Как жаль, что 6 декабря Эдуард Фёдорович Володин не соберет нас, не тряхнет белизною своей бороды, не подарит нам свою очередную книгу радости и боли за Империю… Ежегодно, вплоть до 6 декабря 2001 года мы ждали этой встречи, а после уже собирались только 11 декабря в день его блаженной кончины… Я и сегодня вижу красивые лица товарищей и друзей Э.Ф. Володина – Сергея Лыкошина, Владимира Дробышева, Валерия Ганичева, Валентина Распутина, Николая Разговорова, Виктора Илюхина, Юрия Юшкина, Марата Мусина, – «кого, увы, уж нет, а те далече…»
Сегодня я вспоминаю лишь тот день, когда мы собрались еще сравнительно, кроме Николая Разговорова, в полном составе.
Это 19 января 2002 года – великий праздник Крещения Господня, – он пришёлся на сороковины нашего друга, коллеги, учителя, наставника, соратника, прекрасного ученого, яркого писателя и публициста, мудрого и тонкого политика, истинного патриота Отечества, доктора философских наук, профессора Эдуарда Фёдоровича Володина.
В последний земной день пребывания с нами души его, на поминальную тризну, в конференц-зале Союза писателей России собрались друзья, родные, коллеги по перу, учёные, общественно-политические деятели, священноначалие Русской Православной Церкви.
Поминальный молебен об упокоении Э.Ф. Володина, в крещении Иадора, отслужил настоятель Сретенского монастыря архимандрит Тихон (ныне Митрополит Псковский и Порховский).
Вёл вечер близкий друг Эдуарда Фёдоровича Володина Сергей Артамонович Лыкошин, сказав и о масштабе личности покойного, и о его удивительных качествах учёного, писателя, политика, доброго и сердечного друга, человека, всей душой своей преданного России…
Сергей Котькало, заместитель председателя правления Союза писателей России
Настоятель Сретенского монастыря архимандрит Тихон:
Сегодня, с одной стороны, день необычайно скорбный: прошло 40 дней, и все эти дни было очень больно, не хотелось осознавать, что – всё, Эдуарда Фёдоровича вместе с нами на земле не будет. Не будет верного помощника, всегда подставляющего плечо в тяжёлых жизненных обстоятельствах, человека, который так искренне умел сорадоваться успехам и радостям других...
И в то же время, конечно же, промыслительно, что в тот день, когда по учению и многовековому опыту церкви, мистическому опыту, душа человеческая предстаёт перед Богом, пройдя 40 дней испытаний, мытарств за всю свою прожитую жизнь, совпал с днём Крещения Господня, когда омываются все грехи человеческие. Именно в этот день раб Божий Иадор предстаёт перед Богом. Мы молимся за него. А, самое главное, он, пред Престолом Божиим – я глубоко в это верую – молится и будет молиться за нас.
Все эти дни, которые мы прожили без нашего друга, он всё равно духовно находился рядом... И, я уверен, в сложные минуты жизни многие из вас мысленно обращались к нему, как к старшему товарищу...
Эдуард Фёдорович был удивительно крупный человек, ему было абсолютно чуждо такое качество как мелочность. Он относился к жизненным событиям с мудростью человека, который не обращает внимания на случайные черты, а смотрит в самую сущность вещей...
Спасибо всем за молитвы за душу раба Божия Иадора. И, я верую, он, как настоящий друг, ответит любовью на любовь, заботой за заботу... и молитвой на молитву. Упокой, Господи его бессмертную душу...
Председатель Союза писателей России В.Н.Ганичев:
...Жил наш дорогой Эдуард Фёдорович на земле очень укоренённо – он созидал свой дом там, где находил себе близких друзей, и этот дом, в высоком смысле, был храмом, где он вырастал, где усмирял свои страсти, где многое постиг и помогал постигать другим... И везде, где бы мы ни бывали, Э.Ф.Володин находил эту дорогу – к храму. На всех наших пленумах, встречах... и в Санкт-Петербурге, и в Омске, и в Якутии, где мы были совсем недавно. Я помню, какое восхищение вызвал у него, построенный в г. Ленске компанией «АЛРОСА» в стиле северной архитектуры, храм святителя Иннокентия. При этом Эдуард Фёдорович высказал президенту кампании В.А. Штырову (после Президенту Якутии) мысль, что это, быть может, самое главное, из всего, сделанного кампанией здесь... Ведь это очень дорогого стоит (не в материальном смысле) – утверждение здесь, в Ленске, нашего высокого русского духа...
