Обнаженный Ватикан

Сериал «Молодой Папа» вызвал столь разноречивые отклики, что порой кажется, будто бы рецензенты пишут о разных фильмах.

 

Сам режиссер не объясняет, зачем он выдумал некоего Пия XIII, вместо того, чтобы сделать героем своего фильма реально существовавшего понтифика. Неужели из 266 пап не нашлось ни одного, который бы соответствовал замыслу создателей сериала? Пока этот вопрос остаётся открытым. На этот счёт публицистами высказано несколько предположений. Пий XIII создан в противопоставлении с папой Римский Франциском. Это допущение разделяется большинством аналитиков, хотя режиссер о нём не сказал ни слова. Но, как отмечает иеромонах Иоанн (Гуайта), об этом противопоставлении прямо заявлялось авторами: «Образ сериального Папы – полная противоположность нынешнего Папы Франциска. Об этом, кстати, говорит и режиссер сериала, заявляя, что именно потому, что нынешний понтифик так популярен, пользуется огромным авторитетом, приходит к людям, он (режиссер) решил создать противоположность Папы – консервативного героя, который не хочет общаться с паствой, закрывается от всех, запрещает себя фотографировать и снимать на видео».

 

Слова священника не подтверждаются интервью Паоло Соррентино, опубликованным на «Медузе». Возможно, отец Иоанн имел в виду другое интервью режиссера. В любом случае, сравнение Пия XIII и Франциска I, действительно, напрашивается, можно даже сказать, что сериал представляет собой критику стиля правления нынешнего понтифика. Эта критика, своеобразная, художественно уточенная, с иронией, остроумная, поэтому не очевидная. 

 

Публицист «Независимой газеты» Станислав Минин полагает, что имя главного героя сериала выбрано неслучайно: «В 2005 году, когда умер Иоанн Павел II, а фаворитом на конклаве считался Йозеф Ратцингер, некоторые заинтересованные наблюдатели ждали с опаской, что он назовет себя Пием XIII. В Католической церкви выбор имени – это не эстетический жест, а программный. Все папы, носившие в XX веке имя Пий, были исключительно консервативны, и никакого Второго Ватиканского собора при них состояться не могло.

 

 

Справедливости ради, стоит отметить, что первым популистом на папском престоле был Иоанн Павел II, в этом отношении Франциска можно считать его преемником. У Пия XIII политика совершенно иная – он не гонится за приращением количества католиков, ему, по его же словам, нужны фанатики, а не «верующие воскресного дня». «Изучая тему, - рассказывает режиссер, - я выяснил, что главный страх в Ватикане и главная забота его обитателей вплоть до самого верхнего уровня — это количество верующих. Количество очень важно. Сколько у нас верующих? Скольких мы теряем? Скольких можем привести обратно?» Кардиналы встревожены поведением Пия XIII, которое, по их мнению, отталкивает верующих, а главное - снижает доходы Ватикана. Они не хотят признавать юного понтифика «эффективным менеджером». Какая знакомая православному читателю тема! 

 

Пий XIII прямо ссылается на евангельские слова: «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7-13-14). Он отказывается от экуменизма и толерантности, он не собирается угождать любопытствующей праздной публике, он не хочет становиться «шутом». 

 

«Он экстремист, сектант, фундаменталист, - так Соррентино характеризует своего героя. - Он делает то, что считает нужным, и он всегда действует. Он тяжелый человек, он считает, что людьми должна двигать исключительно вера в Бога, а все остальное они должны отвергать. Его папство основано на этой теореме отказа. Отказа, который призван подстегнуть верующих без колебаний принять ультраконсервативную доктрину своего папы. Белардо требует полной и абсолютной преданности — а не эпизодических отношений, которые выстраивает с церковью большинство людей. С ним невозможно отклоняться от веры хоть на вершок, невозможно подстраивать веру под собственные желания и устремления».

 

Кстати, именно вера в Бога и сомнение в Его существовании, святость и грех являются основной, сквозной темой сериала, выражаясь высокопарно, его квинтэссенцией. 

