Виновен в защите Родины

Писатель, журналист, человек, для многих ставший одним из символов Русского мира. Да просто Человек - не в последнюю, но в первую очередь. Что делало и делает то, что он писал и снимал особенно важным в наше, вот уже кажется, «нечеловеческое время»...

Я пишу эти эпитеты в таком порядке просто потому, что, наверное, наиболее широкому (насколько это вообще возможно в наше «нечитающее» время) кругу читателей Валерий Мошев (под псевдонимом Тимофей Круглов) известен как автор романа «Виновен в защите Родины, или Русский», повествующего о событиях времен перестройки в Латвии. Событиях, в которых Валерий лично принимал участие, был (как невыносимо горько писать это слово) живым свидетелем.

Кстати, отчасти поэтому книга вышла под псевдонимом, а герои ее также названы не своими именами. Валерий опасался не за себя и не за свою жену, великолепную Елену Ефимову, а за тех, кто остался на территории Латвии и мог пострадать в результате рассказа о том, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО происходило там в годы перестройки. И это тоже Валерий... То, каким он был.

Помимо «взрывоопасности» смысловой части романа, книга (как и второй роман Валерия «Август») еще и просто очень здорово написана - за «Русского», например, включенного в шорт-лист Бунинской премии-2009 голосовал Виктор Топоров, а уж что значит положительная оценка Топорова – спросите у любого литературоведа.

Впрочем, как журналист, Валерий известен был, наверное, не меньше. Километры пленок, отснятых для самых разных телепередач, среди которых «600 секунд», еще тех, перестроечных, десятки перепечаток его материалов с порталов Russkie.org и «Окно в Россию» - тому свидетельство, сотни лайков и репостов в соцсетях...

А главное... главное то, какое количество людей его не просто слушало, а ... слышало. С Валерием, зачастую бывавшим резким (но НИКОГДА не грубым, и как не панегирически это сейчас звучит – ВСЕГДА правым) в своих оценках – многие зачастую не соглашались, спорили до хрипоты, чего уж там – ругались, но мнение его всегда продолжало оставаться значимым.

Иногда, в этом смысле, дело доходило до забавных парадоксов. Помню, я прислал Валерию ссылку на очередную перепечатку на одном из сайтов его статьи из «Окна в России», а он углядел под перепечаткой абсолютно серьезный в том контексте комментарий: «Не спорьте, вам же ясно из Москвы написали». Мы с Валерием, жившим в деревне под Питером, долго смеялись...

Писать о Валерии как о человеке - невероятно тяжело. Потому что если о профессиональной его деятельности (а мы с Валерием, как я уже писал выше, сотрудничали в рамках проекта «Окно в Россию») действительно можно узнать просто забив «Валерий Мошев» в поисковик, то каким был Мошев как человек – все эти воспоминания даются сейчас особенно тяжело.

С Валерием мы познакомились, можно сказать, случайно. Работая в проекте «Окно в Россию», посвященного российским соотечественникам за рубежом, я искал людей, что называется, «в теме», причина банальна – нужны были авторы. Я написал Валерию перед одной из своих поездок в Питер, предложил встречу, он довольно сухо ответил (о причине сухости он сам рассказал мне уже потом – слишком многие хотели сделать с ним, что называется, «жареные» интервью о его латвийском прошлом), но на встречу согласился.

Мы встретились втроем – Валерий, я и моя жена, присели в одном кафе, добрались до багряного тогда Летнего сада и... говорили, говорили, говорили. Банально – но тогда я действительно подумал, что как будто знаю этого человека не один десяток лет. Мы (льщу себе надеждой, что Валерий не сильно стал бы спорить) понимали друг друга с полуслова, перебивали друг друга цитатами из одних и тех же книг, вспоминали одни и те же события. И самое главное, одинаково (что не значит, что в процессе обсуждения у нас не было разногласий) оценивали происходящее в России и мире.

Мы стали работать вместе, Валерий начал писать для сайта «Окна...», а потом стал больше чем просто очередным автором. Валерий фактически стал, что называется, «играющим тренером» сайта, что я, замотанный орг и финансовыми вопросами редакции, воспринял, надо сказать, с большим облегчением.

Я никоим образом не хочу умалить вклад других сотрудников «Окна...», причина успеха которого и состояла, на мой взгляд, как раз в синергии ВСЕХ его участников, включая меня, просто скажу, что когда мне нужно было принять действительно сложное решение – совет Валерия зачастую был решающим.

Ежедневная, иногда до двух-трех часов ночи, переписка, обсуждение... да всего на свете, готовность (и не только готовность, а реальные действия) прийти на помощь в любое время суток – кажется, это называется дружбой. Конечно, мы не произносили это вслух, да и зачем? Для меня, и на «ты»-то перешедшего с Валерием (он предложил это сам) лишь спустя год после нашего знакомства, это было абсолютно неважно, а Валерий... думаю, что для него было гораздо важнее, кем мы являлись, а не кем звались.

Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что судьба сделала мне, конечно, невиданной ценности подарок – знакомство с Мошевым. Ведь в конечном итоге, и это я понимаю уже сейчас, - мало про кого можно сказать, что общение с этим человеком – отдельная глава твоей книги жизни. Про Мошева это можно сказать более чем, и, наверное, это неуклюжая метафора, но Валерий, будучи хорошим писателем, написал «главу» так, что мне за нее там, где Валерий уже сейчас – будет как минимум не стыдно. А возможно, она станет одним из немногих оправданий того, зачем эта «книга» вообще была написана.

Валерий незадолго до своей смерти сказал мне много действительно очень важных слов. Я не буду приводить их здесь, и говорить, что он что-то предчувствовал. Я, правда, этого не знаю. Просто хочу сказать, что его слова очень сильно помогают сейчас, когда Валерия больше нет.

Валерий часто повторял: «Сделанное – не может стать несделанным».

Валера, твоя смерть – это тот случай, когда я, впервые в нашем с тобой общении, хочу спорить до хрипоты и слез в глазах с твоими словами.

Приношу от нас и, меня и Елены Волченковой, свои искренние соболезнования Елене Ефимовой, долгие годы шедшей по жизни с Валерием, бывшей ему женой, музой, соратницей. Любимой.