Совесть, по учению святых отцов, – это сила души, «чувство духа человеческого, тонкое, светлое, различающее добро от зла. Совесть – естественный закон», как пишет свт. Игнатий (Брянчанинов); это «голос Бога в душе», «законодатель, блюститель закона, судия и воздаятель. Она есть естественные скрижали завета Божия, простирающегося на всех людей» (свт. Феофан Затворник).
Но всегда ли она действует правильно? Мнение, что совесть в нас безупречна, очень распространено. Если совесть нас укоряет, мы обычно тревожимся, если она молчит, мы уверены в своей правоте. А между тем, так как мы находимся в состоянии падения, все намного сложнее, и наши отношения с собственной совестью требуют много внимания, трезвения, рассудительности, честности. И, конечно, в первую очередь – благодатной помощи Божией. Рассмотрим несколько заблуждений, которые могут дорого стоить тем, кто следует им.
- «Совесть – это закон, начертанный Богом в сердцах людей. Разве она может ошибаться?»
- Всегда ли спокойствие совести означает отсутствие нераскаянных грехов?
- Повреждается ли совесть грехами?
- Может ли совесть действовать против законов истины?
- Всегда ли справедливы угрызения совести?
- Путь исправления совести
1. «Совесть – это закон, начертанный Богом в сердцах людей. Разве она может ошибаться?»
Так думают многие. Но, увы, это заблуждение, и совсем небезобидное. Действительно, совесть – это «голос Бога в душе».
«Когда Бог сотворил человека, то Он всеял в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, …который просвещает ум и показывает ему, что доброе, и что злое: сие называется совестью, а она есть естественный закон», – пишет прп. авва Дорофей.
Пока человек жил в воле Божией, в благодатном единении со Святым Духом, совесть действовала в нем правильно. Но грехопадение, лишив человека благодатного общения с Богом, разрушило всю его природу. И совесть, как и все силы души, повредилась и исказилась. По образному выражению свт. Феофана Затворника, «совесть в падшем состоянии – разбитое зеркало». Свт. Феофан объясняет, почему в результате грехопадения изменяется действие совести:
«Уже по тому самому, что грешник отделился от Бога, должно ожидать, что совесть у него не может быть исправна; ибо если она есть, то голос Бога в душе (законодатель), то око Его (свидетель), то наместница Его правосудия (судия и воздаятель), то при отпадении от Него все сии Божественные, так сказать, наития на нас через дух должны ослабеть и умалиться в числе и силе. Сверх того, совесть не действует одна, отдельно, а берет себе в посредники и орудия другие силы: рассудок, волю, силу чувствования. Если сии расстроены в путях своих, то и от совести нельзя ожидать правой деятельности».
«…совесть в греховном состоянии по законодательству, по суду и воздаянию то сама собою неверна, то намеренно искажается ради страстей».
«“И омрачися неразумное их сердце…” (Рим. 1: 21). Сердце – внутреннейший человек, или дух, где самосознание, совесть, идея о Боге с чувством зависимости от Него всесторонней… Вместе с осуечением помышлений идет и омрачение всего человека. Правила жизни устанавливаются несогласные с совестию, – и совесть заглушается, страх Божий отходит, …и здравые истины о Боге забываются и темнеют, равно скрываются истинные понятия и о самом человеке, о значении его и целях его. Внутри водворяется полный мрак. …от ослабления страха Божия слабеет и совесть. <…> Совесть восстает сначала, но ее не слушают, а заставить себя слушать она не имеет силы, по причине отсутствия страха Божия, в коем ее жизнь. Она потом и смолкает. Вместо нее начинает писать законы чувственность, руководимая самостию».
Может быть, из-за этого мы, зная из Св. Писания, что совесть может быть благою и доброй, прекрасной, чистой, непорочной (Деян. 14: 16; Деян. 23: 1; 1 Петр. 3: 16–21; Евр. 13: 18; 1 Тим. 1: 5, 19; 1 Тим. 3: 9; 2 Тим. 1: 3); или – порочной или лукавой, оскверненной; слабой, сожженной (Евр. 10: 22; Тит. 1: 15; 1 Кор. 8: 7–13; 1 Тим. 4: 2), заблуждающейся или немощной (1 Кор. 8: 7), – все же обычно не думаем, что и наша собственная совесть – тоже «разбитое зеркало» и нуждается благодатном излечении.
