Государство пока не научилось распознавать деструктивные культы

Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова выступила в Государственной Думе с докладом о своей деятельности по итогам 2016 года, сообщает «Российская газета».

В частности омбудсмен отмечает: «К Уполномоченному поступали обращения граждан, в которых содержались предложения усилить государственный надзор за нерелигиозными коммерческими и некоммерческими организациями, общественными объединениями, отдельными лицами, деятельность которых имеет околорелигиозный характер, например гадалок, магов, экстрасенсов. Такие предложения требуют глубокой проработки и консультаций с экспертным сообществом и правозащитниками. Необходимо понимание и правовое определение критериев деструктивного характера поведения людей в зависимости от их религиозного мировоззрения, а также разработка методики установления поведения, соответствующего данным критериям. Это касается и деятельности организаций, оказывающих деструктивное, негативное воздействие и манипулирующих сознанием и поведением граждан. При этом следует иметь в виду, что деятельность, создающая угрозу общественной нравственности, разрушающая традиционные семейные ценности и посягающая на духовную безопасность государства, может осуществляться как отдельными лицами, так и коллективно членами организаций, включая деятельность в сети Интернет».

О поднятой проблеме рассуждает в интервью «Русской народной линии» известный московский пастырь, и.о. настоятеля храма святого праведного Иоанна Кронштадтского в Жулебине, отец девятерых детей протоиерей Димитрий Арзуманов:

Татьяна Николаевна честно говорит о проблеме. Но необходимо понимать, что государственные мужи должны бороться с явлениями, которые приносят явный ущерб обществу. Секты наносят урон психическому и нравственному здоровью граждан, что противоречит нормам морали. А со всеми остальными негативными явлениями должна бороться Церковь. Уточню важный нюанс: главное не бороться, а не помогать. Я помню, как в 90-е годы государство явственно и сильно помогало всяческим сектантам. Секта Муна была приглашена почти во все московские школы, где представитель «церкви» вел факультативы и проповедовал, раздавал сектантскую душепагубную литературу.

В бытность мою пономарем или регентом мы с друзьями ходили по своей инициативе в школы к знакомым директорам и учителям и говорили, что ни в коем случае нельзя к детям подпускать сектантов. Но наши собеседники разводили руками, жалуясь на скудное финансирование и кивая на то, что представители секты отремонтировали классы, приобрели учебники и обеспечивают учащимся поездки в различные места. Секта Муна за счет финансирования школ внедряла свое гибельное учение. Госструктуры предоставляли сектантам помещения и площадки Аум Синрикё. Даже более маргинальные еретические сообщества как «Белое братство» или секта Виссариона имели по всей России свои площадки, на которых их принимали. Они имели возможность свободно проповедовать всяческую ересь. В те времена секта Муна поддерживалась на высшем государственном уровне, ибо специфика нашего государства заключается в том, что низший уровень не может принимать решения без благоволения с верхушки.

Теперь государство готово бороться с сектами, но не понимает, как противостоять сектантам. Верховный суд запретил «Свидетелей Иеговы». И что теперь с ними делать? Предположим, что члены секты уйдут в подполье с навязанным государством статусом мученичества, что сильно укрепляет авторитет «гонимой церкви». Конечно, иеговистов ни в коем случае и ни в каком виде нельзя именовать Церковью. Но они будут использовать орел гонимых мучеников, дескать, как гнали раннехристианскую Церковь, так и их гонят. Это будет возвышать их в глазах простых людей.

Мне кажется, что с духовными институтами, в том числе псевдодуховными, нужно бороться с помощью Церкви - проповедовать, объяснять пагубность заблуждений и самой быть на высоте. Пастыри нашей Церкви должны являть собой пример веры, христианского вдохновения, миролюбия, жертвенности, сострадания и милосердия. С амвона можно произносить самые прекрасные слова, но если человек так не живет, а окружающие не видят в нем христианского примера, то грош цена подобной проповеди. Настоящая проповедь - это жизнь! Когда человек поступает как христианин - то это сила. Если бы даже в полсилы мы как христиане являли себя миру, то ни один бы не пошел к сектантам. Было бы видно, что христианин - настоящий человек! К сожалению, мы только болтаем.

Нужны эксперты по сектам, ибо деятельность сектантов имеет пагубные последствия. Государство не может уловить тонкую духовную материю. Но улавливай - не улавливай, а если в деятельности секты присутствует экстремизм и агрессия, то все понятно, как с ними поступать. Секты и колдуны были во все времена. В советское время было даже страшно подумать, чтобы какой-то колдун вывешивал свои объявления, но все равно были «бабки» и «чернокнижники». Если запретить бесовскую рекламу, то в любом случае они продолжат свою черную деятельность. Всегда найдутся люди, которые к ним будут обращаться.

Духовная сфера не терпит пустоты, поэтому если православные христиане не являют собой добрый и достойный пример христианства, то образовавшийся вакуум заполняется колдунами и экстрасенсами. Мы, христиане, виноваты, что пустота людских душ заполняется не Христом, а ересью. Сектоведы Александр Дворкин и отец Олег Стеняев очень хорошо разложили по полочкам деятельность иеговистов. Согласно их учению, в конце света 144 тысячи избранных примут участие в уничтожении грешников. Это можно рассматривать как экстремизм.

Москалькова верно заметила, что государство пока не научилось распознавать деструктивные культы. Но не государство, а Церковь должна давать заключение о деятельность еретических и колдовских сообществ. Разве чиновник, не разбирающийся в христианстве и исламе, способен сделать компетентное сектоведческое заключение?

В борьбе с кашпировскими и чумаками важен авторитет Церкви и конкретных пастырей, которые могли бы доходчиво объяснить, почему нельзя обращаться к колдунам и вступать в контакт с демоническими силами.