Между тем, в Европу люди со всего мира массово едут уже достаточно давно. О том, чего на самом деле стоит ожидать мигрантам в ЕС, почему работу в Бельгии «еще надо заслужить» и чем отличается нынешняя волна беженцев от беженцев 90-х- начала 2000-х годов, рассказал Евгений Козуля, в свое время прибывший в Европу из Узбекистана.
- Евгений, поводом для нашего интервью стал Ваш комментарий
в одной из соцсетей, в котором Вы, в свое время также прибывший
в Европу как беженец, сравнивали свой приезд с нынешней волной
беженцев. Давайте тогда и начнем с Вашего прибытия в Бельгию.
- В
принципе, я и не собирался никуда уезжать из Ташкента, если только
в Россию. Но по законодательству того времени (1996-год) мне даже вид
на жительство в России было бы практически невозможно получить. Я
обращался тогда в российское консульство, а так как все корни мои
из Белоруссии, Украины, Южной Осетии, сам я родился в Узбекистане, то
на тот момент никакого гражданства РФ я бы получить не смог.
Да
и я до последнего момента уезжать-то не собирался. Все надеялся, что
ситуация в Узбекистане изменится. Ну а потом понял, что никакого
просвета не будет, и 27 декабря 2000-го года я решил уехать. Виза
шенгенская у меня была, дело в том, что в Узбекистане я тренировал
на кубок Дэвиса сборную по теннису, ездил с ней и в Японию, и в Европу,
мне тогда и дали визу. В общем, продал я свою однокомнатную квартиру
в хрущевке за 800 долларов (вот такие тогда были цены), купил билет,
купил бронь в гостиницу и поехал.
- А почему именно в Бельгию?
- Дело
в том, что, когда я получил шенген, вокруг меня начали вертеться всякие
странные люди, которые начали мне советовать ехать в Бельгию, говорили,
что в Бельгии нужны специалисты, что там ждут, что Брюсселю как столице
ЕС требуется больше людей, что «вот, у меня там сын». Я говорю: «ну
дайте телефон, я позвоню, разузнаю хоть что к чему». А мне в ответ: «Ой
нет, ты знаешь, он боится, его там прослушивают», ну и всякое такое.
В общем, 9 января 2001-го года я полетел в Брюссель, так ничего и не разузнав.
- По прилете ожидания с действительностью разошлись?
- Ну
в то, что мне рассказывали - я не поверил с самого начала. Я же ведь
бывал, как говорил выше, в Европе, до этого. Познакомился, кстати,
тогда в Германии с двоюродным братом Ани Курниковой, и его семьей. И
как раз с ним мы много обсуждали происходящее в Европе. Так что
представление о том, как все на самом деле - у меня было.
- Ваши «первые шаги» в другой стране - как это было?
- Единственное,
о чем я попросил еще у себя на Родине - это чтобы меня встретили
и рассказали, что да как. Да, меня встретили, а за информацию, которую
мне предоставили, я должен был заплатить 200 долларов (из имевшихся
у меня на тот момент пятисот) женщине, которая вела себя довольно
странно. Все время оборачивалась, говорила, что вот, за нами все время
следят, что, конечно, для меня было смешно. Но некоторую информацию она
мне дала.
Например, она рассказала мне, что если ты приехал
как беженец, то надо предоставить документы, подтверждающие, что тебя
преследовали, если таких нет - могут выслать. Но тогда есть еще один
вариант - уйти в нелегалы. В таком статусе тут многие живут чуть
не десятилетиями, а потом их легализуют. В том числе, бывает,
и криминальные элементы.
Еще вариант - жениться. Как эта женщина
мне сказала: «вот тут пожилые дамы со статусом охотно выходят замуж
и т. д.» Но жениться - это тоже проблема, далеко не всегда
правительство разрешает такие браки.
В общем, она мне показала, где
находится комиссариат, куда мне надо было пойти, и еще за 50 долларов я
переночевал у одного нелегала из России (тут так, бывает, тоже
зарабатывают), а на следующий день пошел «сдаваться».
- И как Вас «брали в плен»?
- Тогда тоже был миграционный
кризис. И судя по официальным цифрам, даже похуже, чем нынешний,
по крайней мере, для Бельгии. В комиссариате 200 человек проходило,
очередь «закрывали» и дальше надо было ждать. Была такая палатка,
напомню, была зима, там давали суп, потом приезжал автобус и отвозил
в ночлежку. Кого там только не было - иранцы, иракцы, цыган много было
с Балкан. Спали мы в помещении где-то на 60 человек, попасть туда можно
было с 8 часов вечера, выехать надо было в 7 часов утра, когда приезжал
автобус. В период отсутствия волонтеры делали в помещении уборку
и дезинфекцию, которая, мягко говоря, была крайне необходима.
