Длинная пауза

Право России, последнее десятилетие развиваясь семимильными шагами, вдруг уперлось в некую невидимую преграду и замерло в неопределенности. Это состояние еще немногими осознано, но подспудно уже начинает напрягать систему правоприменения и законодательства.

Дело в том, что единый организм культурно-социального феномена права всегда имел двух основных субъектов, или, можно сказать, два полюса сил. Это полюс личности, или ее прав, и полюс гаранта любого права – государства.

Право РФ, изменяясь весьма интенсивно в сторону прав личности, перепрофилировало направленность социальных институтов от преимущественного принуждения в сторону самореализации человека во всех сферах жизни. Конечно, это процессы протекали не так уж ровно, но тенденция была явно выраженной. Как, повторюсь, единый организм, право развивается в общей логике принципов, среди которых права человека, при соответствующей направленности социальных сил, создают приоритет, что выражается в сужении роли государства, которое все более и более изменяется от творческой силы в сторону технического обеспечения воли отдельной личности. Причем праву то безразлично, какой там человек греховный или нравственный, так как в норме этого учесть нельзя и любой нравственный подход, по сути, неприемлем, когда социальные интересы сконцентрированы у полюса личности.

Двадцатый век как бы отбирал силы у человека и увеличивал силы государства. Но наступил предел приоритету государства, так как зажатая личность просто перестала ему служить. Нынешний век пошел на попятную и наращивает силы у полюса прав личности, с тем, чтобы поднять ее мотивацию к социальной деятельности. И дело шло, как бы, неплохо!

Но вдруг это движение уперлось в греховную мотивацию, в гомосексуализм, лесбиянство и прочие «красоты» свободного человека. Общество, понимая губительность для себя этой формы самовыражения, недавно поставило известный нормативный предел извращениям. Но этот политический жест в законотворчестве, создал явный вектор отката права от полюса личности (прав человека) к государству. Так как любая нравственная или идеологическая, или религиозная оценка явлений предполагает приоритет государства в праве. Этот вектор только набирает силу. Но по мере его осознания обществом будут изменяться и законотворчество и правоприменение.

Длинная пауза в жизни, как и в театре, подчеркивает важность момента и помогает пониманию происходящего.

Наша правовая система, вышедшая из недр тоталитарного режима, в последние годы прошла неплохую школу понимания прав человека. Нельзя сказать, что мы достигли в этом высот европейского правосознания. Все-таки двадцать лет вне тоталитаризма – это только половина положенных сорока… Но, несмотря на то, что времени на перемены у нас никогда не хватало, основные ценности все же сформированы. Так что начавшийся откат от полюса личности в феномене права, не повлечет мгновенного перехода к беспределу государства.

Однако, правосознание общества нуждается в теоретическом осмыслении этой новой ситуации, в выработке системы сдержек и противовесов как против беспредела прав государства, так и против беспредела прав человека.

Нужны идеи законодателей и разработка юридических механизмов их реализации. Нужна недвусмысленная позиция самых авторитетных судов страны. Проще говоря, нужно теоретически, практически и, возможно, законодательно определить некую нейтральную зону, или зону риска, которая бы позволяла определять момент, когда тенденции права начинают создавать опасность нормальному развитию общества.

А вот этого, пока что, не видно.

Павел Дмитриев, правовед, публицист, Санкт-Петербург