Уважаемая редакция Русской Народной Линии!
Поздравляю Вас с праздником - Днём Победы!
За всю, более чем тысячелетнюю историю России, не было более тяжёлого испытания для её народов, чем Великая Отечественная война. Русская армия в 1914 году, несмотря на значительное превосходство в военном снаряжении армий двух (!) империй - Германской и Австро-Венгерской, не позволила им добиться ощутимого результата, терпела сама, но наносила и врагу, ощутимые поражения, а к весне 1917 году добилась превосходства, несомненно, реализованного, если бы не произошёл февральский переворот. Почему же Красная армия, на вооружение которой работала вся промышленность страны, потерпела столь сокрушительное поражение на первом этапе войны, допустив врага до Волги и Кавказа? Не в том ли причина, что из Великой войны не были сделаны должные выводы и не в том ли, что между двумя мировыми войнами был ничтожно малый, по историческим меркам промежуток? А ведь в этом промежутке была Гражданская война, серьёзные стычки с Японией и Финская война!
Радость Победы не должна заслонять поиск причин наших поражений и утрат, тяжесть которых, а по большому счёту и их невосполнимость, мы ощущаем и сегодня. И всегда будем мы скорбеть по ним: потому-то и живёт так долго, в отличие от Запада, народная память о Великой Отечественной войне.
Всего 23 года отделяет Брестский мир большевиков с Германией от её вероломного нападения на СССР, заключивший с ней 23 августа 1939 года Договор о ненападении. Между двумя мировыми войнами ХХ века, самыми кровопролитными в истории человечества, лежит ещё меньший, ничтожный по историческим меркам, отрезок времени - 20 лет, если считать окончанием войны Версальский мирный договор, а не Компьенское перемирие. Первая мировая война, называемая в России Великой войной, закончилась для неё не только позорным, с «аннексиями и контрибуциями», Брестским миром, но и «перерастанием империалистической войны в гражданскую войну».
«Видит Господь, не ради воинственных замыслов или суетной мирской славы подняли Мы оружие, но ограждая достоинство и безопасность Богом хранимой Нашей Империи, боремся за правое дело», - гласил Императорский Манифест о войне с Австрией. Для России и её Царя Николая II эта война была не империалистической, а защитой Отечества в войне, начатой «жестоким врагом, стремящимся поработить нашу Родину», как было сказано в манифесте 2 марта 1917 года.
Ещё в ноябре 1899 года на встрече в Потсдаме с германским статс-секретарём по иностранным делам Б.Бюловым Император Николай II отмечал, что «нет никакого вопроса, в котором интересы Германии и России находились бы в противоречии» [1].
Между тем внешняя политика Германии имела явно агрессивный характер, а по отношению к России - с антиславянским оттенком: «Дранг нах Остен» зародился не в гитлеровской, а в кайзеровской Германии Вильгельма II. Немцев заранее готовили к войне с Россией. Как свидетельствовал русский генерал А.А.Брусилов, ещё накануне Первой Мировой войны немцам внушали, что «Германия должна завоевать себе достойное место под солнцем... что великий немецкий народ, при помощи своего доброго немецкого бога, как избранное племя должен разбить Францию и Англию, а низшую расу, славян, с Россией во главе обратить в удобрение для развития и величия высшей германской расы» [2].
Генерал А.А.Брусилов вспоминал о поразившем его с женой празднике в немецком курортном городке Киссенгене летом 1914 года - в самый канун Великой Войны. Центральная площадь городка была застроена «прекрасными декорациями, изображавшими Московский Кремль, церкви, стены, башни его. На первом плане возвышался Василий Блаженный». После начала фейерверка под звуки оркестров, играющих «Боже Царя храни» и «Коль славен», «масса искр и огней с треском, напоминавшим пушечную пальбу, посыпалась со всех сторон на центральную площадь парка, подожгла все постройки и сооружения Кремля... Всё горело под торжественные звуки увертюры Чайковского "1812 год". Немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга... Ничего подобного в России не было, и наш народ жил в полном неведении того, какая грозовая туча на него надвигается и кто его ближайший лютый враг» [3].
Народ России, пропагандой в нём шовинизма и антинемецких настроений не готовили к войне. Да и такая политика была бы, не только совершенно нелепой в многонациональной стране, в которой проживало немалое число и немцев, но и чуждой русскому самосознанию. В прощальном обращении к Русской Армии, скрытом Временным правительством, Император Николай II указывал: «Эта небывалая война должна быть доведена до полной победы. Кто думает теперь о мире, кто желает его - тот изменник Отечеству, его предатель».
