Отцы и дети, или Какова цена предательства

Важнейшим событием последнего месяца, вызвавшим непредсказуемые пока последствия, стало отравление в Англии бывшего шпиона Скрипаля и его дочери. Я не хочу комментировать абсурд. Такое под силу только Кафке. Абсурдны предположения, что за отравлением давно уже никчемного пузана и его отпрыска стоит Россия. Абсурдна реакция западных «демократий», поправших собственные «правовые» принципы и бьющихся в истерике голословных обвинений. Абсурдны инициированные ими высылки дипломатов, добивающие и так дышащие на ладан отношения Запада и России, что может иметь катастрофические следствия для всего мира. Некоторые правительства и СМИ давно стали верными последователями доктора Геббельса: «Чем чудовищнее ложь, тем скорее в нее поверят».

Я о другом - более глубоком и важном. Несколько лет назад мне на глаза попалась в сети одна история.

Великая Отечественная война. Еще недавно пронеслась по стране коллективизация, еще помнили на Украине страшный голод, заставлявший родителей, спасая одного ребенка кормить его мясом другого… Еще не затихла волна репрессий, забрасывавшая под расстрел и в лагеря сотни тысяч ни в чем не повинных людей. Но когда напал враг, и запели «Вставай, страна огромная» в одном строю оказались и жертвы, и палачи, и раскулаченные и раскулачивавшие, и преступники, и без вины виноватые…

На оккупированных территориях создавалось подполье. И часто роль связных и радистов выполняли матери с детьми. Действительно, женщина с ребенком, мирно живущая в своем доме, вызывает меньше подозрений. Одну из таких разведчиц, бывшую учительницу, раскрыло гестапо. Нацисты пришли к ней в дом и, желая получить нужные им сведения, стали пытать не саму разведчицу, а ее маленького сынишку у матери на глазах. Пытали долго, люто, медленно убивая малыша. Истязаемый мальчик истошно плакал, взывая к матери: «Мама, мамочка, помоги!» «Ты – не мать» - рычал гестаповский офицер – «бессердечная фанатичка! Сталин и большевики тебе дороже собственного сына!» Но мать молчала. Только черные, как смоль ее волосы стали совершенно седыми. Замученный ребенок затих… Фашисты принялись избивать мать, но поняли, что это бесполезно… Ее бросили в застенок, намереваясь показательно расстрелять… Не успели. В село вошли советские войска. Женщина осталась в живых. Только лишилась рассудка.

О чем думал офицер ГРУ Сергей Скрипаль, когда в 90-х в Испании принимал предложение скользкого типа о «взаимовыгодном сотрудничестве», когда брал свои «тридцать сребренников» за информацию, всего лишь за информацию? Вряд ли он жаждал служить «миру и прогрессу, демократии и свободе». Скорее, он думал о детях… О своих детях… Вроде бы это понятно, естественно и человечно. Скрипаль – служивый человек. О служивом человеке должно заботиться государство. Оно же должно позаботиться и о его детях «в случае чего». А со служивым всегда может что-то случиться… Но кто будет заботиться о его детях? И где оно – это «государство»? Вечно, то ли пьяный, то ли с похмелья ЕБН – «Понииимаааеееешь, россиияниии…». Или его блудливая дочка, дербанившая Россию с кагалом березовских и абрамовичей? Да и какое значение имеет продаваемый им, Скрипалем, кусочек информации, когда в стремлении угодить заокеанским кумирам сам руководитель спецслужб открыто одаривал их секретнейшими сведениями? А он, что же, должен наплевать на своих детей ради какого-то абстрактного долга, присяги – кому, зачем? Нет, Скрипаля не принуждали и не пытали, вроде бы даже не шантажировали, он сознательно шел на сотрудничество. При этом он не был трусом, он даже рисковал, ведь понимал, что может быть разоблачен и наказан. Но ради детей он шел на риск, проявлял твердость и мужество. Пусть даже он пострадает, но детишки будут жить счастливо и спокойно где-нибудь в уютном местечке благополучного мира, тридцати сребренников на это вполне хватит.

Можно, вроде бы, понять любящего и заботливого отца, готового ценой своей свободы обеспечить надежное будущее детей. Можно даже отметить его мужество и самоотверженность. Ведь в определенном смысле он рисковал собой ради детей. Как, казалось бы, это естественно! Даже звери защищают своих детенышей, порой ценой собственной жизни.

А как быть с поступком учительницы-разведчицы? Когда я впервые прочитал ее историю, меня мучил один вопрос: «А я бы смог? И может ли в действительности быть что-то дороже своего ребенка?» Неужели можно принести в жертву идейно-политическим абстракциям – Родина, честь и т.д. собственную кровиночку? Нет ли в этом чего-то противоестественного, извращенного, глубоко патологического?

Английский литератор Сэмюэл Джонсон некогда сформулировал знаменитую фразу, чрезвычайно понравившуюся нашему Льву Толстому: «Патриотизм – последнее прибежище негодяев». Афоризм этот, в качестве первой реакции, в отличие от русского классика, вызывающий у многих возмущение, скрывает на самом деле глубокую правоту.

В чем же эта правота?

Так вот – Родина – категория не политическая или идеологическая, а нравственная. Нравственность – то, что отличает человека от животного, поднимает его над «естественным», природным миром, где, кстати, «родители» часто поедают своих детенышей, когда проголодаются.

