- Валентин Юрьевич, на фоне нарастающего мирового хаоса, всё больше стран пытается дистанцироваться от доллара: Иран отказался использовать американскую валюту в своих бизнес-операциях, Китай активно включается в дедолларизацию. Вынуждена это делать и Россия, в связи с ужесточением экономических санкций против нашей страны и угрозой блокировки расчётов и платежей через систему SWIFT. Вполне закономерно встал вопрос о создании международной валюты в рамках БРИКС и Евразийского экономического союза. На каком этапе сегодня находится этот процесс? Как быстро можно создать наднациональную валюту, есть ли у нас для этого условия?
- Создание наднациональной валюты - это уже финальная фаза процесса валютной интеграции. Начинать надо с малых дел, а таким «малым делом» является сегодня вытеснение доллара за счёт национальных валют. Хотя я не сторонник того, чтобы национальные валюты вообще выходили за пределы государства, но при нынешних правилах игры приходится соглашаться с этим - всё-таки лучше расплачиваться рублём по импорту или получать за экспортные поставки рубли, чем использовать в таких сделках американскую или европейскую валюту. Конечно, хотелось бы, чтобы с участием России была создана международная валюта.
Существует опыт, когда национальные денежные единицы заменялись общей валютой. Так, в конце XX века в Западной Европе существовала общая денежная единица под названием ЭКЮ, которая позже трансформировалась в евро. ЭКЮ появилась в 1979 году прежде всего не как расчётно-платёжная единица, а как мера стоимости - корзинная валюта, курс которой определялся на основе корзины валют стран-участниц. Евро - это уже наднациональная денежная единица, которая заместила привычные европейские валюты - французский франк, немецкую марку, итальянскую лиру и так далее. Но в идеале нам была бы нужна такая коллективная валюта, которая не упраздняла бы национальные денежные единицы. Такой опыт был в Совете экономической взаимопомощи (СЭВ - социалистическая альтернатива Европейскому экономическому сообществу, предшественнику Европейского союза). 1 января 1964 года был запущен переводной рубль, который и просуществовал более четверит века. Эмитентом его был Международный банк экономического сотрудничества (МБЭС). Практически весь товарооборот в рамках СЭВ обеспечивался с помощью переводного рубля, который имел золотое содержание и фиксированный курс по отношению к национальным денежным единицам стран СЭВ, то есть никаких плавающих валют не было. Когда в середине 1970-х годов произошёл переход к Ямайской системе и в мире началось «плавание» валютных курсов, в Совете экономической взаимопомощи курс оставался фиксированным до конца 1980-х годов. То есть на фоне мирового валютного хаоса мы ещё пятнадцать лет имели стабильную валютную систему с наднациональной денежной единицей - переводным рублём. Безусловно, он находился на крепком фундаменте тесных экономических торговых связей стран СЭВ. К сожалению, сегодня такого крепкого фундамента в группе БРИКС нет. Экономические связи Российской Федерации с Бразилией - просто ничтожны, с Южной Африкой - чисто символические, более-менее нормальные экономические торговые связи имеются лишь между Россией, Китаем и Индией.
С Китаем сегодня достаточно сложно договариваться о создании наднациональной валюты. В конце прошлого века Пекин обсуждал тему коллективных валют в рамках Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и ещё трёх стран - Китая, Японии и Южной Кореи. Долгое время рассматривалась тема такой коллективной валютной единицы, которая называлась АКЮ (азиатская денежная единица) - по аналогии с европейской денежной единицей ЭКЮ. Апогей этого проекта пришёлся на 2007-2008-й годы. Но потом Китай стал утрачивать интерес к АКЮ и выдвинул лозунг интернационализации юаня, видимо, решив, что самой лучшей коллективной валютой для стран Юго-Восточной Азии и даже всего азиатского региона будет именно китайский юань.
На сегодняшний день существует много так называемых корзиночных валют. Помимо ЭКЮ и АКЮ, есть, к примеру, Вокю - всемирная валюта (The World Currency Unit). Это чисто расчётная единица, она нигде не используется как средств платежа. Но в Вокю, например, можно составлять контракты. Есть в Великобритании очень законспирированный институт, который в режиме онлайн ведёт расчёты валютного курса Вокю по двадцати валютам, и спекулянты часто пользуются этой информацией. Хотя сегодня очень немногие слышали про Вокю, тем не менее профессионалы хорошо её знают, и в любой момент эту валюту можно из полуфабриката сделать мировыми деньгами - «хозяева денег» любят создавать такие «заготовки».
- А что с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), который всё же ближе России, в силу недавней общей истории входящих в него бывших республик Советского Союза?
- Несколько лет обсуждалась тема коллективной валюты ЕАЭС, но летом прошлого года в Москве прошло заседание консультативного совета центральных банков Евразийского экономического союза, на котором их руководители посчитали, что раньше 2025 года обсуждение этого вопроса нецелесообразно. Вроде можно было бы на этом поставить точку, но в мире начались разговоры о необходимости создания национальных цифровых валют, которые могут превратиться в наднациональные. И 28 декабря 2017 года первый зампредседателя Центрального банка РФ Ольга Скоробогатова заявила, что в этом году в рамках БРИКС и ЕАЭС будут вестись активные консультации по теме международной цифровой валюты. Правда, до сих пор о таких дискуссиях ничего не слышно. Хотелось бы верить, что они ведутся хотя бы при закрытых дверях, потому что внедрение такой коллективной цифровой валюты - не такое уж сложное дело. Для этого не нужно ждать 2025 года.