Я думаю, одной из точек опоры в его жизни был Союз писателей России, но не только СП был его опорой, но и сам Эдуард Фёдорович был для нас просто необходимым во всех смыслах человеком...
Он обладал удивительной способностью ощущать связь явлений, которые нас окружают – и общественных, и социальных, и духовных, и нравственных, и литературных... Так точно их выстроить, так показать их в развитии...
В своей последней, я бы сказал, программной статье, он предельно чутко уловил суть, смысл существования и само значение Союза писателей на современном историческом этапе. В прошлом же веке никакого СП не было, а литература была великая. И всё-таки он глубоко и убедительно обосновал необходимость сегодняшнего единения единомышленников, людей духом державным высоких, государственников, людей, которые веруют...
Эдуард Фёдорович очень много сделал для того, чтобы православие – и как мироощущение, и как мировоззрение, и как дух вошло в нашу литературную жизнь...
А мне лично он был большим другом, которого будет очень недоставать...
Председатель совета директоров Русской инженерной кампании С.В. Исаков:
Так получилось, что я и мои товарищи стали друзьями Э.Ф.Володина, быть может, позднее большинства присутствующих здесь. Но с самой первой встречи нас связала глубокая и искренняя дружба.
Вместе с Эдуардом Фёдоровичем мне приходилось бывать во многих местах. Я видел как он умеет работать сам, как умеет организовать работу других. Это был человек широкой души, действительно, не мелочный, но очень внимательный к людям, в чём-то даже щепетильный. Он никогда не лицемерил: если любил, значит любил, а если не любил, то не любил по-настоящему, и никакая дипломатия тут была неуместна.
Очень рад, что я и мои товарищи по Русской инженерной кампании участвовали с ним и другими близкими друзьями из СП России в издании последних книг, связанных с Ближним Востоком – местом нашей основной работы. Горжусь тем, что вместе с Э.Ф.Володиным, пусть с известной иронией и шуткой, но с совершенно серьёзными намерениями, мы создавали Вольное российское ихтиологическое общество, под эгидой которого вышла последняя книга Эдуарда Фёдоровича. А два дня назад я получил сигнал журнала «Новая книга России», в котором прочитал его последнюю статью о командировке в Сирию. Это удивительная работа. Все предыдущие работы Э.Володина были достаточно жесткие, политизированные... А здесь – очень добрая, мягкая статья. Заканчивается она словами, что все мы предстанем перед Судом Божиим. И завершил он эту статью в последний день своей жизни.
Я горжусь дружбой с этим человеком – настоящим сыном России...
Политик С.Н. Бабурин:
...Одной из отличительных черт характера Э.Ф.Володина была удивительная способность смотреть на мир иронично... Я помню нашу первую встречу, когда в самый разгар кризиса СССР Н.Х. Гарифуллина привела мня в «Советскую Россию», мы пили в кабинете Эдуарда Фёдоровича кофе, говорили о разном... Но до сих пор у меня перед глазами одна из его книг, подаренных мне, с названием «Ухожу от вас в империю». В этом названии, во-первых, – высшая идеология, которую он проповедовал. Во-вторых, на обложке книги – красивый русский мужик, так как Эдуард Фёдорович был и внешне, и внутренне красивым человеком...
И не случайно он дело возрождения русской культуры, русского национального самосознания, дело возрождения традиционных ценностей ставил превыше всего. В начале нашего знакомства он был, по-моему, Председателем Совета народно-патриотических организаций России, а потом он стал заместителем, уступив по собственной инициативе этот пост Г.А.Зюганову. При этом Эдуард Фёдорович не только не потерялся, а продолжил наращивание своего потенциала не только как известного и всеми уважаемого философа и яркого публициста, но и как политика...
