В 1960-е-1980-е годы много времени провел я в библиотеках и архивах, собирая материалы для своих книг, в основном биографий русских поэтов Пушкинской поры. «Историчка» была одной из любимых моих библиотек - безотказной помощницей. Там, при работе над любой книгой, я обращался не только к книжным фондам, но и к находящимся в газетно-журнальном зале «Хмыровским папкам». Работа с ними была всегда крайне интересна. Там всегда находились редкие сведения. Выписав необходимое, я просматривал всё остальное, делая выписки впрок. Иные папки я заказывал просто для просмотра и чтения. И сколько было находок, неожиданных, интересных... Когда в 1980-м году начал выходить альманах «Памятники Отечества», я написал для первого номера статью о Хмырове и его деле. Эту статью я тут и предлагаю вниманию читателей, впрочем, я в ней много исправил и дополнил.
В XIX-м веке создавалась русская историческая наука. Напомним, что это были труды Карамзина, Погодина, Соловьева, Костомарова, Ключевского, Забелина и других историков. Каждый из них поражает не только глубиной и разнообразием своих знаний, но и объемом проделанной работы. Карамзин недаром писал: «Десять обществ не сделают того, что сделает один человек, совершенно посвятивший себя историческим предметам».
Известно, какой огромный интерес вызвала во всех слоях общества 12-томная «История государства Российского» Н. М. Карамзина, уже после выхода первых восьми томов - в 1818 году - ставшая настольной книгой россиян и оказавшая влияние на всё русское - литературу, историческую науку, искусство, национальное самосознание. В 1851-1879 годах появился 29-томный труд С. М. Соловьева «История России с древнейших времен», популярность которой не иссякла до сего времени.
Два эти труда по истории России - пример того, как научное исследование, написанное без всякой популяризации, становится чтением для народа. Происходит это потому, что в народе постоянно живет жажда самопознания. И, вероятно, истории здесь принадлежит первое место. Однако народ хочет знать не только свою историю, но и свой фольклор, свою веру, разнообразный русский быт (как велика была Русская Империя!), древнюю литературу, язык и многое другое. Такие капитальные труды, вышедшие также в XIX-м веке, как «Толковый словарь живого великорусского языка» (1863-1866) и «Пословицы русского народа» (1861-1862) В. И. Даля, «Поэтические воззрения славян на природу» (1865-1869) и «Народные русские сказки» (1855) А. Н. Афанасьева стоят рядом с историческими трудами Карамзина и Соловьева, дополняют их и даже могут быть восприняты с ними как одно целое.
Документальная литература в России была всегда популярна, - был спрос на книги о разных исторических эпохах, биографии замечательных русских людей, описание монастырей, жития святых, работы по истории ремесел, географии, всевозможные справочники и словари. Справочники начали появляться уже в середине XVIII века, - это «Географический лексикон Российского государства» Ф. А. Полунина (1773), «Словарь географический Российского государства» в семи томах А. Щекатова и Л. Максимовича (1801-1809), и упомянем еще «Русский биографический словарь» в 25 томах (1896-1918), «Современники. Альбом биографий» в 2-х томах Н. И. Афанасьева (1909-1910). Огромное количество сведений о Росси вошло в «Энциклопедический словарь» в 86 полутомах, изданный Брокгаузом и Ефроном в 1890-1907 годах. В XIX-м веке был целый ряд периодических изданий, посвященных исключительно России. Назову только небольшую их часть: 148 томов трудов Русского исторического общества, журналы «Живописная Россия», «Древняя и новая Россия», «Живая старина».
Русский читатель во всем, что создавали историки, этнографы, географы, искусствоведы, искал именно того, что складывалось в общую науку о России. Читательский спрос настойчиво высвечивал в огромной массе различных трудов - от многотомных историй до журнальных очерков и мелких заметок - контуры русского Отечествоведения.
Понятно, что неспециалисту невозможно было собрать самому воедино нужные ему знания по какому-либо вопросу. Литератор-историк 
увидел то, что подсказал ему читательский интерес: науку, которая, хотя еще и не вылилась в определенную форму, но необходимость которой уже ясно осознавалась русским обществом. Хмыров решил очертить ее границы и подвести итоги ее стихийного бытия.
