На сегодняшний день общество SWIFT контролирует большую часть платежей в мире, связывая банки всех стран планеты
В мире финансов важнейшую роль играет общество SWIFT (от англ. Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications). В переводе на русский язык - Общество всемирных межбанковских финансовых каналов связи. Оно основано в 1973 году, соучредителями выступили 248 банков из 19 стран. В настоящий момент членами SWIFT являются более 10 тысяч организаций, преимущественно банков, из 210 стран мира.
"Финансы по Катасонову" №14. На ваши вопросы отвечает доктор экономических наук Валентин КатасоновЕжегодно через SWIFT проходит четыре миллиарда платёжных поручений. А ежедневные валовые платежи, проходящие через систему, измеряются триллионами долларов. Львиная доля всех трансграничных платежей в мире проходит через SWIFT. Так, по экспертным оценкам, у России сегодня трансграничные платежи, проходящие мимо SWIFT, составляют лишь 5-10%. Более того, многие транзакции между организациями одной страны, которые осуществляются в иностранных валютах, также проходят через "ворота" SWIFT.
Можно сказать, что SWIFT на сегодняшний день контролирует большую часть платежей в мире. SWIFT - мировой посредник или диспетчер, связывающий банки всех стран мира. Пользователями услуг SWIFT являются не только коммерческие банки и финансовые компании, но также и Центробанки. Соответственно, не кто иной, как SWIFT, представляет себе общую картину финансовых потоков в мире. Кое-какой информацией на этот счёт SWIFT делится с общественностью.
Например, общество время от времени публикует статистику о валютной структуре платёжных операций, проходящих через систему SWIFT. На днях общество SWIFT обнародовало данные о валютной структуре платёжных операций за декабрь 2017 года.
Доллар США продолжает сохранять доминирующие позиции в международных платежах в мире. Хотя его доля за период с декабря 2015 г. по декабрь 2017 г. несколько сократилась - с 43,89% до 39,85%. То есть примерно на четыре процентных пункта. В то же время за указанный двухлетний период впечатляющим оказалось наращивание позиций евро: доля этой валюты выросла с 29,38% до 35,66%, т. е. более чем на шесть процентных пунктов.
Полагаю, что такое изменение позиций двух ведущих валют мира в пользу евро можно объяснить прежде всего тем, что за последний год, когда в Белый дом пришёл новый президент Дональд Трамп, стало наблюдаться ослабление валютного курса доллара США по отношению к большинству ведущих валют мира.
Не буду сейчас обсуждать вопрос, произошло это стихийно (под влиянием некоторых более-менее объективных причин) или же администрация Трампа сознательно проводила курс на ослабление доллара США с целью повышения конкурентоспособности американских компаний на мировом рынке. Факт есть факт. И интерес участников международных экономических отношений к падающему доллару США не мог не ослабеть.
Общество SWIFT в статистике международных платежей особо выделяет трансграничные операции с разными валютами. Ведь через систему SWIFT проходят как операции между субъектами, принадлежащими одной юрисдикции (платежи внутри национальной экономики, но обслуживаемые системой SWIFT), так и операции между субъектами разных юрисдикций (трансграничные платежи).
Доля доллара США и евро в трансграничных операциях заметно выше, чем в общем объёме всех платёжных операций (внутренних и трансграничных). Поразительно резко за два года увеличился удельный вес евро в трансграничных операциях - с 29,75% до 39,45%. Без малого на 10 процентных пунктов. Европейская единица "евро" почти сравнялась с долларом США, доля которого за двухлетний период упала с 47,87% до 41,27%, т. е. на 6,6 процентных пункта.
За два года просто произошло некоторое перераспределение позиций двух ведущих валют мира, но при этом в совокупности они не только не ослабили своё суммарное положение, но и даже несколько его укрепили. Совокупный удельный вес доллара США и евро во всех платёжных операциях SWIFT вырос с 73,28% до 75,51%. А совокупный удельный вес этих двух валют в трансграничных операциях, проходящих через SWIFT, увеличился с 77,62% до 80,72%.
Ключевую роль в международных финансах играют следующие центральные банки: ФРС США, ЕЦБ, Банк Англии, Банк Японии, Национальный банк Швейцарии. Эту группу Центробанков называют G5. Иногда к ней примыкает Банк Канады, тогда говорят о G6. Именно эта группа Центробанков контролирует почти все расчёты и платежи в мире, особенно трансграничные. Доля валют, эмитированных Центробанками G6, во всех платёжных операциях SWIFT в декабре 2017 года была равна 88,37%. Доля этих валют в трансграничных операциях SWIFT составила на тот момент времени ещё более впечатляющую величину - 91,78%. Получается, что на все оставшиеся 14 валют, по которым SWIFT представляет статистику, грубо говоря, приходится около 10%.
Из всех остальных валют обратим внимание на китайский юань. Напомню, что осенью 2015 года Международный валютный фонд (МВФ) принял решение о включении китайской валюты в корзину резервных валют (корзина валют, с помощью которых определяется курс эмитируемой Фондом денежной единицы SDR). В корзине до этого находились четыре валюты: доллар США, евро, британский фунт и японская иена. После включения китайской валюты в корзине произошли довольно серьёзные изменения в весе других мировых валют. Доля юаня в SDR составила 10,92%, китайская валюта сразу же заняла третье место. Юань оттеснил японскую иену и британский фунт стерлингов на четвёртое и пятое места в корзине SDR соответственно. При этом наиболее заметно сократился вес евро: c 37,4% до 30,93%.