Многие могут подтвердить тот факт, что Э.Ф.Володин неоднократно прогнозировал ход событий, намного раньше, чем это становилось очевидным.
Я глубоко признателен, что он был одним их инициаторов создания и учредителем Российского общенародного союза, других организаций, которые пытались остановить надвигающийся хаос, собрать и сохранить страну, формируя альтернативную народную политику, устанавливая связи с нашими друзьями и в Иране, и в Ливии, и в других государствах, независимо от того, что делал МИД во главе с Козыревым. И это была линия Эдуарда Володина...
Я уверен, что имя Эдуарда Фёдоровича Володина уже сейчас занимает свой достойное место в пантеоне тех имён, которые являются гордостью российской и русской политики...
Писатель Ю.М. Лощиц:
Прошло совсем немного времени с того момента, как мы перестали видеть и слышать Эдуарда Фёдоровича. А по моему личному восприятию – как будто какой-то смерч бушевал в течение этих 40 дней. Столько произошло событий, что по очень многим из них хотелось бы с Эдуардом Фёдоровичем поговорить, услышать от него хоть слово... Ведь смотрите, как стремительно, буквально на наших глазах, последние недели ушедшего года и первые наступившего приближают нас к поражению того, за что всю жизнь боролся Э.Володин... На территории бывшего СССР уже разместилась американская военная база, которую по-джентельменски уже вряд ли удастся ликвидировать. К нам, не знаю уж на какие именины сердца, приглашается Папа Римский... Наверное, это знак того, что у нас к лучшему немцу года прибавился и лучший американец года, и лучший католик года... Куда ни глянешь, везде тупики.
И вот, в этом смысле, я думаю, Эдик дорогой, как же вовремя ты ушёл, чтобы не видеть ещё и этого. Но в то же время, я себя поправляю, и думаю, что ты бы, наверное, не так мне ответил. Ты бы, скорее всего, улыбнулся, как-то хмыкнул...
Была в нём необыкновенная сила веры в Россию, в её христианскую миссию, в православие, в торжество нашей, низвергнутой в очередной раз, земли...
Писатель В.Г. Распутин:
Я не помню точной даты нашей первой встречи, но сейчас у меня такое ощущение, что Эдуард Фёдорович был рядом всегда. Тогда, в 70-е годы, когда только начинались баталии за Россию, носящие в то время экологический характер, Э.Володин уже был их участником... Потом Товарищество русских художников – Эдуард Фёдорович был одним из тех, кто организовал его. Затем Фонд славянской письменности – Э.Ф.Володин также был одним из его руководителей. То же самое и в 80-е годы. Удивительно, как он поспевал везде, как много ему удавалось делать для организации патриотического и русского дела.
Таким до него был всего лишь один человек, ушедший достаточно давно, Фатей Шипунов – учёный, писатель, патриот, человек, который сделал тоже очень много, правда, иногда он слишком увлекался...
Э.Ф.Володин был похож на него, вот только «шипуновская» доля авантюризма в нём отсутствовала вовсе. Но была вот эта уверенность, кряжистость, в том числе, и духовная, о таких говорят – человек-кремень. Мне всегда казалось, что Э.Володин человек непобедимый, бессмертный человек. Многие из нас уйдут, а он останется... Мне казалось, что это железный человек, у которого должно быть и железное сердце, а сердце-то оказалось гораздо более чувствительным, принимающим все боли, которые мы как-то между собой делим, а в нём они сходились все вместе, как бы отдельно...
По своей природе Эдуард Фёдорович был просветителем, он всегда знал как и что сказать. Я вспоминаю поездку в Белоруссию. Его выступление в Академии наук. Белорусы, в общем-то, близкие нам люди, но и среди них есть всякие... Говорил им Э.Володин об имперском сознании. И один белорусский учёный настолько был потрясён этим выступлением, что всё время вытягивал шею и озирался – почему все молчат?! Почему здесь, в свободной Беларуси, позволяются такие речи! Но так уверенно, прочно, точно, убедительно говорил Эдуард Фёдорович, что никто так и не решился вступить с ним в дискуссию...
