Злоключения «тряпочного мальчика»

Разочаруем доморощенных либералов и тех, кто повелся на их пропаганду. Нет никакого мужественного борца из «Медузы». Не существует «автора ряда резонансных расследований о коррупции в высших эшелонах власти России». Никогда им журналист Иван Голунов не был. Перед нами примитивный «тряпочный мальчик», вляпавшийся в «неприятную» для него историю. 

Это в кино мастера пера, занимающиеся «делами» в экономике, предстают перед зрителями в образе эдаких Рэмбо от журналистики. Они куда-то мчатся, с кем-то мужественно борются, имеют на все только свою точку зрения, рискуют жизнью - чистые и беспорочные. На самом деле ничего подобного в реальности нет. В действительности журналисты - полностью зависимые персоны. Они - винтики больших и малых информационных механизмов. 

 

Хорошо, если данные механизмы производят качественный продукт. А если нет? Тогда журналист и редакция превращаются в бак с отходами, куда сбрасывают всякий мусор. А работа «отходного» медийного органа строится по принципу - чем больше вони, тем больше известности с соответствующей капитализацией информационного дерьма.

 

Изложенное в полной мере относится к «Медузе» в целом, и Ивану Голунову, в частности. Голунов - фрагмент бака, куда шел и идет сброс информационных помоев. Вся работа «Медузы» и подобных масс-медиа строится на выбросах компромата от конкурирующих друг с другом персон. Поэтому «расследования» Голунова - борьба конкурентов за место на рынке. Сидит себе спокойно парень в редакции. Получает грязную инфу, обрабатывает и запускает в печать под своим именем. Вот и вся работа. Правда, деньги платят большие - ставки велики. 

 

В целом информацию от «желтых» СМИ следует делить на почти правду, наполовину правду и наглую ложь. Безусловно, оболганные юридические и физические лица обращаются в суды. Те обязывают редакции публиковать опровержения, платить какие-то штрафы. Но кто их читает, опровержения? А штрафы заложены в издержки, так как цель - грязный осадок дискредитации, который ничего не смоет.

 

Отсюда Голунов - отнюдь не «ратоборец» за справедливость, а обычный медиа-ассенизатор. Разговоры, что он не мог заниматься наркотой, так как проводил журналистские расследования - треп к действительности отношения не имеющий. Не существует в природе никаких журналистских расследований. Это все плод фантазий журналистской братии. Есть обычный стандартный слив и не более того. 

 

Безусловно, виновен или невиновен Голунов, решит суд. Поэтому истерики либеральных СМИ и прочих «правдострадальцев» - это вмешательство в следствие, попытка дестабилизации и тупая самореклама. Показательна реакция Голунова на решение Никулинского суда Москвы, который отправил журналиста под домашний арест. Мы не увидели на лице Голунова ни единого признака возмущения в несправедливости обвинения. Ничего подобного! Только сопли, слезы и взрыв радостных эмоций о того, что соскочил с СИЗО.

Обращаем внимание на указанную деталь Бориса Гребенщикова, Андрея Макаревича, Льва Шлосберга, Максима Шевченко, Юлии Латыниной и прочих защитников Голунова. «Разуйте» свои глаза, господа и закройте рты! Перед вами не реакция невиновного лица! Её можно ассоциировать с поведением нашкодившего ребенка, избежавшего наказания от строгих родителей! 

 

Между прочим факт отсутствия в организме следов потребления наркотиков отнюдь не говорит о невиновности. Он лишь свидетельствует, что лицо наркотики не потребляло. Ну и что? Журналиста обвиняют в сбыте, а не в употреблении. И отсутствие следов на руках - тоже объяснимо, если руки помыты или наркотические вещества были упакованы.

 

В целом, всем перевозбудившихся делом Голунова предлагаем успокоиться. Особенно киноактеру Анатолию Белому. Оный персонаж, с видом потерпевшего, бегает сегодня кругами с плакатом вокруг здания ГУ МВД России по Москве. Как Остап Бендер, призывает «действовать, действовать, действовать!» (Белый-Вайсман снялся в классике современного кино: «Воры и проститутки», «Вкус убийства», «Дневник убийцы» и в главной роли сериала «Смертельное убийство»).  

 

Разумеется, сказанное автором статьи - его оценочное восприятие увиденного. В конечном итоге, повторимся, лишь суд поставит точку в деле Голунова. Пусть правосудие скажет свое слово. Однако никакой подмены следственно-судебной процедуры либеральной целесообразностью быть не может. Как там у древних римлян: «Dura lex sed lex». Этим и ограничимся.