвращаться в национальное русло, в этот самый момент (примерно, в конце 40-х - начале 50-ых годов ХХ века) интеллигенция окончательно разочаровалась в социалистической идее (напомним, помноженной на антигосударственничество, беспочвенность, космополитизм и преклонение перед Западом) и бросилась искать себе нового кумира, естественно, опять же на Западе (где же ещё? Своего-то ума у интеллигенции никогда отродясь не было). И нашла со временем, в виде западного либерализма, как политической системы и капитализма, в качестве экономической системы, естественно, опять помноженной, на неизменные антигосударственничество, беспочвенность и космополитизм.

И через 40 лет титанических усилий, интеллигенция снова «осчастливила» народ новой (на этот раз либеральной) революцией, новым погромом государства и новым разрушением всех основ жизни (экономики, культуры, науки, спорта, военного дела и т.д.). К нашему счастью, в этот раз интеллигенции не удалось в достаточной степени консолидироваться, да и большинство прорвавшихся к власти её представителей отвлеклись на банальное разграбление оставшейся бесхозной собственности, а не идеологические эксперименты, поэтому в этот раз интеллигенции не удалось построить в России по-настоящему тоталитарный, всё пожирающий режим и устроить очередное массовое уничтожение миллионов несогласных и согласных. Более того, интеллигенция сумела удерживать власть всего 10 лет и в 1999 году её бездарно потеряла, сама превратившись вскоре в «несогласных».

С этого момента начался новый этап методического ослабления и разрушения государства и продвижения в народ идеологии разрушения. Интеллигенция снова готовит очередной переворот, снова замешанный на постоянном преклонении перед Западом, тотальном антигосударственничестве, беспочвеничестве, борьбе с государствообразующей религией и, конечно, космополитизме (куда же без него!). В этот исторический момент мы и живём.

Откуда же взялась эта специфическая нигде больше не существующая «прослойка», из кого она состоит и почему так агрессивно враждебна своему государству и народу?

Родоначальником интеллигенции послужило мелкопоместное и безземельное дворянство, а спусковым крючком для начала формирования этой прослойки - конечно, Манифест о вольности дворянской (1762 г.) и Жалованная грамота дворянству (1785 г.), в результате которых дворянство получило освобождение от обязательной государственной службы, а одновременно и освобождение от всех податей и телесных наказаний.

С другой стороны, начиная с Петра Великого, у высшего сословия в России воспитывалось перманентное преклонение перед Западом и презрение к собственному народу, обычаям и быту. Огромное число молодых дворян проходило со времён Петра обучение на Западе, путешествовало тоже в основном на Западе и длительное время там проживало. Таким образом, постепенно формировалась национальная элита, оторванная от собственной страны и народа.

Процесс формирования будущей интеллигенции ускорился после дарования вольностей дворянству, т.к. большая его часть оставалась безземельной и лишённой собственности, но служить была не обязана и стала быстро опускаться на социальное дно, разумеется, в своём социальном слое.

Ещё большее ускорение процесса формирования интеллигенции произошло в середине XIX века, когда к этому слою безземельного обедневшего и опустившегося дворянства стали примешиваться представители разночинцев, выделившиеся из числа освободившихся крестьян, но не оставшихся за земле, а мигрировавших в города, т.е. превратившихся в людей «перекати поле», но получивших при этом поверхностное образование. Эта гремучая смесь из остатков дворянского отребья, опустившихся на социальное дно и таких же опустившихся разночинцев и образовала прослойку интеллигенции и феномен интеллигенции.

Я думаю, что причина формирования этой прослойки лежит в непродуманной системе народного образования, которое, как это не странно, следовало давать достаточно дозировано, как это делают сейчас американцы, а также в навязанным со времён Петра преклонении перед Западом, что привело к формированию устойчивого информационного канала проникновения в Россию западных идей, попадающих на почву некритического их восприятия целым слоем народа и дальнейшей трансляции вглубь народного организма.

Вторая причина злокачественного перерождения интеллигенции заключается в слабости отечественного предпринимательского сословия и в русской национально-религиозной традиции, согласно которой дело - не есть нечто главное в жизни, а есть элемент вторичный. В результате этого образованная часть нации не обязательно считает нужным трудиться, даже если пребывает в изрядной нужде, а предпочитает заниматься «умственным трудом» оторванным от конкретных целей и помноженным на поверхностное образование и изначально усвоенное преклонение перед Западом и идущими оттуда идеями.

