От милиционера до священника…

Да, действительно, Горловка – моя малая Родина. Детство вспоминается с радостью, хотя тогда жили бедно, ведь я родился в 1949 году. Ближайшие послевоенные годы наложили свой отпечаток. На момент рождения меня и моей сестры Елены – мы с ней двойняшки – была уже старшая сестра Валя 1940 и старший брат Виктор 1942 года рождения. Два других брата Ваня 1944 года рождения и Юра 1946 года рождения умерли до нашего рождения: один от нехватки грудного молока, другой – по болезни, в том числе связанной с голодом. Несмотря на голодное детство, время проводили весело.Много времени проводили на улице. Улица – мой второй дом. Слава Богу, у меня были хорошие товарищи-друзья, с которыми мы вместе постигали дружбу, коллективизм, братство и уважение друг к другу.

Первые четыре года в школе я учился на одни пятерки. В шесть лет я уже научился читать, поэтому мне пришлось легко в первых классах школы. Затем меня перевели в другую школу, где было сложнее учиться. В пятом-шестом классе я ходил в кружок, где научился играть на домре. Играл в Доме культуры на этом инструменте в оркестре.

В своих воспоминаниях и рассказах я упоминаю, что играл в оркестре. Учился в русской школе, но мы изучали и украинский язык. Поэтому для меня украинский – второй родной язык. Однако все мы разговаривали на русском языке. А люди, приезжавшие из деревни, разговаривали на украинском.

После восьмилетки, когда мне исполнилось 15 лет, решил идти работать на машиностроительный завод имени С.М. Кирова: сначала учеником токаря, а затем уже и сам работал токарем до 19 лет и одновременно учился в средней школе рабочей молодежи.

Вы являетесь олицетворением той истины, которую в последнее время проповедует Владимир Путин, что украинцы и русские – один народ.

Так и есть. Украинцы и русские – один народ. Если мы поедем в Тамбов, Ярославль или Владимир, то обнаружим некоторые незначительные отличия - окание или акание. Но народ же один! Также и на Украине есть отличия – там я не слышал, чтобы люди разговаривали на чистом украинском языке. Разве что только Надя Савченко говорит на чистом украинском языке. Когда же другие украинские деятели говорят на украинском языке, то он больше похож на суржик, и не всегда понятно, о чем они говорят.

В школе по украинскому языку у меня была четверка. У нас не было даже никаких вопросов: украинский или русский народ. Иногда смеялись, называя украинцев хохлами. В армии говорили: хохол без лычки - всё равно что справка без печати. А русских называли кацапами. В этом не было ничего страшного. Эти обзывания не носили характера противостояния между русскими и украинцами. Мы наслаждались украинскими песнями. В любой русской семье пели украинские песни. Русские и украинцы — это один народ, у которого одна культура.

Истоки противостояния – русский язык. В передаче Владимира Соловьева часто принимает участие Вадим Трюхан. И он постоянно обвиняет Россию, говоря, что, если бы мы не вернули Крым – все было бы хорошо. Однако он, как и другие его единомышленники, забывает, что всё началось с принятия закона о запрете русского языка. В статье «Украина у разбитого корыта» я писал, что если бы на Украине не запретили русский язык, то до сих пор пересиживали бы друг друга майданами. И никто не обращал бы на них внимания. Но тут посягнули на святое. Запрет русского языка стал причиной всех дальнейших событий.

Причем после принятия закона в тот же день депутат Верховной Рады Тягнибок (кстати, тоже разговаривает на чистом украинском языке) предложил принять законоб уголовной ответственности за разговор на русском языке даже в быту. Этот человек совсем сошел с ума! Непонятно, что творится в головах таких людей – они пилят сук, на котором сидят. Происходит непонятное движение в их душах и головах. Иногда думаешь, что кто-то специально создал такую ситуацию на Украине, чтобы рассорить русских и украинцев. Кто-то очень умело и профессионально затронул болезненные струны человеческой души о материальном и интеллектуальном превосходстве одной части народа над другой, примерно те же духовные причины, по которым Каин убил своего брата Авеля.

Если взять ситуацию с Томасом, то никто особо не поддался увещеваниям, призывам присоединиться к собственной «украинской церкви».

Идея стать милиционером пришла ко мне не сразу. Изначально я хотел стать летчиком-испытателем, но по состоянию здоровья этот вариант отпал сам собой. У меня были друзья правопослушныеи у нас было стремление к порядку, чтобы никто не хулиганил в обществе. В 1966 году был принят указ обусилении борьбы с хулиганством, появились ДНД и другие общественные организации. В Горловке была образованамилицейская инициативная группа (МИГ). Под руководством опытных педагоговбылоорганизовано движение молодежи по вопросам профилактики и по воспитанию трудных подростков. Мы выезжали в военно-трудовой лагерь, где вместе жили и трудились на полях, пропалывая грядки и собирая урожай. Сами охраняли свой лагерь, сами готовили еду и т.д. Среди нас назначались командиры. Конечно, было четыре взрослых человека, но в основном мы делали все сами. В этот лагерь набирали молодежь от 14 до 18 лет.

