В своей недавней статье «Капитализм — общество с ограниченной ответственностью денежного капитала» я рассказал читателям историю происхождения акционерных обществ — важнейшей организационно-правовой формы нынешнего бизнеса. Как выясняется, акционерные общества — сравнительно новая форма организации производственной, торговой и финансовой деятельности на микроэкономическом уровне.
Первый акционерный банк появился лишь в 1407 году и назывался Банком Святого Георгия. Позднее в Италии возникло еще несколько банков, имевших акционерную форму. В конце XVI-XVII вв. на свет родились первые акционерные компании в Голландии и Англии. Это были Ост-Индские компании, занимавшиеся колониальной торговлей. Чуть позднее там же появились Вест-Индские компании, ориентированные на торговлю с Новым Светом. Еще позднее появились первые колониальные компании акционерного типа во Франции.
Бум создания акционерных обществ в Европе и Северной Америке начался в XIX веке. В Германии, в частности, — после франко-прусской войны 1870−71 гг. Этот германский бум получил название «грюндерства» (от немецкого слова «грюндер» — учредитель). Термин «грюндерство» несет отрицательный смысл: многие акционерные компании учреждались, деньги с доверчивых акционеров собирались, затем акционерные общества лопались, а деньги оставались у «грюндеров».
В такую же полосу «грюндерства» вступила Россия. Отечественное «грюндерство» началось в эпоху реформ Александра II, которые переводили России на рельсы капиталистического развития. Российское «грюндерство» продолжалось несколько десятилетий — вплоть до 1917 года. В 1916 г. в России числилось 2956 акционерных компаний с капиталом 5,5 млрд. рублей (о дореволюционном акционерном буме я расскажу в одной из следующих своих статей).
После 1917 года все акционерные общества в советской России были ликвидированы. На их базе создавались государственные предприятия. Правовой статус таких предприятий определялся Декретом СНК РСФСР от 10 декабря 1921 г. «О предприятиях, перешедших в собственность Республики». Однако в том же 1921 году начался период советской истории, которые называется «новой экономической политикой» (НЭП). В период НЭПа начался новый акционерный бум — советская разновидность «грюндерства».
1 августа 1922 г. постановлением Совета труда и обороны (СТО) РСФСР были утверждены «Временные правила о порядке утверждения и открытия действий акционерных обществ и об ответственности учредителей и членов правления». Позднее в Гражданский кодекс были внесены статьи, которые регулировали организацию и деятельность акционерных обществ до введения в действие.
В 1922 г. было учреждено 21 акционерное общество с общей суммой акционерных капиталов в 62,9 млн. рублей. К 1925 году было уже 161 акционерное общество с капиталом 285,3 млн. рублей. Однако акционирование экономики не очень-то способствовало восстановлению хозяйства, разрушенного мировой и гражданской войнами. Зато стали возникать многочисленные акционерные конторы «Рога и копыта». Все это блестяще описано в романах Ильфа и Петрова «Золотой теленок» и «Двенадцать стульев».
Акционерное дело — идеальная для мошенников и авантюристов форма. С одной стороны, она позволяет собирать громадные деньги с тысяч и даже миллионов граждан, покупающих акции. С другой, — ограждает учредителей АО от ответственности. Те площадки, через которую нэпманы-грюндеры собирали «добровольные пожертвования» доверчивых и охочих до шальных денег граждан, назывались «фондовой биржей». В 1926 году насчитывалось 114 таких мест «добровольной» сдачи денег.
В конце 1920-х годов страна готовилась к индустриализации. НЭП стал сворачиваться, вместе со сворачиванием НЭПа окончательно затухло доморощенное «грюндерство». А в 1930 году акционерные общества были ликвидированы и преобразованы в государственные предприятия. Тогда же были закрыты фондовые биржи.
И так было до 1990 года, т.е. почти до момента развала СССР. В СССР на протяжении шести десятков лет функционировали только три акционерных общества — Внешэкономбанк СССР, Всесоюзное акционерное общество «Интурист», Ингосстрах СССР, что было обусловлено осуществлением ими внешнеэкономической деятельности.
Статус государственных предприятий определялся в Конституциях (всего их было три — 1924, 1936 и 1977 гг.), Гражданских кодексах РСФСР и других союзных республик (1964 г.), Законе о предприятии (1965 год), Законе о государственном предприятии (объединении) (1987 год).
В 1975 году в СССР насчитывалось почти 47 тыс. промышленных предприятий на самостоятельном балансе (плюс к этому были еще десятки тысяч предприятий, которые были структурными подразделениями головных производственных объединений). В РСФСР накануне развала Советского Союза (в 1990 году) было 30,6 тыс. дееспособных крупных и средних промышленных предприятий. В том числе 4,5 тыс. крупных и крупнейших, с численностью занятых на каждом до 5 тыс. человек.
