Член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский поговорил с председателем Комитета Государственной Думы по охране здоровья Сергеем Калашниковым о том, нужно ли тестировать школьников на предмет употребления наркотиков, о роли негосударственных антинаркотических организаций, о дурманящих препаратах в аптеках и о вреде табака, пишет Российская газета.
Как отметил Сергей Калашников, эффективных рецептов борьбы с наркоманией во всем мире нет. «Есть сомнительные достижения отдельных стран. Например, в Голландии, где разрешено распространение легких наркотиков, как ни парадоксально, количество потребления тяжелых наркотиков ниже, чем в соседних странах. Но Евросоюз немилосердно давит на Голландию, чтобы она ввела запрет на легкие наркотики, потому что с них люди неизбежно переходят на тяжелые. В России проблема крайне запущена. Принимаемый закон направлен прежде всего на профилактику наркомании среди самой уязвимой части населения - юношества. Как показывает статистика наркоконтроля, начало употребления наркотиков происходит в основном до 20-25 лет. Цифры ужасают. По данным ряда субъектов РФ, до 17% школьников пробовали наркотики, в некоторых регионах - даже 25. Основная новелла предполагает проведение регулярного тестирования и диагностики на употребление наркотиков среди школьников и студентов. Но за этим смыслом мало содержания. Вводя тестирование, которое, кстати, существует во многих странах и у нас поддерживается абсолютным большинством населения и законодателей, авторы законопроекта отождествляют детскую наркоманию и даже эпизодическое употребление наркотиков со взрослой наркоманией. Но школьников нельзя направлять во взрослые наркодиспансеры. Если 14-летнего мальчика за то, что он где-то однажды что-то в компании попробовал, поставить на учет, он уже никогда не сможет быть судьей, получить право на владение оружием, водительские права и т.д. Кроме того, он еще не наркоман и лечить его так, как лечат взрослых наркоманов, абсолютно невозможно», - продолжил эксперт.
Также он отметил, что среди школьников нужно осуществлять профилактику, и даже, если необходимо, лечение. «Но ничего о том, каким образом будет проводиться профилактика, в законе не говорится. Не говорится и о лечении, а это должна быть детская наркология - организационно абсолютно новое направление медицины. У нас ее нет как таковой, и ее надо создавать. Дума приняла закон в первом чтении, но дальше затронутые мною вопросы могут серьезно осложнить прохождение документа. Просто техническими поправками этот закон не улучшить, его нужно насыщать конкретными нормами. А их нет, их надо разрабатывать», - добавил Калашников.
Эксперт полагает, что негосударственные структуры более эффективны, чем существующие государственные структуры. «Может быть, они пользуются более жесткими методами, но при этом заболевании других методов просто нет. Их зачастую обвиняют в жестоком отношении к наркоманам, но это неизбежно. Мне известен случай, когда отец заманил сына в клетку, заварил дверь клетки, привез в наркодиспансер и сдал, иначе было невозможно», - рассказал парламентарий.
Он подчеркнул, что в данном случае высшей ценностью следует считать человеческую жизнь и при этом понимать, что наркоман, согласно юридической терминологии, недееспособен. «Он не может отвечать за свои поступки и действовать как ответственный гражданин. В подобных случаях все решает право. А то, что им пользуются и общественные организации, происходит потому, что наркоконтроль это не делает так, как надо», - добавил депутат.
Касаясь вопроса, связанного с постоянным расширением списка запрещенных медицинских препаратов, С.Калашников сказал, что проблема раннего фиксирования того, что лекарство становится реальным массовым наркотиком, существует во всех странах. «Здесь есть юридический нюанс: чтобы признать что-то наркотиком, необходимо доказать, что это обладает наркотическим воздействием, а для этого нужны клинические испытания и т.д. ФСКН просит, чтобы ему дали право приостанавливать продажи любых препаратов для изучения. Если они ошибутся, препарат исчезнет на 3-6 месяцев из продажи, но это менее страшно, чем продавать узаконенное лекарство, которое может использоваться для наркопроизводства», - добавил он.
Касаясь вопроса об одобренном парламентариями антитабачном законе, парламентарий отметил, что табачные компании научились защищать свои высокие доходы. «В цивилизованных странах их ограничивают, и российский рынок для них представляет огромный интерес, это второй по объему рынок в мире. Кроме того, классический, узаконенный лоббизм начинался с борьбы табачных компаний против запрета табака, они имеют колоссальный 60-летний опыт борьбы за свои права. У них отработанная структура, приемы и методы, они платят лоббистам, которые навязывают нам дискуссию», - продолжил Калашников.