Когда мне исполнилось 18 лет, я пошел в спортивную секцию по классической борьбе. Год там отзанимался, а потом ушел в армию. Но у меня было желание поступить в юридический институт. Волею судьбы я служил в Москве, где мне и предложили остаться. Я посчитал, что для меня появляется возможность учиться, поскольку я в столице и мог бы поступить в юридический институт.

После демобилизации по приглашению сотрудников милиции устроился на работу – с 10 июля 1970 года стал служить рядовым милиционером. Правда, в институт поступил не сразу, а только на третий год, потому что у меня не было хорошей подготовки. Сначала пытался поступить во ВЮЗИ и два раза, проваливался. А затем решил попробовать поступить в МГУ?! И меня приняли. Но перед этим я учился год на подготовительных курсах.

В МГУ я проучился шесть лет. Сначала я был милиционером, потом старшим инспектором отдела охраны общественного порядка, Гагаринского РУВД, а затем заместителем начальника 76 отделения милиции гор. Москвы по воспитательной работе.

Мне понравилось учиться, изучать уголовное право, и я по окончании МГУ прикрепился соискателем для работы над диссертацией. Но тот год — 1980 — был олимпиадным. Меня назначили начальником охраны общественного порядка. Каждую неделю нас собирали на совещание, поэтому учиться в роли соискателя у меня не было времени. Два года пытался поступить в Академию, но мое начальство меня туда не пускало, говоря: Ученого учить – только портить.

Когда же один начальник ушел в отпуск, а другой руководитель заболел, удалось подать документы в Академию МВД СССР, где проучился с1982 по 1984 годы. По окончании Академии поступил в адъюнктуру и в течение трех лет до 1987 года писал кандидатскую диссертацию по теме «Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с должностными преступлениями в сфере охраны общественного порядка». Эта тема продолжает быть актуальной и в наши дни.

После защиты диссертации я стал работать в научном центре при Академии сначала младшим, а затем старшим научным сотрудником. А когда в 1991 году произошел развал СССР, нас сократили: часть сотрудников осталась в Академии, а другую часть перевели во ВНИИ МВД России, где служил до 2002 года.

Это уже немного другая история. В 1995 году я начал работать над докторской. К этому времени после службы в армии мой сын Сергей учился на третьем курсе юридического института и одновременно работал в Следственном управлении ГУВД Москвы. А в конце января 1996 обычная бытовая ситуация закончилась для сына трагически – его сбил маневровый электропоезд. Анализ материала показал, что никто в этой трагедии не виноват.

Я стал задаваться вопросом: почему дети погибают раньше родителей? Но никто не мог мне ответить на этот вопрос, кроме Церкви. После отпевания и погребения сына мы с женой Любушкой познакомился со священником, который нас поддерживал. Мы стали ходить в его храм, постепенно изучать церковнославянский язык. Однако знаний по церковной линии не хватало.Было принято решение идти в другую сторону: вместо подготовки докторской, пошел в Богословский институт с целью глубже понять Православие. Изначально у меня было желание помочь сыну. Ведь, чтобы ему помочь, надо молиться о нем. А что такое Царство Небесное? Что такое ад? Мы с супругой молились, чтобы хоть как-то облегчить участь души нашего сына. Конечно, мы венчались, внутренне понимая необходимость этого события, прежде всего, чтобы хотя бы задним числом исправить ошибки и свои грехи, живя в невенчанном браке.

С каждым днем все интересней становилось мое присутствие в храме. Через некоторое время меня впустили в алтарь – я стал алтарничать, помогать священнику. Немного позже появилось желание стать священником. После окончания Центра духовного образования военнослужащих при Богословском институте я обратился к тогдашнему председателю Синодального отдела отцу Димитрию Смирнову. И он сказал: нам такие люди, как Вы, нужны. И меня вместе с отцом Александром Добродеевым, с которым мы вместе учились в Богословском институте, рукоположили. Мы оба работали в Академии. Мы вместе построили часовню, а потом домовой храм. 1 мая 2002 года меня рукоположили в диаконы. Еще полгода я служил в МВД. Мне никто не предъявлял никаких претензий. На тот момент я занимал должность заместителя начальника научного центра в ВНИИ МВД. Полгода я одновременно был и священнослужителем, и полковником милиции, выполняя все необходимое по должности, которую я занимал на тот момент. А с 10 ноября 2002 года я уволился на пенсию.