То, что происходит в «демократической» России с момента ее образования в 1992 году, заслуживает названия грандиозной «панамы». Напомню, что этим словом с конца XIX века стали называть различные акционерные авантюры. Происхождение термина обязано одной авантюрной истории, которая произошла во Франции. После наполеоновских войн в этой стране очень полюбили создавать и банкротить акционерные общества. В романе Александра Дюма «Граф Монте-Кристо» (написан в 40-е годы XIX века) есть герой по имени Данглар, бухгалтер и банкир. Вот его фраза, которая стала «крылатой»: «Я не против банкротства, но банкротство должно обогащать, а не разорять». Это кредо «грюндеров» всех времен и народов.
Так вот, во Франции в 1879 году громогласно было объявлено о создании акционерного общества, которое будет сооружать канал в латиноамериканском государстве Панама. Канал должен был соединить два океана — Тихий и Атлантический. А после пуска канала акционерное общество, как убеждали учредители, будет получать баснословные деньги за право прохода судов из одного океана в другой. Это была самая наглая авантюра, деньги с доверчивых граждан были собраны через Парижскую фондовую биржу, а акционерное общество вскоре лопнуло. Никакого канала, естественно, построено не было.
Для сокрытия хищений, злоупотреблений и тяжелого финансового положения правление компании подкупило французских министров, сенаторов, депутатов, редакторов газет. Крах компании в 1888 разорил десятки тысяч мелких держателей акций. В Советском Союзе знали переносный смысл слова «Панама». Сегодня, по понятным причинам чиновники и креативные «грюндеры» такого слова не используют. А политкорректные журналисты стараются его избегать.
Все мы помним лихие 90-е годы, когда команда Гайдара-Чубайса объявила о начале кампании, которая получила название «приватизация и акционирование». Мы чаще вспоминаем тогдашнюю кампанию в той части, которая касается «приватизации». Но редко задумываемся о том мошенничестве, которое скрывалось за словом «акционирование».
Мало было заполучить в частные лапы государственные активы, бенефициарам приватизации надо было обеспечить «режим наибольшего благоприятствования» для «максимально эффективного» использования нахапанного. А для мародеров разных мастей, ставших обладателями государственных предприятий, «максимально эффективным» было выжать из них все «соки» в кратчайшие сроки подобно тому, как отжимается лимон. Придание приватизированным предприятия статуса акционерных обществ и обеспечивало такую «максимальную эффективность». Во-первых, можно было собирать громадные деньги за счет эмиссии акций с доверчивых инвесторов. Во-вторых, набирать кучу кредитов и иных обязательств (а это было несложно делать, поскольку у приватизированных предприятий на первых порах были реальные активы, которые выступали обеспечением кредитных и иных обязательств).
Все собранные деньги по разным схемам выводились в офшоры и другие безопасные зоны. Поддержание и развитие производственной базы финансировалось по остаточному принципу или вообще не финансировалось. Когда из полученных активов («лимона») отжать было уже нечего, то их владелец-мародер объявлял о банкротстве. А поскольку «акционерка» представляет собой общество ограниченной ответственности, а обязательства АО не распространяются на личное имущество владельца-мародера, то он выходил из воды сухим. Впрочем, не совсем корректно говорить об этом в прошедшем времени. Все это, к сожалению, продолжается и сегодня.
Справедливости ради следует признать, что таким свойством, как «ограниченная ответственность» в сегодняшней России обладают не только АО, но также юридические лица с кодовым названием ООО. Расшифровка простая — «общество с ограниченной ответственностью». ООО по количеству несоизмеримо больше, чем АО. Например, на начало 2018 года, по данным информационной системы СПАРК, число ООО в российской экономике составляло 3.613.779, а число АО — 85. 674 (в том числе 70.623 — непубличных и 15.051 публичных). Получается, что число ООО в 42 раза превышало число АО.
Но значимость вторых в экономике неизмеримо больше. Это, как правило, предприятия, относящиеся к разряду среднего и крупного бизнеса. Как правило, АО получили от приватизации 90-х годов жирные куски. А ООО довольствовались и продолжают довольствоваться многочисленными крошками, которые образовались при делении государственного «пирога» четверть века назад. На АО, по оценкам экспертов, в 2017 году приходилось около 85% создаваемого ВВП.
Примечательно, что в последние годы наметилась весьма высокая «смертность» в группе юридических лиц, имеющих статус АО. В принципе это обычное дело в акционерном мире: АО для того и создаются, чтобы «лопаться». Но параллельно с процессом ликвидации АО происходит учреждение новых обществ. В 90-е и нулевые годы «смертность» АО более или менее компенсировалась созданием новых обществ. Но вот в нынешнем десятилетии четко обозначилась тенденция сокращения общего числа АО за счет того, что «смертность» стала явно превышать «рождаемость».
