12 июля на сайте РБК появилась информация, со ссылкой на Интерфакс, о том, что заместитель министра труда Андрей Пудов заявил в комитете по социальной политике Совета Федерации о возможности корректирования миграционной политики России после повышения пенсионного возраста:
«Миграционная политика России может быть скорректирована так, чтобы приток трудовых мигрантов после повышения пенсионного возраста не мешал пожилым россиянам искать работу, заявил замглавы Минтруда Андрей Пудов, передает «Интерфакс».
«Мы сможем реализовать миграционную политику так, чтобы занятость была обеспечена для лиц, которые являются гражданами Российской Федерации, преимущественно», - сказал Пудов (цитата по «Интерфаксу»). Так он ответил на вопрос одного из сенаторов, предложившего «увязать» повышение пенсионного возраста с сокращением числа рабочих мест в России для трудовых мигрантов из-за рубежа.
Пудов отметил, что за счет притока трудовых мигрантов в России традиционно решалась проблема нехватки рабочей силы. «В данном случае мы создаем как раз впервые позитивную историю, когда нам привлечение уже в таком объеме не потребуется», - сказал замминистра».
То есть, говоря обычным языком, предполагается принимать на вакансии, которые сегодня занимают трудовые мигранты, людей от 55 до 65 лет.
А теперь давайте отвлечемся от дискуссии представителей высшей законодательной и исполнительной власти и попытаемся представить, каким же образом их предложения можно будет реализовать на практике.
Для начала выберем... допустим, семейную пару пятидесяти пяти и шестидесяти лет, которая оказалась без работы. Здесь можно пофантазировать - из какого социального слоя они должны быть - интеллигенция? рабочий класс? крестьянство? Где они живут - в мегаполисе? в селе? в райцентре?
Ну, так как мегаполисов у нас все же не слишком много, а наиболее серьезные проблемы с работой возникают именно на селе, остановимся на этом варианте.
Предположим, что он - представитель сельского рабочего класса, к примеру, тракторист, она - сельской интеллигенции, к примеру, бухгалтер.
Итак, им необходимо трудоустройство. Выбор вакансий, которые им могут предложить в службе занятости районного центра, ограничивается теми, на которые ранее претендовали трудовые мигранты: разнорабочий на стройке, грузчик на складе и уборщица в магазине. При этом выплата разнорабочему и грузчику - раз в неделю, зависит от количества смен, зарплата уборщицы - ниже прожиточного минимума.
«Хорошо, - говорят наши гипотетические супруги. - Нам выбирать не приходится», - и отправляются к своим работодателям.
А те вовсе не рады таким работникам. Шестидесятилетний разнорабочий или грузчик никогда не угонится за молодыми «коллегами», да и не по силам ему будет таскать кирпичи, убирать строительный мусор по 12 часов, либо грузить товар полную смену, которая стоит - мы точно не знаем, сколько, но, допустим, 500 рублей. Остеохондроз и прочие профессиональные заболевания трактористов, наработанные за долгую жизнь, кстати, тоже никто не отменял. Работодатель свою выгоду понимает прекрасно, он не станет связываться с больным стариком. К тому же, не дай Бог, случись что с ним прямо на рабочем месте, придется оплачивать больничный. Оно ему надо? Поэтому, посмотрев на направление от службы занятости, 99 работодателей из ста либо скажут, что вакансия уже занята, либо сообщат, что «обязательно позвонят, но позже» - на практике это означает, что никогда.
А что же наша «уборщица»? Пятьдесят пять лет для современной женщины - это, конечно, еще не старость. Естественно, не «ягодка опять», как в сорок пять, но и до «бабушки-старушки» далеко. Хотя на прежней работе и «сократили», ради трудоустройства молодежи, но 10 лет до пенсии мыть полы - это уже перебор. И дело даже не в минимальной зарплате.
Мы с вами сейчас рассуждаем, исходя из жизненных реалий, а они таковы, что переход с одного социального уровня на другой, более низкий, всегда очень труден. Особенно для женщин. Село - это не большой город, где никто никого не знает. Много лет входить в круг сельской «элиты» и вдруг оказаться «на дне» - не каждому по силам. Но что делать, если больше вакансий нет? Если для женщин - трудовых мигранток другого и не предусмотрено, а служба занятости получила указание оставлять для пятидесяти-шестидесятилетних безработных только те, что ранее предназначались для них?
Конечно, с «высоты», наверное, виднее, как теперь решать проблему трудоустройства людей после пятидесяти лет. Но разве не стоило перед этим более серьезно изучить положение на рынке иностранной рабочей силы? Каким образом его можно использовать для российских специалистов, в силу возраста оказавшихся не у дел, если он заведомо ориентирован на временных неквалифицированных работников? Если основная масса приезжающих сегодня в Россию на заработки из ближнего (в первую очередь) зарубежья, трудится в строительной сфере, в клининговых компаниях, в сфере обслуживания именно потому, что у них нет ни опыта, ни образования для того, чтобы занимать более высокооплачиваемые вакансии? И это не мои домыслы.
