Сердце без тайности — пустая грамота

Мы слышали сегодня Евангелие о чудесном исцелении Господом двух слепых и об исцелении немого человека, одержимого бесом.

После того как Господь совершает чудо исцеления слепых, неотступно следующих за Ним, Он говорит: «Смотрите, чтобы никто не узнал об этом». А они, сказано в Евангелии, вышли и возвестили об этом по всей стране. Почему Господь запрещает этим людям говорить о чуде, которое Он совершил? Разве чудо не является свидетельством явления особой силы Божией и милости по отношению к нам?

Среди множества свидетельств о чудесах царственных страстотерпцев есть рассказ об исцелении от слепоты одного человека, который всю жизнь был атеистом. Полковник Советской Армии — человек, которого, как говорится, «не сдвинешь». И вот перед мироточивой иконой заступничеством святого царя Господь даровал этому человеку исцеление. Псалом говорит, что где исцеление от слепоты — там присутствие и знамение сугубой силы Божией.

Святые отцы свидетельствуют, что чудо, которое Господь совершает по отношению к одному человеку, не принадлежит ему одному, а всей Церкви. Вся Церковь, настаивал блаженный Августин, должна знать об этом чуде, потому что оно касается всех. И Сам Христос порой, совершая чудо, отправляет исцеленного к другим, чтобы они узнали, как действует сила Божия.

А здесь Он поступает по-иному. Господь-Сердцеведец всегда все совершает с великим рассуждением и знает, кому что полезно. В данном случае Он хочет научить всех нас тайне сокровенности, чтобы мы знали, что благодать, которую Он дает, милость, которой Он нас сподобляет, должна быть хранима в нашем сердце, чтобы мы не выставляли ее напоказ. Не говорили всем: «Посмотрите, какой я особенный, Господь сподобил меня благодати Пасхи!» Не старались показать всем своим видом: «Посмотрите, какое я покаяние приношу Господу, какие слезы у меня!» Это добро, которое сразу же губится тщеславием и исчезает. В русском верующем народе говорят: «Сердце без тайности — пустая грамота».

Когда мы хотим обязательно выставить наружу свое добро (а истинное добро исходит от Отца светов, от Бога), показать его всем, мы оказываемся в странной, страшной пустоте. Это так понятно! Нельзя о самом сокровенном возвещать всем. Горе нам, если мы даем святыню псам и бросаем наш жемчуг перед свиньями. Но следует остерегаться также и того, чтобы стать ненароком соблазном для кого-то, вызвать даже у доброжелательно настроенных к нам людей недоумение. Нужно помнить, что для незнающих благодати это может — вместо пользы — послужить преткновением на их медленном продвижении к истинному добру.

Мы должны понять, почему многие великие подвижники порой молили Господа, чтобы Он избавил их от дара прозорливости и исцеления. Так глубоко поврежден каждый человек, что вслед за добрым делом, тем более чудотворением, которое совершается благодатью Божией, легко может следовать тщеславие и превозношение.

«Что наши добрые дела? — говорят святые отцы. — Пыль, развеваемая и мгновенно уносимая дуновением гордости». Что бы мы ни сделали, стоит нам только потщеславиться: «Как хорошо, что я это сделал, что благодаря мне это случилось» — тотчас отнимается от нас плод доброго дела.

Мы обкрадываем себя, когда делаем добрые дела напоказ, как бы с пьедестала — с неким калькулятором, исчисляя, как на нас посмотрят или чем возвратится нам то, что мы совершили. Мир, не знающий Бога, с неизбежностью только так и поступает, поэтому добро его все время рассыпается, что бы он ни делал. Не напрасно преподобный Исаак Сирин говорит, что добрые дела, взятые сами по себе, есть самоистуканство. То есть вместо благодарного поклонения Богу — поклонение идолу. Под знаменем добрых дел совершались на наших глазах все самые разрушительные программы в мире, и Господь показывает, насколько эти дела непрочны.

Мы призываемся сегодня задуматься и о том, что отличительным признаком всякой ложной духовности является искание похвалы от людей, а не от Бога. Книга «Дидахи» — «Учение двенадцати апостолов», древнейшая книга вслед за книгами Нового Завета, — напоминает, что лжеучители (а мы можем сказать это о всех сегодняшних совершающих ложные чудеса целителях, экстрасенсах, магах, оккультистах) отличаются тем, что ищут для себя славы или какой-либо земной выгоды.

Печально, если мы, находясь в Церкви Христовой, побеждаемся тем же тщеславием. Мы должны помнить, как глубока может быть подмена. Тот, кто имел когда-то величайшую красоту, денница, оттого что он залюбовался своим добром и отделил его от Бога, стал падшим ангелом. Его свет превратился в самую мрачную черноту.

Все святые постоянно предупреждают нас об этой опасности. Мы помним слова святителя Феофана Затворника о «внешней видимости без существа дела». Все, что хранит Церковь, — высшее добро. (Золото мы приняли, золото должны и передать). Но когда хранение этого золота только внешнее — начинает раскрываться «тайна беззакония» в самой Церкви. Все соблюдается, говорит святитель Феофан, а внутри — полная пустота.

Будем молить Господа, чтобы Он научил нас истинному добру. Потому что можно отличаться как будто необыкновенной щедростью, но при этом не отдавать себя. «Если я все раздам, все имения свои, а любви не имею, — то есть благодати Божией, сокровенной, лишенной всякой тьмы тщеславия и самолюбования, — то нет мне в этом никакой пользы. Я только медь звенящая и кимвал звучащий» (1 Кор. 13, 3, 1).

Где же взять это истинное добро, как научиться ему? Есть рассказ в «Отечнике», как к одному подвижнику пришел ученик и спросил его: «Что мне делать? Когда я делаю добрые дела, я побеждаюсь тщеславием. И что бы я ни делал, всегда тщеславие, как тень, следует за мной». И тот сказал ему: «Будем сеять пшеницу вместе с плевелами, потому что мы не имеем пока чистой пшеницы. Будем сеять, чтобы когда наступит голод, мы могли хоть что-то пожать». Покаянием в нашем тщеславии — в грехе, в котором заключены все грехи, — будем учиться приобретать подлинное добро и хранить его.

В этом все искусство духовной жизни. Для этого Господь призывает нас неустанно творить добро, и напоминает, что значит наша жизнь, если она не подкрепляема сокровенной благодатью Божией. Спаситель дает нам победить какой-нибудь мучащий нас грех, но как только мы начинаем превозноситься, Он отступает от нас, и мы впадаем в горшее. Мы побеждаемся унынием, какие бы подвиги мы ни совершали, потому что ищем не того единственного нетленного добра, которое подается от Отца светов, а собственного самоутверждения.

На Страшном Суде Господь прославит тех праведников, которые не будут знать о своих добрых делах. «Господи, — скажут они, — когда мы видели Тебя алчущим или жаждущим, или нагим?» Вот на какой глубине находится сокровенное добро. Благо нам, когда мы не замечаем наших добрых дел, не даем им самоцена. Тогда Господь замечает их, тогда Он, видящий втайне, воздает въяве. Нередко сокровенное добро, которое хранит человек в своем сердце, раскрывается ослепительными внешними делами, о которых он не смел и подумать. А самое главное, когда мы учимся жить в Христовом смирении, когда мы храним добро, подаваемое Господом, нам дается узнать тайну вхождения в Царство Небесное.

Господь не как господин наемникам выдает плату за наш труд, а как любящий отец — до предания Себя за нас. Где Крест Христов, где наш крест, там не может быть никакого самолюбования, там победа над всяким злом, над всяким ложным добром, над диаволом, над смертью.