Церковный народ ожидал введения цензуры в издательском деле. Невозможно не согласится, что на книжных полках есть немало околоцерковной литературы, к которой более приложимо слово «макулатура». Если не сказать больше.
Все хотели видеть появление в Церкви подразделения грамотных цензоров, которые будут действовать в обстановке прозрачности и открытости. Но отнюдь не образования некой анонимной «группы товарищей», которые будут келейно вершить суд над седовласыми архиереями, общепризнанными классиками мировой литературы, и даже над... святыми.
Наша слаборазвитая отрасль церковного книгоиздательства может просто не перенести экспериментов, когда за любую, даже общепризнанную в церковном народе книгу приходится платить деньги для того, чтобы она прошла чистилище анонимных рецензентов.
Потому, не успев начать работать, новоявленная цензура стала объектом нареканий буквально от всех - издателей, читателей.
Журналисты из «Русского Ньюсвика» взяли интервью у ряда компетентных лиц. Процитируем их статью: «Собеседник в Московской патриархии сообщил, что есть три рецензента. За февраль через них прошло 128 книг, то есть в день каждый должен был отрецензировать две книги за один рабочий день. Среди которых не только брошюры, но и многотомные собрания сочинений».
Понятно, что при таком потоке выходит не рецензирование, а халтура. Критика журналистов и книгоиздателей вполне обоснованна.
Иногда критика «экспертов» идет с самых неожиданных сторон. Ведь более всех образования цензуры хотели представители либеральных кругов. И как не удивительно, самая острая критика деятельности Издательского Совета Русской Православной Церкви посыпалась именно из их рядов. Известный своими «реформаторскими» настроениями киевский священник Андрей Дудченко написал статью «Преимущественный ценз», со значительной частью которой нельзя не согласиться, невзирая на различия в мировоззрении.
Процитируем отрывки из нее: «Издатели бьют тревогу: православная цензура набирает обороты. Шведская писательница Сельма Лагерлеф - первая женщина, которой дали Нобелевскую премию. В 1909 году она стала лауреатом по литературе. В России больше всего известна ее детская книжка «Путешествие Нильса с дикими гусями». А спустя сто лет одна из ее книг получила другое признание-гриф «Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви». «Красношейка. Пасхальное сказание» - христианская притча о птице, которая из милосердия вытащила терновый шип из венца на голове распятого Христа. Правда, эту книгу Издательский совет рекомендовал доработать с учетом замечаний рецензента...
...Критерии, которыми руководствуется Издательский совет, непонятны. Многие издатели, в том числе и православные, жалуются на непрозрачность рецензирования. На сайте совета есть список членов экспертной коллегии, которые визируют рецензии, но о самих рецензентах почти ничего не известно. При этом все они работают на общественных началах, то есть зарплаты не получают и формальной ответственности за принятые решения не несут.
«Зачем рецензировать сочинения святых, - удивляется собеседник в Патриархии. - И главное, кто их рецензирует! Чиновники и какие-то семинаристы». 11 февраля коллегия приняла сразу два решения по трудам святителя Игнатия Брянчанинова. Сначала одобрили переиздание его собрания сочинений в семи томах издательством «Ковчег», а потом и двухтомника в издательстве «Сибирская Благозвонница». «Логика одна - это хороший бизнес», - объясняет источник, близкий к Издательскому совету. По словам Богословского, отрецензировать один авторский лист стоит 500 рублей. «Значит, за собрание святителя Игнатия взяли тысяч сто», - подсчитал собеседник в Патриархии.
«В первую очередь с этими барьерами может возникнуть пул избранных издательств, а это приведет к переделу православного книжного рынка, - говорит собеседник Newsweek, близкий к Издательскому совету. - И это будет ударом по ассортименту и, как следствие, по объемам продаж».
А вот еще одна статья того же автора под названием «Книготорговая лихорадка». В ней, кроме спорных тезисов, тоже справедливо поставлен ряд вопросов по деятельности Издательского Совета. Вот что пишет автор: «Православный книгоиздательский рынок России и Украины лихорадит с конца прошлого года, после того как 25 декабря на заседании Священного Синода РПЦ было принято решение взять под контроль издание и распространение православной литературы...