Большинство же западных стран, даже самых маленьких, бедных и слабых, отличаются высокой степенью идеологической самодостаточности, что позволяло им развиваться не «заглядывая в рот» своим более крупным и успешным соседям. Скажем, даже какие-нибудь зачуханные Бельгия или Португалия или микроскопические германские княжества никогда не страдали комплексом неполноценности по отношению к более крупным и богатым соседям.

Почему это так? Там сформировался весьма прагматичный слой местного промышленного и торгового сословия, который постоянно жизненно заинтересован в сбыте своих товаров и услуг своим гражданам. Эти же сословия являются работодателями для всей или большей части местного образованного слоя, а сам образованный слой в подавляющей массе мыслит весьма прагматично и думает только на те темы, за которые платят деньги. Поэтому на Западе просто невозможно себе представить ситуацию, когда местные интеллектуалы начнут играть собственную игру против интересов местного населения и предпринимательского сословия. Их тут же лишат финансирования и с треском выгонят с «волчьим билетом». Теми же причинами объясняется и разрозненность западного интеллектуального сословия, которое там не представляло до самого последнего времени единого целого. Поэтому прослойка интеллигенции на Западе не могла сформироваться в принципе, по крайней мере, до конца ХХ века (даже сейчас это процесс находится только в зачаточном состоянии и носит по большей части искусственно организованный и управляемый характер), а кроме того, в западном обществе давно и прочно утвердилась идея, согласно которой, даже пфенинг, потраченный на любой импортный товар - это пфенинг, отнятый у отечественного производителя, а значит на этот пфенинг сократилось всё общественное богатство, что является преступлением против нации (не больше и не меньше!). Понятно, что на такой почве никакого «низкопоклонства» (чрезвычайно меткое сталинское определение) перед соседними странами возникнуть не могло.

Каково же современное состояние интеллигенции у нас и образованного слоя на Западе?

Российская интеллигенция к концу XX столетия расслоилась на три страты (от «stratum» - прослойка). Первая - это «высшая интеллигенция» - люди творческих профессий, развивающие науку, технику, культуру, гуманитарные дисциплины. Подавляющее большинство представителей этого слоя заняты в социальной и духовной сферах, меньшинство - в промышленности (техническая интеллигенция). Вторая страта - это «массовая интеллигенция» - врачи, учителя, инженеры, журналисты, конструкторы, технологи, агрономы и другие специалисты. Многие представители этой страты работают в отраслях социальной сферы (здравоохранение, образование), несколько меньше (до 40%) - в промышленности, остальные в сельском хозяйстве или в торговле. И наконец, третья страта - «полуинтеллигенция» - техники, фельдшеры, медицинские сестры, ассистенты, референты, лаборанты. По уровню жизни преобладающая часть этой третьей страты в России живёт за чертой бедности.

Несмотря на большую разницу в уровне образования, уровне жизни, кругозоре и информированности интеллигенция в целом по прежнему представляет из себя достаточно консолидированную прослойку, которая хотя и непрерывно грызётся и воюет внутри себя, но мгновенно сплачивается, когда возникает угроза даже не их интересам (как эти интересы понимают на прагматичном Западе), а их видению идеального устройства общества (слабое государство, работающее на побегушках у интеллигенции и выполняющее все её капризы, либерализм, космополитизм, полное безверие и воинствующий атеизм, ощущение себя «человеком мира», полное отсутствие ответственности за любые действия, если они не направлены против самой интеллигенции, нежелание заниматься чем-то практическим и упор на абстрактное умствование и т.д.). И не просто сплачивается, а начинает целенаправленно действовать, стремясь добиться воплощение этого идеала в жизнь, при этом подавляя всех несогласных внутри себя самыми тоталитарными методами.

