Общественная палата рекомендовала Госдуме, Минобороны и администрации Президента исправить текст воинской присяги, заменив в нем слово «клянусь» на «обещаю», пишут «Известия». Рекомендация обосновывается «религиозными взглядами и национальными особенностями значительной части военнослужащих», говорится в тексте обращения ОП, направленного 21 декабря.
Нынешний текст военной присяги выглядит так: «Я, (фамилия, имя, отчество), торжественно присягаю на верность своей Родине — Российской Федерации. Клянусь свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования Воинских уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество».
Автор инициативы, профессор РГГУ, адвокат Анатолий Пчелинцев на слушаниях в ОП отметил, что Евангелие запрещает христианам «клясться вовсе - ни небом, ни землей» (слова Иисуса Христа «не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным» содержатся в Мф 5, 34-36). Он также напомнил, что в царской армии православным военнослужащим разрешалось заменить слово «клянусь» на «обещаю» или «клянусь Богом».
В Госдуме инициативу ОП восприняли прохладно. Глава комитета по обороне коммунист Владимир Комоедов отметил, что «клятва Родине все же крепче обещания», а его заместитель, депутат от ЕР Франц Клинцевич, пообещал: «Костьми лягу, но не дам убрать из присяги слово «клянусь».
Напомним, клятва военнослужащего содержится в законе «О воинской обязанности и военной службе». Согласно тексту закона, принимая военную присягу, военнослужащий клянется «свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников» и «достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество». Исключение сделано только для военнослужащих-иностранцев - такой гражданин не клянется, а «дает обязательство» «соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников, достойно исполнять воинский долг».
«Считаете ли вы, что текст военной присяги нуждается в изменениях? Стесняет ли он религиозную свободу?» - с такими вопросами корреспондент Regions.Ru обратился к священнослужителям. Протоиерей Александр Кузин, клирик храма Космы и Дамиана в Шубине, полагает, что в нашем воинском деле есть еще немало более важных проблем. Так что «костьми ложиться» уважаемому Францу Клинцевичу еще есть за что, сказал священник.
«Мне кажется, что предложена более правильная формулировка, которая лучше соответствует нашему православному мировоззрению, которое сейчас разделяют не менее 80% - крещеных и позиционирующих себя как православных. Если с этим сейчас посчитаются, то, конечно, это будет хорошо. Но все-таки не любой ценой. Если такие серьезные люди, герои России будут костьми за это ложиться, то уж лучше пока оставить старую формулировку. Хотя "обещаю" и "присягаю" было бы более правильно. Это более соответствует Священному Писанию. Это как с мавзолеем или переименованиями – все это делать нужно, но не любой ценой. В нынешнее неспокойное время спокойствие и стабильность нашего общества все-таки более приоритетны», - заключил о. Александр.
Протоиерей Илия Шапиро, сотрудник Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами, полагает, что это правильное уточнение.
«Если в царской армии был выбор, можно было и так сказать и так, это было более правильно. Ведь самое главное, чтобы это было искренне, по-настоящему. Сейчас же возможна трактовка в смысле безусловного подчинения государству. Однако принцип "Богу Божие, а кесарю – кесарево" имеет для христиан фактически значение заповеди. В этой связи можно вспомнить и первых христианских мучеников – римских воинов, и новомучеников, которые обвинялись в политических преступлениях. Ведь само государство может радикально измениться. История прошлого столетия дает множество примеров. Что же - отдавать сердце государству, которое убивает собственных граждан, разрушает храмы? Клятва – это, конечно, перегиб. А обещание – нормально. В этом есть определенная сдержанность. Все-таки уровень отношения к Богу и уровень отношения к государству это разные уровни. В конечном итоге важно, какой смысл мы в это вкладываем. При этом свобода не может помешать любви к Родине. Для верующего человека обещание это не пустые слова. Но если кто-то хочет произнести "клянусь" - пожалуйста», - заключил о. Илия.
Протоиерей Александр Добросельский, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы села Заокское Рязанской области, кандидат педагогических наук, доцент кафедры теологии Рязанского государственного университета имени С.А.Есенина, отметил, что «клятва» - это слово, имеющее магический и безусловный характер.
