Как сообщалось, осуществление проекта по строительству в Москве 200 новых храмов столкнулось с сопротивлением части общественности и депутатов муниципальных собраний. Последние заявляют, что лишь отстаивают интересы своих избирателей, которые недовольны тем, что под храмы отводится территория, которая уже используется как зеленая зона, детская площадка или под стоянку машин. Некоторые утверждали также, что «типовые» храмы не способствуют украшению города, сообщает Regions.ru.
Между тем, как считает Патриарх Кирилл, «слухи о конфликтах более чем преувеличены». По его данным, конфликтов было всего четыре, а во всех остальных случаях «люди выступали не против строительства, а против того, чтобы храм строился на выбранном месте; поэтому и выдвигались некие альтернативы или просто предлагалось подумать о том, чтобы разместить храм на каком-то другом участке». «Полагаю, что к таким голосам нужно прислушиваться», - сказал он. «Строительство храмов должно обязательно сопровождаться благоустройством территории, - подчеркнул Предстоятель. – Ведь храм — это не только место соборной молитвы верующих, но и духовный, культурный, просветительский центр, центр общения и единения людей. После завершения строительных работ необходимо произвести на всех участках озеленение, обустройство детских игровых площадок – с общим доступом жителей микрорайона. Храм не должен быть изолированным – он должен быть открыт еще и для того, чтобы прихрамовая территория использовалась для общего блага».
В связи с этим корреспондент издания попросил известных православных священнослужителей ответить на следующие вопросы: Приходилось ли им сталкиваться с недовольством по поводу строительства храмов? Чем оно было вызвано? Следует ли включать храмы в проекты новых районов? Встречали ли они претензии от других конфессий?
Протоиерей Александр Добродеев, заместитель заведующего сектором МВД Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, считает, что если соблюдать конституционные права человека на религиозные потребности, то расчет должен быть такой: один храм на 10 000 человек: «тогда каждый может спокойно прийти в церковь и нормально себя там чувствовать». «Если взять Москву, тут всего 700 храмов на 12 миллионов жителей, то есть по всем нормам это ни в какие рамки не умещается. Храмов в Москве должно быть несколько десятков тысяч. Так что 200 храмов – это маленькая толика для того, чтобы решить проблему их нехватки», - подчеркнул священник.
«Я был в Вашингтоне, где официально 600 000 жителей, но количество храмов намного больше чем в Москве, - рассказал пастырь. – Чем мы хуже Вашингтона? Я прошелся по улице и на протяжении 5 километров насчитал 30 храмов. Там нормальное явление, когда в субботу звонят колокола и люди идут на богослужение. Это просто здорово! И я был во многих столицах Европы, там тоже много храмов, почему же мы должны плестись в хвосте? У нас было столько храмов, которые разрушили и не восстановили, а по большому счету те, кто разрушал, должны вернуть долги, так что справедливость должна быть».
Протоиерей Андрей Спиридонов, клирик храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской в Москве, отметил, что «сама программа очевидным образом показывает, что в обществе есть сопротивление тому, чтобы современный горожанин мог иметь свободный шаговый доступ к богослужениям, возможности помолиться, причаститься». «Это сопротивление подогревается во многом искусственно, - считает он, - замечено, что на собрания, посвященные строительству того или иного храма в разных районах, кочуют один и те же люди, агитаторы против строительства. И вообще в политике антицерковной кампании прослеживаются совершенно конкретные искусственные способы информационного противодействия, которые оплачиваются какими-то лобби».
«Это вовсе не широкое и массовое противодействие обычного населения. Это противодействие конкретных сил, имеющих свои интересы в нашем обществе, в нашем государстве, они совершенно не заинтересованы в нравственном пробуждении русского народа, в его нравственной ориентации, потому что более сознательная нравственная направленность в современном человеке будет препятствовать определенным тенденциям, присущим современному обществу потребления. То же самое касается якобы возмущения со стороны других конфессий – это тоже искусственно поддерживаемая тема. Строительство культовых сооружений исторически традиционных конфессий – ислама, иудаизма и буддизма – всегда регулировалось. Мы знаем, что в Москве строятся мечети, и представители иудаизма не были никогда обделены строительством сооружений для их собраний. Просто такое строительство должно осуществляться в местах компактного проживания представителе тех или иных конфессий, что и происходит. И сопротивление со стороны чиновников не удивительно, у них порой свои корыстные интересы», - считает отец Андрей.