Вот, например, в конце 2013 года число АО непубличного типа составляло 117.604, а к концу 2017 года их число равнялось 70.623. Число АО публичного типа равнялось соответственно 22.266 и 15.051. Получается, что за период 2013—2017 гг. число непубличных АО сократилось на 40,0%, а число публичных АО — на 32,4%. Общее количество АО сократилось на 38,7%. В 2018 году было зарегистрировано лишь 4 тысячи АО, а количество ликвидированных АО составило 16,5 тысячи. «Смертность» более чем в четыре раза превысила «рождаемость».
Тенденция очень тревожная. Отчасти, конечно, сокращения количества акционерных обществ в российской экономике свидетельствует о том, что наметился процесс, который классики марксизма-ленинизма называли концентрацией и централизацией капитала, а также монополизацией. Происходят поглощения одних акционерных обществ другими. Иногда происходят слияния. На Западе это называют «merges & acquisitions».
Но нередко мы наблюдаем не только ликвидацию юридического лица, но также уничтожение предприятий (предприятий) в физическом смысле. Это предприятия, из которых были выжаты все «соки». «Отжатое» предприятие — такое, у которого произошла полная или почти полная амортизация основных фондов. Несмотря на все ухищрения, Росстат не может скрыть очевидного факта: износ основных фондов российской экономики, основная часть которых находится на балансе АО, нарастает. Но цифры Росстата лукавы и камуфлируют масштабы деградации производственной базы экономики.
Приведу некоторые альтернативные официальной статистике цифры из исследования известного российского экономиста Григория Ханина, которое содержит оценку реальной стоимости основных фондов российской экономики и охватывает период 1991—2015 гг. Объем основных фондов по остаточной стоимости (с учетом износа) к 2015 году сократился по сравнению с 1991 годом примерно в 2 раза. Это намного больше, чем потери в Великую Отечественную войну! Тогда сокращение составило 33,5%. И еще цифра из исследования Ханина: потери основных фондов российской экономики с учетом их износа за период 25 лет (1991−2015 гг.) составили 422,5 трлн. рублей. Это равно суммарному ВВП России за период 2011—2015 гг.
Но помимо «железа» на балансе бывших советских государственных предприятий, превратившихся в одночасье в акционерные общества, оказались также недра. Они также подверглись жесточайшей «амортизации», были также отжаты как «лимон».
В прошлом году Минприроды опубликовал документ «Стратегия развития минерально-сырьевой базы РФ до 2035 года». Из него следует, что минерально-сырьевая база истощена до предела. Вот, в частности, ситуация с сырьевой базой по нефти, на добыче и экспорте которой сегодня держится так или иначе вся страна.
Начиная с 2025 года, ресурсная база нефтедобычи перестанет справляться с нагрузкой, начнется резкий спад добычи. Если верить документу, то до критической точки остается около шесть лет. Оценки Минприроды почти не расходятся с оценками Минэнерго. По расчетам Минэнерго, объем добычи из-за сужения ресурсной базы может сократиться с 555,8 млн. т в 2018 году в год (11,4 млн. баррелей в день), до 310 млн. тон (6,3 млн. баррелей в день) в 2035 году. Т.е. ожидается без малого двукратный обвал.
Итак, в «демократической» России процесс стремительного сокращения числа акционерных обществ отражает не только и не столько концентрацию и централизацию капитала, сколько физическое уничтожение той материально-технической базы, которая досталась России в наследство от СССР.
Только в период 2000 — 2017 гг., по оценкам независимых экспертов, в стране было уничтожено 74 тысячи заводов и фабрик. Согласно другой оценке, с 2005 года по настоящее время навечно закрыто 35 тысяч крупных и средних заводов. Еще раз подчеркну, что это цифры, которые отражают не какие-то юридические реорганизации, в физическое уничтожения производственных объектов, которые превратились в груды металлолома и развалины цехов. Потери, сопоставимые с теми, которые страны понесла в годы Великой Отечественной войны.
Против России велась и продолжает вестись необъявленная война, которая уничтожает остатки отечественной экономики. Одним из эффективных орудий такой войны стали различные общества «с ограниченной ответственностью», в первую очередь, акционерные общества. Они дают возможность учредителям АО вести войну на поражение при обеспечении полной безопасности учредителей и главных акционеров. Очень хотел бы, чтобы те политики, которые искренне и решительно ведут борьбу за спасение и возрождение Отечества, задумались об этом. Соответственно очень настоятельно советую им включить в свои программы требование о немедленной ликвидации в России института «акционерное общество».
