Конформизм или принципиальная модель спасения РАН?

В 2013 году правительство поставило задачу коренным образом преобразовать Российскую академию наук. В итоге четырехлетнее преобразование свелось к уничтожению РАН. Схема ликвидации, на мой взгляд, была вполне продумана и осуществлена через укрупнение Академии, когда слили несколько академий в одну единственную, увеличив число академиков, членов-корреспондентов почти до двух тысяч человек. Это уникальный случай, когда Академия есть, и её как бы и нет?! Интересная модель элиминирования?! В результате были затруднены процессы управления, а секции и отделения приобрели некую автономность. Кроме того, было создано федеральное агентство по науке и образованию (ФАНО), которое формализовало работу. Для чиновников, которые комплектовались не из научных работников, смысл и содержание научного труда не ясен и не понятен. Этим «эффективным» менеджерам была поставлена задача реорганизации РАН. Учёным было обещано, что чиновники не будут вмешиваться в научную деятельность, но поскольку они формализовали отчетность о научной деятельности, то они не смогли не вмешиваться. Я предполагаю, что изначально задача была именно вмешиваться, однако как в операции «прикрытие», подлинные цели прикрывались другой риторикой.

В рамках этой реформы выбирали президента Российской академии наук. Одним из кандидатов был действующий руководитель Владимир Фортов. Полагаю, что для его не избрания была выбрана процедура установления нестыковок в уставе и процедуре голосования. Под этим видом на собрании, когда были выдвинуты кандидаты и обнародованы программы, были свернуты выборы. Новые выборы были назначены на 25-26 сентября 2017 года, где среди кандидатов не оказалось В.Е.Фортова. Был выдвинут новый состав кандидатур. Как и прогнозировалось, победил Александр Сергеев - выходец из известной нижегородской школы физиков. Он является известным и выдающимся ученым в своей отрасли знания. Но каким бы ни был золотым президент РАН, всё определится конкретной рутинной работой. Пойдет ли А.Сергеев на поклон к либеральной части правительства, выдвигавшей идею двух ключей в Академии? Судя по поступающей информации из его программы, к глубокому сожалению, он предлагает не ликвидировать ФАНО. Я изначально предлагал не создавать, а когда оно было создано, предлагал и предлагаю ликвидировать ФАНО и дезавуировать реформу РАН в заявленном виде. Видимо, он идет на компромисс, предлагая назначить руководителем ФАНО вице-президента РАН. Я мог бы согласиться с этим чрезвычайно интересным ходом в качестве компромисса, потому что директором ФАНО стал бы человек из науки, который внутренне реорганизовал бы рутины ФАНО в пользу РАН (надеюсь). Однако, это, конечно, полумера, компромиссная модель функционирования, не способная решить проблему в её корне!

Думаю, многие согласятся с его предложением. Он, видимо, не желает идти открыто на конфронтацию с правительством, а предлагает принять модель, с помощью которой тихой сапой реорганизовать ФАНО, которое сегодня, по всей видимости, явно или неявно, но вредит науке. И такую модель с учётом ситуации я могу поддержать, хотя придерживаюсь более принципиальной позиции. Сегодня, по сути, не понимая сути и специфики научной работы, отдельные представители ФАНО, если можно так выразиться, занимаются слежением за учеными, встревают в ежедневный научный процесс. Например, сотрудники ФАНО ходят по кабинетам и спрашивают, где научные работники? Мы им отвечаем: на конференции. В ответ: А зачем им быть на конференции? «Так надо, это то же научная работа», - сдерживая себя, отвечаем мы. «А кто их посылал?» - не отступают с расспросами чиновники. Сотрудники ФАНО таким образом просто вывертывают руки научным работникам за зарплату 17-20 тысяч рублей, зав. лаб. 28-32 тыс. рублей. Им нужно, чтобы соблюдался ТК – трудовой кодекс, чтобы люди были в стенах своего кабинета весь рабочий день. Есть госзадание – вот и выполняйте. Но оно и выполняется, включая и лекционную работу, включая подготовку учеников, включая и конференции, выполняющие функцию определения направления этого исполнения. Тот факт, что об этом приходится говорить, уже подтверждает абсолютную некомпетентность чиновников ФАНО. И это лишь один пример!

