Что-то странное происходит в российско-японских отношениях. Визит в Россию главы японского МИД, планировавшийся на конец апреля, перенесён на неопределённый срок, а премьер-министр Японии Синдзо Абэ говорит о присоединении Токио к новым санкциям против Москвы из-за украинских событий. Как-то всё это противоречит заявленному ранее стремлению Японии к углублению сотрудничества с Россией. Более того, возникают сомнения, что Синдзо Абэ в состоянии проводить взвешенную, сбалансированную и независимую от внешних сил политику - неслучайно ведь отмена визита японского министра иностранных дел состоялась аккурат перед визитом в Японию президента США. Неужели в Токио ждали рекомендаций от «старшего брата», как им выстраивать отношения с Москвой?
А между тем, стоит отметить, что за последние два года в российско-японских отношениях был достигнут существенный прогресс. Товарооборот между нашими странами в прошлом году достиг абсолютного максимума в 33,2 миллиарда долларов, Япония заняла седьмое место среди российских экономических партнёров, опередив США, Турцию, Францию, Италию. Объём накопленных инвестиций японских компаний в российскую экономику составляет 2,7 миллиарда долларов. На прошедшем в марте российско-японском инвестиционном форуме отмечалось, что обе страны рассчитывают расширять объёмы экономического сотрудничества для того, чтобы уровень товарооборота к 2017 году достиг 50 миллиардов долларов в год.
Но я не понимаю, как прогресс в российско-японских отношениях может сочетаться с развернутой в Японии пропагандисткой кампанией по актуализации в обществе проблемы территориальных претензий к России. На официальных встречах представители Японии говорят о стремлении к добрососедским отношениям и углублению сотрудничества в разных областях, но при этом в различных регионах Японии под эгидой центральных и местных органов власти системно и скоординировано проводятся различные «просветительские» мероприятия: выставки, форумы, семинары, встречи с бывшими жителями так называемых «северных территорий», на популярных интернет-ресурсах публикуются агитационные материалы соответствующей направленности, вносятся коррективы в учебники истории и методологические материалы для преподавателей с целью заложить в сознание молодого поколения тезис о «незаконной оккупации Россией "северных территорий" Японии». Достаточно отметить, что сейчас в Японии насчитывается 41 субъект, где созданы префектурные советы преподавателей по теме «северных территорий». Подобные педагогические организации создавались ещё с 2003 года при содействии, в том числе, со стороны правительства, а последней в январе этого года стала префектура Иватэ, где на учредительном собрании нового совета присутствовал глава общественного движения «За возвращение "северных территорий"» Цутоу Чиба, заявивший: «Продолжается незаконная оккупация четырёх северных островов со стороны России. Для разрешения проблемы нужно, чтобы не прекращало действовать движение за их возвращение».
То есть, сейчас во многих регионах Японии детей в школе учат не тому, что надо жить с соседями в мире и дружбе, решая все вопросы путём переговоров, а тому, что Россия является «агрессором, незаконно оккупировавшим японские земли». И при этом активно продвигается тезис о том, что об итогах Второй мировой войны надо забыть. Японские националисты, при поддержке МИД своей страны, акцентируют внимание на «исконной принадлежности» им Южных Курил, ссылаясь на соглашения далёкого прошлого, к примеру, Симодский трактат 1855 года, но при этом отказываясь принимать во внимание итоги Второй мировой войны, которые закреплены, в частности, Ялтинским соглашением 1945 года, Потсдамской декларацией 1945 года и Сан-Францисским мирным договором 1951 года - документами, которые недвусмысленно подтверждают безусловный суверенитет России над Южными Курильскими островами. Получается, что агрессор Япония пытается дезавуировать решения, принятые консенсусом мирового сообщества.
Я не понимаю, почему японские власти не отвечают взаимностью на тот конструктивный, открытый и доброжелательный подход, который демонстрирует по отношению к Токио Москва. Российские власти в качестве жеста доброй воли согласились на учреждение механизма «безвизовых обменов» применительно к Курильским островам, стремясь привнести в двусторонние отношения дух доброжелательности и с помощью гуманитарных обменов укрепить взаимопонимание между двумя народами. Но в ответ японская сторона стала делать акцент не на туристической или гуманитарной составляющей обменов, а на проведении пропагандисткой кампании среди жителей Южных Курил, чтобы склонить их к поддержке японских территориальных претензий к России. И о каком взаимопонимании можно говорить, если японские власти в визовых документах при оформлении въезда на российские Курилы используют не официально принятые во всём мире российские названия, а географические наименования, употребляемые только в Японии?
Я никак не понимаю, почему японский премьер Синдзо Абэ вдруг затормозил развитие двусторонних отношений с Россией, хотя они продвигались очень интенсивно - в 2013 году были проведены четыре встречи на высшем уровне, ещё одна состоялась в этом году в день открытия Олимпиады в Сочи. Предполагалось, что следующая встреча состоится в мае, когда президент России Владимир Путин планировал приехать в Японию. Но вот состоится ли эта встреча? Трудно сказать, ведь после того как Токио отменил поездку в Москву своего министра иностранных дел, ситуация с двусторонним саммитом стала неопределенной.
Я вообще не понимаю логику японских властей, которые рискуют сорвать визит в Японию российского президента, при том, что Владимир Путин в мае посетит Пекин. Или стоит напомнить, что Москва, несмотря на пожелания китайских властей до сих пор занимает нейтральную позицию по территориальному спору Японии и Китая из-за островов Сенкаку (Дяоюйдао)? А Пекин, между тем, готов поддержать российскую позицию по Южным Курилам. И вот теперь, после того как Токио отменило визит в Россию своего министра иностранных дел, поддержало международные санкции против России из-за событий на Украине, согласилось на направление в Японию дополнительно двух американских кораблей, оснащённых системой «Иджис», на какие результаты российско-китайского саммита можно рассчитывать?