 

«Режиссер вывел на площадь перед толпой одинокого человека, призванного бороться с грехом. Более противоречивого персонажа мы еще не видели. Он творит христианство, но Бога разглядеть не может. Трагически одинок и в то же время чувствует дыхание Господа. Он верит и в Бога, и в то, что не верит в Него — тоже!» - невозможно не согласиться с этим проницательным наблюдением корреспондента «Комсомольской правды» Егора Арефьева. Пий XIII противоречив, он не боится признаваться в неверии, и он же постоянно молиться, в одиночестве, во время официальных приемов, и даже на борту самолета. О не показном характере его молитвы свидетельствует то обстоятельство, что во время турбулентности, напугавшей даже опытнейших стюардесс, он, нисколько не взволновавшись тряской самолета, не прекратил молиться. Хотя скептики и скажут, что понтифик к тому времени довел себя до транса, и не испугался турбулентности лишь потому, что на тот момент вообще не воспринимал реальность. По его же молитвам совершались чудеса.

 

Самарский протоиерей Сергий Рыбаков, культуролог, преподаватель и телеведущий, своевременно напомнил об извращенном характере католического учения о молитве, духовности, грехе и святости: «Римо-католическое учение о сверхдолжных заслугах здесь сыграло печальную роль. Провозгласив, что есть некоторый минимум на пути к собственному совершенству, автоматически определило любое другое дело сверх их как святость. Поэтому, например, приняв целибат и постриг, человек перед Богом обретает не только те заслуги, которые должен иметь для спасения, но больше этого. Это состояние определённой обманутости. Вопрос о том, что перед Абсолютом разговор о заслугах звучит, мягко говоря, нелепо, даже не обсуждается.

 

 

 

К слову сказать, Соррентино осознает особенности католического учения и практики молитвы и святости: «Я очень эгоистичен по натуре, и меня всегда восхищали люди, способные отречься от всего ради помощи ближним. В "Великой красоте" я попытался показать такого человека через образ Святого, но, видимо, сам не до конца в него поверил, поэтому все важные вопросы духовности потонули в нескончаемой иронии».

 

Действительно, образ «святой», представленный в этом фильме, весьма показателен. Характерна сцена, во время которой 104-летняя «святая» сидит на троне, а к ее руке прикладываются представители разных религий. Когда ее руку облобызал копт, с ее ноги, свалившись, оглушительно упала туфля. Греческий иерарх, поцеловав ее руку, тут же нелепо падает. Среди духовных лиц виднеется православный митрополит, чей неряшливый, не наглаженный клобук своими наметками напоминает патриарший куколь. Также нелеп эпизод, где она показана спящей на полу квартиры главного героя. В целом, образ этой «святой» комичен, и ничего, кроме недоумения, не вызывает. 

 

Мнения критиков относительно того, насколько адекватно в сериале «Молодой Папа» представлен Ватикан, противоречивы.  

 

«Все кардиналы, епископы, священники, монахи, которых показывают в фильме, как будто взяты с описаний XIX века: такого давным-давно нет в Католической Церкви. Нет такого торжества поклонения внешним формам, обскурантизма, повсеместного мракобесия», - настаивает иеромонах Иоанн (Гуайта). 

 

Корреспондент ТАСС в Ватикане Алексей Букалов в разговоре с «КиноПоиском» выразил противоположное суждение: «Ватикан показан удивительно точно и наблюдательно. Надо отметить, что сериал был снят не в настоящих садах, а на специально сконструированных площадках. Но этот совершенно особый и ни на что не похожий мир режиссер смог воспроизвести чрезвычайно аккуратно. Я неоднократно бывал в Ватикане и могу подтвердить точность Соррентино».

 

Я не являюсь специалистом по Ватикану, поэтому не могу определиться, какое мнение более соответствует действительности. Сам режиссер весьма скромно оценивает свои познания в этой области, по его словам, изучение папства и повседневной жизни в Ватикане – «это колоссальная тема, нужно 25 лет потратить, чтобы получить о ней хотя бы отдаленное представление, и съемки пришлось бы сильно отложить!» «Так что приходилось схватывать на лету — начал с каких-то базовых вещей, читал дневники и биографии кардиналов, как серьезные, так и более легкие. Они как раз были самыми интересными — легкость способствует открытости, и на поверхность выходят вещи, которые вы иначе никогда бы не узнали. В остальном мне очень помогал блестящий журналист и теолог Альберто Меллони. Без его помощи ничего бы не получилось», - скромность Соррентино следовало бы перенять нашим доморощенным «экспертам», которые, имея поверхностное и искаженное представление о Русской Православной Церкви, не стесняются делать в отношении Церкви безапелляционные суждения. Фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» - яркий образчик наглого и бесстыдного религиозного невежества.  

