Иудеи получили, что хотели. Они увидели Христа мертвым, и они знают, что Он положен во гробе. И теперь они могут приступать к своему празднику. Но наш праздник иной. Не якоже иудеи празднуем — не в квасе злобы и лукавства, но в безквасии чистоты и истины. Ибо Христос — Пасха наша — за нас пожреся. Иудеи пришли к Пилату и сказали ему, что Христос, когда Он еще был жив, говорил, что воскреснет в третий день. Не то чтобы иудеи допускали возможность этого, но они боятся, что ученики придут и украдут своего Учителя, и скажут, что Он воскрес из мертвых. И они просят Пилата, чтобы он поставил стражу и принял какие-то меры. И Пилат говорит им: «Имате кустодию — имеете стражу, — постарайтесь сделать все, что вы можете» (Мф. 27: 65). Он как бы говорит, не зная, что говорит: «Постарайтесь, если сможете, удержать Христа во гробе». И они действительно приняли все меры.
Огромный камень был привален ко гробу — «велий зело», и гроб был запечатан, и стража была поставлена ко гробу. Но они не учли одной вещи, что нет такого гроба на свете, который мог бы удержать воскресшего Христа, и нет такого синедриона, и нет таких мудрецов во всем мире, и нет такой власти со всею изощренностью их лжи, со всем золотом мира, которым, как им кажется, они могут купить всех, даже свидетелей Воскресения. Со всеми угрозами гонений. Нет такой силы, которая могла бы удержать во гробе воскресшего Христа, потому что смертью Своею Христос отнял силу смерти у имеющего державу смерти, то есть у диавола. И уже сейчас мы можем слышать: «Днесь ад, стеня, вопиет». И уже сейчас Ангел возвещает об этой радости: «Зачем вы ищете Живаго с мертвыми, Его нет здесь, Он восстал». Христос сошел во ад, сокрушив врата медные, и радостный гул этой победы приближается к нам. Еще немного, и эта весть, которая сотрясет все небо и землю, придет к нам. И эта радость заполнит все. Радость, которую ни жизнь, ни смерть, никто и ничто не смогут от нас отнять, потому что жизнь вечная, воссиявшая от гроба, дана нам Богом навеки.
В мире отчаяния и смерти
Христос воскресе!
Во всех концах земли вся Церковь сегодня исполнена ликования. Но пристало ли так радоваться в мире отчаяния и смерти? Возрадуемся и возвеселимся! Глядя на всеобщую деградацию нравов, поэт написал: «не человечество — бесчеловество», а многие философы и публицисты рассуждают о «самоубийстве человечества», потому что у человечества появилась сейчас реальная возможность совершить коллективное самоубийство. Кто может с уверенностью отрицать, что история человечества приблизилась к концу?
«Возрадуемся и возвеселимся», — поем мы, и это в то время как у нас в России большая часть населения — «за чертой бедности». Возрадуемся и возвеселимся — в то время как пьянство, наркомания ежегодно уносит сотни тысяч жизней. Возрадуемся и возвеселимся — в то время как в России официально зарегистрировано более двух миллионов сирот и более четырех миллионов беспризорников. И, как минимум, семьдесят процентов беременностей заканчиваются абортами. Возрадуемся и возвеселимся — в то время как в нашей стране — семьдесят процентов крещеных, а причащаются только три-пять процентов. И большая часть интеллигенции, как и раньше, стоит спиной к Церкви.
В самом деле, нет причин поднимать победные флаги. В утро Пасхи несколько жен, взявшие с собой миро и ароматы, увидели только пустой гроб. Когда два апостола в свою очередь поспешили ко гробу, они увидели только плащаницу и свернутый плат в углу. Эти два простых предмета как будто были оставлены здесь кем-то в спешке. Как бы нет материала для исследования. Если Христос действительно воскрес, как Он возвещал, это событие проявляется слишком скромно.
Но Христос остается смиренным и в Воскресении. Нет кричащего торжества. Это потом переполненные храмы будут заполняться ликующими криками верующих. И праздник Пасхи всегда будет самым великим праздником. Без Воскресения Христова нет христианства. Оно — в сердце христианской жизни. Оно придает смысл всей истории мира. Благовестие о победе Божией из века в век, как радостная волна вечности, проходит через род человеческий, достигая и нас.
На иконах Воскресения мы видим Христа во славе, повергающего на землю стражу из воинов, — со знаменем победы в руке. И Церковь торжествующе поет: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его». Евангелие же сообщает о многочисленных явлениях Христа Живого. Он одновременно — Тот же с реальным человеческим телом, в котором нет ничего призрачного, и одновременно совершенно другой — с телом, имеющим неизвестные свойства. Эти явления засвидетельствованы теми, кто Его видел (Мария Магдалина), теми, кто ел и пил с Ним (апостол Фома и все апостолы), теми, кто ходил с Ним (двое путников по дороге в Эммаус). Самое потрясающее, вне сомнения, — то, что эти свидетели отдали свою жизнь за Воскресшего. Могли ли они лгать всю жизнь, зная, что их свидетельство приведет их к казни?
В глазах верующих самое явное доказательство — такое же соприкосновение с этим событием спустя две тысячи лет. При первом явлении Господа с трудом можно было насчитать пятнадцать свидетелей Воскресения. Через неделю их было пятьсот. Через месяц — несколько тысяч объединились вокруг имени Христова. Через несколько лет число христиан достигло нескольких миллионов. Они распространились по всей Римской империи во всех городах, во всех деревнях, во всех портах. Все было против них — боги, императоры, философы, священники, законы, суды, звери на арене цирка. У них не было ни власти, ни денег, ни оружия, но они побеждали сердца богатых и бедных, могущественных властителей и рабов. Они утверждали в один голос, что Христос не остался тлеть во гробе. Сегодня, среди возрастающего зла, миллионы людей продолжают нести миру Благую весть Воскресения. И мы вместе с ними свидетельствуем: «Христос воскресе!»
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма Святителя Николая в Пыжах, член Союза писателей России
