Профильный комитет Госдумы по безопасности и противодействию коррупции рекомендовал накануне палате принять в первом чтении правительственный законопроект о праве заключенных общаться со священниками, пишет Regions.ru. При этом депутаты потребовали от Министерства юстиции установить на федеральном уровне взаимодействие и подписать соответствующие соглашения с традиционными конфессиями, чтобы исключить возможность доступа к осужденным представителей сомнительных религиозных объединений, сообщает ТАСС.
Предлагается закрепить право осужденного на личные встречи со священнослужителем без ограничения их числа и продолжительностью до 2 часов каждая при условии письменного согласия со стороны служителя культа и фиксации их общения средствами технического наблюдения. Прослушивать разговор будет невозможно, однако наблюдение необходимо, чтобы избежать каких-либо провокаций, злоупотреблений, передачи запрещенных предметов и так далее, пояснил зампред комитета единоросс Александр Хинштейн.
Одновременно предлагается обязать администрации пенитенциарных учреждений выделять соответствующие помещения и обеспечивать условия для проведения религиозных обрядов, церемоний в соответствии с соглашениями о взаимодействии с религиозными организациями.
«Как бы вы прокомментировали этот законопроект? Насколько, на ваш взгляд, оправданно ограничиваться в данном случае только традиционными конфессиями?» - с такими вопросами корреспондент Regions.ru обратился к священнослужителям.
Преосвященнейший Ириней, епископ Орский и Гайский, отметил, что уже есть такое соглашение, но только устное. «Сейчас, очевидно, это просто хотят узаконить, - полагает он. - При многих колониях есть храмы или молитвенные комнаты, где священники совершают Богослужения и могут общаться с заключенными. Только не совсем понятно, как собираются наблюдать за этим общением: надзиратель и так бывает в храме. Но если захотят снимать исповедь на видео, заключенные не будут доверять священнику. Недопустимо знать, в чем кается человек. Это тайна исповеди. Сейчас заключенные доверяют священникам, видя в них честных людей, и знает, что они не передадут сказанное на исповеди никому больше».
«Заключение такого соглашения, по большому счету, просто формальность, - считает владыка. - Но, быть может на этом основании священникам, посещающим тюрьмы, будут платить какие-то деньги. Но может быть и по-другому. Иногда нам предлагают: "мы построили храм на территории колонии, пожалуйста, возьмите его на баланс". Другими словами, сами платите за свет, газ, другие коммунальные услуги. Если этим соглашением нас обяжут содержать такие храмы, нам трудно придется».
«А вот предложение подписать соглашения только с традиционными конфессиями правильное. Представители деструктивных религиозных организаций зачастую открыто проповедуют разные пороки. Как такой человек придет к заключенным и скажет: "станьте лучше"? Свидетели Иеговы, сайентологи открыто рвутся к власти. Представляете, что они могут внушать заключенным? Поэтому общаться с заключенными должны представители традиционных конфессий, чьи ценности понятны, а деятельность открыта», - заключил епископ.
Протоиерей Алексий Кульберг, настоятель храма «Большой Златоуст» в Екатеринбурге, руководитель Отдела религиозного образования и катехизации Екатеринбургской епархии, считает, что человека заключают под стражу не только для того, чтобы наказать, но и чтобы он встал на путь исправления. «А общение с представителем религиозной организации, - например, со священником - это именно путь исправления, - подчеркнул он. - Задача священника - удержать человека от мыслей о самоубийстве, привести его сознание в соответствие со Священным Писанием, библейскими нормами жизни. Это и есть исправление - только так можно рассчитывать на эффект от заключения человека под стражу».
«Известно, что проповедуют и каким ценностям учат традиционные конфессии, и совершенно неизвестно, чему могут научить или на какой путь наставить представители нетрадиционных. Возможно, они будут пытаться призывать к экстремизму, вербовать своих адептов в стенах тюрьмы. Уже сейчас ваххабиты специально совершают правонарушения, чтобы, получив незначительный срок, оказаться "на зоне" и там вести свои проповеди. Это они делают весьма успешно. Поэтому важно, чтобы с заключенными общались представители традиционных конфессий», - заключил отец Алексий.