Также он заметил, что содержание табака в сигарете с каждым годом снижается, и, возможно, «пришло к нулю». «Берут уже не листья табака, а солому, ароматизируют всякой гадостью, и люди это потребляют. То, что сейчас в законе прописано, многие страны уже проходили, это дает эффект. Но если бы мы заставили табачные компании расшифровать на каждой пачке ее содержание: сколько там смолы, диоксина, то есть просто яда, это стало бы главным ударом по табачным компаниям», - подчеркнул Калашников.
Он рассказал, что как только заикнулся о том, что этот закон - только первый шаг, а дальше - надо расшифровывать, что стоит за понятием смолы, то на него сразу обрушилось табачное лобби. «Они к этому закону готовились. Я вообще подозреваю, что многие его разделы написаны табачными компаниями. Они его не боятся. Они боятся, когда на поверхность вытаскивается именно то, что в их сигаретах», - добавил Калашников, отметив, что введенная норма запрета носит воспитательный характер.
Также он напомнил, что в законе существует норма о том, что государство вводит лечение от курения в систему гарантии оказания медпомощи. «Но я лично категорически против бесплатного лечения курения. Курение - это не болезнь, а психическая зависимость, распущенность. Я вообще считаю, что если бы у нас была по-настоящему страховая медицина, то курильщик должен платить страховые обязательные взносы больше, чем здоровый», - продолжил депутат.
Также Калашников рассказал, что существуют 3 группы наркотиков. Первая – так называемые «натуральные», прежде всего, производные каннабиса или анаши, плана и т.д., т.е. индийской конопли. Вторая - синтетические. И третья - тяжелые синтетические и природные наркотики, например, кокаин и опиум. «Очень условно, потому что данные приблизительные, общее количество наркоманов оценивают в 4 миллиона человек, плюс-минус миллион. Потребление традиционных тяжелых наркотиков в последнее время не растет и оценивается в миллион человек. Весь учет по тяжелым наркотикам идет только через наркологические диспансеры. Но нужно понимать, если человек догнал дозу до того, что уже умирает или у него нет средств приобретать, он сам приходит в наркодиспансер, ему снижают дозу, как бы вылечивают, и он опять начинает употреблять с мелкой дозы. Есть те, которых фиксируют в местах лишения свободы. Но, как правило, дилеры попадаются не на тяжелых наркотиках, а на легких. Сами легкие наркотики вообще плохо фиксируются, и по ним нет никакой статистики. Но главная проблема другая: у нас растет потребление синтетических наркотиков, основным поставщиком которых является Китай. Не случайно в Хабаровском крае самый высокий уровень употребления наркотиков среди школьников по всей стране», - заключил Сергей Калашников.
Как отметил Сергей Калашников, эффективных рецептов борьбы с наркоманией во всем мире нет. «Есть сомнительные достижения отдельных стран. Например, в Голландии, где разрешено распространение легких наркотиков, как ни парадоксально, количество потребления тяжелых наркотиков ниже, чем в соседних странах. Но Евросоюз немилосердно давит на Голландию, чтобы она ввела запрет на легкие наркотики, потому что с них люди неизбежно переходят на тяжелые. В России проблема крайне запущена. Принимаемый закон направлен прежде всего на профилактику наркомании среди самой уязвимой части населения - юношества. Как показывает статистика наркоконтроля, начало употребления наркотиков происходит в основном до 20-25 лет. Цифры ужасают. По данным ряда субъектов РФ, до 17% школьников пробовали наркотики, в некоторых регионах - даже 25. Основная новелла предполагает проведение регулярного тестирования и диагностики на употребление наркотиков среди школьников и студентов. Но за этим смыслом мало содержания. Вводя тестирование, которое, кстати, существует во многих странах и у нас поддерживается абсолютным большинством населения и законодателей, авторы законопроекта отождествляют детскую наркоманию и даже эпизодическое употребление наркотиков со взрослой наркоманией. Но школьников нельзя направлять во взрослые наркодиспансеры. Если 14-летнего мальчика за то, что он где-то однажды что-то в компании попробовал, поставить на учет, он уже никогда не сможет быть судьей, получить право на владение оружием, водительские права и т.д. Кроме того, он еще не наркоман и лечить его так, как лечат взрослых наркоманов, абсолютно невозможно», - продолжил эксперт.
Также он отметил, что среди школьников нужно осуществлять профилактику, и даже, если необходимо, лечение. «Но ничего о том, каким образом будет проводиться профилактика, в законе не говорится. Не говорится и о лечении, а это должна быть детская наркология - организационно абсолютно новое направление медицины. У нас ее нет как таковой, и ее надо создавать. Дума приняла закон в первом чтении, но дальше затронутые мною вопросы могут серьезно осложнить прохождение документа. Просто техническими поправками этот закон не улучшить, его нужно насыщать конкретными нормами. А их нет, их надо разрабатывать», - добавил Калашников.
