Спасти Невзорова

«В черепе человека двадцать три кости. Чтобы показать это наглядно, надо все кости черепа разъединить. Как это делается? Берётся череп и через большую затылочную фарамину засыпается горох. Потом заливается вода. Горох разбухает, и все кости черепа разъединяются. В итоге мы имеем вот такой чудесный экспонат, где видны все швы и все кости. Потом из этого гороха можете сварить чудесный суп».

Если кто-то решит, что автор статьи цитирует монолог из американского фильма ужасов, то ошибается. На самом деле перед нами снятый на видеокамеру 11-летний сын Александра Невзорова - Александр Александрович Невзоров. Мальчик сопровождает изложенный выше монолог демонстрацией человеческого черепа, с изящным постукиванием по нему пальцами рук. Делает это с таким мастерством патологоанатома, что зрителю неподготовленному гарантировано ближайшие пару дней отсутствие аппетита с посещением психолога.

Проиллюстрированные - эпизод из интервью Невзорова-старшего в Соединённых Штатах, выложенное им в его блоге в YouTube 11 мая. Останавливаться полностью на содержании интервью не будем. В нём - стандартный набор невзоровских «тезисов». Это традиционные «гром и молнии» в адрес Русской Православной Церкви c дифирамбами западной цивилизации. Это привычное «оглушение» обычных граждан именами светил европейской науки: Эйнштейна и Шрёдингера, Больцмана и Гольбаха. Причём преподносится знание великих ученых в стиле Хлестакова, который, как известно, был «с Пушкиным на дружеской ноге».

Однако в отличие от прежних интервью и видеосюжетов, в новом одна треть Невзоровым посвящена своему сыну, фрагментом выступления которого начинается статья. То, что мы узнаем об «особенностях» воспитания ребёнка, вызывает вопрос: куда смотрит мама Саши - «специалист по лошадиному менеджменту и воспитатель лошадей»?

Начнём с того, что мальчик не посещает школу. Невзоров объясняет это своими постоянными отъездами по работе вместе с сыном. Следующая «специфика» в жизни ребёнка - отсутствие нормального детства. Александр Глебович с гордостью рассказывает, что его сыну не интересны сверстники, а интересны взрослые дядечки: певцы, футболисты и кинорежиссеры. Другие дети для юного Саши Невзорова, со слов его отца - «это некий подопытный лабораторный материал, который можно использовать в силу хвастовства».

С нездоровым восхищением Невзоров рассказывает, как «Шнур (Сергей Шнуров) под мышкой тащит из Москвы тяжеленную гигантскую, отрезанную селиконо-латексную голову только для того, чтобы увидеть восторг» его сына. «Но этот ребенок (Невзоров-младший) ещё переворачивает голову, показывает срез шеи и объясняет, где тут неправильно расположены артерии», - делится своим восторгом с окружающими Невзоров-старший. Между прочим, сам Александр Глебович не очень-то верит в искренность дружбы Шнура и прочих известных личностей с его сыном. Объясняет её прагматичной заинтересованностью взрослых, видящих в юном Саше великое будущее, коим они, в старости, смогут воспользоваться.

Разумеется, искренне верить в высочайший статусный уровень сына в будущем может только ослеплённый любовью отец (при нашем пожелании мальчику всего самого лучшего). Но дело даже не в этом. А в том, что у выросшего Александра Александровича Невзорова появятся свои «звёзды», в том числе, и женского пола, с кем он будет делиться «бенефициями». Знакомым же по детству «старикам» он оставит лишь воспоминания о себе. Такова жизнь. И витать в облаках идеализма для знатока квантовой физики, материалиста не серьёзно.

Теперь несколько слов по поводу игнорирования Невзоровым школьного образования для сына. (Заметим: Александр Глебович в своём заблуждении о превосходстве индивидуального обучения не одинок). В качестве примера обратимся к любимой Невзоровым Западной Европе. Жил там в середине 20-го века Аристотель Онассис - судовой магнат, один из богатейших людей мира. Внучка Онассиса, Афина, после смерти матери оказалась в Швейцарии в семье своего отца Тьерри Русселя, женатого на шведке, переводчице Габи Ландханге.

Габи не читала труды атеистов 18-го века и вряд ли имела какие-то представления о квантовой физике. Тем не менее, она как мать прекрасно осознавала значимость школы как инструмента социализации ребенка. Поэтому отдала Афину в обычную швейцарскую школу. Женщина понимала: индивидуальное обучение, с отрывом от сверстников, повлечёт последствия самые отрицательные в формировании личности девочки. (Ссылка на Афину Онассис Руссель не случайно - лошади в её жизни значат столько же, сколько в семье Невзоровых).

Объяснять господину Невзорову суть социализации и необходимость школьного обучения не станем. Однако Александру Глебовичу скажем так: постигать азы элементарной педагогики не менее важно, чем вникать в уравнения Эрвина Шрёдингера или Йоганна фон Неймана. Ведь речь идёт не о каких-то абстрактных понятиях квантовой механики, а о собственном сыне. Поэтому рекомендуем, для начала, Невзорову-старшему прочитать «Педагогическую поэму» Антона Семёновича Макаренко. Возможно, что-то полезное из опыта великого советского педагога он вынесет.

Вообще во всей этой истории жалеть следует обоих: и отца, и сына. Лишение мальчика нормального детства «выстрелит» в господина Невзорова обязательно. Страшное разочарование Александра Глебовича ждёт впереди. И перенести его в преклонном возрасте будет не просто. Душевные травмы никаким материальным благополучием не компенсируются. А то, что делает Александр Невзоров - равносильному тому, когда естественный рост живого существа искусственно ускоряется различными средствами. 

Жалко юного Сашу без нормального детства с реальным, уже сегодня, проявлением негатива. А как ещё назвать оценку подростком своих сверстников как подопытных существ, о чём с гордостью вещает его отец? Конечно, всё легко выправляется, если мама Саши Невзорова трезво оценит происходящее и прекратит сомнительные эксперименты своего супруга в воспитании мальчика.

Между прочим, в образцовом для Невзорова Западе за выступлением на YouTube его сына последовала бы немедленная изоляция ребёнка от отца-экспериментатора. Это, впрочем, не исключает и внимание отечественных социальных служб к Александру Невзорову-младшему. Одиннадцатилетний мальчик, предлагающий «чудесный» суп из гороха, извлечённого из человеческого черепа - явно за гранью.

Руслан Устраханов, полковник полиции в отставке, публицист, Мурманск