Имена предателей во главе с их вождём, вхожим в немецкое посольство в Швейцарии, стали известны Департаменту полиции в конце 1916 года, но последовавшие события в феврале 1917 года и лояльное отношение Временного правительства к пассажирам «пломбированного» вагона оставило безнаказанными изменников Отечества. Идеологическое одностороннее разоружение Русской Армии привело к краху июльского 1917 года наступления, которое в иных условиях неминуемо привело бы к поражению Германии на Восточном фронте. В дневнике, 13 июля, Император Николай II делает запись о провале, так долго готовившегося наступления: «За последние дни нехорошие вести идут с Юго-Западного фронта. После нашего наступления у Галича многие части, насквозь заражённые подлым пораженческим учением, не только отказались идти вперёд, но в некоторых местах отошли в тыл, даже не под давлением противника... Просто позор и отчаяние!»
Большевики - адепты «подлого пораженческого учения», отрабатывая немецкие деньги своего вождя, накануне июльского наступления Русской армии предприняли попытку государственного переворота, призвав к захвату власти: «После того, как контрреволюционная буржуазия явно выступила против революции, пусть Всероссийский совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов возьмёт всю власть в свои руки» [4].
История не терпит сослагательного наклонения, но, всё же, можно реконструировать дальнейшее развитие мировой истории в случае доведения до победного конца Великой войны для России, участия её в Версальском мирном договоре с выполнением условий её договора с союзниками по Антанте. Большую часть репараций Германия должна была выплатить России, за тот ущерб, который был нанесен войной, начатой Германией. Вышедшая из войны сильная, победившая врага Русская армия, продолжавшая укрепляться, сдержала бы захватнические порывы «Дранг нах Остен» любых «фюреров»! Российская Империя не допустила бы ни Мюнхенского сговора Запада с Германией, ни, тем более, договора-пакта о ненападении 1939 года с Германией.
«Россия Царская не допустила бы врага
Ни к Волге-Матушке, ни под Царицына врата!»
Чем же объясняется настолько промежуток малый между двумя Мировыми войнами, что не только офицеры и генералы, но и рядовые солдаты успели поучаствовать в них обеих? Существует только одна, подтверждённая всем ходом Великой Отечественной войны, причина: в результате Первой Мировой войны, вопреки замыслам её организаторов, Россия, хотя и ставшая «советской», лишившаяся своих западных, «царских», окраин, измученная социалистическим экспериментом, всё же не погибла!
Вскормленная теми же силами, которые организовали крушение Российской империи, гитлеровская Германия, на откуп которой, для усиления её мощи, была отдана Европа, за исключением одной страны, сидевшей за Английским каналом, была направлена, как и было задумано, всё-таки, на Восток! И снова наш народ, в отличие от напавшего на него врага, не был идеологически готов к этой войне - жесточайшей, буквально на истребление врагом «млада и стара» - всего живого на земле нашей Родины!
Понадобилось время и тяжёлые потери первых двух лет войны, чтобы народ осознал нависшую над ним угрозу его тотального уничтожения, не поднялся весь на борьбу и не дал отпор врагу, не различая отношения к советской власти и прощая, зачастую, бездарное руководство ведением войны.
В основе идеологической неподготовленности населения к войне лежал всё тот же «интернационализм и пролетарская солидарность трудящихся» - краеугольные камни «подлого пораженческого учения», заменившие пролетариату отечество, которого, согласно марксистскому учению, у него нет.
Но, на родине основоположника этого учения, пролетариат считал иначе и подтверждением тому служит недавний рассказ ветерана войны в одной из передач на телевидении. В начале войны, в одну колонну отступавших наших частей, по ошибке въехал, заблудившийся немецкий грузовик. Наши солдаты, обступив со всех сторон немца-шофёра, с интересом рассматривая его, спросили: «Ты шофёр, значит - пролетарий! Как ты мог согласиться пойти воевать против государства рабочих и крестьян?» На что получили обстоятельный ответ: «Вы глупые и ничего не понимаете! Фюрер сказал, что вы - низшая раса и должны быть уничтожены и выгнаны за Урал, чтобы освободить для немцев жизненное пространство!»
Что ляжет в основу следующей нашей неготовности своевременно дать достойный ответ очередному вызову, очевидно, что на этот раз более глобальному? Не будет ли это наша «неопытность» владения таким инструментом, как «демократия», на что, иногда, ссылаются те руководители страны, которые ведут отсчёт, более чем тысячелетней, истории России с 1991 года?
Примечания
1. Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая II. Мюнхен, 1949. Т. 1 - С. 122.
2. Брусилов А.А. Мои воспоминания. М., 1983. - С. 69.
3. Там же. - С. 49.
4. Социал-демократ. N 104. 1917. 11 Июля.
2 мая 2010 года
