Вопрос в том, есть ли у Пхеньяна, даже если там будут исходить из самых благодушных намерений, иной путь к выживанию в современном мире, кроме создания сил ядерного сдерживания?
Испытания водородной бомбы и последовавшая за ними подготовка к запуску орбитального спутника привлекли внимание не только широкой общественности, но и всех, имеющих какие-либо интересы на Корейском полуострове.
Что стоит за ядерными взрывами в Корее? Как поддержать хрупкий мир в регионе, и помогут ли здесь санкции и международное давление?
«Агрессор», который ни с кем не воюет, и его миролюбивые соседи
Говоря о немотивированной агрессивности и милитаризме КНДР, обычно упускают маленькую подробность: с 1953 года ее армия вообще не участвовала ни в одной войне или интервенции, если не считать пограничных перестрелок с южными собратьями. Единственным исключением стал Вьетнам, но и туда были направлены подразделения оборонительного характера - силы ПВО и эскадрилья истребителей. Даже в просоветской Организации Варшавского договора КНДР, единственная из соцстран кроме Югославии, не состояла, вступив вместо этого в мирное Движение неприсоединения.
Для сравнения, Южная Корея направила в помощь США во Вьетнам около 300 000 солдат (самый крупный контингент после американского), отметившихся зверствами и массовыми убийствами мирного населения, а уже в недавнее время ее армия приняла участие во вторжениях в Ирак (3 600 человек) и Афганистан. Это не считая сомнительного «боевого опыта» в весьма кровавом подавлении нескольких восстаний собственных граждан (последнее - в Кванчжу в 1980 г.).
В Южной Корее, в непосредственной близости от границ КНДР ежегодно проходят крупнейшие в мире военные учения «Фоул Игл» (с участием более 200 000 военнослужащих) и «Ки Ризолв», где совместно с США и странами НАТО открыто отрабатываются сценарии высадки десанта, разведывательно-диверсионных акций, захвата столицы и даже ядерного удара.
Можно ли представить, чтобы аналогичные учения с участием Китая и РФ проходили в КНДР или, скажем, у побережья США?
Наконец, если вспомнить, кто первым притащил ядерное оружие на Корейский полуостров, то это опять же оказывается не «агрессивная» КНДР, а ее сосед, разместивший на своей территории американское ЯО еще во времена холодной войны. По официальной версии, оно было выведено на историческую родину в 1991 году, однако визиты на юг полуострова стратегических бомбардировщиков и кораблей продолжаются по сей день.
Уже в 2004 году после скандала, поднятого северной стороной на переговорах по денуклеаризации, Южная Корея призналась, что в 2000 году втайне произвела некоторое количество обогащенного урана - но немножко, и исключительно из мирного научного интереса. Ядерная программа Южной Кореи, разрабатывавшаяся с 1970 года втайне от МАГАТЭ, сейчас известна только узким специалистам, а страну за нарушение ДНЯО только дружески пожурили.
На севере за годы правления Ким Чен Ына Корейскую народную армию сократили уже на четверть, демобилизовав около 300 000 солдат и офицеров, а военных заметно отстранили от решения политических и экономических вопросов, посоветовав заниматься совершенствованием обороноспособности и подготовки личного состава. Все это не слишком укладывается в образ донельзя милитаризованного общества, занятого подготовкой к войне.
Оборонная часть национального бюджета в обеих частях полуострова примерно равна - в районе 15%, но с учетом того, насколько общая сумма южного бюджета превосходит север, и военные расходы там гораздо серьезней.
Но парадоксы современного информпространства таковы, что именно КНДР с ее залихватской стилистикой дипломатических заявлений и любовью к военной эстетике парадов и плакатов изображается источником военной угрозы, а США и Южная Корея - мирными, ни в чем не повинными жертвами.
Страна-«выживальщик»
Один из аргументов, призванных лишний раз напугать европейского читателя и объяснить ему, почему «уважаемым людям» ядерное оружие можно, а КНДР нельзя - утверждения о «нестабильности режима» и о совершенной непредсказуемости, неуравновешенности, невменяемости руководства КНДР, изображающие его голливудскими киноманьяками с ядерной кнопкой. Истории о расстрелах любовниц и министров из зенитного миномета собаками или генсеке, потребляющем кровь христианских младенцев ради вечной молодости (было и такое), призваны придать нарисованному образу ярких штрихов.
Оказывается совершенно непонятным, как страна, управляемая такими людьми, уже несколько десятилетий выживает и развивается в тяжелейших условиях и при постоянных попытках соседей «раскачивать лодку». Причем этим занимались не только США и РК, но и, во время оно, СССР и КНР, также недовольные чрезмерной самостоятельностью маленького Пхеньяна. Сегодняшняя несколько гипертрофированная настороженность Севера к внешнему миру обусловлена не только происками прямых врагов, но и этой «политической гибкостью» формальных союзников.
Забавно подсчитать, сколько «стабильных, вменяемых, успешных и уравновешенных» политиков и экспертов, предрекавших скорый крах КНДР, за это время потерпели крах и ушли с политической арены, либо, в худшем случае, отправились под следствие и суд, как иные южнокорейские президенты.