Эксперт полагает, что негосударственные структуры более эффективны, чем существующие государственные структуры. «Может быть, они пользуются более жесткими методами, но при этом заболевании других методов просто нет. Их зачастую обвиняют в жестоком отношении к наркоманам, но это неизбежно. Мне известен случай, когда отец заманил сына в клетку, заварил дверь клетки, привез в наркодиспансер и сдал, иначе было невозможно», - рассказал парламентарий.
Он подчеркнул, что в данном случае высшей ценностью следует считать человеческую жизнь и при этом понимать, что наркоман, согласно юридической терминологии, недееспособен. «Он не может отвечать за свои поступки и действовать как ответственный гражданин. В подобных случаях все решает право. А то, что им пользуются и общественные организации, происходит потому, что наркоконтроль это не делает так, как надо», - добавил депутат.
Касаясь вопроса, связанного с постоянным расширением списка запрещенных медицинских препаратов, С.Калашников сказал, что проблема раннего фиксирования того, что лекарство становится реальным массовым наркотиком, существует во всех странах. «Здесь есть юридический нюанс: чтобы признать что-то наркотиком, необходимо доказать, что это обладает наркотическим воздействием, а для этого нужны клинические испытания и т.д. ФСКН просит, чтобы ему дали право приостанавливать продажи любых препаратов для изучения. Если они ошибутся, препарат исчезнет на 3-6 месяцев из продажи, но это менее страшно, чем продавать узаконенное лекарство, которое может использоваться для наркопроизводства», - добавил он.
Касаясь вопроса об одобренном парламентариями антитабачном законе, парламентарий отметил, что табачные компании научились защищать свои высокие доходы. «В цивилизованных странах их ограничивают, и российский рынок для них представляет огромный интерес, это второй по объему рынок в мире. Кроме того, классический, узаконенный лоббизм начинался с борьбы табачных компаний против запрета табака, они имеют колоссальный 60-летний опыт борьбы за свои права. У них отработанная структура, приемы и методы, они платят лоббистам, которые навязывают нам дискуссию», - продолжил Калашников.
Также он заметил, что содержание табака в сигарете с каждым годом снижается, и, возможно, «пришло к нулю». «Берут уже не листья табака, а солому, ароматизируют всякой гадостью, и люди это потребляют. То, что сейчас в законе прописано, многие страны уже проходили, это дает эффект. Но если бы мы заставили табачные компании расшифровать на каждой пачке ее содержание: сколько там смолы, диоксина, то есть просто яда, это стало бы главным ударом по табачным компаниям», - подчеркнул Калашников.
Он рассказал, что как только заикнулся о том, что этот закон - только первый шаг, а дальше - надо расшифровывать, что стоит за понятием смолы, то на него сразу обрушилось табачное лобби. «Они к этому закону готовились. Я вообще подозреваю, что многие его разделы написаны табачными компаниями. Они его не боятся. Они боятся, когда на поверхность вытаскивается именно то, что в их сигаретах», - добавил Калашников, отметив, что введенная норма запрета носит воспитательный характер.
Также он напомнил, что в законе существует норма о том, что государство вводит лечение от курения в систему гарантии оказания медпомощи. «Но я лично категорически против бесплатного лечения курения. Курение - это не болезнь, а психическая зависимость, распущенность. Я вообще считаю, что если бы у нас была по-настоящему страховая медицина, то курильщик должен платить страховые обязательные взносы больше, чем здоровый», - продолжил депутат.
Также Калашников рассказал, что существуют 3 группы наркотиков. Первая – так называемые «натуральные», прежде всего, производные каннабиса или анаши, плана и т.д., т.е. индийской конопли. Вторая - синтетические. И третья - тяжелые синтетические и природные наркотики, например, кокаин и опиум. «Очень условно, потому что данные приблизительные, общее количество наркоманов оценивают в 4 миллиона человек, плюс-минус миллион. Потребление традиционных тяжелых наркотиков в последнее время не растет и оценивается в миллион человек. Весь учет по тяжелым наркотикам идет только через наркологические диспансеры. Но нужно понимать, если человек догнал дозу до того, что уже умирает или у него нет средств приобретать, он сам приходит в наркодиспансер, ему снижают дозу, как бы вылечивают, и он опять начинает употреблять с мелкой дозы. Есть те, которых фиксируют в местах лишения свободы. Но, как правило, дилеры попадаются не на тяжелых наркотиках, а на легких. Сами легкие наркотики вообще плохо фиксируются, и по ним нет никакой статистики. Но главная проблема другая: у нас растет потребление синтетических наркотиков, основным поставщиком которых является Китай. Не случайно в Хабаровском крае самый высокий уровень употребления наркотиков среди школьников по всей стране», - заключил Сергей Калашников.
