О православном понимании духовности

Дух есть высшая часть ума, средоточие, из которого исходят все помышления человеческие. Большинство святых отцов духом называют именно нравственную силу человека, содержание которой обусловлено умом. Духовность - есть содержание духа человека, которое определяется пониманием конечной цели его жизни. Для каждого человека эта цель может быть различной. Цель осознается умом, а направленность ума к конечной и высшей цели определяет нравственную силу человека и составляет содержание его духа.

В отличие от безрелигиозной «гуманистической» духовности, внехристианской религиозной духовности, духовности римо-католической и духовности протестантской, Православное понимание духовности обладает специфическими и уникальными чертами. Очень важное условие именно православной духовности - она немыслима без дара рассуждения. Без соответствующего дара невозможно совершить подлинную добродетель! На какой основе строится духовная жизнь в Православии? На правильной вере в Иисуса Христа! Обладание правильной верой в обязательной мере не предполагает исчерпывающее знание всех догматических истин христианства! Поскольку Христос есть Спаситель, то правильную веру имеет тот, кто увидит (поймет, почувствует), что он в высшей степени нуждается в спасении - от греха, страстей и смерти. Этот бедный человек видит, что ни с одним своим грехом он по-настоящему самостоятельно справиться не может! Такой человек со всей очевидностью видит, что он погибает и понимает, что только его сил недостаточно, чтобы избавиться от мучителей!

В православной аскетической литературе такое состояние называется познанием себя! Свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Начало обращения ко Христу заключается в познании своей греховности, своего падения; от такого взгляда на себя человек признает нужду в Искупителе и приступает ко Христу посредством смирения, веры и покаяния[i]... Не сознающий своей греховности, своего падения, своей погибели не может принять Христа, не может уверовать во Христа, не может быть христианином»[ii]. Эти слова важно актуализировать в себе, ибо это и есть тот ключ духовной жизни, который не известен ни католичеству, ни протестантизму, ни внехристианской духовности.

Мы привыкли к тому, что вера является началом всякой религиозности, а свт. Игнатий подчеркивает, что сама вера невозможна у того человека, который не увидел, что он не тот, каким он должен быть в нравственном отношении. Его вера - не вера, а игра или чисто рациональный предмет мысли. В связи с этим становятся понятными парадоксальные моменты из Евангелия, когда Христос с поразительной любовью относится к кающимся грешникам и очень строго к тем, кто своей греховности не осознает. В этом и заключается принципиальное отличие православной духовности от неправославной.

Что означает познать самого себя? Ни один из разумных не назовет себя безгрешным, но на практике никто себя особо грешным тоже не считает (по принципу «грешу как все»). Каждый из нас, в глубине своей души считает себя хорошим человеком, хотя и декларирует при этом свою греховность. В этом отношении (в этом состоянии) человек постоянно является не тем, кого можно назвать настоящим человеком! Если бы человек по-настоящему видел себя грешным, то вел себя совершенно иначе. Ибо грех есть рана, которую я наношу самому себе - осуждаю ли других, обижаю, или обманываю - я, прежде всего, травмирую себя! Грех является нарушением целостности нашего духовно-телесного организма!

Но здесь нужно отметить еще один чрезвычайно важный аспект. Покаяние может быть разным! Если человек познает свои духовные раны и поставит точку - он придет к отчаянью и с таким «познанием» лучше не жить! Те же христианские подвижники, которые продвигались по пути познания себя, погружались в блаженное покаяние! Ибо их покаяние - не есть самобичевание, это покаяние перед Живым Богом. И такое покаяние имеют две ярко выраженные стороны: во-первых, этот процесс показывает всю мою слабость, греховность, во-вторых - дает возможность пережить ту величайшую любовь Божию, которой Господь отвечает мне на сокрушение моего сердца! Таков непреложный закон духовной жизни - чем больше человек видит свое убожество пред лицом Божиим - тем более он ощущает любовь Божию.

Однако как мне грешному увидеть свои грехи? Вот что отвечает свт. Игнатий: «Я не вижу греха моего, потому что еще работаю греху. Не может увидеть греха своего наслаждающийся грехом, дозволяющий себе вкушение его - хотя бы одними помышлениями и сочувствием сердца. Тот только может увидеть грех свой, кто решительным произволением отрекся от всякой дружбы с грехом, кто встал на доброй страже во вратах дома своего с обнаженным мечом - глаголом Божьим, кто отражает, посекает этим мечом грех, в каком бы виде он ни приближался к нему. Кто совершит великое дело - установит вражду с грехом, насильно отторгнув от него ум, сердце и тело, тому дарует Бог великий дар: зрение греха своего»[iii].

Самое главное в жизни верующего - начать бороться с «самыми маленькими» грехами. Слово «аскетика» с древнегреческого языка переводится как «тренировка». И здесь, как в спорте - начавший с малого достигнет великого. В духовной жизни самое главное - постоянство и постепенность и нужно начинать бороться с тем, с чем я еще могу справиться, например - не обращать свое внимание на все подряд, не огрызаться и не обижаться на все упреки, не объедаться всякий раз! Это как кажется, что-то простое, невеликое, но здесь я могу еще что-то сделать! И в борьбе с этим малым я положу начало борьбы с великим грехом. В этом исполняется Евангельский принцип - верный в малом будет поставлен над многим! Мы прекрасно знаем, что любое преступление начинается с мысли! И в этом отношении понятны метафоричные слова Псалма 136: «Блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя о камень» (ст. 8). С младенцами (греховными мыслишками, прилогами) мы еще можем справиться, со взрослыми «мужами», увы, - нет.

