Эта отмеченная удивительно благодатной силой икона Николо-Одринского монастыря и московского свято-Никольского храма в Хамовниках своим именованием выражает то, что является главным в духовной жизни каждого христианина. Главное — покаяние, и надежда обрести его дается нам всесильной помощью Пресвятой Богородицы.
Мы молимся Божией Матери, чтобы Она поручилась за нас пред Господом, чтобы Господь милосердием Своим совершил чудо с каждым из нас, со всеми нуждающимися в Божием заступничестве. Потому что грехов очень много, и весь нравственный порядок, кажется, уже перевернут. Растление заполняет всю землю, грех становится естественным, обычным, нормальным для человека, так что торжество сатаны в мире все более ощутимо.
Будем помнить, что грех каждого из нас участвует в этом разрушении жизни — любой грех: помысел, чувство, слово. Если бы только так! Но разве мы уже свободны от греховных поступков? Одна капля греха соединена со всем океаном зла, который существует в мире. Поэтому мы и молимся за Божественной литургией, когда причащаемся Святых Христовых Таин, чтобы Господь принял наше покаяние, сподобил нас причаститься, как разбойника благоразумного, видящего всего себя в грехах. Не как Иуду, который тоже в грехах, но который не хочет покаяться, не хочет отделить себя от греха.
Вы скажете: трудно — порой, кажется, невозможно — спастись от греха в сегодняшнем мире. Но для ищущих Бога необходима прежде всего нормальная реакция на зло. Молился святой праведник в Ветхом Завете: «Господи, разориша закон Твой, сего ради возлюбих заповеди Твоя паче злата и топазия». По этой причине драгоценна мне как никогда Твоя правда. Оттого что беззаконие вокруг, попрание всего, душа моя не может не остаться Тебе верной. Мы должны увидеть, что такое грех, и понять, что это всегда предпочтение диавола Богу, и что грех, если мы увидим его духовно, — это то, что может убить человека: тебя и все человечество может убить грех.
Но, может быть, многие из нас принадлежат не к тем, кто говорят, что они без греха, а к тем, кто сокрушены грехом. Они думают: «Неисцелимо зло, которое я совершил, слишком велика моя ошибка, глубока бездна, из которой мне уже не выбраться, и нет мне уже прощения. Я зашел слишком далеко и слишком уже поздно». И Господь говорит, что нет ни одного непрощенного греха. Есть один, правда, грех, который не прощается: это отказ раскаяться в своих грехах и нежелание принять Божие прощение. Этим грехом болен сам диавол. Вот это самое страшное. Поэтому отчаяние — страшнее всего, и покаяние, говорят святые отцы, есть отвержение отчаяния.
Мир погибает от отчаяния, но не знает покаяния. Многие из нас пребывают в унынии, мы все пребываем в унынии. Не потому, что скорби великие — на всех хватает, щедро посылает Господь, и не потому, что как будто, как нам кажется, грехов у нас особенных нет, хотя они всегда выше головы, бездна греховная. Оттого мы унылые и безрадостные, что нет у нас покаяния.
Покаяние возможно только лишь перед светом, в котором нет никакой тьмы, перед любовью, которой мы можем довериться во всем и до конца. Это Бог мой, у Которого, что бы со мной ни произошло, хватит любви, чтобы простить мой грех. И хватит силы, чтобы изменить кажущееся безнадежным мое положение.
В праздник нашей чудотворной иконы мы предстоим перед этой тайной. Божия Матерь обладает особым даром молитвы испросить нам самое главное, что нужно человеку, — способность к покаянию, потому что через покаяние открывается Царство Небесное, жизнь совершенная. Помним ли мы всегда о тайне спасения разбойника благоразумного? Заступничеством Божией Матери, Которая стояла у Креста Христова, Ее молитвой за весь род человеческий он сподобился покаяния, и первым вошел в рай.