Если Сергееву удастся потихонечку переиграть правительственных чиновников и назначить вице-премьера РАН руководителем ФАНО, который бы внутренне реорганизовал агентство, используя людей из подразделений Академии – жилищно-коммунального управления, канцелярии и т.д. это был бы административный успех. Если будет выстроена система конформизма – это углубит упадок РАН. Подобное замещение ФАНО приобрело бы форму отмены суррогатной деятельности этого агентства. Конечно, придется тяжело, но если А.Сергеев предполагает поступать именно таким образом, то я с ним соглашусь. Надеюсь, что с его стороны будет практиковаться не просто конформизм, при котором чиновники ФАНО продолжат подгонять под свои кальки текущую работу научных организаций, сливать и разделять научные организаций, переезжать из корпуса в корпус, что ныне происходит с институтами. Это не просто вредит науке, а свертывает научную деятельность, лишает её кадрового состава. Мы теряем стариков под видом омоложения научных работников. Но ведь молодежь некому становится учить. Кроме того, выбивается средний состав, научная работа чахнет и свертывается.

У меня есть надежды на нового президента РАН, но только если он не пойдет на конформистские модели взаимодействия с чиновниками.

На мой взгляд, А. Сергеев здраво предлагает трехуровневую систему финансирования и специальный налог на науку. Эту идею можно неоднократно встретить в публикациях российских экономистов. Еще много лет тому назад экономисты предлагали увеличить долю финансирования на науку, в том числе благодаря специальным налоговым отчислениям. Трехуровневая система финансовой поддержки по А.Сергееву обеспечит базу научных исследований - финансами. Нынешняя модель финансирования науки не поддерживает базу научных исследований, а прямиком направлена на элитарность в рамках отдельных мелких групп. Это ошибочная модель развития науки РФ. Оценка научного труда ФАНО сведено к годовому режиму (по эффективному контракту избирают на год человека), поэтому такие институциональные нормы напрямую губят и разрушают российскую науку. За год нельзя добиться ощутимых научных результатов и нельзя оценивать труд учёного. Нам предстоит, в том числе новому президенту РАН А.Сергееву, гигантская работа по налаживанию системы изданий и защиты трудов, в том числе на английском языке, по уходу от западных баз данных. Ныне российскую науку подкладывают под эти монопольные базы данных, искусственно оценивая результаты научного труда по сноскам, которые являются лишь упоминанием об исследователе, но они никогда не подчеркивают вклад, тем более, что сноски во многом искусственно вскручиваются. Люди много времени тратят на формалистику, а не занимаются получением конкретных результатов, имеющих прикладные выходы, следят за этими сносками, заполняют отчёты и циркуляры, где требуется указывать число сносок Хирш, импакт-фактор журнала – и за этим должен следить учёный, хотя приоритет в науке даёт обычная публикация, а не публикация в журнале с импакт-фактором (который также зависит от сносок).

Я надеюсь, что Сергеев с физико-математической организацией мышления способен это понять и принять. Я неоднократно в своих публикациях писал о том, что необходимо делать в РАН. Еще в 2009 году я написал статью «Образование и наука России: уничтожающий формализм реформ и спекуляции на инновациях». Никто не читает и не внемлет. И до неё, и после были десятки статей, и не только моих, разумеется! В итоге, начинаем с нуля, не помня ничего, никто не указ, начинаем с нуля и… приходим к нулю, сопровождая этот ноль победными реляциями об успехах науки (которые обычно бывают в любое время, даже в самое суровое)! Хотелось бы, чтобы А.Сергеев опирался не только на свою команду, но и на здоровые силы в РАН. Мы все вместе категорически изменим сложившуюся ситуацию, предотвратим пролонгированное убийство РАН.