На Западе образованный слой весьма мал по численности вообще, т.к. во многих странах, в первую очередь в США, сознательно проводят политику оглупления или деинтеллектуализации большей части народа, ограничивают уровень его образования и направляют его энергию не на абстрактное умствование, а на примитивное потребление материальных и духовных суррогатов. Сами интеллектуалы на Западе, во-первых, разобщены и не представляют единой прослойки, во-вторых, в силу особенностей западной модели образования, предельно узкоспециализированны и не имеют широкого научного кругозора, вообще не приучены мыслить ни о чём, за пределами своей узкой специализации, в-третьих, предельно прагматичны, много работают, высокооплачиваемы и привыкли думать только о том, за что платят деньги и очень бояться потерять свой высокооплачиваемый и привилегированный статус при малейшем отклонении от решения задач поставленных работодателями.

Конечно, в последнее время на Западе появились некоторые зачаточные формы формирования интеллигенции, в чём-то подобной отечественной, только в отличие от неё начисто лишённой того, что Сталин метко назвал «низкопоклонством» перед заграницей. Бывают отдельные исключения, когда этот элемент вырывается из-под контроля и начинает подобно нашей интеллигенции работать против своего государства (вспомним например, фильм "Фаренгейт 9/11"), но на Западе система построена таким образом, что далеко такой протест не распространяется. Ему просто перекрывают все каналы показа, демонизируют его в СМИ, превращают в сумасшедшего или парию и таким образом нейтрализуют.

Подводя итог нашему обзору следует сказать, что наши недостатки - суть продолжения наших достоинств и наоборот. То есть широкое народное образование является одновременно достоинством, т.к. формирует огромный слой весьма креативных людей с широким кругозором, способных размышлять и генерировать идеи в междисциплинарных областях, и одновременно недостатком, т.к. создаёт у огромного числа людей получивших поверхностное образование ложное ощущение, что они являются специалистами во всех вопросах и могут решать мировые проблемы. Точно также слабое распространение (в отличие от Запада) трудоголизма ведёт с одной стороны к всестороннему развитию личности, а с другой к увлечению абстрактным умствованием, которое часто заводит людей очень далеко от реальных потребностей общества или даже в стан противников народа. Увлечение абстрактным умствованием очень часто имеет следствием отрицание Бога, ложное ощущение о всесильности разума и нежелание следовать любым авторитетам. И т.д. и т.п.

То есть не следует считать, что феномен интеллигенции слишком прост и однозначен. В нём сплетаются многие как положительные моменты, от которых нам в силу национального менталитета совсем не хочется отказываться, так и множество отрицательных моментов, носящих разрушительный характер для всей нации.

Что же нам делать с нашей преимущественно прозападной, космополитичной и беспочвенной интеллигенцией, которая периодически ухитряется поставить под угрозу существования не только безопасность государства, но и само существование русской нации и особого Русского мира?

Выгнать интеллигенцию из страны ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО в силу её многочисленности и отсутствия альтернативного образованного слоя. Перевоспитать существующую интеллигенцию тоже практически невозможно в достаточно значительных масштабах. Проводить репрессивные компании против интеллигенции вполне возможно, как показал опыт Сталина, но это даёт эффект только в краткосрочной перспективе, а в долгосрочной - загоняет болезнь вглубь организма.

Наиболее эффективным является сочетание разумного ЗАПУГИВАНИЯ интеллигенции (ибо эта прослойка патологически труслива) и раздробления её на прикормленные группы, которые выполнят в рядах интеллигенции роль троянского коня. Также можно использовать западный опыт по демонизации той части интеллигенции, которая склонна наиболее последовательно работать против народа и государства, отлучения её от СМИ и перекрытия ей финансовых источников подпитки как внутри страны, так и главным образом с Запада.

Впрочем, надо честно признать, что все эти меры являются паллиативными и сопряжены с разного рода нежелательными побочными эффектами и могут быть только временным ответом на интеллигентский вызов государству и нации.

По-хорошему же, надо решать задачу радикально - начав формировать СВОЮ НАЦИОНАЛЬНУЮ интеллектуальную элиту, свободную от комплекса неполноценности и низкопоклонства перед Западом, что представляет собой поистине эпохальную задачу необычайной сложности, учитывая, что у нас почти уничтожено здоровое крестьянское сословие, являющееся источником здоровых кадров для любого масштабного проекта и сильно подорвано влияние Русской Православной Церкви, являющейся источником духовного воспитания нации. Так что возможно начинать формирование новой интеллектуальной элиты придётся буквально от печки, с восстановления здорового крестьянства и повсеместного утверждения Православия, которое является вернейшей духовной основой здорового национального организма.