Он составил проект «Энциклопедии русского Отечествоведения» в 12-14 томах. «Нет нужды доказывать, что знание своего Отечества, по возможности во всех отношениях, - нравственно обязательно для каждого истинно просвещенного гражданина», - пишет в этом проекте Хмыров. Он предлагает «обобщить сведения о России, собрать их вместе, расположить удобно для всех и дать возможность каждому, кто бы он ни был, легко и скоро найти предмет Отечествоведения, его интересующий, и тут же - полное справочное объяснение этого предмета с указанием источников к дальнейшему и подробнейшему его изучению.
В своем проекте Хмыров определил основные принципы предполагавшегося издания: «Энциклопедия должна, - писал он, - 1) Вместить в себе, без всякого исключения всё касающееся России во всех отношениях. 2) Представить это всё в виде хотя и сжатом, но обстоятельном и приноровленном к пониманиям всех уровней, - наконец: 3) Облегчить самый прием отыскивания справок - расположением всего материала в валовом алфавитном порядке, ясном для каждого».
В этой энциклопедии предполагалось собрать сведения об исторических событиях в России, памятниках истории и культуры, русских деятелях, городах, монастырях, музеях, государственных учреждениях, учебных заведениях, театрах, сведения по фольклору, ремеслам, торговле, промышленности, военному делу, науке и культуре в России, о разных государствах в их отношении к России, об иностранных писателях и государственных деятелях в их связях с Россией и о многом, многом другом.
«Исполненная таким образом Энциклопедия русского Отечествоведения, - пишет Хмыров, - представит обильный свод справок, полезных каждому, необходимых многим и, кроме того, даст массу руководящих указаний желающим посвятить себя изучению какой-либо отрасли Отечествоведения».
Хмыров, конечно, понимал трудность такого предприятия, так как многие статьи энциклопедии - а их были бы тысячи - пришлось бы подготавливать по первоисточникам: историческим документам, летописям и т.д. Однако, замечает он, - «весь материал будет свой, родной, добывание и обработка которого укажут людей, быть может - дельных и способных, но не имеющих, к чему и куда приложить свой труд. Сколько честного хлеба дастся честным людям!»
Последняя фраза вырвалась у автора проекта не случайно: так сильна была его вера в успех своего начинания. И это несмотря на то, что сам Хмыров, литератор-историк, великий энтузиаст именно Отечествоведения, автор книг, статей и бесчисленных справочных заметок в различных словарях, получал за свой труд гроши и нередко жил впроголодь.
Закончив писание проекта своей энциклопедии, Хмыров принялся с большой энергией искать издателя - государственное учреждение или частное лицо. Императорская Академия наук проект Хмырова отклонила. Не нашлось и мецената, готового рискнуть деньгами ради пользы России. После смерти Хмырова его проект был опубликован в журнале «Русская старина» (1873, № 2), но так и остался проектом.
Но пора нам обратиться и к биографии Михаила Дмитриевича. Он родился 1 сентября 1830 года (по старому стилю) в селе Локотки Глуховского уезда Черниговской губернии в дворянской семье (род Хмыровых восходит к XVI веку). Учился в 1-м Московском кадетском корпусе, откуда в июне 1848 года был выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк, располагавшийся в Петербурге. В 1849 году Хмыров участвовал в Венгерской кампании, а во время Крымской войны 1853-1856 годов находился в составе войск, охранявших побережье Финского залива. В кадетском корпусе и в полку Хмыров увлекался поэзией и писал стихи. В то время и позднее он много переводил из Байрона, - часть его переводов была опубликована. В 1858 году он задумал писать историю Измайловского полка и, получив доступ в архивы - полковой, Артиллерийский, Главного штаба и Зимнего дворца, - увлекся русской историей.
В 1860 году Хмыров познакомился с артиллерийским офицером Валентином Александровичем Кремпиным, который уже второй год издавал журнал под названием «Рассвет». В четырех номерах этого журнала за 1860 год Хмыров напечатал большую работу, основанную на архивных источниках: «Графиня Екатерина Ивановна Головкина и ее время». В январе 1861 года Хмыров вышел в отставку штабс-капитаном, снял военный мундир и, как пишет о нем его современник, - «отрастил бороду и волосы, постригся в скобку (он был сильный брюнет с бледным лицом и сухопарый) и облачился в красную или зеленую рубашку с косым воротом, армяк, плисовые черные шаровары и сапоги бутылками».
В таком необычном для официального общества наряде бывший офицер гвардии, а теперь литератор, появлялся везде - у знакомых, в редакциях, в архивах и библиотеках, в театрах.