Свт. Феофан Затворник в своих трудах подробно анализирует, как совесть зависит от духовного состояния человека, от того, живет ли он в Боге или без Бога:
«Есть мудрователи, которые думают построить добрую нравственность без Бога и веры в Него. Следуй совести – вот и все. – То правда, что должно следовать совести, но почему? Потому что она волю Божию открывает нам. На совесть в самом творении возложил Бог, чтоб она стояла за святую волю Его. Почему видим, что, как только совесть сознает, что то и то есть закон правды Божией, покоя не дает человеку, пока не заставит его действовать по сему закону. Таково устроение совести. Но и в действовании своем она всегда состоит в зависимости от того, каков человек в отношении к Богу. Кто помнит Бога и страх Божий имеет, у того совесть бывает сильна, а кто забывает Бога и теряет страх Божий, у того совесть немощна. Так в естестве нашем совесть сочетана с Богом, что без Бога сама она мало гожа к делу, для которого имеется в нас. Как же на ней одной основать добрую нравственность?»[1]
Как видим, чем более далек человек от Бога, тем немощнее его совесть, тем легче она ошибается и не обличает грех.
2. Всегда ли спокойствие совести означает отсутствие нераскаянных грехов?
Из сказанного очевидно, что тот, кто надеется на молчание совести, может заблуждаться.
Так, свт. Феофан Затворник пишет о бессилии совести, которое приводит к невольному уклонению от путей правды:
«Есть невольные, ненамеренные, так сказать, уклонения совести от путей правды, как бы заблуждения… часто человек согрешает по бессилию совести. Предписания совести сознаются в виде требований. Так как и другие потребности, естественные или привитые после, тоже выставляют свои требования, то неудивительно, что человек при смятении, царствующем в нем по падении, не может иногда разобрать, чему повиноваться. <…> Тут, большею частию, она (совесть) или оставляет человека самому себе, отчего он нередко оставляет без внимания доброе, а делает худое по одному неведению зла; или колеблется между “да” и “нет”, оставляет человека в нерешительном уверении, хорошо ли то, что он делает; или называет горькое сладким, а сладкое – горьким».
3. Повреждается ли совесть грехами?
Более того, человек может и произвольно повредить, исказить свою совесть. Святые отцы показывают, как каждый совершенный грех ослабляет и даже извращает ее.
Свт. Феофан Затворник пишет о способах усыпления совести:
«…сделавший [грешное] дело попирает закон и внутренне, и внешне. Совершающий дело во все продолжение его борется с совестью, которая не престает вразумлять его, следовательно, более развращает себя и расстраивает свою нравственную природу».
«Мы или искажаем совестное воздаяние, или заставляем его молчать. Это производится разными способами усыпления совести. Усыпление сие приходит и само собою от учащения грехопадений, ибо известно, что второе падение меньше мучит, третье еще менее, и так все менее и менее, а наконец совесть совсем немеет: делай что хочешь.
Из опасения, чтобы усыпленная совесть как-нибудь снова не пробудилась, прибегают к разным хитростям. Таковы – избрание себе снисходительного духовника, лживая исповедь, ложное успокоение себя разрешением, ограничение дальнейшего исправления одною внешностию, или одними внешними делами благочестия, и чрезмерная надежда на милосердие Господне; или, еще хуже, убеждение себя, что мучения совести суть суеверные страхи, из неопытного детства перешедшие; намеренное удаление себя от лиц и мест, даже от предметов размышления, могущих растревожить совесть; намеренное развлечение или предание себя суетным, одуряющим, сильным впечатлениям, и наконец, край всего – хвастовство своими грехами.
Такими способами мало-помалу успевают совсем заглушить совесть, и она молчит до времени».
Свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет, что совесть может действовать искаженно, если ее не хранить, согрешая произвольно:
«Острие совести очень нежно; его надо хранить и хранить. Хранится оно, когда человек исполняет все требования совести.
Потемняют, притупляют, заглушают, усыпляют совесть – произвольные согрешения. Всякий грех, не очищенный покаянием, оставляет вредное впечатление на совести.
Что значит это? – велик ли это грех? – что это за грех? – это не грех! – так рассуждает небрегущий о спасении своем, когда он решается вкусить запрещенной Законом Божиим греховной снеди. Основываясь на таком неосновательнейшем суждении, он непрестанно попирает совесть.
Острие ее притупляется, свет ее тускнет; в душе разливаются мрак и хлад небрежения и нечувствия.