...Обсуждение синодального решения в интернете, в том числе участниками книгоиздательского рынка, показало, что на сегодняшний момент ни издатели, ни Издательский совет РПЦ не готовы к заявленным реформам. Предлагаемая Синодом схема может быть выгодна лишь "приближенным" к ИС РПЦ издательствам, которые смогут получать вожделенные грифы без особых проблем и даже влиять на решения рецензентов. Но в таком случае это уже коррупционная схема.
...Весьма важный вопрос: кто будет осуществлять рецензию книг? По сути, на Издательский совет возложены обязанности рецензирования всей литературы, издаваемой на территории РПЦ и предназначенной для распространения через церковную сеть. Право предоставления грифа отнято у епархиальных архиереев и оставлено лишь за самоуправляемыми Церквами в составе Московского Патриархата. Откуда же Издательский совет возьмет целую армию квалифицированных цензоров? Не получится ли так, что результат многолетней работы коллектива переводчиков и научных редакторов по переводу, например, святоотеческих творений, попадет на рецензию к студенту, уровень подготовки которого не позволит ему адекватно оценить текст? На церковных изданиях до 1917 года стоял гриф цензурного комитета, но при этом указывалась фамилия ответственного лица, принявшего решение о допущении книги в церковный оборот. Не лучше ли было бы ввести персональную ответственность рецензента? Тогда и претензии издателей (в случае отрицательного решения) или читателей (при допущении книги на прилавки) можно было бы направлять по конкретному адресу, а рецензент понимал бы, что за свои действия он несет ответственность вплоть до судебного разбирательства.
Теперь представим себя на месте епархиального издателя. Раньше вопросы легализации продукции решались договоренностью с местным архиереем, а при его несговорчивости - с архиереем другой области. Теперь же издатели получают головную боль на трех этапах: (1) предварительное одобрение епархиального архиерея, который трижды подумает, стоит ли ему "светиться" перед Москвой, (2) прохождение цензуры анонимного рецензента в Издательском совете и (3) последующее благословение местного архиерея. Можно представить, насколько эта процедура затормозит процесс издания книг, если даже местный архиерей окажется согласным ввязываться в это дело, и насколько возрастут накладные расходы издателей.
Кстати, о расходах. Представляется странным, что церковное начальство намерено усложнять труд миссионеров за счет самих же миссионеров: труд рецензентов должны оплачивать издатели, мечтающие попасть на церковный рынок. И плата эта отнюдь не символическая. Так, стало известно, что недавно от одного из ведущих московских православных издательств, не входящего в круг "приближенных" к ИС РПЦ, потребовали 100 тыс. рублей за рецензирование собрания сочинений свт. Игнатия Брянчанинова, многократно переиздававшегося ранее. В такой ситуации крупные светские издатели, в ассортименте которых присутствует и православная литература, вряд ли заинтересуются получением церковного грифа - доля церковной розницы крайне невелика в общем объеме книготорговли, а заморочек по поводу прохождения цензуры слишком много...
...Пока же результаты синодальной инициативы по цензуре книжного рынка видны лишь в остановке производства большинства православных издательств, не имеющих своего "лобби" в Издательском совете. Стало известно и о сокращении программ по изданию православной литературы в светских издательствах. Обеспокоенные не на шутку издатели готовят открытое письмо Святейшему Патриарху Кириллу, в котором будут изложен их взгляд на проблему упорядочения рынка церковной книготорговли.
По имеющимся сведениям, открытое письмо будет опубликовано в сети интернет в самое ближайшее время. Среди вопросов, вызывающих недоумение издателей, - деятельность Экспертного комитета при Издательском совете РПЦ. За текущий год Экспертный комитет провел 4 заседания и выдал грифы на 73 книги, при этом большинство позиций представляют собой переиздания книг, прошедших церковную цензуру до 1917 года или принадлежат перу известных и уважаемых православных авторов. Совершенно абсурдно выглядит рекомендация Экспертного комитета "доработать с учетом замечаний рецензента" такие издания, как "Избранные проповеди св. прав. Иоанна Кронштадтского", "200 глав преп. Иоанна Лествичника", произведения Л.Чарской, В.А.Никифорова-Волгина, С.Лагерлёф.