«Храмы строить нужно: на многомиллионное население Москвы у нас не больше тысячи священников и несколько сотен храмов – этого недостаточно. Что касается типовых проектов, то тут не до жиру, как говорится. Если даже со строительством типовых проектов возникают финансовые проблемы, поскольку государство не помогает, а частных инвесторов найти очень сложно, что говорить о строительстве не типовых проектов? Было бы место для церковного собрания, а типовое, не типовое – какая разница, где Литургию служить. Суть в том, что происходит в храме независимо от его архитектурных достоинств», - заключил он.
Протоиерей Максим Первозванский, клирик храма Сорока Севастийских мучеников, главный редактор журнала «Наследник», признал, что ситуация с храмами в спальных районах катастрофическая: «известно, что нигде в России нет такой ситуации с крайне малым количеством храмов, как в Москве. Поэтому храмы строить нужно, и эта дискуссия уже давно перешла в область принятия решений. "Программа 200" давно принята, и сейчас идет просто мелкий саботаж». «Мы же знаем, кто возмущается на этот счет: жители в большинстве своем вообще не в курсе насчет возмущений. Это какие-то активисты, которые собрали несколько подписей против», - пояснил он.
Что касается не самых удачных мест для строительства, то, считает священник, можно предположить, что не все из 200 площадок выбраны оптимально, «но мы же знаем, как без согласований проходит точечная застройка, когда уродуются ландшафты, втыкаются торговые центры, автозаправочные станции». «Но если выясняется, что площадка для храма выбрана не очень удачно, то можно подобрать и другую – об этом и Патриарх говорил. Например, в нашем микрорайоне уже несколько раз такое место перевыбирали – все можно решить в рабочем порядке», - заметил отец Максим.
«Возражения местных, как правило, неинформированных жителей, происходят из-за того, что их начинают пугать необоснованными страшилками. Я знаю, как это делают: распускают слухи, мол, сейчас рядом со школой у вас построят храм, куда непрерывно будут идти машины с гробами, покойников будут отпевать круглые сутки. Хотя мы знаем, что ничего подобного в храмах не происходит. Наоборот, возле храма предусмотрены учебные центры, центры социальной и благотворительной помощи – планируется строительство соответствующей инфраструктуры. Так что если и есть сопротивление, то оно не со стороны жителей района, а со стороны активистов, которые ездят из района в район – это небольшая группа людей, которая "накручивает" людей. Противники строительства храма всегда были и будут, и даже было бы странно, если бы все были "за"», - заключил он.
Священник Димитрий Лиин, клирик Храма святителя Николая на Трех Горах, напомнил, что Москва является столицей русского государства, «а оно исторически сформировалось благодаря большому влиянию Русской Православной Церкви. И строительство храмов – это прежде всего восстановление исторической справедливости, а не развитие миссионерской деятельности, как иногда это представляют».
«Что касается модульности, то естественно каждый храм – это произведение искусства, и поэтому было бы замечательно, если бы они строились по индивидуальным проектам. Но, во-первых, это гораздо дороже, а во-вторых – у нас нет сейчас определенного архитектурного стиля, в котором надо строить храмы. Наше время – это время поисков выражения духовных идей в камне. Но при этом надо понимать, что любой храм строится не на год и не на десятилетия, а на столетия, если не больше, поэтому такие эксперименты должны быть ограничены. Думаю, такое типовое строительство призвано несколько ограничить свободу самовыражения, но это не значит, что храмы будут скучные и неинтересные. Например, в Твери есть набережная, которая была построена при Екатерине II по типовому проекту, и по сравнению с типовой советской застройкой – это светлое пятно на фоне серого однообразия. Так что типовой проект – это не всегда плохо. Тем более модульность при строительстве храма предполагает вариативность. Я видел некоторые проекты, они вполне органичные, красивые и не производят удручающего впечатления», - полагает священник.