Нечувствие соделывается наконец обыкновенным состоянием души. Часто бывает она удовлетворенною им; часто признает его состоянием угодным Богу, спокойствием совести, а оно – утрата ощущения своей греховности, утрата ощущения благодатной, духовной жизни, усыпление и слепота совести.
…Кто, пренебрегая постоянно напоминаниями совести, допустил себе впасть в рабство греха: тот только с величайшим трудом, при содействии особенной помощи Божией, возможет расторгнуть цепи этого рабства, победить страсти, обратившиеся как бы в природные свойства»[2].
Авва Дорофей говорит о последствиях попрания совести:
«Последуя сему закону, то есть совести, патриархи и все святые прежде написанного закона угодили Богу. Но когда люди, чрез грехопадение, зарыли и попрали ее, тогда сделался нужен закон написанный, стали нужны святые пророки, нужно сделалось самое пришествие Владыки нашего Иисуса Христа, чтобы открыть и воздвигнуть ее (совесть), чтобы засыпанную оную искру снова возжечь хранением святых Его заповедей.
Ныне же в нашей власти или опять засыпать ее, или дать ей светиться в нас и просвещать нас, если будем повиноваться ей. Ибо когда совесть наша говорит нам сделать что-либо, а мы пренебрегаем сим, и когда она снова говорит, а мы не делаем, но продолжаем попирать ее, тогда мы засыпаем ее, и она не может уже явственно говорить нам от тяготы, лежащей на ней, но, как светильник, сияющий за завесою, начинает показывать нам вещи темнее. И как в воде, помутившейся от многого ила, никто не может узнать лица своего, так и мы, по преступлении, не разумеем, что говорит нам совесть наша, так что нам кажется, будто ее вовсе нет у нас. Однако нет человека, не имеющего совести, ибо она есть, как мы уже сказали, нечто Божественное и никогда не погибает, но всегда напоминает нам полезное, а мы не ощущаем сего, потому что, как уже сказано, пренебрегаем ею и попираем ее»[3].
Свт. Феофан Затворник пишет о повреждении совести эгоизмом:
«Совесть в падшем состоянии – разбитое зеркало. Как разбитое зеркало, и она теперь не так представляет дела наши и нас, как бы следовало. <…> Немалый признак искажения совести есть уклонение суда от себя на других. Совесть нам дана затем, чтобы судить нас самих; если она судит других, надобно сказать, что она не свое дело стала делать. <…> Так, в осуждении других суд обыкновенно бывает скор, мгновенен, тогда как над самими собою он медлен, отсрочивается, а следует – наоборот. Суд о других бывает неумолимо строг, тогда как суд о себе всегда прикрывается снисходительностью, а следует – наоборот. Оканчивается же суд всегда почти – несмь, яко же прочий человецы… Тогда как на других беспрерывно идет из сердца осуждение, себя любим мы покрывать оправданием. Самооправдание – общий почти грех. <…> Упорная несознательность – плод великого повреждения совести и вместе – сильного эгоизма. Человек внутри говорит наперекор себе: не виноват, пустое, ничего!»
4. Может ли совесть действовать против законов истины?
Из приведенных объяснений очевидно, что совесть в человеке настолько повреждена, что может даже действовать против законов истины.
Свт. Феофан Затворник пишет о «намеренных ее искажениях, или порче совести»:
«Еще большему повреждению и искажению подвергается законодательствующая совесть, если встречается с эгоизмом и ему подчиняется. Здесь сначала ее законы перетолковываются, потом извращаются и наконец заменяются совсем иными, самовольными и даже противными законам истинным.
Мы охотно верим тому, что любим, и сильно желаем, чтобы истина была на стороне любимого. <…>
Оттого считают скупость бережливостью, расточительность – щедростью, гнев – чувством благородного негодования, потворство – снисходительностью, жестокость – ревностью по правде, лесть – гибкостью характера, хитрость – благоразумием, гордость – чувством достоинства».
5. Всегда ли справедливы угрызения совести?
Итак, молчанию совести можно доверять далеко не всегда. Но и обратному действию совести – ее укорам – следует верить не безусловно, а с рассудительностью. Потому что кроме таких искажений совести, как ее усыпление, самооправдание, упорная несознательность, ожесточение, существует и противоположная ее болезнь – чрезмерный страх сделать что-то неправильно, мнительность, терзания из-за самых незначительных и маловажных проступков и ошибок – скрупулезность совести. Этот духовный недуг – почва для развития множества страстей: он приводит к постоянным мучительным страхам, тревоге, малодушию, печали, унынию, отчаянию.