 

«КиноПоиск» справедливо отмечает, что сериал «не раскрывает механизмов, которые стоят за отдельными политическими решениями и внутренней борьбой, но позволяет понять, какие именно проблемы церковь ставит перед собой и как пытается их решать». И в этом заключается одно из достоинств фильма. По долгу службы мне приходится регулярно отслеживать огромный поток информации в СМИ, в той или иной степени имеющей отношение к Русской Православной Церкви. Большая часть материалов, особенно в светских изданиях, посвящена институциональной стороне жизни Русской Церкви. Складывается впечатление, что жизнь Церкви состоит из одних только кадровых решений и реструктуризаций. Поэтому неудивительно, что народ Божий нередко воспринимается как безгласное, бесправное, бездействующее быдло, а Русская Православная Церковь – как огромная корпорация, существенно не отличающаяся от любой другой крупной компании, вроде «Газпрома» или Microsoft Corporation. И даже среди православных людей немало тех, кого не смущает, когда Московского Патриарха представляют прежде всего как «эффективного» или «неэффективного менеджера».

 

Сериал лишен этого недостатка многих наших СМИ. Однако некоторые мои знакомые сетуют на то, что в фильме не показано избрание Пия XIII так же подробно, как это сделано в сериале «Борджиа». 

 

Признаюсь, и мне было бы интересно узнать, как проходили выборы. Хотя в большинстве случаев, по моим наблюдениям, подобный интерес продиктован исключительно праздным любопытством, которое нередко проявляют люди, далекие от жизни Церкви. 

 

Методы, которые режиссер выбрал для освещения проблем Католической церкви, свидетельствуют о его большом уме и таланте. В этом отношении я полностью разделяю мнение обозревателя «КиноПоиска»: «Соррентино хорошо понимает, какие проблемы действительно беспокоят кардиналов и вообще всех активных католиков, и подробно показывает их в сериале. В первую очередь это касается проблемы целибата и множества тем, всплывающих в связи с этим — гомосексуальных и гетеросексуальных отношений священников и монахов, абортов и бесплодия, детства и педофилии». 

 

Соррентино удалось избежать ошибок, совершенных создателями фильма «В центре внимания», которые умудрились превратить разговор о содомии и педофилии – основных проблемах католического мира – в нудное, непознавательное, совершенно непоучительное повествование. 

 

Напротив, в «Молодом Папе» просматривается желание режиссера выявить истоки этих проблем. В фильме вполне ожидаемо звучит самое популярное объяснение – содомию породил целибат. Кардинал Анджело Войелло, влюбившийся в престарелую монахиню, даже задается вопросом: почему клирику нельзя любить одновременно и Бога, и женщину. Противники целибата обычно вспоминают в этой связи знаменитую цитату из Первого послания апостола Павла к Тимофею: «Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не убийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией?» (1Тим. 3:2 -5).

 

Ссылка на целибат, вероятно, оправдана, но вряд ли она способна удовлетворительно объяснить степень распространенности этих пороков. Косвенно более адекватный ответ можно найти в восторженной заметке обозревательницы «Правмира» Марии Строгановой. «Это фильм о силе личности, в которой, в то время, когда весь мир забыл Бога, когда переживание богооставленности становится тяжелым до боли, до угрожающего требования чуда, Бог являет Себя. (…) И именно поэтому этого человека невозможно не полюбить. Ведь в конце киноленты, несмотря на все метания, тьму сомнений, страдания, поиск Бога, кризис веры и самопознания, Папу любят все – и некогда столь коварный госсекретарь Ватикана кардинал Войело, и мафиози, убивший лучшего друга понтифика, и девушка легкого поведения, увидевшая в его глазах Бога, и каждый, каждый человек в многотысячной толпе, всем сердцем тянущийся к нему – к этой точке на карте земного шара, воплощающей в себе образ Христа и истинное призвание каждого человека быть Богом. (…) Любовь человеческая – любовь Божия, если бы только сегодня такая сила любви произносила проповедь людям… (…) Мир останавливается, чтобы говорить о любви, потому что услышал "Песнь песней"», - вряд ли православному читателю окажется по душе филокатолический пафос журналистки, однако нельзя не признать верным одно ее замечание – «Молодой Папа» - это фильм о любви. 