И
был еще интересный момент. В первый день меня отвели в какой-то
турецкий магазинчик, торговавший сотовыми, там я купил телефон с 20
минутами разговора только по Бельгии, чего я не знал, и позвонил домой
родителям, сказал, что жив-здоров, и деньги тут же практически
кончились. Так вот стоял я после этого разговора, смотрел вокруг
и думал: какая слежка, о которой мне говорили! Да я даже документа
никакого при покупке телефона не предъявил.
В общем, 6 дней я
провел в этой ночлежке, потом мне повезло - я попал на интервью и меня
зарегистрировали. Причем я сделал то, чего многие не делают - когда
меня спросили паспорт, я его показал. Обычно говорят, что потеряли. И
когда я вернулся потом из комиссариата и рассказал, что показал
паспорт, мне сказали, что я идиот, и теперь меня отправят обратно
домой. Но домой меня не отправили, а отправили в лагерь. Где я
и познакомился со своей женой-фламандкой. Она там работала.
- Давайте «расшифруем», что такое лагерь. А то «отправили в лагерь» - многие могут не понять.
- Жил
я в комнате на 6 человек. Со мной жили 4 иранца и афганец, который,
кстати, прекрасно разговаривал по-русски, в свое время учился в СССР. У
нас был график уборки, кормили прилично, по крайней мере, для лагеря
для беженцев. Я вот сейчас работаю в доме престарелых - еда практически
такая же. Или работал я тут в спортивном интернате, был у меня
замещающий контракт, так там кормили еще хуже.
Подъем и отбой
в лагере были не по времени, уйти из лагеря, например, переночевать
у кого-то - расписывайся и иди. Чтоб люди, которые за тебя отвечают -
знали, что тебя нету.
- Конфликтов на межнациональной почве не было? Догадываюсь, в лагере был довольно пестрый этнический состав.
- Бывало.
Вот, например, у нас в столовой был такой «советский» стол - семья
из Казахстана, парень с Украины, еще один парень из Казахстана и я.
Перед тем, как сесть кушать, мы приходили, стол протирали. И вот как-то
пришел я, всё протер, поставил детские стульчики, потому что у семьи
из Казахстана двое пацанов было, а тут подходит и садится алжирец. Я
ему говорю, что тут вроде как занято, а он, видимо, попытался
спровоцировать, начал, скажем так, давить, подошли еще двое его друзей,
но я им дал понять, что на меня давить бесполезно, показал им тряпку
и сказал: «Хотите сидеть за чистым столом, вот вам тряпка, вон там
столы». Тем дело и кончилось. А потом директриса выгнала меня из лагеря
за связь с моей будущей женой. Ей кто-то рассказал о нас.
-
Вы сейчас имеете возможность воочию наблюдать новый мигрантский кризис
в Европе. В чем отличия от того кризиса, частью которого, если можно
так выразиться, были Вы?
- Разница в том, что тогда
этнический состав был разнообразней - и из Средней Азии, и из Польши
и Украины, и из России ехали, а сейчас - Ближний восток и Северная
Африка. И у меня такое ощущение (но, кстати, моя жена его
не разделяет), что они считают, что им действительно все здесь всё
должны. Я смотрю ТВ, слушаю радио (в основном, фламандское), когда
транслируют интервью с этими беженцами, и там много такого: «А почему
три дня надо ждать в комиссариате, а не сразу?». Или «Давайте нам
деньги и жилье прямо сейчас». СМИ, в основном, показывают поддержку
населением беженцев, но у меня в FB, не сказать, чтоб мало знакомых
фламандцев, которые не сильно довольны сложившейся ситуацией.
Плюс
появилась информация о том, что для беженцев будут расселять социальные
дома, на что тоже нужны дополнительные деньги. И я думаю, что в связи
с этой волной беженцев будет больше проблем, и этнического,
и социального плана, чем было с нами. На мой взгляд, Европа
«споткнулась». Чтобы Меркель не говорила бодро о дружбе народов, уже
просто очевидно, что «что-то идет не так».
- Когда мы с Вами договаривались об интервью, Вы обмолвились,
сказав, что работаете в доме престарелых: «Но даже такую работу тут
надо заслужить».