По плодам скрупулезности ясно видно, что это состояние – искушение от лукавого, и потому с ним надо решительно бороться. Хорошо в таком случае обратиться за помощью к мудрому духовнику или даже просто к христианину, ведущему правильную духовную жизнь, знающему Священное Писание и творения святых отцов. А главное – надо учиться верить не только в Бога, но – Богу, Его всемилостивому и заботливому Промыслу о каждом человеке, Его любви, Его милосердию, Его всепрощению, Его желанию нас спасти. Он непреложно, раз и навсегда, прощает того, кто покаялся, и наши грехи для Его любви – как песчинка в безбрежном море.
Прп. Амвросий Оптинский утешает:
«…как сказано одним пророком: если человек искренно покается и не обратится вспять, то Господь не воспомянет грехов его. И другой от святых говорит: грехи всякого искренно раскаявшегося, и не возвращающегося вспять, пред очами Божиими подобны горсти песка, брошенной в море»[4].
Схиигум. Иоанн (Алексеев) пишет:
«Нет такого греха, который бы превышал Божие милосердие, и грехи всего мира точно горсть песку, брошенная в море»[5].
Свт. Феофан Затворник прямо объясняет, что «страшливость», мнительность – это болезнь совести:
«Нередко нападает на совесть страшливость (скрупулезность), по которой, считая почти всякое дело грехом, она за все тревожит и ест человека. Состояние того, кто подвергается такому суду, мучительно и потому есть состояние болезненное, неестественное»[6].
Он указывает и способ лечения такой скрупулезности совести:
«Совесть да будет всегда чиста. Но совесть надо просветить светом Божиим, а то она часто беспокоит за то, что не следует вступаться. Для того читать надо Евангелие и оттуда черпать правила, какими потом должна руководствоваться совесть».
Прп. Макарий Оптинский советует в спорных случаях оценивать свои поступки по чистоте и правоте намерений и не смущаться несправедливыми укорами:
«Вам, конечно, не избежать креста и укоризн за взятие к себе В.; но ведь не всякому может быть известно чужое устроение; Бог только видит правоту наших дел и даже намерение, то и нечего смотреть на людские слова и пересуды; лишь бы совесть не обличала в неправости дела, и когда оное делается из желания добра ближнему и в помощь ему. Впрочем, советую на чужие слова не смотреть: всяк судит по своему разуму и устроению, а правильно весть токмо един Господь и каждого совесть. Правая совесть должна быть для нас утешением, ежели и весь мир поносит»[7].
6. Путь исправления совести
Таким образом, совесть, как и все другие силы души, повреждена грехом и действует искаженно. Страсти заглушают, ослабляют, повреждают ее. Она нуждается в исцелении. Исцеление возможно лишь при восстановлении благодатной жизни человека во Святом Духе, в таинствах Церкви, исполнением заповедей и жизнью по Евангелию.
Когда христианин прислушивается к голосу совести и кается в грехах, Господь очищает его, исцеляет и совесть, она становится все более чуткой и показывает ему те грехи, которых он раньше не замечал. Человек начинает видеть не только свои согрешения в делах и словах, но и грешные помыслы: например, мысли недоброжелательства, осуждения, зависти, злопамятности, самолюбования, тщеславия, малодушия, ропота против Божиего Промысла. Так начинается очищение сердца христианина. Совесть, таким образом, становится верным помощником в исполнении заповедей, в следовании воле Божией.
Еп. Александр (Милеант) пишет о восстановлении совести у человека, обратившегося к Богу:
«Огромное преимущество христианства перед другими религиями заключается в том, что оно открывает путь и дает средства к полному очищению совести. Этот путь состоит в том, чтобы покаянно повергнуть свои грехи перед милосердием Божиим с искренним намерением изменить к лучшему свою жизнь. Бог прощает нас ради Своего Единородного Сына, Который на кресте принес очистительную жертву за наши грехи. В таинстве Крещения, а потом – в таинствах Исповеди и Причастия Бог совершенно очищает совесть человека “от мертвых дел” (Евр. 9: 14). Вот почему Церковь такое большое значение придает этим таинствам.