Неясность в ситуацию вносит и отсутствие четких и прозрачных критериев рецензирования. На каком основании анонимный рецензент Издательского совета должен принимать решение о допуске в церковный оборот того или иного издания? Какими критериями руководствоваться? Не получится ли так, что православный книжный рынок окажется заложником личных вкусов, симпатий, а то и пристрастий безымянных рецензентов...».
Все прекрасно понимают, что Митрополит Климент физически не в состоянии лично вникать в каждую книгу. А его помощники, как мы видим, способны на все. Если уж они «хотят доработать» проповеди cв. пр. Иоанна Кронштадтского, книги cвт.Игнатия Брянчанинова, то ничего удивительного, что они запрещают книги современных подвижников. Некий анонимный «эксперт» пожелал запретить книгу архимандрита Петра (Кучера) «Блюдите, яко опасно ходите», проповеди которого ездят слушать десятки тысяч паломников со всей России, с Украины и Белоруссии, многих других государств. Авторитет которого непререкаем в армии, в среде подвижников духа, которые жертвуют временем, здоровьем, и даже жизнью за Христа. Ну что же, его книга очутилась в одном ряду с книгами святых, которых со скрипом пропускают «эксперты».
И что же пытаются вменить ему в вину? Видение им Иоанна Предтечи? Другие чудеса? Но это даже не смешно. Вся наша религия построена на вере в потустороннее и чудесное. Во Всемогущего Бога, святых и ангелов, Матерь Божью. Это только в буддизме можно быть одновременно верующим и атеистом. Если следовать логике некоторых вчерашних «научных материалистов», ставших «церковными экспертами», то придется запрещать и Печерский Патерик, и другие Жития, полные чудесных явлений людям святых, Богородицы, ангелов. Да и само Писание, поскольку там таких моментов очень много. Это парадоксы постсоветского «полурелигиозного» сознания, что клирики (!) могут вменить в вину священнику описание им чуда, которое он видел. Хотя на самом деле для некоторых избранных Богом людей чудесное - норма. Ведь в Свято-Боголюбовском монастыре, духовным наставником которого является о. Петр, не раз мироточили иконы, на стене главного храма под алтарем проявился лик Святого Царя. И все это видело множество людей, и фиксировало на фотографиях и в описаниях в газетах. Так что же: не верь глазам своим? Церковные «научные атеисты» хотят запретить и эти материалы? Но они давно размещены в прессе и в интернете, без разрешения цензоров.
Даже автор данной статьи, с его скромным духовным уровнем, был сподоблен видеть мироточение иконы, несколько фантастических «совпадений» обстоятельств. Так что, нельзя об этом писать?
Но на самом-то деле проблема не только в остатках «научного атеизма» «экспертов» - цензоров. Боюсь, что проблема более всего в том, что им не нравятся его патриотические устремления. Ведь на книги либеральных политических фанатиков, спекулирующих на Православии, которые озлобленно ругали Русь и поливали грязью Церковь, Коллегия по рецензированию и экспертной оценке Издательского Совета не воспрещает.
Возьмем простой пример. Во многих церковных лавках по прежнему продаются скандально известные «Дневники» протопресвитера Александра Шмемана, категорически противоречащие церковному вероучению.
Приведем некоторые отрывки из них: «Почему в Евангелии так мало сказано о Церкви? И на чем основана наша вера в ее святость, непогрешимость, необходимость? Ведь все в ней - ее сложные догматы, иерархические различия, обряды, обычаи, все создано людьми, возникло в истории. В Евангелии мы находим образ Христа и Его учение - такое простое, чистое, без примеси человеческих умствований и усложнений. И неужели, чтобы быть христианином, недостаточно верить в Христа и стремиться исполнять Его заповеди, а нужно еще соблюдать непонятные древние обряды, постигать трудные богословские формулы, вовлекаться в церковные споры и деления, принимать всю ту человеческую накипь, которая за две тысячи лет облепила собой небесную чистоту Евангелия?»
Такое мог бы сказать любой адепт протестантской секты, отвергающий Священное Предание, и спекулирующий на Писании. Напомним, что по православному вероучению Церковь считается неизменной и святой. Явные признаки экклезиологической ереси - искажение учения о Церкви. Это неслучайная оговорка, ибо такой ереси Шмеман понаписал весьма много: «"дремота", навевание ее - вся эта Литургия, да и вся эта церковь» (заметим, что слово «Церковь» он пишет с маленькой буквы, хотя после таких слов это и неудивительно). Здесь «столп» «нового богословия» протопресвитер А. Шмеман говорит примерно так же, как «столп атеизма» Карл Маркс, называющий религию усыпляющим наркотиком - «опиумом для народа».