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря на Новослободской, считает, что законопроект очень интересный и многообещающий. «Он отражает насущные потребности заключенных, - отметил он. - Подписание таких соглашений мне кажется правильным. Но негласно они и так существуют: представители традиционных конфессиий имеют право посещать места заключения».
«К сожалению, - посетовал отец Александр, - и нетрадиционных тоже. Почему "к сожалению"? - среди них много тех, что имеют деструктивное начало. А иногда представители таких организаций даже выполняют какие-то задания спецслужб. Так что это очень разумный, здравый законопроект, появление которого, как мне кажется, можно только приветствовать».
Протоиерей Александр Добродеев, заместитель заведующего сектором МВД Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, полагает, что все это у нас уже есть в стране. «Я долгое время курировал тюремный сектор и знаю, что у нас почти во всех местах лишения свободы есть храмы, их очень много, более 700, в каждом служат батюшки, - рассказал отец Александр. - А если это закрепят все на законодательном уровне, вообще будет прекрасно».
«Правда, - продолжил он, - еще остается вопрос по поводу подследственных. Это категория людей, которые еще не осуждены, но они уже сидят, - иногда по нескольку лет, - в ожидании приговора. Таких людей очень много, и по нашему закону они не имеют права общаться со священниками без письменного разрешения следователи или судьи. То есть духовные вопросы решает следователь. А когда человека осудили, то он уже имеет право на общение со священником. Эта тема очень болезненная и тонкая, требует внимания».
«Что касается нетрадиционных религиозных организаций, я бы ввел такую норму: если человек, который находится в местах лишения свободы, выразил желание, чтобы к нему пришел представитель от иной религиозной группы, просьбу стоит рассмотреть в индивидуальном порядке. Но по собственному усмотрению представители разных нетрадиционных религий приходить туда не должны, - убежден пастырь. - Например, в английских тюрьмах первым заходит в камеру к вновь осужденному тюремный капеллан и спрашивает, к какой конфессии и религиозной группе принадлежит человек, этот момент четко фиксируется. У нас такого нет. И если мы не знаем, какой конфессии человек, а тут приходят всякие адепты и начинают его "просвещать" – это попросту опасно».
Иерей Андрей Михалев, настоятель Свято-Троицкого храма г. Орла, руководитель епархиального отдела по взаимодействию Церкви и общества, руководитель комиссии Орловской митрополии по вопросам семьи, одобрил закон о праве заключенных общаться со священниками. «Впрочем, - отметил он, - и сейчас происходит почти то же: представители традиционных конфессий ходят в колонии, общаются с заключенными. В тюрьмах проходят богослужения - если и не в каждой, то, пожалуй, в каждой второй. На территории пенитенциарных учреждений есть домовые храмы. Заключенные исповедуются, причащаются и участвуют в таинствах Церкви».
«Предложение подписать соглашение с традиционными конфессиями правильное. Действительно, иначе на территорию тюрем могут проникнуть представители тоталитарных или экстремистских организацией, которые будут пытаться вербовать адептов, устраивать провокации внутри этих учреждений и т.д. Ну а если за общением священника и заключенных будут наблюдать сотрудники колонии, ничего страшного в этом я не вижу. Исправительная колония - закрытое учреждение со своим режимом и правилами, нарушать которые нельзя никому. Так и должно быть. Однако есть один момент - тайна исповеди. Но я думаю, наши законодатели – здравые люди, и постараются это учесть», - заключил отец Андрей.
