Игорь Гомольский
Все кому не лень сегодня пишут о Донбассе, но так уж вышло, что среднестатистический россиянин о дончанах не знает практически ничего. Как живут эти люди? О чем они мечтают и чего боятся, кого уважают, а кого ненавидят? С какими проблемами сталкиваются и как их решают? Давайте разбираться
В жизни всегда есть место кофе. Тем более что в календаре воскресенье, а на улице весна, которая даже не шепчет. Нет-нет, она кричит, заглушая и свист артиллерийских снарядов, и зверский рев ПВО, и здравый смысл. Манит дончан весеннее солнышко, уговаривая покинуть относительно безопасные дома и квартиры.
«Я не понимаю! В городе страшней, чем на ЛБС (линии боестолкновения. — Ред.), а люди по Донецку все равно гуляют! Как им не страшно? Я у вас, к примеру, только по ночам гуляю. Ночами спокойнее», — недоумевает знакомый волонтер из «большой России».
Как объяснить? Война или нет, а жизнь-то продолжается, и ее нужно жить. Другой не будет, а эта в любую минуту закончиться может. К тому же, сидя дома, очень даже можно захлебнуться собственным страхом. Таких в 2015-м было немало. Вроде адекватен человек и мыслит ясно, но попробуй на свет божий из убежища вытащить — и получишь истерику. Жуткое зрелище.
Выходя из кофейни с бумажным стаканом в руке, встречаю Романа, чей офис уютно расположился по соседству.
— Только-только я в центр добрался, и сразу же что-то грохнуло!
— И не раз! Активно ложилось где-то. Мы в кафе с сыном сидели, а я думал, что по-хорошему надо бы хватать его и бежать в какое-то укрытие. Но нет. Сидели и ели бургеры. Это ведь безумие уже, да?
— Фатализм. Плюс надеемся на удачу и русское авось.
Донецк, в салоне сотовой связи
Но удача рано или поздно заканчивается. Так, на днях снаряд угодил прямо в дом тети Оли. А надо сказать, что все эти годы женщина не только проживала на Жилплощадке, что пугающе близко к Марьинке, но умудрялась каждое утро добираться оттуда в 15-ю больницу, где работает по сей день.
Бывало, что стоит на остановке и ждет маршрутку, а тут прилет. Ее в одну сторону взрывной волной, а сумку с медицинским халатом и сменной обувью — в другую. Встанет, отряхнется, соберет вещи и едет себе на работу. А как иначе? Только в дом не прилетало все эти годы, а тут — на тебе. Хорошо, что все живы.
А вот жителям частного дома в Куйбышевском районе повезло значительно меньше. Прямое попадание, и мать с ребенком сгорели заживо. Девять лет выживали, а тут удача возьми да отвернись. Обычное дело в наших краях. Все это понимают, все внутренне готовы, а потому гонят подальше тугу-печаль. Будет так, как будет.
В кинотеатрах, которые внезапно работают, крутят мультфильм «Братья Супер-Марио» и какую-то новою российскую картину о покорении космоса с бесцветным названием. Так странно выглядит яркий постер с улыбающимся итальянским водопроводчиком на фоне изрезанных осколками стен. Так инородно, будто случайно телепортировался в Донецк из куда более веселого места.
Только вот охладел местный люд к большому кинематографу. В театр и филармонию даже под обстрелами готовы ходить, а в кино с 2014-го ажиотажа не наблюдаю. Потому, наверное, все театры закрыты до нормализации обстановки, а киношки работают.
Зато на прошлой неделе случилось прекрасное: в ДНР, как выразились коллеги с федеральных каналов, пришла «большая вода». Тестовый запуск канала «Дон — Донбасс» скрасил быт жителей Макеевки и многострадальной Ясиноватой, но и Донецку тоже перепало. Сам я, признаться, даже подпрыгнул от неожиданности, когда водица побежала из крана аж на четыре часа раньше. Местные власти обещают, что к июню станет еще лучше, но публика чепчики в небо швырять не спешит.
«Приму горячий душ среди дня — поверю. А так они все обещать мастаки. Сколько раз обещали, что обстрелы вот-вот прекратятся? А мне лично обещали в военкомате, что мобилизованные на второй линии будут. Оглянуться не успел, а мы уже несколько сел зачистили», — рубит правду отважный таксист, взявшийся отвезти меня в прифронтовой Петровский район аккурат на фоне очередного обстрела.
Пока едем, парень рассказывает, что в свое время серьезно травмировал колени и перенес операцию. Не то что бегать, но ходить больно, а все равно призвали. «Когда российские врачи комиссовали, они вообще не могли понять, как я на войну попал с такими ногами», — смеется парень.
Донецк, бульвар
Надо сказать, что мужчин-таксистов в ДНР заметно прибавилось. Зимой-летом 2022-го все больше женщины да пенсионеры возили, а сейчас комиссовали многих. Кого по ранению, а кого и по состоянию здоровья. Поездишь недельку — таких забористых фронтовых историй наслушаешься, что хоть сценарий для фильма пиши.
Людей в принципе стало больше, но так сразу этого не заметишь. ДНР и в особенности ее прифронтовые населенные пункты — территория автомобилистов. Пешком ходить довольно опасно, ждать на остановке автобус, который приедет неизвестно когда, опасно вдвойне. Да и фото маршрутки, сгоревшей недавно вместе с пассажирами в результате обстрела, запомнится дончанам надолго. А ведь случаев таких за минувшие годы было великое множество.
Вот и получается, что пешеходов на улицах — раз два и обчелся, а на дорогах натурально пробки. Не такие, как в Москве, Петербурге или другом крупном городе. И даже не такие, как в довоенные времена. Тем не менее пробки в Донецке — нонсенс. Привыкаем помаленьку.
В целом же ситуация в республике то стабильно тяжелая, то вовсе критическая. Многое зависит от интенсивности обстрелов, которые, помимо очевидных, порождают еще массу проблем. Это и улиточная скорость интеграции, и запредельно высокие цены, рассчитанные скорее на зарплаты военнослужащих и российских специалистов, и кадровый голод, и много чего еще.
Тем не менее дончане в очередной раз приспособились и даже в таких вот нечеловеческих условиях продолжают радоваться жизни. Назло врагам, на радость близким.