«Смущает, что мы действительно сталкиваемся с ситуацией, когда у людей не находится отклика при строительстве храма около их домов, - заметил он. – С одной стороны, это говорит о том, что наши заявления о поголовном Православии в стране надо подкорректировать. А с другой стороны – велики силы у тех, кто выступает против Церкви: часто это бывают люди организованные, поднаторевшие в каких-то собраниях, акциях, в отличие от православных, которые ведут себя сдержанно, молитвенно и не принимают участия в политических демаршах, у них нет такого опыта. Отсюда вытекает еще одна проблема: инициатива строительства храмов должна исходить от людей, живущих в этом месте. Когда что-то делается по указу "сверху", люди воспринимают это пассивно, отчужденно. И получается, что православные пассивны, а небольшая группа крикливых антицерковно настроенных людей может создать впечатление, что у местных жителей нет желания строить храм. Надо возбудить инициативу снизу, чтобы люди приходили с желанием о строительстве храма, чтобы они принимали участие в выборе проекта, познакомились с пастырем, который будет их окормлять. Очевидно, что людей, которые хотят строительства храмов, больше, чем тех, которые не хотят. Значит, нужен критерии, определяющий какой-то процент людей, выступающих за строительство. А всем угодить невозможно, всегда найдется тот, кто против. И пока все решается по указке «сверху», будет продолжаться злобное преследование со стороны людей, которых науськивают политические силы, настроенные против Православия в России».
Иеромонах Макарий (Маркиш), священнослужитель Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии, рассказал, что сам он никогда не сталкивался с недовольством по поводу строительства, но зато сталкивался с возмущением по поводу недостатка храмов. «В нашем областном центре – в Иванове – меньше всего храмов на 10 000 человек, если сравнивать с нашей же областью. То же самое в Москве, да и во всех крупных городах России. Но Москва вообще хуже всех обеспечена храмами и священниками», - отметил он.
«Другая сторона проблемы заключается в том, что все беспокойства и протесты вызваны если не правовым нигилизмом, то правовым инфантилизмом. Любое дело – будь то изменение ландшафта, строительство дороги, дома – всегда вызывает столкновение интересов. И в правовом государстве существуют механизмы урегулирования этих конфликтов административным или юридическим путем. И нет разницы между строительством храма или дороги, но есть интересы общества, интересы населения, интересы большинства, и есть законодательные нормы, которые и вступают в силу. Мы слишком много внимания уделяем эмоциональным всплескам – это касается вообще всего в нашей стране. Если мы перестанем на них реагировать, то и эмоциональных всплесков будет меньше», - считает отец Макарий.
Между тем, как считает Патриарх Кирилл, «слухи о конфликтах более чем преувеличены». По его данным, конфликтов было всего четыре, а во всех остальных случаях «люди выступали не против строительства, а против того, чтобы храм строился на выбранном месте; поэтому и выдвигались некие альтернативы или просто предлагалось подумать о том, чтобы разместить храм на каком-то другом участке». «Полагаю, что к таким голосам нужно прислушиваться», - сказал он. «Строительство храмов должно обязательно сопровождаться благоустройством территории, - подчеркнул Предстоятель. – Ведь храм — это не только место соборной молитвы верующих, но и духовный, культурный, просветительский центр, центр общения и единения людей. После завершения строительных работ необходимо произвести на всех участках озеленение, обустройство детских игровых площадок – с общим доступом жителей микрорайона. Храм не должен быть изолированным – он должен быть открыт еще и для того, чтобы прихрамовая территория использовалась для общего блага».
В связи с этим корреспондент издания попросил известных православных священнослужителей ответить на следующие вопросы: Приходилось ли им сталкиваться с недовольством по поводу строительства храмов? Чем оно было вызвано? Следует ли включать храмы в проекты новых районов? Встречали ли они претензии от других конфессий?
Протоиерей Александр Добродеев, заместитель заведующего сектором МВД Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, считает, что если соблюдать конституционные права человека на религиозные потребности, то расчет должен быть такой: один храм на 10 000 человек: «тогда каждый может спокойно прийти в церковь и нормально себя там чувствовать». «Если взять Москву, тут всего 700 храмов на 12 миллионов жителей, то есть по всем нормам это ни в какие рамки не умещается. Храмов в Москве должно быть несколько десятков тысяч. Так что 200 храмов – это маленькая толика для того, чтобы решить проблему их нехватки», - подчеркнул священник.