Кроме того, Церковь Христова обладает той благодатной силой, которая дает возможность совести совершенствоваться в чуткости и ясности проявлений. “Блаженны чистые сердцем, потому что они Бога увидят”. Через чистую совесть начинает действовать Божий свет, который руководит мыслями, словами и поступками человека. В этом благодатном озарении человек делается орудием Промысла Божия. Он не только сам спасается и совершенствуется духовно, но содействует спасению людей, которые с ним общаются (вспомним святых Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, старца Амвросия Оптинского и других праведников)»[8].
Свт. Феофан Затворник описывает, как жизнь в христианстве, в благодатной Божией помощи исправляет совесть:
«У человека, к Богу обратившегося и восстановившего благодатное с Ним общение, совесть заблуждающаяся вразумляется, искаженная – исправляется во всех трех своих должностях. Первый луч благодати падает на совесть и своим Божественным огнем очищает ее, как злато в горниле. Когда же совершается обращение и восстановляется общение с Богом, тогда возвращается совести и вся первоначальная сила. Тогда что будет препятствовать гласу Божию – закону совести – проходить до глубины души? Что помешает лучу из ока Божия – суду совести – пасть на дела и намерения человека и осветить их? <…> Между Богом и совестию средостение разорено, силы орудные для совести восстановлены, следовательно, совесть обладает всеми способами для исправного действования».
Свт. Игнатий (Брянчанинов) также пишет:
«Просвещенная и изощренная Евангелием совесть подробно и ясно показывает человеку его согрешения – и самые малейшие»[9].
Прп. Никодим Святогорец учит, что следует хранить совесть непрестанно, живя во всем по воле Божией:
«Всяким хранением храни, брате, совесть свою чистою и в мыслях, и в словах, и в делах, да будет она всегда безукоризненна и никогда да не осуждает и не грызет тебя ни за что. Если будешь так делать, она большую приобретет у тебя силу и во внутреннем твоем, и во внешнем действовании и, став госпожою над всем, станет добре править твоею жизнию. Чистая совесть и жизнь твою сделает безукоризненною: ибо тогда она будет чутка и сильна на добро и против зла»[10].
Прп. авва Дорофей предостерегает, что важно не пренебрегать тем, что кажется малым и незначащим:
«Итак, потщимся, братия, хранить совесть нашу, пока мы находимся в этом мире, не допустим, чтобы она обличала нас в каком-либо деле: не будем попирать ее отнюдь ни в чем, хотя бы то было и самое малое. Знайте, что от пренебрежения сего малого и в сущности ничтожного мы переходим и к пренебрежению великого. Ибо если кто начнет говорить: “Что за важность, если я скажу это слово? что за важность, если я съем эту безделицу? что за важность, если я посмотрю на ту или на эту вещь?” – от этого: “Что за важность в том, что за важность в другом” впадает он в худой навык и начинает пренебрегать великим и важным и попирать свою совесть, а таким образом закосневая во зле, находится в опасности придти и в совершенное нечувствие. Поэтому берегитесь, братия, пренебрегать малым, берегитесь презирать его как малое и ничтожное; оно не малое, ибо чрез него образуется худой навык. Будем же внимать себе и заботиться о легком, пока оно легко, чтобы оно не стало тяжким: ибо и добродетели, и грехи начинаются от малого и приходят к великому добру и злу».
Итак, совесть можно осквернить, обессилить, ослепить, исказить и даже сжечь, а можно просветить и укрепить.
А чистая совесть бесценна. Она становится верной проводницей ко спасению и дарит мир уже в этой жизни.
Свт. Иоанн Златоуст говорит о благе чистой совести:
«Не величие власти, не множество денег, не обширность могущества, не крепость телесная, не роскошный стол, не пышные одежды, не прочие человеческие преимущества доставляют благодушие и радость; но бывает это плодом только духовного благоустройства и доброй совести».
[1] Феофан Затворник, свт. Начертание христианского нравоучения
[2] Игнатий (Брянчанинов), свт. Аскетические опыты. Том I. Совесть
[3] Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения
[4] Амвросий Оптинский, прп. Переписка с мирскими лицами, п. 72
[5] Иоанн (Алексеев), схиигум. Письма Валаамского старца
[6] Начертание христианского нравоучения
[7] Душеполезные поучения преподобного Макария Оптинского
[8] Александр (Милеант), еп. Совесть – голос Божий в человеке
[9] Игнатий (Брянчанинов), свт. Аскетические опыты. Том I. Совесть
[10] Никодим Святогорец, прп. Невидимая брань
