«Большевики, сами того не желая, способствовали спасению Православия»

Как к этому дню относиться? Понятно, что это никакой не праздник, что бы ни говорил в свое время владыка Никодим по поводу того, что существовало два события в истории человечества: Воплощение Христово и Великая Октябрьская социалистическая революция. Явно, что это не праздник. Я бы сказал даже, что это не день революции. Это как бы еще один из узлов русской революции и русской трагедии.

 

Подлинная революция произошла в феврале, когда был обрушен вековой строй, когда была обрушена вековая монархия, которая и была скрепой русского общества. И на развалинах Империи стали плясать временщики, которые буквально за несколько месяцев сгубили великую Империю, загубили великую армию, лишили нас всех плодов победы. И большевики здесь, по большому счету, играли далеко не первую скрипку. Да, они занимались пораженчеством, да, они проповедовали «мир хижинам, война дворцам», но не они подписывали знаменитый приказ №1, который привел к разрушению армии, к упразднению в ней единоначалия и дисциплины и, в конечном счете, привел к военной катастрофе. Большевикам власть досталась буквально на помойке. Ситуацию ноября 1917 года прекрасно описывала Анна Андреевна Ахматова:

Власть валялась на дороге, большевики ее подняли. И вопрос, что они сделали. Тот ужас, который творился во время Гражданской войны, продразверстка и все прочее, достаточно известен. Многое зависело от злой воли большевиков, шедших под знаменами классовой мести, помнивших свои обиды, свои тюрьмы и горевших желанием расквитаться. Эти люди ненавидели историческую Россию и русский народ и по национальным, и по религиозным, и по атеистическим причинам. Это были именно те, кто разрушали храмы и в алтарях устраивали нужники. 

Но многое из тех жестокостей и бесчинств было связано с конкретными условиями русской смуты, в том числе в связи с тем, что Иван Солоневич называл «социалистической резней и волей шляхты к удержанию своего имущества». Очень многое сотворили белые во время Гражданской войны. Нельзя забывать и о белом терроре, временами симметричном, временами превышавшем красный. Начнем с того, что не красные начали эту резню. А началось все с избиения большевиков, с расстрелом комиссаров, с казни целых отрядов, как, например, описана в романе «Тихий Дон» казнь отряда Подтелкова. У нас сейчас любят реабилитировать адмирала Колчака. Но вот один эпизод. Один мой знакомый батюшка из Омска стал было защищать Колчака. Его знакомец сказал: «Нет, не говори мне о Колчаке ничего. Я видел в запаснике музея перчатки из человеческой кожи, сделанные колчаковцами». Конечно, мы знаем, какие зверства устаивали большевики в Одессе и других городах. Они страшны. Но они органично связаны со всей той жестокостью, которая накопилась в русском народе к началу Гражданской войны. И эта жестокость не в последнюю очередь была связана со страшно жестокой Мировой войной. 

Большевики сделали много злого, нехорошего: достаточно вспомнить разрушение церквей, расстрелы духовенства, осквернение кладбищ. У них есть одна несомненная заслуга – они не дали расползтись России, и хоть в каком-то виде они ее собрали. Пусть для своих видов, но промысел Божий использует даже негодяев в своих целях. В данном случае, промыслом Божьим на место масонов были допущены атеисты, для того, чтобы Россия вошла в огненное испытание и очистила свою власть от предреволюционных скверн: скверн социальных утопий и скверн оккультизма и масонства, скверн Серебряного века. Большевики, сами того не желая, способствовали спасению Православия. Как говорил святитель Вениамин (Федченков): «Без 17-го года было бы хуже. Но это не заставляет его считать неким благом, а лишь наименьшим из зол». «И в декабре семнадцатого года все потеряли мы, любя; – сказал Мандельштам,  — один ограблен волею народа, другой ограбил сам себя».