«Я был в Вашингтоне, где официально 600 000 жителей, но количество храмов намного больше чем в Москве, - рассказал пастырь. – Чем мы хуже Вашингтона? Я прошелся по улице и на протяжении 5 километров насчитал 30 храмов. Там нормальное явление, когда в субботу звонят колокола и люди идут на богослужение. Это просто здорово! И я был во многих столицах Европы, там тоже много храмов, почему же мы должны плестись в хвосте? У нас было столько храмов, которые разрушили и не восстановили, а по большому счету те, кто разрушал, должны вернуть долги, так что справедливость должна быть».
Протоиерей Андрей Спиридонов, клирик храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской в Москве, отметил, что «сама программа очевидным образом показывает, что в обществе есть сопротивление тому, чтобы современный горожанин мог иметь свободный шаговый доступ к богослужениям, возможности помолиться, причаститься». «Это сопротивление подогревается во многом искусственно, - считает он, - замечено, что на собрания, посвященные строительству того или иного храма в разных районах, кочуют один и те же люди, агитаторы против строительства. И вообще в политике антицерковной кампании прослеживаются совершенно конкретные искусственные способы информационного противодействия, которые оплачиваются какими-то лобби».
«Это вовсе не широкое и массовое противодействие обычного населения. Это противодействие конкретных сил, имеющих свои интересы в нашем обществе, в нашем государстве, они совершенно не заинтересованы в нравственном пробуждении русского народа, в его нравственной ориентации, потому что более сознательная нравственная направленность в современном человеке будет препятствовать определенным тенденциям, присущим современному обществу потребления. То же самое касается якобы возмущения со стороны других конфессий – это тоже искусственно поддерживаемая тема. Строительство культовых сооружений исторически традиционных конфессий – ислама, иудаизма и буддизма – всегда регулировалось. Мы знаем, что в Москве строятся мечети, и представители иудаизма не были никогда обделены строительством сооружений для их собраний. Просто такое строительство должно осуществляться в местах компактного проживания представителе тех или иных конфессий, что и происходит. И сопротивление со стороны чиновников не удивительно, у них порой свои корыстные интересы», - считает отец Андрей.
«Храмы строить нужно: на многомиллионное население Москвы у нас не больше тысячи священников и несколько сотен храмов – этого недостаточно. Что касается типовых проектов, то тут не до жиру, как говорится. Если даже со строительством типовых проектов возникают финансовые проблемы, поскольку государство не помогает, а частных инвесторов найти очень сложно, что говорить о строительстве не типовых проектов? Было бы место для церковного собрания, а типовое, не типовое – какая разница, где Литургию служить. Суть в том, что происходит в храме независимо от его архитектурных достоинств», - заключил он.
Протоиерей Максим Первозванский, клирик храма Сорока Севастийских мучеников, главный редактор журнала «Наследник», признал, что ситуация с храмами в спальных районах катастрофическая: «известно, что нигде в России нет такой ситуации с крайне малым количеством храмов, как в Москве. Поэтому храмы строить нужно, и эта дискуссия уже давно перешла в область принятия решений. "Программа 200" давно принята, и сейчас идет просто мелкий саботаж». «Мы же знаем, кто возмущается на этот счет: жители в большинстве своем вообще не в курсе насчет возмущений. Это какие-то активисты, которые собрали несколько подписей против», - пояснил он.
Что касается не самых удачных мест для строительства, то, считает священник, можно предположить, что не все из 200 площадок выбраны оптимально, «но мы же знаем, как без согласований проходит точечная застройка, когда уродуются ландшафты, втыкаются торговые центры, автозаправочные станции». «Но если выясняется, что площадка для храма выбрана не очень удачно, то можно подобрать и другую – об этом и Патриарх говорил. Например, в нашем микрорайоне уже несколько раз такое место перевыбирали – все можно решить в рабочем порядке», - заметил отец Максим.
«Возражения местных, как правило, неинформированных жителей, происходят из-за того, что их начинают пугать необоснованными страшилками. Я знаю, как это делают: распускают слухи, мол, сейчас рядом со школой у вас построят храм, куда непрерывно будут идти машины с гробами, покойников будут отпевать круглые сутки. Хотя мы знаем, что ничего подобного в храмах не происходит. Наоборот, возле храма предусмотрены учебные центры, центры социальной и благотворительной помощи – планируется строительство соответствующей инфраструктуры. Так что если и есть сопротивление, то оно не со стороны жителей района, а со стороны активистов, которые ездят из района в район – это небольшая группа людей, которая "накручивает" людей. Противники строительства храма всегда были и будут, и даже было бы странно, если бы все были "за"», - заключил он.