 

Точнее эту мысль выразил священник Сергий Круглов: «Единственное мое личное пожелание к создателям, чтобы они не испортили кардинала Войелло и он остался бы таким же обаятельным, живым, замечательным, каким был на протяжении всех этих 10 серий. Он, влюбившийся в сестру Мэри, задал важный, на мой взгляд, вопрос: "Почему нельзя любить одновременно Бога и женщину?" Мы можем сказать, что для православных этот вопрос неактуален, ведь у нас необязателен целибат, но в более широком смысле этот вопрос важен для всех верующих: что есть любовь к Богу и что есть любовь к ближнему, как реализовать их в собственной жизни, может ли одна любовь обойтись без другой…»

 

Любовь, несомненно, - центральная тема сериала. В настоящее время наблюдается серьезное расхождение между православными, католиками и протестантами в трактовке понятия «любовь». Протестанты путем расширения извратили это понятие. Паписты могут пойти по их ложному пути. Кардинал Дюсоле, друг детства консервативного Пия XIII, считающего содомию грехом и убежденного в том, что содомит не может быть священнослужителем, оказывается, говоря светским языком, бисексуалом, а самый преданный соратник понтифика кардинал Гутьеррес – содомитом и пьяницей. В этой связи небезынтересна характеристика, которую Соррентино дает своему герою: «Возможно, он единственный друг папы; Гутьеррес — единственный человек, которому Белардо действительно доверяет — за исключением Дюсоле, с которым они вместе росли. Кардинал внушает Ленни чувство дружбы и доверия. И это не обман — Гутьеррес действительно оказывается хорошим человеком. Он обладает даром внушать спокойствие, он знает, как сделать так, чтобы собеседник перестал нервничать, но, как и все персонажи сериала, совсем не одномерен, и темные стороны у него тоже есть».

 

К концу первого сезона именно кардинал Гутьеррес ослабляет уверенность Пия XIII в том, что содомия есть грех. Режиссером анонсирован второй сезон, из которого, вероятно, станет известно, превратился ли этот понтифик из консерватора в либерала, вынудили ли его исказить христианскую мораль, точнее те ее остатки, которые еще сохранило стремительно разлагающееся папство.

 

В заключение хотелось бы отметить, что «Молодой Папа» - это еще и весьма познавательный сериал. Православную общественность не может не заинтересовать спор об аборте, произошедший между Пием XIII и его духовным наставником кардиналом Майклом Спенсером. Понтифик – убежденный противник детоубийства. Во время встречи с избранным премьер-министром Италии он в ультимативной форме призывает его запретить в стране аборты. Спенсер же, будучи авторитетным теологом, приходится признать, очень убедительно богословски оправдывает детоубийства. Примечательно, что в ходе этого спора ни разу не используется аргумент, который часто можно услышать от сторонников абортов в России, - мол, следствием запрета станет рост материнской смертности в результате некачественного подпольного прерывания беременности, а само количество абортов и вовсе не уменьшиться. Обычно этот аргумент подкрепляется умозрительными данными, в частности, всезнающий Владимир Познер прямо заявил, что запрет абортов приведет к увеличению их количества. Кардинал Спенсер, в отличие от наших отечественных абортмахеров и их доморощенных защитников, использует исключительно богословские аргументы. В частности, кардинал озвучивает одно католическое учение, согласно которому одушевление плода происходит не в момент зачатия, а на третий месяц беременности. 

 

С плохо скрываемым злорадством на сериал откликнулся миссионерствующий протодиакон Андрей Кураев. По его мнению, «в нынешних политических и цензурных условиях невозможно снять похожий сериал о РПЦ»: «Это расколдовывание закулисы. Народ должен видеть епископа только выплывающим в кадильном облаке из глубины алтаря. Это некий небожитель, который только и делает, что молится за всех бабушек по всем деревням своей епархии. Идеал православного епископа в народе — это хворый молитвенник. Ему больно, тяжело, он старше всех прихожан, но, преодолевая свою боль, он заботится о них. Видеть в нем хотя бы менеджера, не говоря уже о чем-то больше, недопустимо».

 

«Когда я говорю, - продолжает миссионер, - что было бы неплохо снять такой же [фильм] про нашу церковную жизнь, то исхожу из того, что наше общественное мнение во многом все еще носит розовые очки, когда глядит на Церковь. И толика трезвости ему совсем не помешала бы. А в западном мире католическая церковь уже несколько столетий подвергается постоянным нападкам со стороны прессы, поэтому такой сериал там воспринимается иначе».

 

По моему же глубокому убеждению, нет никакой необходимости в подобном сериале, ибо польза от него сомнительна, а вред очевиден. Негоже давать повод злопыхателям в очередной раз поглумиться над нашей Церковью.