Священник Пётр Коломейцев, декан психологического факультета Православного института св. Иоанна Богослова Российского православного университета, сказал: «Все эти маргинальные конфессии - не институты, а "группки", где существуют свои корпоративные этические нормы. В такой организации допускается ради ее благополучия клеветать, лгать. Все эти деструктивные культы проповедуют не общественную мораль, а принципы, важные для собственного выживания, реализации. И это, разумеется, не может служить ни на благо общества, ни заключенного - а может быть, даже будет ему вредить».
«Когда мы имеем дело с традиционными конфессиями, мы знаем их принципы взаимодействия с обществом, отношение к тому или иному вопросу. В РПЦ, например, для служения в местах заключениях был создан целый отдел. У нас обучают тех, кто занимается перепиской с заключенными или ведет среди них дистанционную катехизацию. У нас много различных методов работы с этими людьми, и они дают хорошие результаты. Некоторые заключенные принимают крещение. Я сам ездил в колонию строго режима и крестил там юношу. Многие, освободившись из мест заключения, стараются жить праведно», - отметил отец Пётр.
«РПЦ готова к сотрудничеству: священнослужителей, которые служат в местах заключения, можно привлекать к государственным образовательным программам, которые помогут им повысить уровень правовой грамотности, что, безусловно, поможет в работе с заключенными. Насколько я знаю, другие традиционные конфессии тоже занимаются подобной деятельностью. Но мы не знаем о существовании такого направления работы у маргинальных религиозных сообществ. У них свои интересы. Поэтому я думаю, их и пускать туда нельзя», - уверен пастырь.
Священник Николай Святченко, председатель Отдела по миссионерской, молодежной и катехизаторской работе Гатчинской и Лужской епархии Санкт-Петербургской митрополии, считает, что этот законопроект предоставляет больше, чем прежде, возможностей человеку, находящемуся в заключении, вести религиозную жизнь. «В идеале человек, совершивший преступление, должен осознать свою вину, после выхода на волю жить по закону, начать правильно относиться к своему приговору - именно как к наказанию за преступление, но не столь тяжкому, которое, возможно, понесет в "будущей жизни". Поэтому он должен иметь возможность покаяться, узнать больше о Боге – если, конечно, сам того хочет», - сказал отец Николай.
«Во многих епархиях уже созданы отделы так называемого тюремного служения, и священники окормляют тюрьмы. Нередко на их территории строятся часовни, маленькие храмы, куда приходят многие заключенные. Там они обретают наставления, находят силы, чтобы покаяться, измениться – ни для кого не секрет, что тюрьма еще больше озлобляет людей и подчас они закостеневают в своих пороках. И радостно, если они начинают тянуться к Богу. Наверное, справедливо, если доступ в тюрьмы представителей традиционных конфессий будет осуществляться в соответствии с законом. Ну а зачем пускать туда сектантов, которые, сами искажая основополагающие религиозные учения, заводят людей еще в тупик? Или, того хуже, организуют запрещенные сообщества, которые на территории России и других цивилизованных стран запрещены, так как ведут явно деструктивную политику в отношении личности и общества?» – задается вопросом пастырь.
Иеромонах Макарий (Маркиш), священнослужитель Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии, сказал: «Я как непрофессионал не вижу здесь "подводных камней". Естественно, встречи должны быть ограничены по времени, и, конечно, нужна защита от проникновения сект и разных нетрадиционных культов в тюремные стены. Если же человек - баптист, лютеранин, греко-католик, то есть принадлежит к нетрадиционной для нас, но нормальной конфессии, такому заключенному можно пойти навстречу».
«Насколько я понимаю, заключенный – это по определению человек, пораженный в правах. То, что для свободного человека – право, для него - привилегия. В данном случае ему дают некоторое облегчение, дополнительные возможности, направленные на улучшение его жизни в колонии. Но если какой-нибудь иеговист начнет требовать льготы, связанные с религиозной конфессией, ему могут сказать "нет", когда эти требования не подпадают под льготы, положенные заключенным по усмотрению властей России», - заключил отец Макарий.