Священник Димитрий Лиин, клирик Храма святителя Николая на Трех Горах, напомнил, что Москва является столицей русского государства, «а оно исторически сформировалось благодаря большому влиянию Русской Православной Церкви. И строительство храмов – это прежде всего восстановление исторической справедливости, а не развитие миссионерской деятельности, как иногда это представляют».
«Что касается модульности, то естественно каждый храм – это произведение искусства, и поэтому было бы замечательно, если бы они строились по индивидуальным проектам. Но, во-первых, это гораздо дороже, а во-вторых – у нас нет сейчас определенного архитектурного стиля, в котором надо строить храмы. Наше время – это время поисков выражения духовных идей в камне. Но при этом надо понимать, что любой храм строится не на год и не на десятилетия, а на столетия, если не больше, поэтому такие эксперименты должны быть ограничены. Думаю, такое типовое строительство призвано несколько ограничить свободу самовыражения, но это не значит, что храмы будут скучные и неинтересные. Например, в Твери есть набережная, которая была построена при Екатерине II по типовому проекту, и по сравнению с типовой советской застройкой – это светлое пятно на фоне серого однообразия. Так что типовой проект – это не всегда плохо. Тем более модульность при строительстве храма предполагает вариативность. Я видел некоторые проекты, они вполне органичные, красивые и не производят удручающего впечатления», - полагает священник.
«Смущает, что мы действительно сталкиваемся с ситуацией, когда у людей не находится отклика при строительстве храма около их домов, - заметил он. – С одной стороны, это говорит о том, что наши заявления о поголовном Православии в стране надо подкорректировать. А с другой стороны – велики силы у тех, кто выступает против Церкви: часто это бывают люди организованные, поднаторевшие в каких-то собраниях, акциях, в отличие от православных, которые ведут себя сдержанно, молитвенно и не принимают участия в политических демаршах, у них нет такого опыта. Отсюда вытекает еще одна проблема: инициатива строительства храмов должна исходить от людей, живущих в этом месте. Когда что-то делается по указу "сверху", люди воспринимают это пассивно, отчужденно. И получается, что православные пассивны, а небольшая группа крикливых антицерковно настроенных людей может создать впечатление, что у местных жителей нет желания строить храм. Надо возбудить инициативу снизу, чтобы люди приходили с желанием о строительстве храма, чтобы они принимали участие в выборе проекта, познакомились с пастырем, который будет их окормлять. Очевидно, что людей, которые хотят строительства храмов, больше, чем тех, которые не хотят. Значит, нужен критерии, определяющий какой-то процент людей, выступающих за строительство. А всем угодить невозможно, всегда найдется тот, кто против. И пока все решается по указке «сверху», будет продолжаться злобное преследование со стороны людей, которых науськивают политические силы, настроенные против Православия в России».
Иеромонах Макарий (Маркиш), священнослужитель Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии, рассказал, что сам он никогда не сталкивался с недовольством по поводу строительства, но зато сталкивался с возмущением по поводу недостатка храмов. «В нашем областном центре – в Иванове – меньше всего храмов на 10 000 человек, если сравнивать с нашей же областью. То же самое в Москве, да и во всех крупных городах России. Но Москва вообще хуже всех обеспечена храмами и священниками», - отметил он.
«Другая сторона проблемы заключается в том, что все беспокойства и протесты вызваны если не правовым нигилизмом, то правовым инфантилизмом. Любое дело – будь то изменение ландшафта, строительство дороги, дома – всегда вызывает столкновение интересов. И в правовом государстве существуют механизмы урегулирования этих конфликтов административным или юридическим путем. И нет разницы между строительством храма или дороги, но есть интересы общества, интересы населения, интересы большинства, и есть законодательные нормы, которые и вступают в силу. Мы слишком много внимания уделяем эмоциональным всплескам – это касается вообще всего в нашей стране. Если мы перестанем на них реагировать, то и эмоциональных всплесков будет меньше», - считает отец Макарий.