Простая логика требует признать, что в руководстве КНДР, пережившей уже не одно поколение своих Нострадамусов, находятся люди, отлично приспособленные к своему месту, предельно прагматичные, последовательные и опытные. То, что референты время от времени пишут им тексты в стиле молодого Жириновского, дабы «потроллить» соседей и польстить национальной гордости сограждан, этого не отменяет.
Наконец, рабочий график Ким Чен Ына, половину рабочих дней проводящего в разъездах на крупных стройках, промышленных и сельскохозяйственных предприятиях, дальних военных частях и в учебных заведениях - совершенно не вписывается в тот образ, который рисуют западные пропагандисты.
Вопрос в том, есть ли у Пхеньяна, даже если там будут исходить из самых благодушных намерений, иной путь к выживанию в современном мире, кроме создания сил ядерного сдерживания? Уроки Югославии, Ирака и Ливии, а также менее трагичные, но все равно неприятные примеры лидеров Египта, Грузии, Украины, Киргизии и других, пытавшихся «интегрироваться и играть по правилам», дают неутешительный ответ на этот вопрос.
Чего бояться Южной Корее?
Именно южный сосед уже традиционно демонстрирует наиболее резкую реакцию на северокорейские испытания, предлагая ввести наиболее жесткие новые санкции.
При всей конфликтности межкорейских отношений, уже неоднократно выяснявшихся при помощи оружия, всерьез бояться применения ЯО против Южной Кореи оснований нет. И не только потому, что даже в случае гипотетической войны никто не захочет применять такое оружие у себя же под боком. Причина гораздо более практична: несмотря на свое техническое превосходство, Южная Корея, в силу географического положения, уязвима для вполне конвенционных видов северного оружия.
Более 2/3 южнокорейской армии дислоцируется в непосредственной близости от межкорейской границы. Сеул - старая столица единой Кореи времен династии Чосон - ранее расположенный в самом сердце страны, после искусственного ее разделения также оказался всего в сорока километрах от демаркационной линии. Сегодня здесь проживает 11 миллионов человек - почти четверть населения страны. Таким образом, и столица, и большая часть военных баз РК сегодня являются легкодостижимыми целями даже не для ракетной, а для обычной ствольной артиллерии КНДР.
Понимая доставшееся им преимущество, на севере создали мощный парк ствольной артиллерии - более 10 000 орудий. Для сравнения, артиллерия СССР на 1991 г. насчитывала около 40 000. Армия КНДР имеет на вооружении такие серьезные образцы собственного ВПК, как 170-мм САУ М1989 «Коксан» с дальностью стрельбы от сорока до шестидесяти километров.
Применять же ядерное оружие в 40 км от собственной территории - фактически, применять его против себя. Для Севера, даже на случай серьезной войны с Южной Кореей, ядерное оружие, во-первых, не нужно, во-вторых, бесполезно. Могут ли этого не понимать южные политики и дипломаты? Вопрос риторический.
Почему же именно РК столь бурно воспринимает ядерную и космическую программы КНДР?
Возможно, ответом на этот вопрос станет известная дипломатическая шутка, что дабы предсказать позицию Сеула по какому-либо международному вопросу, достаточно знать позицию Госдепартамента.
Кроме того, каждый успех Севера скребет серпом по самомнению правоконсервативных политиков Юга, которые еще двадцать лет назад обещали согражданам, что голодная КНДР вот-вот развалится, и процветающий Сеул просто подберет обломки. Создание ядерного оружия, успешная космическая программа, развернувшееся в эпоху Ким Чен Ына масштабное современное градостроительство, реорганизация сельского хозяйства, позволившая с 2013-14 гг. выйти на самообеспечение продовольствием, рост числа абонентов мобильной связи и другие признаки успешного преодоления кризиса и стабильного развития КНДР - отодвигают амбициозные фантазии сеульских правых все дальше от реальности.
Был ли шанс денуклеаризировать Корейский полуостров?
Ответ на этот вопрос выглядит удивительно: не только шанс был, но и вся необходимая работа была проделана, и соглашения с КНДР заключены.
Через три года после вывода ядерного арсенала США из Южной Кореи, в 1994 г., было подписано рамочное соглашение между США и КНДР. В Пхеньяне прекращали работу над ядерной программой в обмен на помощь энергоносителями и строительство двух легководных электростанций (реакторы которых не пригодны для производства оружейного плутония). Участвовать в финансировании проекта KEDO (Korean Peninsula Energy Development Organization)согласились также Южная Корея, Япония и Евросоюз.
Завершить строительство планировалось к 2003 году. Увы, с избранием в президенты Джорджа Буша-младшего в выполнении проекта начались «технические трудности», строительство оказалось завершено только на 34%, и его завершение перенесли на 2008 год. А затем Буш, к тому времени уже отметившийся находкой «химического оружия Ирака», объявил Корею «государством-изгоем» и отказался продолжать проект KEDO, который вскоре был официально свернут «из-за невыполнения КНДР своих обязательств».
Наконец, не далее как в 2015-м КНДР предлагала приостановить ядерные испытания в обмен на отмену провокационных военных учений у своих границ и перенос их в более спокойное место. США... отказались.
(Продолжение следует)
Григорий ГЛОБА