А как выглядят позиции юаня в платёжных операциях, проходящих через SWIFT? Доля юаня в декабре 2015 г. была равна 2,31%, а в декабре 2017 года упала до 1,61%. Как видим, получение юанем статуса международной валюты не только не увеличило её удельный вес в операциях SWIFT, но даже, наоборот, уменьшило. Случайность? Не думаю. Одно из возможных объяснений такого парадокса: Китай, добившись поставленной задачи (включения юаня в корзину SDR), перестал искусственно поддерживать свою валюту.
В трансграничных платежах доля юаня ещё более скромная: в декабре 2015 года она была равна 1,6%, а в декабре 2017 года упала до 0,98%. Два года назад юань по этому показателю занимал седьмое место, а сейчас опустился на восьмое. Впереди него оказались валюты G6, а также доллар Австралии. Если судить по количеству публикаций о китайском юане, то может сложиться впечатление, что он стал мировой валютой, успешно конкурирующей с долларом США и евро, а уж остальные валюты G6 уже давно оставил позади. Из статистики SWIFT мы видим обратное: ослабление позиций китайской валюты в международных платежах, особенно трансграничных.
Правда, справедливости ради следует сказать, что у Китая уже существенная часть платёжных операций проходит мимо "ворот" SWIFT. Пекин заключает двусторонние соглашения со многими своими торговыми партнёрами о расчётах в юанях и национальных валютах партнёров. Какая часть платежей и расчётов Китая осуществляется сегодня в обход SWIFT, общество SWIFT, естественно, знать не может. А Китай такую статистику не публикует.
Но зависимость китайской экономики и юаня от валют G6 остаётся высокой. В какой-то мере об этом можно судить по данным SWIFT. Общество периодически публикует статистику о том, на какие валюты чаще всего происходит обмен китайского юаня. За 12 месяцев 2017 года на операции по паре доллар - юань (покупка и продажа) пришлось 97,8% всех валютно-обменных операций с участием китайской валюты. А вот доли других валют в таких операциях (%): евро - 1,28; южнокорейская вона - 0,97; японская иена - 0,2; доллар Гонконга - 0,15; британский фунт стерлингов - 0,1; доллар Австралии - 0,07; крона Швеции - 0,03; франк Швейцарии - 0,03; доллар Сингапура - 0,02.
Как видим, в списке нет валют некоторых стран, с которыми Китай вроде бы имеет достаточно масштабные торговые отношения. Например, мы не видим российского рубля. Можно предположить, что обменные операции с валютами России и Китая имеют место, но проходят напрямую, минуя "ворота" SWIFT. Тем более что две страны в последние годы не раз заявляли о необходимости более широкого использования национальных валют во взаимной торговле. Впрочем, успехи в этом направлении, судя по всему, весьма скромны.
Статистику SWIFT дополню данными Банка России. Согласно этому источнику, доля рубля в расчётах по импорту товаров и услуг Россией из Китая в 2013 году составила 3,9%, в 2016 году - 2,1%, в 2017 году (предварительные данные) - 2,7%. А доля рубля в расчётах по экспорту российских товаров и услуг в Китай за указанные годы равнялась соответственно 1%, 6,8%, 9,4%. Долю юаня в расчётах по торговле Китая и России не публикует ни Центробанк России, ни китайские ведомства. Но по косвенным признакам можно предположить, что она существенно больше доли российского рубля.
В условиях угрозы блокирования расчётов России, проходящих через систему SWIFT, необходимо максимально снижать долю доллара США и других валют, входящих в G6, со всеми нашими торговыми партнёрами. Особенно с Китаем, который стал для нас самым главным партнёром как по экспорту, так и импорту. По данным того же Банка России, доля доллара США в поступления от российского экспорта в Китай в 2013 году была равна 97,8%, в 2016 году - 83,3%, в 2017 году (предварительные данные) - 78,8%. Платежи за российский импорт из Китая в долларах были равны (%): 2013 г. - 90,1; 2016 г. - 78,8; 2017 г. - 76. Все указанные платежи по экспортным и импортным операциям России с Китаем проходят через систему SWIFT, что является в высшей степени рискованным делом.
Ещё хотел бы обратить внимание на то, что в декабре 2017 года, согласно данным SWIFT, российский рубль вошёл в группу валют топ-20 по трансграничным платежам (табл. 2). Рубль занял 18-е место, находясь рядом с рэндом ЮАР и чешской кроной. Доля рубля невелика (0,27%), но в абсолютных масштабах суточные рублёвые операции эквивалентны десяткам миллиардов долларов. Было бы лучше, если бы российской валюты в списке SWIFT не было вообще. Привычка пользоваться "воротами" SWIFT в условиях обострения экономических санкций грозит России серьёзными потерями. России пора выстраивать собственные "ворота" для общения с внешним миром.