Причем подобные высказывания протопресвитер искусно пересыпал сентиментальными словосочетаниями о «новой жизни во Христе», «евангельской правде». Так всегда: где нет любви, появляется сентиментальность.
Протопресвитер А.Шмеман хулил многих святых, историческое христианство, по-протестантски противопоставляя его некоему надуманному образу. «Христианство все еще остается безнадежно "константиновским", отсюда его постыдная слабость». Это все равно, что сказать: «христианство остается все еще безнадежно христианским». Кто хулит Святых Христовых, тот хулит и самого Христа. Тем более, что святой император Константин не просто свят, а признан Равноапостольным. Обычные басни протестантов: Церковь «пала», ибо взяла «Константинов дар», стала основой цивилизации и культуры. Надо «вернуться к истокам», то есть загнать Церковь в гетто... Тогда мол, все будет хорошо...
Протопресвитер по-мизантропски считал Церковь сборищем кликуш, истериков, поэтому в своих рассуждениях о ней договаривался до совершенно человеконенавистнических вещей. «Усталость от той возни, в которую превратилась Церковь, от отсутствия в ней воздуха, тишины, ритма, всего того, что есть в Евангелии. Может быть, именно поэтому я так люблю пустую церковь, когда она говорит самим своим молчаньем. Люблю ее "до" службы и "после" службы». Опять противопоставление реальной жизни и «того, что есть в Евангелии». Но современниками Шмемана на американской земле в реальной жизни были, например, такие подвижники как Святитель Иоанн Шанхайский и его американский ученик Серафим Роуз, Святитель Иоанн Шаховской, образованнейший подвижник. Было множество людей, которые хранили веру во враждебном окружении, жертвовали последние деньги на храмы... Но «маститый богослов» более всего любил пустоту...
Протопресвитер Александр Шмеман в первую очередь уважал не христианство, а либеральную политическую идеологию и ее главный оплот - США, которые он восхищался: "Восхищение Америкой, подлинная радость... восхищает меня Америка, её глубокая сущность... Америка, нашедшая - одна во всём мире! - какую-то формулу, почти чудесную, государства и общества, не превращающихся в идолов..." (При это любовь к России он неизменно называл «идолопоклонством»).
"Снова привычная западная толпа, в сущности - мой мир. В котором мне просто. Просто - в смысле привычной принадлежности к нему и внутреннего в нем - одиночества, свободы...".
Если ему так нравилось быть человеком западной толпы, то это еще не повод ксенофобски относится к тем, кто любви к западной толпе не разделяет. Но протопресвитер Александр Шмеман ненавидел (другого слова тут не подберешь) целые Поместные Церкви:
«Я помню свое ужасное впечатление от посещения в 1971 году Антиохийской Патриархии в Дамаске, а до этого - в 1966 - Иерусалима, Стамбула. Афин... Всегда это унылое чувство пережитка, номинализма, угасания, скованности прошлым... Безжизненные иерархи. Страх. Ложь, коррупция. "Византинизм"«.
Хула на четыре Поместные Церкви сразу. Хула на всю их иерархию. Напомним правило 55 Святых Апостолов: «Аще кто из клира досадит епископу: да будет извержен». То же есть и в Писании: "Князю бо людей твоих да не речеши зла" (Деян. 23:5). А тут маститый протопресвитер преспокойно выдал оскорбительные эпитеты на всех иерархов 4 Церквей, в сложных условиях утверждающих веру православную.
Ну неужели там все архиереи «безжизненные»? Неужели в Элладской, Антиохийской, Иерусалимской и Константинопольской Церквях не найти ничего, кроме страха, лжи, коррупции, угасания? И почему эти все «страхи-коррупции» - это «византизм»? Византия - это духовная прародина Руси, Сербии, Грузии, Болгарии, это самый «долгоиграющий» державный проект в мировой истории, это было государство, сохраняющее преемственность власти, религии, законодательства и культуры на протяжении более чем 1100 лет за исключением кратких периодов смуты и войн. Как же она стояла так долго на «страхах-коррупциях»? Выдающийся историк Г.Г.Литаврин, всю жизнь изучавший Византию, сказал: "Теперь я склонен больше интересоваться вопросом не о том, почему империя погибла, а о том, где она черпала силы, чтобы в течение тысячелетия противостоять обстоятельствам, находясь почти непрерывно в экстремальных условиях".