В пункте 9 раздела II. «Условия формирования и реализации государственной миграционной политики Российской Федерации» Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденной Президентом РФ 13 июня 2012 г., сказано:
«В настоящее время миграционная привлекательность Российской Федерации по сравнению с другими странами, принимающими мигрантов, невысока и распространяется преимущественно на граждан государств - участников Содружества Независимых Государств. Продолжается эмиграционный отток из страны. Мигранты новых поколений, прибывающие в Российскую Федерацию из государств - участников Содружества Независимых Государств, по сравнению с их предшественниками обладают более низким уровнем образования, знания русского языка и профессионально-квалификационной подготовки (выделено мной - Г.П.)».
В пункте 11 Концепции прямо указано, что «Миграционное законодательство Российской Федерации не в полной мере соответствует текущим и будущим потребностям экономического, социального и демографического развития, интересам работодателей и российского общества в целом. Оно ориентировано на привлечение временных (выделено мной - Г.П.) иностранных работников...» (Там же)
А в следующем пункте этого документа говорится о том, что существует незаконная миграция, питающая теневой сектор экономики. Конечно, с 2012 года ситуация здесь несколько изменилась, но не намного. Нелегалов стало меньше, но до сих пор большая часть мигрантов, находящихся в России, работает неофициально. То есть если окончательно ликвидировать возможность для них трудоустраиваться в соответствии с законом, отдав их рабочие места пожилым гражданам России, они просто глубже уйдут в тень, потому что это выгодно, в первую очередь, для работодателей, уходящих таким образом от налогов. Кстати, сама рабочая сила при таком раскладе станет очень дешевой, потому что трудовым мигрантам в затылок будут дышать российские «предпенсионеры», а тем - молодые здоровые иностранцы. Зарплаты еще больше упадут, по сравнению с нынешними, а в теневом секторе, и так построенном в расчетах с работниками на обмане, «кидалова» станет только больше. Выиграют при этом лишь сами работодатели.
И еще один момент. Как именно в Минтруде РФ собираются сокращать число мигрантов? Точнее, за счет кого? Что-то мне подсказывает, что отнюдь не за счет граждан солнечного Таджикистана и не менее солнечных Узбекистана с Киргизией. Так как именно они - оплот и основной источник временной дешевой рабсилы, в том числе и на неофициальном рынке труда, работодатели просто не позволят перекрыть этот поток. Остается сократить квоты тем иностранным гражданам, кто пытается переехать в Россию на постоянное место жительства в рамках Государственной программы по оказанию содействия в добровольном переселении соотечественников, проживающих за рубежом, то есть русскоязычным из стран ближнего и дальнего зарубежья, и русским мигрантам из Украины и Донбасса. Следуя логике заявления заместителя министра труда, именно они, являясь зачастую квалифицированными специалистами, претендуют на те вакансии, которые могут быть предоставлены «пожилым россиянам». Соответственно, именно им и будет закрыта возможность вернуться на историческую родину.
В опубликованных в сентябре 2017 года «Предложениях к миграционной стратегии России до 2035 года», которые разрабатывались с учетом рекомендаций сотрудников и экспертов Российского совета по международным делам (РСМД), экспертов Центра стратегических разработок, специалистов в области миграции из РАНХиГС, МГУ им. М. Ломоносова, НИУ ВШЭ, Центра миграционных исследований московского представительства МОМ, Института стран СНГ, НИЦ социально-экономических проблем народонаселения Московского психолого-социального университета, Форума переселенческих организаций, Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, ИМЭМО РАН, Фонда «Миграция XXI век», сформулированы три стратегические цели российской миграционной политики, из которых две прямо относятся к предмету нашего разговора:
«1) восполнение естественной убыли населения России за счет стимулирования притока мигрантов из-за рубежа и стабилизации численности постоянного населения,
2) обеспечение потребностей российского рынка труда в дополнительной рабочей силе в условиях сокращения численности национальных трудовых ресурсов за счет привлечения временных международных трудовых мигрантов».
В связи с этим хочется задать еще один вопрос Министерству труда РФ: каким образом оно планирует добиваться осуществления первой цели, если рабочие места мигрантов детородного возраста должны будут занять люди возраста «от 50 и выше»? И далее, если отечественному рынку труда так необходимы временные трудовые мигранты, то как это поможет решить проблему с трудоустройством «пожилых россиян», которым некуда и незачем выезжать из своей страны после окончания временного трудового контракта?
Среди вызовов, стоящих перед Россией в сфере миграционной политики, которые были перечислены во «Введении» «Предложений...», указан следующий: «Отсутствие представления о реальном масштабе и структуре миграционного притока, о месте, которые мигранты занимают в российской экономике. Это связано, прежде всего, с низким качеством миграционной статистики. Статистические трюки, ставящие целью подогнать данные под утвержденные цели, еще более запутывают реальную картину. Отсутствует государственный заказ на серьезные экономические исследования в области трудовой миграции. Это во многом объясняет отсутствие концептуальной четкости миграционной политики и ее непоследовательность».
Заявление заместителя министра труда, сделанное им во время представления проекта пенсионной реформы в комитете по социальной политике Совета Федерации РФ, как нельзя лучше подтверждает истинность этих слов. А также мнение многих серьезных экспертов о том, что затеваемая реформа - скороспелая и непродуманная авантюра, способная серьезно подорвать все жизнеустройство нашего государства.
Галина Пырх, директор АНО «Межрегиональный центр по оказанию помощи в защите прав и законных интересов русскоязычных переселенцев «Соотечественник»