Итак, человек должен начать бороться с самым малым, при этом имея целью исполнить все Евангелие! Именно это дает видение грехов, которое есть острое переживание тех ран, которые я наношу сам себе. Когда человек переживает свои грехи, он перестает осуждать ближних и последнее есть важнейшая характеристика истинной духовной жизни. Свт. Игнатий дает совет: «Кто отказался от осуждения ближних, помысел того, естественно, начинает видеть грехи и немощи свои, которых не видел в то время, как занимался осуждением ближних»[iv]. Прп. Симеон Новый Богослов пишет: «Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи»[v].

И, конечно же, нужно сказать о добрых делах. В светском мире принято считать, что хорошие поступки уже есть гарантия правильной духовной настроенности человека. В этом есть своя правда, но и своя ошибка. С христианской точки зрения добрые дела, отравленные тщеславием совершающего их (расчетом или человекоугодием), - не есть добрые дела. В этом отношении мы не только не можем справиться ни с одним грехом, но и не можем совершить ни одного по-настоящему доброго дела. Святые оплакивали свои добродетели, как грехи, ибо видели их несовершенство и оскверненность страстями.

Внерелигиозный человек, совершая добрые поступки, подсознательно актуализирует свое внимание на этих поступках и, как следствие, происходит автоматическая сопряженность каждого доброго действия с мыслью о себе, как о хорошем человеке. Это «опьяняет» сознание человека и начисто лишает его возможности трезво и разумно анализировать свой поступок! Христианское доброделание всегда сопрягается со смирением, ибо христианин видит все изъяны своих добродетелей. Нехристианин придает своим добрым делам завершенный вид, преуспевает в гордости - а это противно и Богу и человеческой природе! В связи с этим прп. Исаак Сирин говорит: «Воздаяние бывает... не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно будет утрачено, то первые будут напрасны»[vi]. Добрые дела имеют смысл тогда, когда открывают нам возможность видеть себя. Наши добродетели - это строительные леса, вспомоществующие средства для обретения человеком смирения, которое, в свою очередь, ведет к исцелению нашей души. Разумно ли в этой ситуации заниматься украшением строительных лесов?

Нужно пару слов сказать и о смирении. Святые отцы пишут, что таковое бывает и у бесов, однако это смирение «слабого перед сильным». Не о подобном «смирении» идет речь. Христианское смирение - это чувство, осознание, понимание своей неспособности сотворить что-нибудь доброе без Бога. Свт. Игнатий пишет: «Когда бы добрые дела по чувствам сердечным дос­тавляли спасение, то пришествие Христово было бы излишним, искупление человечества страданиями и крестной смертью Богочеловека ненужным, заповеди евангельские были бы не нужны. Очевидно, что признающие спасение возможным при одних делах падше­го естества, уничтожают значение Христа, отвергают Христа[vii]... Несчастен тот, кто удовлетворен собственною человеческою правдою: ему не нужен Христос[viii]... Таково свойство всех телесных подвигов и добрых видимых дел. Если мы, совершая их, думаем приносить Богу жертву, а не уплачивать наш необъятный долг, то добрые дела и подвиги соделываются в нас родителями душепагубной гордости[ix]... Делатель правды человеческой исполнен самомнения, высокоумия, самообольщения... ненавистью и мщением платит тем, которые осмелились бы отворить уста для самого основательного и благонамеренного противоречия его правде; признает себя достойным и предостойным наград земных и небесных»[x].

Далеко не всегда добрые дела являются по-настоящему добрыми. Правда и добродетели ветхого и нового человека не дополняют друг друга, а наоборот являются взаимоисключающими. Внешние «добрые» дела ветхого человека без правильного к ним отношению ослепляют своей значимостью и тем самым отнимают у человека самое главное - Христа! Христос становится уже не Спасителем, а неким метафизическим «спонсором», Который должен награждать! Добродетели нового человека смиряют его и приводят ко Христу! Можно сказать так - добрые дела только тогда добрые, когда они помогают увидеть недоброту делающему их. О любви говорят все - но истинная любовь возникает из познания себя и познания Бога. Следствием этого познания является смирение. По мере смирения человека возникает то, кем является Сам Бог, т. е. истинная любовь. Все прочее - это игра в любовь, эмоции, ощущения. Смирение же ведет к исцелению человека, т. е. к тому величию, к которому он призван! В истинной любви человек очищает свою душу, становится все более причастен Богу! В этом и заключается уникальность понимания духовности православной традицией в отличие от всех прочих религиозных и нерелигиозных мировоззрений.

---

[i] Игнатий Брянчанинов, еп. Аскетические опыты. М.: Правило веры. 1993. т.4. с.227.

[ii] Там же, с.385.

[iii] Игнатий Брянчанинов, еп. Аскетические опыты. М.: Правило веры. 1993. т.2. с.122.

[iv] Игнатий Брянчанинов, еп. Приношение современному монашеству. М.: Правило веры. 1993. т.5. с.351.

[v] Цит. по Игнатий Брянчанинов, еп. Аскетическая проповедь. М.: Правило веры. 1993. т.4. с.9.

[vi] Цит. Епископ Сергий (Страгородский). Православное учение о спасении. 3-е изд. СПб., 1903. С. 246.

[vii] Игнатий (Брянчанинов), еп. Творения в 5 т. СПб., 1905. Т. I, с. 513...

[viii] Игнатий Брянчанинов, еп. Творения в 5 т. СПб. 1905. Т. IV, с. 24.

[ix] Игнатий Брянчанинов, еп. Творения по изданию 1905 года. Т. IV, с. 20

[x] Игнатий Брянчанинов, еп. Творения по изданию 1905 года. Т. V, с. 47