- Я закончил в Ташкенте Институт
физической культуры, и мой диплом здесь подтвержден. Но, несмотря
на это, мне даже в приглашении на интервью работодатели отказывали,
а когда я подтверждение диплома получил, стало еще сложнее. Потому что
если в резюме стоит, что у тебя диплом о высшем образовании, то
на неквалифицированную работу уже не попасть. Даже полы мыть не брали.
То есть надо искать работу, соответствующую твоему уровню образования.
Тут есть агентство по переподготовке кадров, и я там получил
специальность каменщика в свое время, водителя автобуса, нынешнюю мою
специальность и работу в доме престарелых - это чуть повыше санитара,
чуть пониже медбрата.
Причем для получения работы в доме
престарелых этого обязательно надо пройти тестирование у психолога, и,
когда я первый раз, 6 лет назад, попытался получить эту работу, то мне
было сказано, что у меня для этой работы слишком высокая квалификация,
и еще, что у меня «слишком тяжелый язык тела», что престарелым будет
некомфортно со мной общаться.
Кстати, лет 10 назад - это была
тут чуть ли не политическая история. Политики чуть ли не официально
говорили, что одна из причин - почему эта работа мигрантам недоступна,
это то, что мы не нравимся пожилым людям. Но это было тогда, а сейчас
пожилых людей тут очень много, много дементивных, и профессия эта очень
востребована, а молодежь, которая обучается этой специальности, просто
ни психически, ни физически не готова к такой работе, которая
действительно очень тяжела.
- А что стало причиной того, что Вас все же взяли на работу в дом престарелых?
- Где-то
три года назад, я нашел работу почтальона, но в связи с тем, что у меня
карпальный туннельный синдром*, синдром Рейно**, я зимой на работе
отморозил себе пальцы, после чего меня уволили по состоянию здоровья. Я
стал получать пособие по безработице и должен был снова пойти
в агентство по переподготовке. И уже по состоянию здоровья мне было
разрешено пройти обучение для работы в доме престарелых. Причем даже
если ты успешно прошел обучение и получил диплом, то потом нужно еще
получить т. н визу от местного Минздрава. Насколько я знаю, поляки
могут получить эту визу, испанцы, а вот голландские медсестры не имеют
права здесь работать. Почему- не знаю. Надеюсь, Вы теперь поняли, что я
имел ввиду, когда говорил, что право работать здесь еще надо
«заслужить».
- А в чем, на Ваш взгляд, причина того, что Вы описали? Я имею ввиду процедуру получения работы.
- Мигранты
приезжают разные, в том числе, и «на голову выше» в том или ином смысле
местных жителей. И это далеко не всегда нравится политикам,
руководителям, да и простым людям. Наверное, это будет выглядеть
нескромно, но у меня была такая история. Меня как-то пригласили здесь
на тренерский конгресс (забыл Вам сказать - я тут по вечерам детей
тренирую), ну, думаю, съезжу. Рассуждали там о тренировках «звезд»,
чемпионов, а потом в перерыве стою с одним очень известным бельгийским
тренером, прошу прощения, в туалете рядом. Он на меня смотрит
и спрашивает: «Ну как, интересно?» Я говорю, что я работаю в маленьком
клубе с детьми и для себя ничего интересного здесь не услышал. А он мне
так свысока ответил в духе «Слушай внимательно, может, чему
и научишься». Я говорю, что я работал по другой системе, что я вообще
не вижу на съезде чего-либо направленного на детей, что, может, и вы
у нас чему-то поучитесь?
А на вопрос «А ты, собственно, кто
такой?» я ответил «Да так... готовил одну команду к Кубку Дэвиса,
команду, выступавшую на одном уровне с бельгийской, при том, что у нас
не было ни денег, ни вообще ничего». Вспомнил, как Ирода Тулиганова
на моих глазах в 2001-м году «раскатала» Ким Клийстирс - 6:1, 6:1.
А
дальше было так. Это тут стандартная фраза, когда ты начинаешь
приводить какие-то доводы, аргументы, то в ответ можно услышать: «Ну мы
не это подразумевали». Так он мне и ответил «Нууу, я не это имел ввиду».
-
Евгений, давайте как раз на этом месте поставим точку. Мне кажется, что
«Ну мы не это подразумевали», как раз очень точно отражает ту ситуацию,
которая происходит сейчас с беженцами в Европе. Спасибо большое за Ваш
рассказ.
* Карпальный туннельный синдром - неврологическое заболевание, проявляющееся длительной болью и онемением пальцев кисти.
** Синдром Рейно - заболевание приводящее к поражению мелких концевых артерий и артериол.