А ещё я не понимаю, почему правительство Синдзо Абэ при формировании своей политики учитывает мнение США, но не обращает внимания на мнение японцев? Как свидетельствуют опубликованные данные опроса общественного мнения, проведённого исследовательским центром ведущей деловой газеты Nikkei и телекомпании «ТВ Токио», большинство японцев считает, что Токио в связи с кризисом вокруг Украины должен проводить более самостоятельную политику, а не просто усиливать санкции вместе с Западом против России. Опрос проводился в марте 2014 года по телефону методом случайной выборки среди 1,5 тысяч граждан страны, и по его итогам выяснилось, что только 31% опрошенных высказались за то, чтобы «усиливать санкции в отношении России в координации с США и Евросоюзом», тогда как 52% считают, что Япония в связи с событиями вокруг Украины должна проводить «собственную дипломатическую линию» с учётом важности переговоров с РФ по территориальному вопросу и других факторов.
И я не понимаю, как Япония собирается, одобрив международные санкции против России и приостановив переговоры по смягчению визового режима, инвестиционным проектам и сотрудничеству в других сферах, рассчитывать при всём этом на увеличение поставок из РФ углеводородов для диверсификации импорта? По состоянию на 2013 год на российскую нефть, по данным JOGMEC, приходилось около 6,9% от общего объёма ввозимой в Японию нефти, при этом в 2006 году показатель равнялся 0,7%. Что касается СПГ, в прошлом году доля РФ в общем объёме импорта составила 9,8% против 9% в 2011 году.
И японцы хотят наращивать закупки в России, поскольку важную роль здесь играет логистика, так как нефть марки ESPO (ВСТО) поставляется в Японию за 3-5 дней и доставка стоит 0,7 доллара за баррель. В то же время доставка нефти из Дубая в Японию занимает 20 дней и обходится вдвое дороже. И еще один немаловажный для японских фирм фактор - преимуществом российской нефти над дубайской является то обстоятельство, что японские импортёры могут перепродавать ESPO в другие страны и получать дополнительную выгоду. Поэтому я не понимаю, как непонятные политические интересы могут идти вразрез с вполне понятными и насущными экономическими интересами, тем более, что Япония ещё и рассчитывает на получение российского сырья для производства топлива для АЭС?
Я также не понимаю, почему со стороны японских властей не было никакой реакции на заявления депутата японского парламента - бывшего министра обороны Японии Юрико Коикэ, которая в своей статье на известном портале Project Syndicate расценила действия Москвы в Крыму как «бандитские» и заявила, что Токио отныне следует считать «лживыми» обещания президента России по поводу переговоров по Курилам. Эта дама даже позволила себе весьма недвусмысленный пассаж: «После того как исконные японские обитатели "северных территорий" были либо убиты, либо изгнаны, в советские годы на острова было привезено множество украинцев, и они живут там до сих пор. Если бы на острове Итуруп решили провести референдум о независимости, притом что у 60% его обитателей украинские корни, то признал бы Путин его результаты так же охотно, как в Крыму?» Вообще-то, японский МИД и руководство парламента должны бы были извиниться перед Россией и, как минимум, обозначить, что мнение этой депутатки не отражает официальную позицию Токио. Или всё-таки отражает?
Я не понимаю, как в преддверии 70-й годовщины окончания самой кровопролитной войны в истории, когда во всём мире вспоминают о её жертвах и размышляют над тем, чтобы подобная катастрофа никогда не повторилась, премьер-министр Японии, члены правительства и депутаты парламента позволяют себе публично посещать храм Ясукуни - «мекку» японских националистов, место, где захоронены военные преступники, виновные в гибели огромного количества людей. Сам Синдзо Абэ побывал там в декабре прошлого года, что вызвало крайне негативную реакцию со стороны стран, помнящих японскую агрессию в годы Второй мировой войны. А в последнее время началось чуть ли не паломничество - сначала отметился министр по административным делам и коммуникациям Японии Йоситака Синдо, а 22 апреля храм Ясукуни посетила группа из 146 японских депутатов обеих палат японского парламента. И после этого кто-то ещё может вещать о каком-то «активном пацифизме»? Честно говоря, невольно возникают мысли не о пацифизме, а о возрождении милитаризма.
Впрочем, на самом деле всё это легко понять, если исходить из того, что реальная внешняя политика Японии формируется не в Токио, а в Вашингтоне, и что применительно к российско-японским отношениям и Южным Курилам для японских властей важно не решение проблемы, а наличие этой проблемы - на обещании её решить можно спекулировать довольно долго, используя при этом продвижения и неудачи для пропагандистских высказываний. Разумеется, вполне понятно, что нагнетание этой проблемы позволяет Токио отвлечь внимание японского населения от реальных и очень насущных экономических проблем. Не удивлюсь, если перед лицом «российской, китайской и северокорейской угроз» Токио согласится на усиление военного сотрудничества с Вашингтоном и даже в качестве благодарности за это смягчит свои условия по присоединению к Транс-Тихоокеанскому партнёрству, грозящему разорением японским фермерам.
Печально, однако. Обидно за обладающую исключительной культурой и уникальной историей великую японскую нацию, которая становится заложницей политиканов, считающих народы всего лишь фигурами на «великой шахматной доске».
