«Отец Андрей разыгрывает роль либерального Тартюфа»

Как сообщалось, Архиерейский Собор канонизировал целый ряд святых, в том числе архиепископа Серафима (Соболева), прп. Александра Пересвета, страстотерпца Евгения (Боткина), прп. Андрея Ослябю, прп. Кукшу Одесского, Великого князя Ярослава Мудрого.

Из либерального лагеря уже в самый день прославления святителя Серафима не замедлила последовать реакция в виде статьи протодиакона Кураева «Сегодня для правослактов изготовят святого покровителя».

Ситуацию проанализировал в интервью «Русской народной линии» кандидат филологических наук, кандидат богословия, доцент Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии диакон Владимир Василик:

Я с глубокой радостью встретил весть о канонизации князя Ярослава Мудрого, который уже известное время почитался как местночтимый новгородский святой. Ныне он вошел в сонм русских святых. Жизнь князя была величественна и подвиг его был не мал - он смог собрать Русь после мятежей и страшного убийства Святополком Бориса и Глеба. Князь Ярослав возвел величественные храмы, среди которых выделяется Софийский собор в Киеве. Он взращивал на Руси просвещение и книжность. Неслучайно митрополит Иларион в «Слове о законе и благодати» его уподобляет царю Соломону.

Пересвета и Ослябю уже давно необходимо было причислить к лику общерусских святых, ибо, будучи в монашеском сане, они оставили уединение, вышли на Куликово поле и не щадя своей жизни проливали кровь. Пересвет положил свою жизнь за Веру и Отечество в поединке с богатырем Челубеем.

Ваш покорный слуга приложил известные усилия для канонизации Евгения Боткина, трудясь над его прославлением вместе с ныне покойной Ольгой Тимофеевной Ковалевской. К сожалению, она не застала сего радостного дня.

Если мы прославляем святых царственных страстотерпцев, то тем более справедливо прославить их верных слуг. У Царской Семьи почти не было выбора, в отличие от их слуг, которые могли отречься, отказаться от своей участи и прожить спокойную жизнь, умерев своей смертью. Но они избрали свою голгофу. Среди слуг был Евгений Сергеевич Боткин – замечательный русский православный человек и врач, достойный венца святости.

Великая радость, что был прославлен святитель Серафим (Соболев), которого мы знаем и помним как глубокого духовного писателя, проповедника Православия, обличителя безумной софианской ереси, предвозвестителя русской идеологии. В жизни владыка Серафим был удивительно человечным и глубоко внимательным к своим одноклассникам и воспитанникам в духовной школе, к пастве и пасомым. Он был образцом доброго пастыря, готового душу положить за овцы своя (Ин 10.11:16). Неслучайно, что при жизни и после его кончины случались чудеса. Однажды у одной благочестивой женщины-болгарки сын заснул на посту и был приговорен к расстрелу. Она пошла молиться на могилу владыки Серафима и сына амнистировали, а затем освободили.

На этом фоне совершенно глупой и смешной выглядит реакция отставного протодиакона всея Руси Кураева, который стал вопить о том, что в 1938 году владыка Серафим (Соболев) потребовал смертной казни для тех, кто исповедует атеизм. Если бы не вопли Кураева, то никто бы об этом не узнал, в том числе и я, хотя внимательно занимался творчеством владыки. Но настолько это высказывание не выражало его подлинный облик, что эту случайную черту подметил только Кураев. Но владыка Серафим не оригинален в этом вопросе – он повторил известное высказывание святителя Феофана (Говорова). Разве мы будем его исключать из списка святых? Мысль святителя следует рассматривать как эмоциональную реакцию на все мерзости, безобразия и преступления, которые совершили атеисты в первой половине ХХ века. По крайней мере, когда владыка Серафим в 1945 году присоединился к Московской Патриархии, то я не думаю, что он шибко настаивал на своем высказывание. Мысленные и интеллектуальные преступления всегда страшнее обыкновенных злодеяний. В этом владыка Серафим глубоко прав, ибо проповедь атеизма даже не в ХХ, а в ХIХ веке привела к кровавым преступлениям, террористическим актам, бунтам и революциям.

Реакция Кураева смешна. Как говорится: у кого, что болит – тот о том и говорит. Ни один умный человек, кроме Кураева, не стал бы ассоциировать светлый облик владыки Серафима с этим высказыванием. Его опасения о том, что теперь займутся предателями в рясах, напоминают известное выражение: на воре и шапка горит.

Эти слова Кураева не омрачат светлое впечатление и радость от канонизации святителя Серафима.

Что касается его гнева на Патриарха после «пусичных» реакций, то на что ж обижаться, Андрей Вячеславович? Не вы ли были заводилой этого процесса? Весть об этом событии в вашем «Живом Журнале» практически совпала с появлением в СМИ. Вы были в курсе и яростно защищали пусек, проповедуя законность маточного танца, едва ли сами не плясали. А теперь обижаетесь на негативные аллергические реакции. Вы обиделись на плод рук ваших, который ударил вас по голове. Как говорится: сами гнали – сами пьем. Пейте на здоровье! Все, что вы созидали в предыдущие годы, подлости и провокации, ныне обрушивается на вашу голову.

Кураев протестует против православных кулаков и насилия. Это смешно. Уважаемый отец Андрей в очередной раз разыгрывает роль либерального Тартюфа, являя обыкновенное лицемерие. Недавно он выступал в Санкт-Петербурге на улице Марата. Один человек задал ему неприятный, но корректный вопрос. В ответ он услышал: «Ты чмо! Как ты смеешь со мной разговаривать! Пошел вон!» И мгновенно заранее подготовленные почитатели отца Андрея взашей вытолкнули несчастного совопросника века сего. Как говорится: чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться? Тем более, что в свое время о.Андрей симпатизировал инквизиции. Судя по грубости и хамству, которое он допускает в «Живом Журнале», он не чужд духа агрессии и желания приложить своего соперника.  

Всё как обычно:

А глядишь: наш Мирабо
Старого Гаврило
За измятое жабо
Хлещет в ус да в рыло.

А глядишь: наш Лафает
Брут или Фабриций
Мужиков под пресс кладёт
Вместе с свекловицей.

Обыкновенное либеральное лицемерие. Да еще и донос либералам на Святейшего Патриарха, что, дескать, глядите, какой он жестокий. И сигнал безбожникам, бесстыдникам и хульникам, типа Сашки Невзорова: Давай, Сашок, хули дальше! Выпьем за то, чтобы у нас всё было, а нам за это – ничего не было! Виват либеральным тартюфам.