А протопресвитер Шмеман практически никогда не говорил о Византии хорошо. Один из множества пассажей: «Лишний раз убеждаюсь в своей отчужденности от Византии, если не в некоей даже враждебности к ней». Да, русским, которых так озлобленно ругал Шмеман, еще повезло. Греков он и вовсе нежно называл «раковой опухолью на теле православия». А ведь Христос заповедал нам любить друг друга, а не разжигать ксенофобию, ненавидя целые народы.
Это длинное отступление сделано для того, чтобы спросить, почему Коллегия по рецензированию и экспертной оценке Издательского Совета еще не запретила книги протопресвитера А.Шмемана? Они имеют совершенно антицерковный характер, это очевидно. Если можно продавать в церковных лавках их, то можно и книги Ленина продавать. Классики «марксизма-ленинизма» тоже, кстати, противопоставляли современной им «буржуазной Церкви» «стихийный демократизм первых христианских общин».
Многие архиереи на местах, по крайней мере на Украине, давно не благословляют продавать их в церковных лавках в своих епархиях. Особенно часто это происходит в местах конфликтов, где люди рискуют ради Христа и Его Святой Церкви здоровьем и даже жизнью. Там разглагольствования протопресвитера Шмемана о «неправильной» Церкви кажутся уж совсем неуместными.
Если цензоры - «эксперты» постановили о книге архимандрита Петра «Блюдите убо, яко опасно ходите», что надо «считать невозможным распространение указанной книги через церковную книжную сеть, поскольку в ней содержатся утверждения, противоречащие вероучению Православной Церкви», то почему же цензоры считают возможным распространять в Церкви скандальные книги Шмемана? Они-то как раз сильно противоречат вероучению Православной Церкви, содержат во множестве еретические высказывания экклезиологического характера, хулу на святых, крайнюю ксенофобию. Да, в книге архимандрита Петра есть какие-то спорные высказывания, которые кому-то могут и не понравиться. Хотя в Церкви всегда, как говорил Блаженный Августин, позволительно и некоторое различие: "В главном единство, во второстепенном - различия, и во всем - Любовь". Однако все это просто несравнимо с такими «выдающимися» произведениями, с такой мрачной мизантропией и озлоблением против Церкви, в которых хула высказывается совершенно будничным тоном между сентиментальными словами о «любви во Христе», как у протопресвитера А.Шмемана.
Почему не запрещены также и подобные книги протопресвитера Николая Афанасьева, где отражена та же концепция, что и у вышеуказанного протопресвитера Александра.
А ведь они вносят большое смущение в народ. Не будем упоминать все нелестные эпитеты, которые распространяются в адрес кучки заядлых поклонников протопресвитера А.Шмемана. Но ведь действительно есть уже явные признаки тоталитарной секты шмеманистов. Они уже даже имущество закладывают из фанатичной любви к своим кумирам. Так, руководитель издательской группы «QUO VADIS» Евгений Аврамчук не так давно прямо признался в одном из своих интервью, данном униатскому сайту РИСУ, что он заложил свою квартиру ради распространения книг своего кумира, что только Шмемана, Афанасьева, и тому подобных «парижских богословов» он считает «серьезной литературой», и более того, «христианской литературой» [1].
Почему бы Издательскому совету РПЦ не отделить от Церкви деятельность таких издательств и таких не в меру экзальтированных издателей?
На деле все лица, замешанные в «экспертизе», должны понимать, что их деятельность носит конфронтационный характер, который уже вызвал волну возмущения среди издателей, духовенства, епископата, и мирян. Нельзя также и долго и безнаказанно вводить в заблуждение Митрополита Климента. Отсылать «на доработку» книги святых, признанных классиков, запрещать труды выдающихся современных миссионеров... Все это не может остаться без последствий.
Примечание:
1 - http://old.risu.org.ua/ukr/religion.and.society/interview/article%3b28706