Причем, любовь к Родине для человека – предельно глубокая, она изначальна по отношению ко всему остальному. Ведь Родина объединяет то, что делает его человеком – культуру, ценности, историю, с которыми он себя ассоциирует и через которые сознает себя, «вмещающий ландшафт», где протекает его жизнь, миллионы других людей - соотечественников… В том числе и государственность, которая все это оформляет и охраняет…

У нас любят цитировать тех, кто, считая себя патриотом, критиковал Отечество. Вспоминают, в частности, Чаадаева. Только тот же Чаадаев говорил, что он любит свое Отечество. Так, как Петр I научил любить его. И если самый распрекрасный супостат пошел бы на это Отечество войной, гусарский ротмистр П.Я.Чаадаев сражался бы в первых рядах «не жалея живота своего», так, как делал когда-то и первый русский император.

И поступок разведчицы – не проявление страха или фанатизма, а глубоко нравственный поступок, осознание того, что изменяя Родине, она разрушает что-то самое важное, глубинное, без которого и спасенная подобной ценой жизнь детей будет «повреждена», не станет счастливой. Не покупается счастье детей и даже их жизнь ценой измены…

А что стало с детьми Скрипаля и всей его семьей? Первое – презрение окружающих. Причем, не прекращающееся. По рассказам родственников, мать потенциального жениха Юлии Скрипаль воспротивилась их свадьбе, не желая, чтобы ее сын связывался с дочерью предателя. А дальше? От рака умирает жена, вслед за ней уходит сын-алкоголик, а помыкавшаяся по бойфрендам дочь отравлена, как маленький крысеныш за компанию с большим крысом. Не исключено, что бывшими хозяевами в своих интересах – крысы должны до конца отрабатывать свои объедки.

Мой отец учился в МГИМО. Многие из его товарищей стали сотрудниками разведки. Самые талантливые, честные, мужественные… Не все из них работали «под крышами» посольств… Были и нелегалы. Одного из них сдал предатель. Этот человек работал не на Западе, но западные коллеги сразу предложили ему сотрудничество и благополучную жизнь в спокойной стране… Он отказался. Тогда советского разведчика отдали туземным спецслужбам… Его жестоко избивали, подвергли страшным пыткам, превратили молодого еще человека в инвалида… Он не сдал никого и ничего. Через несколько лет застенков его удалось обменять на разоблаченного нашими службами разведчика. На Родине его встретили как героя. Он жив. Жена, дети, а теперь и внуки гордились и гордятся своим мужем, отцом и дедом.

Мой дядя - кадровый офицер ГРУ. Сын погибшего на войне советского офицера, спасенный белорусскими крестьянами и сельским ксендзом, не побоявшимися, рискуя своей жизнью и жизнями близких, в те страшные первые дни и месяцы войны спрятать и выходить сынишку краскома… Потом суворовское, военное училище… Он честно служил своей стране в Европе, в жарких во всех отношениях странах, в центральном аппарате ГРУ. Он не вышел в генералы, не нажил богатства. Но с каким восхищением и любовью смотрит на него сын, уже преуспевший и продолжающий преуспевать банкир, до института честно отслуживший два года в Советской Армии и сейчас готовый в любой момент сменить дорогой костюм на форму сержанта ПВО и занять место в боевом расчете, согласно расписанию…

И вот это еще более естественно для человека, чем просто защищать своего детеныша или свою нору. Не об этом ли говорил «великий наместник» Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов) – герой войны, ох, сколько натерпевшийся от советской власти – «Я монах, но случись что – голову в пилотку, ноги – в сапоги и «Явился по вашему приказанию!»

Я часто переживал за своего старшего сына-школьника, не в меру увлеченного компьютерными играми, вплоть до забвения всего остального. «Что из тебя получится?» - часто спрашивал я его с горечью. Недавно он начал какую-то очень важную для него «он-лайн» игру. Партнерами оказались два польских недоросля, на смеси английского, русского и польского ставшие высмеивать Россию. Сын тут же вышел из игры с ними, рискуя получить «бан» (временное исключение из игры) – страшнейшее наказание для любого игрока. «Они против России» - спокойно пояснил он свое решение. И мне почему-то стало спокойнее за него. Ведь, для нас, возможно, смешной, а для него, еще ребенка, очень серьезной ситуации он не предал свою Родину. А значит, уверен, не предаст своих родителей, товарищей, будущих жену и детей.

90-е были непростым временем. Знаменитый режиссер талантливо воспел время разрушения всего и вся, когда настоящий мужик берет ружье и начинает просто защищать брата, любимую, друзей и т.д. Создавалось ощущение, что за пределом этого круга ничего нет, ничего такого, что стоило бы ценить и защищать. Но Родина оставалась, если бы ее не было, мы скатились бы до уровня полуживотных, в лучшем случае – дикарей.

Невольно сравниваю своего дядю и Скрипаля, ведь служить им выпало почти в одно и то же время. Дядя, несмотря на весьма преклонный возраст, - высокий, подтянутый, с прямым взглядом, безупречно учтивый и элегантный. Умница и эрудит, способный на девятом десятке по памяти главами цитировать Гете в подлиннике… Человек – честно проживший свою жизнь. Офицер – безупречно служивший своей Родине. Отец и дед – ставший живым примером чести, мужества, безупречности поступков, нравственным эталоном для детей и внуков.

И Скрипаль - обрюзгший, невнятно-расплывшийся старик, как-то жалко позирующий с пивом в английском кабачке и возле уютной норки, которую пожаловали ему хозяева в счет тридцати сребренников… «Он всю жизнь боялся» - хорошо сказала про него родственница. А сейчас – потенциальный полуовощь, вновь использованный вместе с остатками столь дорогого ему потомства, видимо, уже в последний раз, для провокации против страны и народа, которых он когда-то предал.