Император Александр Второй, увидев Хмырова в дворцовой библиотеке, сначала изумился его одежде, но потом привык к ней и разрешил ему ходить сюда в таком виде. Но в театрах Хмырову покоя не давали: его приглашали к начальству и просили «не смущать публику своим мужичьим платьем». Хмыров, однако, вел себя совершенно независимо и русского платья не снял.
С начала 1860-х годов Хмыров стал сотрудничать, кроме «Рассвета» в журналах «Время», «Северное сияние», «Русский архив», «Отечественные записки», «Всемирный труд», «Народная школа», в газете «Русский мир», в «Энциклопедическом словаре Общества русских ученых и литераторов», в «Портретной галерее русских деятелей» Мюнстера, «Живописном обозрении» и других изданиях. Он писал статьи преимущественно по русской истори: о нашествии татар на Русь, об Иване III, Иване Грозном, Ермаке, о Смутном времени, стрельцах, о Годуновых, Романовых, о Суворове, о войне 1812 года, об артиллерии на Руси, о русском военно-медицинском деле, об обработке металлов и использовании минералов в Древней Руси и многом, многом другом. В «Портретной галерее» Мюнстера Хмыров напечатал 86 биографий русских людей, в частности Н.П.Румянцева, М.И.Кутузова, И.Ф.Крузенштерна, М.П.Лазарева, Н.С.Мордвинова, П.С.Нахимова, В.А.Жуковского, А.С.Пушкина. Он писал живо и доступно для любого уровня грамотности.
Историк и библиофил П.А.Ефремов, друг Хмырова, пишет, что тот без записных книжек не читал ни одного архивного дела, ни одной книги, а «читал он почти всё появлявшееся в печати, особенно не пропуская ничего по русской истории, по истории литературы, этнографии и статистики», - свидетельствует Ефремов. В записных книжках Хмырова скопился огромный справочный материал: тут был указатель ко всем изданным мемуарам о временах Екатерины Второй, многочисленные поправки к восьмитомному «Словарю достопамятных людей русской земли» Д. Н. Бантыша-Каменского, содержащему 631 биографию, к четырем томам «Родословной книги» П. В. Долгорукова и к «Истории Российской иерархии» владыки Амвросия, генеалогические выписки о замечательных русских людях, причем не обязательно знаменитых.
Хмыров остро ощущал разрозренность сведений о России и по мере сил старался собирать их воедино. Когда его хлопоты об издании энциклопедии зашли в тупик, он не сдался. Вместо нее он создал у себя дома справочный кабинет по русскому Отечествоведению. Много лет, отказывая себе в самом необходимом, он скупал все без исключения русские периодические издания XVIII-XIX веков - альманахи, журналы, газеты, включая губернские и епархиальные. В результате одних журналов он собрал более 12 тысяч номеров. Всё это он аккуратно разрезал на статьи по разным вопросам Отечествоведения, надписывал на вырезках, что откуда взято, и раскладывал в папки. Это отнимало у него не только средства, но и силы, - он трудился по ночам, голодал и сильно подорвал этим свое здоровье, но в конце концов смог оповестить через газету всех интересующихся русским Отечествоведением о том, что справочный кабинет открыт для бесплатного пользования.
К Хмырову стали приезжать люди со всех концов России, чтобы навести справки по какой-нибудь из отраслей русского Отечествоведения. Ведь в то время еще не было никаких указателей к русской периодике, - капитальный труд А. Н. Неустроева «Историческое разыскание о русских повременных изданиях и сборниках за 1703-1802 гг.» вышел в 1874 году и охватывал периодику только за XVIII век.
«В светлой большой комнате квартиры Хмырова, - вспоминал писатель В. Н. Никитин, - от пола до потолка было множество полок, а на полках хранились, в тщательном порядке, по предметамя, вырезки из газет, журналов и книг; все полки имели отдельные надписи, нумерации и алфавиты». Справку могли получить «все, кто хотел, совершенно даром, а часто и с помощью хозяина, который давал еще при этом полезные для неопытных советы». Историки сразу оценили проделанное Хмыровым. «Подобного рода библиотеку, - писал П. А. Ефремов, - при недостатке у нас не только толковых, но и каких-либо указателей к периодическим изданиям, конечно, можно назвать драгоценною».