Одна из попыток ведения коллективной цифровой валюты уже предпринята: Венесуэла 20 февраля этого года запустила El Petro. До сих не очень понятно: это национальная денежная единица или это денежная единица, предназначенная для того, чтобы осуществлять международные платежи и расчёты. Николас Мадуро ещё до её запуска, говорил о том, что в первую очередь эта валюта необходима для преодоления последствий экономических санкции, объявленных Соединёнными Штатами и Западом. Но сейчас, судя по всему, этот проект немножко изменился. Мадуро предложил государствам ОПЕК использовать El Petro вместо нефтедоллара в качестве международной валюты. Этот вопрос пока до конца не проработан, но, в принципе, такой проект можно было бы запустить. Тут в качестве аналога можно вспомнить ЭКЮ. Участники торговых сделок могут свои контракты составлять с использованием условной денежной единицы. Кстати, евразийские министры и председатели центробанков при обсуждении этой темы предлагали назвать эту валюту алтыном. При сделке можно проставить цену и сумму в алтынах, а получить в любой другой валюте, предположим, в рублях или долларах. Таким образом будет минимизирована волатильность валют: курс отдельно взятой валюты может очень сильно «плясать», а когда в корзине десять или двадцать валют, то волатильность несколько снижается - корзинная валюта является менее рискованной. А дальше можно потихонечку такую валюту использовать и в качестве средства платежа, подобно тому, как это делали европейские страны, которыми был создан Европейский фонд валютного сотрудничества (ЕФВС), куда центральные банки вносили обеспечение в размере двадцати процентов своих международных резервов, а под это обеспечение уже выпускалась условная денежная единица - ЭКЮ. Не нужно никаких сложных решений для того, чтобы и в рамках Евразийского экономического союза начинать вводить подобную валюту. Тем более сегодня это - цифровая валюта, которую технически намного проще делать.
- Вы описали этот процесс как достаточно простой, но для того чтобы появилась такая единая валюта, надо, чтобы кто-то взял на себя роль лидера по её созданию, определил круг стран, с которыми можно работать. А у нас даже во взаимодействии со странами БРИКС не всё гладко. Каков круг наших союзников, с кем Россия может создавать единую валюту?
- Скорее всего, со странами БРИКС мы ничего не сделаем. Одну причину я уже озвучил: из пяти стран только три имеют достаточно тесные связи. Но даже если БРИКС редуцировать до трёх стран-участниц, всё равно вряд ли что-то получается, потому что Китай имеет слишком завышенные амбиции. В конце прошлого столетия Пекин уже обсуждал вариант введения региональной валюты под названием «китайский доллар», который охватывал бы такие юрисдикции, как КНР, Гонконг, Сингапур, Тайвань, Макао. Но через некоторое время китайцам показалось, что это неинтересно, и они взялись за АКЮ. Где-то в 2008 году в КНР решили, что и этот проект они переросли. Поэтому, думаю, что коллективную валюту можно и нужно делать именно в рамках Евразийского экономического союза.
- Но здесь существуют большие риски, потому что Америка действует на опережение и делает всё, чтобы максимально отдалить бывшие советские республики от России. Может быть, стоит иметь в виду и запасную схему действий, некий «вариант Б»? Что Вы можете сказать о Межгосударственном банке?
- Наш запасной вариант - это рубль и автаркия. Конечно, надо бы сделать так, чтобы рубль вообще не выходил за пределы Российской Федерации. Нам, по большому счёту, необходима государственная валютная монополия. Но я - реалист и понимаю, что сегодня никто среди российских политиков толком даже и не понимают, что это такое. Когда я с депутатами беседую, рассказываю об этом, им становится интересно. Но дальше их как будто зомбируют и на заседаниях Государственный Думы они обсуждают только те варианты, которые им предлагает «товарищ» Володин (спикер Думы).
Межгосударственный банк - это как раз пример того, что мы начинаем какие-то хорошие проекты, потом бросаем их на полдороге и забываем. Межгосударственный банк был создан в 1993 году десятью странами Содружества Независимых Государств ради того, чтобы практически реализовывать заключённое соглашение о Платёжном союзе стран СНГ. Идея была простая: на базе Межгосударственного банка организовать взаимные расчёты стран, которые образовались на постсоветском пространстве. Расчёты должны были осуществляться на основе многостороннего клиринга, дальше мы должны были подойти к Платёжному союзу и на его базе создать единую валюту. Это соглашение было составлено очень грамотно, люди, написавшие этот документ, судя по всему, использовали опыт валютной интеграции Совета экономической взаимопомощи. Недавно Игорь Георгиевич Суворов, который на протяжении многих лет является президентом Межгосударственного банка, сказал, что уставные функции банка оказались невостребованными, то есть банк никому не понадобился. Сейчас очень редко можно услышать об этом банке, финансовые показатели его очень скромные, на уровне средненького банка Российской Федерации. Между тем соглашение о Платёжном союзе до сих пор действующее, его никто не отменял. И его надо выполнять. Межгосударственный банк мог бы быть клиринговым центром, выполнять функцию эмитента наднациональной коллективной денежной единицы. У нас всё есть для этого, просто мы этим не пользуемся, у нас плохая память и явная безответственность в исполнении принятых на себя обязательств. Надо выполнять то, что было уже принято, а не ломать голову над какими-то новыми проектами.
- Валентин Юрьевич, но ведь Вы сами называете Центробанк филиалом Федеральной резервной системы, разве в таких условиях можно ждать, что он больше будет работать на Россию, чем на «хозяев денег»?
- Нет, конечно. Здесь должна произойти какая-то радикальная мутация. Только когда люди начнут задумываться о происходящем, прозревать, тогда и у политиков появится, выражаясь их же языком, какая-то социальная база для того, чтобы энергично и уверено требовать изменений существующей экономической системы.
Беседовала Галина Вишневская
