Внутренний протестантизм Кончаловского

На сайте официального правительственного издания «Российская газета» появилась статья известного режиссера Андрея Кончаловского «В какого бога верит русский человек. Мысли выдающегося режиссера о месте религиозной идеи в жизни России». Основные положения публикации анализирует в интервью «Русской народной линии» настоятель Леушинского подворья в Санкт-Петербурге протоиерей Геннадий Беловолов.

«Все те недостатки, которые выразил, по его собственному мнению, Андрей Сергеевич Кончаловский, все озвученные им пункты, являются нашим достоянием и сокровищем, незыблемыми достоинствами Православия, а его умозаключение о том, что Православие вовремя не перестроилось, для нас является свидетельством идентичности нашей святой веры вере Древних отцов и верности Христианским традициям. В религиозной жизни важно сохранение традиции, ибо каждое поколение не может вновь открывать Бога и заключать с ним Завет. Он был заключен ещё в ветхозаветные времена. Наш народ в крещении вступил в Новый Завет со Христом. Нам необходимо сохранить этот союз. И поэтому мы должны сказать: «Слава Богу, что Православие не меняется каждый раз в соответствии с веянием времени или под влиянием линии партии».

Определенно странно слышать о ценности Православия через призму экономического состояния страны. Видимо, уважаемому режиссёру не хватает исторического кругозора, ведь ветхозаветный Израиль также не был развитой страной мира. Католические и протестантские страны совершили рывок отнюдь не благодаря Христианству, а из-за отказа от него, из-за отвержения его морально-нравственных ценностей. И если взять в пример, Российскую империю, которая была во многих позициях первенствующей или в одном ряду с развитыми странами, у нас по многим позициям было преимущество перед Европой. По крайнее мере железную дорогу мы ввели практически через 10-15 лет после Европы.

А теперь обратим свой взор на тезис Кончаловского, который говорит о том, что Православие не научает человека мыслить, а только обязывает исполнять внешние обряды. Здесь нужно отметить, что Русь приняла Святое Крещение в те времена, когда завершилась эпоха Вселенских Соборов, эпоха догматических споров. В масштабах вселенского Православия не было найдено существенного повода для богословствования. Но оно и не стояло на месте, развивалось. Вклад русского Православия был колоссальный. Автор удивляет тем, что не упоминает дорогих для сердца наших имен: ни святого отца Иоанна Кронштадтского, ни святителей Феофана Затворника, ни Игнатия (Брянчанинова), ни преподобного Серафима Саровского, которого все читают и переводят, ни, близкого нам Силуана Афонского о котором известно в необъятном Православном мире.

Наш Русский народ и Святая Церковь неустанно стремились к жизни по Евангелию, а не к богословствованию. Летопись русского Православия - это история жизни во Христе. Наш народ воплотил Святое Евангелие в личном благочестии, в его истории, в его личных событиях. Фёдор Михайлович Достоевский и теперь актуально отвечает Кончаловскому, произнося: «Говорят, русский народ плохо знает Евангелие, не знает основных правил веры. Конечно, так, но Христа он знает и носит в своем сердце искони. В этом нет никакого сомнения. Как возможно истинное представление Христа без учения о вере? - Это другой вопрос. Но сердечное знание Христа и истинное представление о Нем существует вполне. Оно передается из поколения в поколение и слилось с сердцами людей. Может быть, единственная любовь народа русского есть Христос, и он любит образ Его по-своему, то есть до страдания. Названием же православного, то есть истиннее всех исповедующего Христа, он гордится более всего!».

Было создано уникальное явление - Святая Русь, страна, жившая на идеалах святости. В истории человечества нет такой концентрации святости, как в нашем народе. В этом смысле нравственный, духовно-молитвенный уровень Запада разительно контрастирует с Россией, и приходиться удивляться, что этого не замечает наш новый философ Кончаловский. Ведь Господь призывает не к богословствованию, а к следованию за Ним и жизни по Его заповедям. Апостол прямо пишет, что вера без дел мертва, и в этом смысле мы можем, смело говорить, что русское Православие явило живую веру. А что касается обвинения русского Православия в язычестве, то наша Русская Церковь проявила настолько глубокую, тонкую креативность по отношению к традиции народа, что я поражаюсь, как органично древние традиции, которые автор называет языческими, были воцерковлены, освящены и стали плоть от плоти, частью русского Православия.

Наша Церковь, которую часто обвиняли в гонениях на язычество, как раз наоборот, очень творчески переосмыслила древние славянские традиции, наполнив их новым содержанием. Именно в этом кроется причина, что Православие было принято без революций и потрясений. Оно воспринимается нами как наша природная вера, как часть нашего национального менталитета. В нашем сознании русский и православный человек слились в единое неразделимое понятие. В нашем образе русский человек не может не быть православным. Православность - это составляющая нашей сущности, нашей русскости.

В пору поставить вопрос о феномене нового ревизионизма по отношению к Церкви, который на площадном уровне проявляется в выходки одной кощунственной группы, а в философской стезе - в таких рациональных ревизиях собственной традиции. Невольно вспоминаются предшественники Кончаловского, такие космополиты-перебежчики с русского берега на иной, как Чаадаев, Герцен, Огарев, подводившие Россию к катастрофе 1917 года. Кончаловский попадает именно в волну внутреннего протестантизма по отношению к своей традиции, её истории и народа. Как следствие - отчуждение и взгляд стороннего человека, что обозначил Кончаловский со стороны Запада, извне, видимо, выглядит так, но изнутри всё совершенно иначе.

Тот феномен, который обнаруживается и в самом Кончаловском, явление отчужденности той интеллигенции, которая называет себя русской, считая себя представительницей её традиции, её народа, на самом деле представляет совершенно иную культуру. Это не его вина и не его беда, а по сути, катастрофа, которая уже однажды нас завела в тупик. Если она продолжит развиваться в политическом плане, то мы в очередной раз наступим на те же самые грабли, на которые наступили в XX веке. Не знаю, что нам нужно ещё пережить, какие катастрофы должны нас посетить и потрясения потрясти, чтобы понять, что мы русские, с нами Бог?! Мы должны ценить, то, что у нас есть, а не подвергать сомнению 1000-летнию история русского Православия на нашей земле. У нас нет другой истории, у нас нет другого народа и другой веры. Но если мы хотим из нашего народа сделать что-то другое, то, наверно, опыты Кончаловского имеют какой-то смысл».