На самом деле история российско-китайских отношений в энергетике, как и являющаяся её — этой истории — частью история создания газопровода «Сила Сибири» сама по себе и весьма символична, и показательна. Начинавшийся как сугубо коммерческий и изначально задуманный как не затрагивающий интересов никаких третьих стран газопровод неожиданно даже для самого себя и, думается, своих проектировщиков стал весьма серьёзным фактором глобальной энергетической и, увы, не только энергетической политики. И даже — чего уж точно совсем никто не ожидал — грозным оружием как минимум в торговой войне за глобальные рынки.
А начиналось даже на уровне проектирования всё удивительно гармонично, хоть и сами по себе переговоры российских и китайских газовщиков на начальном этапе были неимоверно сложны, но это-то как раз вполне нормально, по-другому с китайскими товарищами не бывает, и это тоже стоит учитывать. Очень сложный, немного «себе на уме», но при этом стратегически важный и достаточно надёжный партнёр. Действующий исключительно в своих собственных интересах — это нормально для великих держав и нас, к счастью, тоже касается — государства, разумеется, а не самоназначенной «элитной западнической интеллигенции», до сих пор отчего-то радостно выпрыгивающей из штанов в довольно ущербном, кстати, желании понравиться какой-то третьей стране.
Хотя бы в качестве клоуна: тут российские «западники» от своих украинских собратьев вот вообще ничем не отличаются. И в этом нет ничего странного: один, по сути, народ. Ну да ладно.
Что касается собственно «Силы Сибири», то её «гармоничный» и сугубо нейтральный по отношению к иным игрокам статус изначально подчёркивался во всём, вплоть до ресурсной базы: это Чаяндинское (Якутский центр газодобычи) нефтегазоконденсатное и Ковыктинское (Иркутский центр газодобычи) газоконденсатное месторождения. Географически расположенные так, что из всех внешних покупателей претендовать на их выход может по большому счёту только Китай: в Европу трубу оттуда тянуть просто неразумно, да и СПГ-мощности строить всё-таки принято больше на побережьях, иначе теряется смысл.
Ну совсем не Ямал, короче. И даже не Сахалинский шельф.
В общем, российские «продавцы» и китайские «покупатели» в данном случае, что называется, банально «нашли друг друга»: спор с географией — штука вообще довольно бессмысленная. После долгих переговоров выработали более или менее гармоничную и устраивающую обе стороны формулу цены: казалось бы — всё, ты никому по определению не мешаешь. Живи да радуйся: торгуй, придумывай. Созидай. Неполитизированный, полностью коммерческий проект ёмкостью примерно в один триллион кубометров газа и примерно в $400 млрд стоимостью — к таким вещам как бы по определению предрасполагает.
Но — и тут уже начинается символизм — мы живём в быстро меняющемся мире, в котором уже не предполагается никаких серьёзных констант. На западе гигантской территории Российской Федерации за время реализации изначально такого «нейтрального и гармоничного» проекта, увы, случился «майдан головного мозга» в одной, казалось бы, совсем ещё недавно как минимум братской республике. Что, помимо всего прочего, привело ещё и к обострению отношений на базовых для российского экспорта европейских энергетических рынках.
А на востоке окончательно побили между собой посуду наши заокеанские партнёры и наши китайские товарищи. Да так, что КНР по факту уже довольно давно и жёстко отказалась от закупок американского СПГ.
Что резко затормозило перспективы развития американского экспорта сжиженного газа на премиальных юго-азиатских направлениях и заставило их ещё больше сконцентрироваться на европейском направлении: во многом, кстати, отсюда и проблемы с «украинским транзитом» и истерические «палки в колёса» российско-европейскому замещающему проекту «Северный поток — 2».
Но и Россия не воспользоваться таким предложением «зайти» на гигантский и быстрорастущий китайский газовый рынок просто никак не могла.
И вот уже чуть ли не по личной просьбе товарища Си прорабатывается и технологически решается вопрос о дополнительных поставках шести миллиардов кубов по запущенному вчера лично главами двух великих держав «восточному коридору» (собственно, «Силе Сибири»), а параллельно чуть ли не животворящим совместным пинком российского президента и китайского председателя ускоряется проектирование «западного коридора» («Сила Сибири — 2», в девичестве газопровод «Алтай»). И вот тут уже всё становится даже и для Европы гораздо серьёзнее, ибо ресурсная база «западного маршрута» — это уже не далёкие Иркутский и Якутский газодобывающие центры, а непосредственно Ямал: основная ресурсная база европейского экспорта «Газпрома». И нет — газа там много. Но задуматься всё равно, безусловно, стоит.
А вот сама «Сила Сибири» — газопровод, который вчера запускали Путин и Си Цзиньпин, — в новых геополитических условиях, возможно, последний крупный энергетический проект, открывавшийся с таким тщательным учётом интересов иных игроков, чем, в общем, и особо ценен. И повторимся — символичен. Это вообще — с какой на него только стороны ни посмотри — весьма удачный проект, неслучайно против него в своё время так активно и безосновательно выступала обеспокоенная «демократическая» общественность.
Тут тебе и решение проблем с газообеспечением не самых больших, но по восточносибирским меркам более чем значимых населённых пунктов, типа того же Ленска. И уже сейчас понятно, насколько потенциально успешный спешно строящийся перерабатывающий завод в Благовещенске, что, кстати, помимо всего прочего, для не сильно — будем справедливы — процветающей столицы Амурской области — порядка десяти тысяч новых и весьма неплохо оплачиваемых рабочих мест.
Вот, как мне кажется, именно поэтому — а не только благодаря когда-то общей для обеих великих держав «красной» символике — и смотрится церемония открытия нового газопровода так, если хотите, по-доброму и даже слегка ностальгически.
Просто потому, что начинал он реализовываться в одних геостратегических условиях, а заканчивает — уже в совершенно других.
И тот мир, в котором он начинался и которому, в сущности, предназначался, был куда комфортнее нынешнего. Но его уже не вернуть. А наступающее грядущее выглядит уже совсем по-другому, тут не надо ничего выдумывать. Мы уже писали выше про «Силу Сибири — 2». Причём, вы будете смеяться, но следующая аналогичная церемония ожидается уже довольно скоро, 8 января, в Турции.
Когда всё тот же Владимир Путин теперь уже с Реджепом Эрдоганом будет открывать «Турецкий поток»: президент Турции эту церемонию уже анонсировал.
Но даже это будет уже совсем другая церемония.
И, по крайней мере в рамках формирующейся на наших глазах единой евразийской энергетической платформы, — совершенно другой мир.