И, видимо, всё-таки не случайно сороковины пришлись на сегодня, на святой день. Такие люди, наверно, заслуживают не только нашего уважения, но они замечаются и там...
Нет Эдуарда Фёдоровича. И, действительно, образовалась пустота какая-то – потому что для многих из нас он значил слишком много. Это, в определённом смысле, был бастион. Когда он начинал говорить, то сомнения, если не пропадали, то куда-то отступали, разрушаемые его уверенностью...
И настолько он был яркий человек, что В.Крупин вывел его в качестве героя повести «Люби меня, как я тебя», причём даже имя не переменил. И многие слова Эдуарда Фёдоровича вошли в уста героя этой повести...
Поэтому, понимаете, нет сейчас ощущения, что всё, что уже больше его с нами не будет. По прошествии этих 40 дней кажется: нет, теперь уже по-другому, но он среди нас. Ну, как бы, отлетал на какое-то время, а теперь уже утвердился, теперь опять можно с ним советоваться, можно говорить, потому что живут в памяти и те слова, и те мысли, и те речи, которые он произносил...
Многим из нас очень повезло, что они знали его, дружили с ним, слушали его, что он влиял на нас. Лично я в этом признаться не боюсь...
Вечная ему память, и вечное ему спасение!..
Салям Мусафир (Союз арабских журналистов Ирака):
Вот и прошло сорок дней, как ушёл от нас дорогой друг. Это очень большая потеря для всех честных людей, патриотов. Он остался в нашей памяти человеком кристальной честности, символом добра, порядочности и совести. Эдуард Володин никогда не боялся поднять свой голос в защиту обиженных и угнетённых в любом уголке земли. В те дни, когда американцы творили произвол в Ираке, он, один из немногих, поднял свой голос в защиту иракского народа. Он поддержал народ Палестины в его борьбе за независимость, против израильской сионистской оккупации.
Светлая память о друге будет жить в наших сердцах. Вечная ему память.
Поэт В.А. Костров:
Кажется, Достоевский сказал про Герцена: «Вот он родился диссидентом...». То есть, как бы с пелёнок, честным человеком.
Об Эдуарде Фёдоровиче я бы сказал: «Он родился русским человеком» – тоже, как бы с пелёнок.
Чем он привлёк лично меня? С детства нас учили, что империя это плохо. А вот Э.Ф. Володин сумел мне объяснить, внушить... и я понял, что когда он говорит империя, то говорит о великой империи духа человеческого, некоей высоте помыслов – которые и лежат в основе империи в её материальном воплощении...
Писатель и критик М.П. Лобанов:
Я не был близок с Эдуардом Фёдоровичем житейски. Но прекрасно знал ему цену. Я считал его философом – аристократом духа. И в то же время он был предельно волевым мыслителем...
Я вспоминаю, как на каком-то торжественном вечере в Союзе писателей, где было много военных, генералов, вдруг появился профессор Володин – и как они вытянулись пред ним. Я почувствовал, что в этот момент он стал как бы духовным водителем этих генералов... А этих качеств ни у одного философа или писателя я не встречал...
Вообще, нам не нужно жаловаться, что некоторых крупных людей мы мало знали. Мы их прекрасно знали. Достоевский с Толстым, например, ни разу не встречались, но когда умер Достоевский, Толстой почувствовал, что одна из опор его жизни отскочила... Вот и у меня такое ощущение, что когда не стало Э.Ф. Володина, я лишился в своей жизни чего-то очень важного и значительного...
Писатель Я.М. Мустафин:
Россия и русский народ потеряли великого своего сына. Его лицо, его обаяние, его эрудиция, его умение ярко, убедительно и страстно говорить оставили незабываемое впечатление в моём сердце...
Безусловно, без таких светлых русских людей, как Эдуард Фёдорович, являющихся золотым фондом великого русского народа, на Руси не могли бы существовать и остальные, приблизительно, 89 народов и этнических групп, куда я, как башкир, отношу и себя...
***
Конечно, я не всё воспроизвел из сказанного в тот памятный день, но уж как-то очень хотелось посидеть у свечи, что горела перед портретом профессора Эдуарда Володина, погреться той жизнью, что жили мы в нашей общей земной жизни…