В «Биржевых ведомостях» за 1868 год появилась статья, где о собрании вырезок Хмырова было сказано, что это труд «без примера в прошедшем и, быть может, без подражания в будущем», и что «на труд этот должно смотреть как на тяжелую работу для общественной пользы». «Владелец коллекции, - говорит автор статьи, - не держит под спудом собранных им материалов и с полной готовностью и чрезвычайной предупредительностью предоставляет каждому желающему пользоваться безвозмездно плодами его трудов и значительных издержек. Одному нужно иметь статью о Румянцеве-Задунайском, а другому - о разведении свекловицы, и Хмыров тотчас же дает требуемое».
В коллекции Хмырова - 832 большие папки с вырезками, разделенные на 323 темы. Собранная периодика обнимает время с 1755 до 1866 года. Современники вспоминали полушутливое изречение Хмырова: «И вижу я в стране моей родной изданий тысячи, а справок - ни одной» и называли его «живым архивом», - «историком-чернорабочим», «великим тружеником». Историк К. Н. Бестужев-Рюмин так определил суть работы Хмырова: «Вся жизнь его была посвящена одной цели - узнать как можно больше и облегчить пути к знанию другим».
Вот некоторые - главные - разделы собрания вырезок Хмырова: «История России» - 139 папок с названиями «Летописи», «История России до нашествия монголов», «История России от нашествия монголов до царствования Иоанна IV», «Царь Федор Иоаннович», «Борис Годунов», «Смутное время», «Петр Первый и царевич Алексей» и т. д.; «Русские люди» - 89 папок, в которых расположены в алфавитном порядке статьи о полководцах, государственных деятелях, писателях, журналистах, ученых и т. д.; статьи о губерниях и областях России занимают 77 папок; 30 папок - история просвещения в России; 10 - Екатерина Вторая; 27 - Император Александр Первый; две папки - Америка Русская, куда входят статьи и заметки о путешествиях Дежнева, Баранова, Беринга, Лаптева, об открытии русскими Аляски, о Российско-Американской компании, о русских колониях в Калифорнии. Много папок отведено истории науки и искусства России: «Академия наук», «Археология», «Астрономия», «Метеорология», «Географическое русское общество», «Гидрография в России», «Медицина в России», «Библиография и критика», «Архитектура в России», «Музыка и опера в России», «Театр в России», «Русские сказки, былины, пословицы, поверья, обычаи и праздники». Еще папки - «Горное дело в России», «Почта, пароходство и телеграф в России», «Промышленность в России», «Торговля в России», «Лесоводство в России».
Во все папки Хмыров вкладывал, кроме вырезок, и другие материалы: печатные указы, брошюры, подлинные письма, архивные выписки и даже книги, - иногда с авторской правкой. Я, например, нашел в одной из папок, посвященных русским монастырям, экземпляр книги А. Ратшина «Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквях в России» 1852 года, весь исписанный автором, - он внес сюда большое количество дополнений. Но издательство Книжной палаты в 2000 году переиздало этот труд по неисправленному экземпляру, так как не знало, что в папках Хмырова есть такая редкость.
В папке «Пугачевский бунт» находятся печатные указы Екатерины Второй, первое издание книги А. С. Пушкина «История Пугачевского бунта» и рецензии на эту книгу. Есть в папке оттиски статей с автографами историков.
В 1866 году Хмыров представил в Императорскую Академию наук второй свой проект - составление указателя статей в русских повременных изданиях за 1755-1866 годы, т. е. практически всего того, что им было собрано и рассортировано по папкам. Идея такого указателя уже тогда не была новой: об этом говорили библиографы В. Г. Анастасевич и П. И. Кеппен. Такой указатель был насущно необходим. Однако и новый проект Хмырова был отклонен.
Постоянно пополняя свое собрание, Хмыров отчаянно бедствовал - до такой степени, что его жена с детьми в последний год его жизни вынуждены были уехать из Петербурга к родным в деревню, чтобы не умереть с голоду. Крайняя непрактичность в быту еще более осложняла жизнь историка. Прислуги у него не было. Денег на питание он оставлял себе столько, что их хватало лишь на один хлеб. Замкнутый и самолюбивый, он никому не рассказывал о своих лишениях и продолжал работу.