До своего прихода в Церковь я выделял среди причин преступности главным образом экономические и особые свойства личности человека. Однако знакомство с нравственным богословием и особенностями греховного состояния человеческой души стало очевидным, чтопричина преступлений, как и причина греха, лежат в одной плоскости. Сначала человек совершает грех, и если он не кается, то иногда грех развивается в преступление. Первопричина преступления – греховная, а только потом накладываются материальные, психологические, общественные и экономические условия. В криминологии прописаны причины преступлений, но не указаны духовные причины преступности. Конечно, став священнослужителем, я изменил свое мнение о преступнике. В каждом преступнике до конца его жизни сохраняется образ Божий. Для следователя, для тех, кто занимается предупреждением преступности, важно увидеть в человеке образ Божий, потому что через него можно дойти до глубинных причин греха: почему он так поступает? Криминологи до сих пор опасаются признать, что причина многих преступлений коренится в зависти. Именно по этой причине Каин убил Авеля. В уголовном праве нет таких понятий, как зависть, гордыня, гнев или раздражение, сребролюбие или славолюбие. А ведь эти страсти подводят человека к преступлению. Увы, сотрудники полиции, на которых возлагается профилактика преступлений, об этом совершенно не говорят. И об этом не пишут в учебной литературе по криминологии.

Именно так! К сожалению, греховные страсти не учитываются в профилактике преступности.

Православные приходят в храм на исповедь и каются в грехах, в злобе и обиде на человека. Когда показываешь кающемуся механизм действия обиды, то он тут же прощает обидчика, потому что понимает, что он не виновен. Господь через этого человека пытается смирить гордыню грешника. Эти духовные знания помогали бы сотрудникам полиции в их борьбе с преступностью.

Это сотрудничество в своей основной части налажено. Но есть еще резервы в этих отношениях. Мы читаем курсантам лекции по Основам православной культуры. На лекциях мы затрагиваем вопросы греха, семейных отношений, взаимодействия Церкви и государства. Закончив Московский университет МВД России, полицейские должны использовать свои знания не только в личной жизни, ведь важно, чтобы сотрудник полиции не только знал о бытии Бога, но и жил по совести. Это поможет ему правильно относиться и к преступникам, и обычным гражданам. Полицейский должен своим добрым отношением и справедливостью завоевывать доверие граждан к полиции. От этого зависит само состояние преступности. Если преступники видят в полицейском нормального человека, а не безбашенного «Держиморду», то они начинают воспринимать деятельность полиции с пониманием, даже если и случаются какие-либо должностные нарушения.

Основные проблемы сохраняются – вежливое отношение сотрудников друг к другу, вышестоящим начальникам и подчиненным. Иногда приходится наблюдать, как начальник городского УВД распекает своих подчиненных. После этого выступаешь и пытаешься изменить ситуацию. Сотрудник полиции, независимо от занимаемой должности, — человек. Если заставить человека во что бы то ни стало добиться раскрытия преступления, то он начинает нарушать закон. Пытаются бороться с так называемой палочной системой, но все равно процент раскрываемости фиксируется в баллах – чем больше граждан задержал за административное правонарушение, значит, лучше работаешь. За это могут премию выдать и повысить в должности. А в результате от такой «работы» страдает гражданин. Не обязательно накладывать штраф и применять палочную систему. Если вежливо разъяснить человеку закон и сказать, что ему выгоднее не совершать правонарушение и быть правопослушным, то гражданин скорее будет следовать закону. Более того, будет другое отношение к сотрудникам полиции и к власти. Ведь полицейский – лицо власти. Полицейского, который использует нецензурную брань в общении с гражданами, я бы увольнял, как профессионально непригодным к несению службы. Брань разрушает душу человека. А если сотрудник полиции использует матерную брань, то какое у народа будет отношение к нему и к власти?

Если сотрудник полиции опрятен и ведет себя хорошо, разговаривая разборчиво и культурно, то при таком сотруднике полиции люди не подумают совершить правонарушение. Одной культурой можно победить преступность. Даже с «отморозками» нужно разговаривать так, чтобы найти путь к их сердцу и душе. Ведь человек не совершает преступление просто так. Как правило, он не может справиться с внутренним конфликтом, от которого сам страдает. Преступник, как пьяница и наркоман, совершает преступление, пребывая в зависимости от страсти или какой-то группы людей.

Господь сохраняет любого человека, тем более сотрудника полиции до тех пор, пока человек творит добрые дела и поступает по совести. Надо помнить слова апостола Павла в послании к Римлянам (13:4), где он пишет: «ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое». До тех пор пока деятельность полицейского приводит людей к правопорядку, Господь сохраняет его как своего слугу. Если человек ищет пути своего исправления, исправляет плохие стороны своей личности, Господь помогает ему. А если человек идет против своей совести, а по сути,против Бога, то прожить долго без помощи Божией человеку будет весьма проблематично.Сотрудник полиции должен поступать по совести, что не только придаст ему духовных сил, но и Господь поможет ему преодолеть нестроения в служебной деятельности.