Ее молитва — за всех нас. Но мы должны трезво и реально видеть, что прощение никогда не дается автоматически — такое отношение к дару прощения есть хула на Духа Святого, ибо прощение стоит Крови Христовой. И Божия Матерь, Которая знает, что такое смерть Ее Божественного Сына, напоминает нам, какой дорогой ценой дается оно. И когда Она ходатайствует сейчас о нашем покаянии, как в час нашего усыновления Ей, оружие скорби по-прежнему проходит Ее Пречистую душу.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
Мы молимся Божией Матери, чтобы Она поручилась за нас пред Господом, чтобы Господь милосердием Своим совершил чудо с каждым из нас, со всеми нуждающимися в Божием заступничестве. Потому что грехов очень много, и весь нравственный порядок, кажется, уже перевернут. Растление заполняет всю землю, грех становится естественным, обычным, нормальным для человека, так что торжество сатаны в мире все более ощутимо.
Будем помнить, что грех каждого из нас участвует в этом разрушении жизни — любой грех: помысел, чувство, слово. Если бы только так! Но разве мы уже свободны от греховных поступков? Одна капля греха соединена со всем океаном зла, который существует в мире. Поэтому мы и молимся за Божественной литургией, когда причащаемся Святых Христовых Таин, чтобы Господь принял наше покаяние, сподобил нас причаститься, как разбойника благоразумного, видящего всего себя в грехах. Не как Иуду, который тоже в грехах, но который не хочет покаяться, не хочет отделить себя от греха.
Вы скажете: трудно — порой, кажется, невозможно — спастись от греха в сегодняшнем мире. Но для ищущих Бога необходима прежде всего нормальная реакция на зло. Молился святой праведник в Ветхом Завете: «Господи, разориша закон Твой, сего ради возлюбих заповеди Твоя паче злата и топазия». По этой причине драгоценна мне как никогда Твоя правда. Оттого что беззаконие вокруг, попрание всего, душа моя не может не остаться Тебе верной. Мы должны увидеть, что такое грех, и понять, что это всегда предпочтение диавола Богу, и что грех, если мы увидим его духовно, — это то, что может убить человека: тебя и все человечество может убить грех.
Но, может быть, многие из нас принадлежат не к тем, кто говорят, что они без греха, а к тем, кто сокрушены грехом. Они думают: «Неисцелимо зло, которое я совершил, слишком велика моя ошибка, глубока бездна, из которой мне уже не выбраться, и нет мне уже прощения. Я зашел слишком далеко и слишком уже поздно». И Господь говорит, что нет ни одного непрощенного греха. Есть один, правда, грех, который не прощается: это отказ раскаяться в своих грехах и нежелание принять Божие прощение. Этим грехом болен сам диавол. Вот это самое страшное. Поэтому отчаяние — страшнее всего, и покаяние, говорят святые отцы, есть отвержение отчаяния.
Мир погибает от отчаяния, но не знает покаяния. Многие из нас пребывают в унынии, мы все пребываем в унынии. Не потому, что скорби великие — на всех хватает, щедро посылает Господь, и не потому, что как будто, как нам кажется, грехов у нас особенных нет, хотя они всегда выше головы, бездна греховная. Оттого мы унылые и безрадостные, что нет у нас покаяния.
Покаяние возможно только лишь перед светом, в котором нет никакой тьмы, перед любовью, которой мы можем довериться во всем и до конца. Это Бог мой, у Которого, что бы со мной ни произошло, хватит любви, чтобы простить мой грех. И хватит силы, чтобы изменить кажущееся безнадежным мое положение.
В праздник нашей чудотворной иконы мы предстоим перед этой тайной. Божия Матерь обладает особым даром молитвы испросить нам самое главное, что нужно человеку, — способность к покаянию, потому что через покаяние открывается Царство Небесное, жизнь совершенная. Помним ли мы всегда о тайне спасения разбойника благоразумного? Заступничеством Божией Матери, Которая стояла у Креста Христова, Ее молитвой за весь род человеческий он сподобился покаяния, и первым вошел в рай.
Ее молитва — за всех нас. Но мы должны трезво и реально видеть, что прощение никогда не дается автоматически — такое отношение к дару прощения есть хула на Духа Святого, ибо прощение стоит Крови Христовой. И Божия Матерь, Которая знает, что такое смерть Ее Божественного Сына, напоминает нам, какой дорогой ценой дается оно. И когда Она ходатайствует сейчас о нашем покаянии, как в час нашего усыновления Ей, оружие скорби по-прежнему проходит Ее Пречистую душу.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
1. Re: Перед светом, в котором нет никакой тьмы