Весной 1872 года домовладелец потребовал у Хмырова уплаты годовой задолженности за квартиру. На отсрочку он не соглашался и грозил судом, описью и продажей с аукциона в счет долга его имущества, а оно состояло собственно из библиотеки - книг и коллекции вырезок. Только теперь Хмыров впервые проговорился о своем трудном положении. В письме к другу - историку С. Н. Шубинскому - он признавался: «Именуя меня «чудаком», вы, однако, говорите сущую правду, и вот доказательство: знаете ли вы, что не дальше как в мае месяце я лишусь окончательно всей моей библиотеки? Я не говорю об этом никому, даже своим, и можете себе представить, что происходит в моей душе... Но вы об этом ни меня не спрашивайте, ни говорите никому, потому что для спасения достояния моего нужна слишком тысяча рублей, которых на земле не найдешь, да и с неба они не падают».
Пытаясь сохранить свой справочный кабинет по Отечествоведению, столь полезный для всего общества, Хмыров обратился к бывшему издателю журнала «Отечественные записки», а теперь издававшему газету «Голос», весьма известному журналисту А. А. Краевскому с просьбой взять его библиотеку в заклад за сумму, необходимую для уплаты долга. Краевский откликнулся немедленно: он дал деньги и оставил библиотеку в полное распоряжение Хмырова.
Потрясение, пережитое Михаилом Дмитриевичем, оказалось для него роковым. Истощенный трудами и недоеданием организм не вынес этих тревог. Он слег в постель с воспалением мозга и после тяжких страданий скончался. Это было 27 ноября 1872 года, - жизнь его оборвалась на 43-м году. Похороны состоялись 1-го декабря.
В кружке литераторов-историков, близко знавших Хмырова, возникла идея основать журнал, посвященный русскому Отечествоведению, в котором помещались бы не сугубо ученые статьи, а литературно обработанные, однако без ущерба для познавательности. Так возник иллюстрированный журнал «Древняя и новая Россия», в котором стали печататься материалы по истории и этнографии народов России.
В 1873 году библиотека Хмырова (3766 томов книг и 832 папки вырезок) была, благодаря настойчивым рекомендациям ученых и литераторов, куплена у его вдовы московским Музеем русской истории (теперь это Исторический музей), основанным в 1872 году. Краевский отказался от своей ссуды, данной Хмырову, в пользу его детей.
Управление Музея сообщало в журнале «Русская старина» в феврале 1873 года: «Библиотека эта по преимуществу относится до русской истории. Кроме книг - особую ценность библиотеки составляют материалы по разным отраслям Отечествоведения, которые удалось покойному собрать... Известно, до какой степени бывает трудно проследить все особые издания по какой-либо отрасли знаний: даже в таком случае, когда существуют хорошие библиографические каталоги, нередко встречаются затруднения справиться с достаточною точностью о том, что явилось в разное время о каком-нибудь предмете в том или другом периодическом издании... Управление имеет в виду употребить все зависящие от него средства, чтобы труд, начатый Хмыровым, был продолжаем, и чтобы основанная им впервые в России литературно-справочная библиотека могла служить с пользой».
С. Н. Шубинский, обращаясь в управление Музея, писал о необходимости составить каталог всех хмыровских вырезок: «Писанный каталог необходим; он составит начало и важнейший материал для того труда, о котором постоянно мечтал Хмыров, а именно для «Энциклопедии Отечествоведения»». За библиотекой было официально закреплено название «Хмыровской». Позднее она была отделена от музея и положила начало известной московской Государственной публичной исторической библиотеке. Здесь находится она и по сей день: книги - в особых шкафах, со своим шифром, папки с вырезками - на полках в газетном зале. «Хмыровские папки», - так называют их библиотекари, - служат историкам, писателям, краеведам, словом - всем, в том числе и студентам.
В заключение хочу отметить, что Михаил Дмитриевич Хмыров сегодня лицо мало кому известное. Он, к сожалению, почти забыт. Например, в последнем издании Большой советской энциклопедии сведений о нем нет. В Советской исторической энциклопедии (т. 15) о Хмырове дана беглая справка, автор которой явно не ознакомился со всеми материалами о Хмырове, - в этой заметке нет ни слова о задуманной Михаилом Дмитриевичем энциклопедии Отечествоведения.
«Кликните клич, - писал Хмыров в своем проекте, - найдутся и люди, которые на своих плечах вынесут русскую «Энциклопедию» от А до самой фиты». Говоря о русских летописях, Хмыров назвал их «источником народного самопознания». Именно так можно было бы охарактеризовать «Энциклопедию русского Отечествоведения» будь она создана.