«"Проклятие" и подобные ему слова не случайно являются ему однокоренными. Давший клятву без всяких условий уже как бы обречен и принуждаем какой-то магической силой соблюдать то, что он поклялся сделать. Для христианина это, конечно, неприемлемо, как и для многих верующих. Лучше, конечно, было бы разработать текст присяги для верующих православных христиан, где были бы ясно изложены обязанности христианина-воина по отношению к государству и государства по отношению к христианину. Если государство обязывается защищать нравственные ценности и веру христианскую, христианин и без всякой клятвы будет защищать такое государство. Но если речь идет о защите олигархов и чиновников, чьих-то личных неблагородных интересов, то это не дело христианина», - подчеркнул о. Александр.
Игумен Мелетий (Соколов), преподаватель Московской духовной семинарии, заявил, что слово «клянусь» в воинской присяге предполагает именно твердое словесное обещание верности Родине плюс некую юридическую ответственность за измену.
«Традиционно в значение этого глагола и входят эти две составляющих. "Обещаю" - форма, которая привносит некое ослабление того же самого смысла. В этом традиционном смысле форма «клянусь», по-моему, приемлема. В данной клятве религиозный смысл отсутствует. Потому что человек не клянется ни Богом, ни святынями, но говорит евангельское «да» (имеется в виду Мф. 5 : 37: «Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» - РНЛ), т.е. "обещаю быть верным Родине". Если так понимать, то замены и не требуется. "Клянусь" как "твердо обещаю и готов нести ответственность" вплоть до ответственности собственной жизнью». Просто "обещаю" какой-то юридической ответственности не предполагает», - заключил о. Мелетий.
Нынешний текст военной присяги выглядит так: «Я, (фамилия, имя, отчество), торжественно присягаю на верность своей Родине — Российской Федерации. Клянусь свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования Воинских уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество».
Автор инициативы, профессор РГГУ, адвокат Анатолий Пчелинцев на слушаниях в ОП отметил, что Евангелие запрещает христианам «клясться вовсе - ни небом, ни землей» (слова Иисуса Христа «не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным» содержатся в Мф 5, 34-36). Он также напомнил, что в царской армии православным военнослужащим разрешалось заменить слово «клянусь» на «обещаю» или «клянусь Богом».
В Госдуме инициативу ОП восприняли прохладно. Глава комитета по обороне коммунист Владимир Комоедов отметил, что «клятва Родине все же крепче обещания», а его заместитель, депутат от ЕР Франц Клинцевич, пообещал: «Костьми лягу, но не дам убрать из присяги слово «клянусь».
Напомним, клятва военнослужащего содержится в законе «О воинской обязанности и военной службе». Согласно тексту закона, принимая военную присягу, военнослужащий клянется «свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников» и «достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество». Исключение сделано только для военнослужащих-иностранцев - такой гражданин не клянется, а «дает обязательство» «соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников, достойно исполнять воинский долг».
«Считаете ли вы, что текст военной присяги нуждается в изменениях? Стесняет ли он религиозную свободу?» - с такими вопросами корреспондент Regions.Ru обратился к священнослужителям. Протоиерей Александр Кузин, клирик храма Космы и Дамиана в Шубине, полагает, что в нашем воинском деле есть еще немало более важных проблем. Так что «костьми ложиться» уважаемому Францу Клинцевичу еще есть за что, сказал священник.
«Мне кажется, что предложена более правильная формулировка, которая лучше соответствует нашему православному мировоззрению, которое сейчас разделяют не менее 80% - крещеных и позиционирующих себя как православных. Если с этим сейчас посчитаются, то, конечно, это будет хорошо. Но все-таки не любой ценой. Если такие серьезные люди, герои России будут костьми за это ложиться, то уж лучше пока оставить старую формулировку. Хотя "обещаю" и "присягаю" было бы более правильно. Это более соответствует Священному Писанию. Это как с мавзолеем или переименованиями – все это делать нужно, но не любой ценой. В нынешнее неспокойное время спокойствие и стабильность нашего общества все-таки более приоритетны», - заключил о. Александр.
Протоиерей Илия Шапиро, сотрудник Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами, полагает, что это правильное уточнение.
«Если в царской армии был выбор, можно было и так сказать и так, это было более правильно. Ведь самое главное, чтобы это было искренне, по-настоящему. Сейчас же возможна трактовка в смысле безусловного подчинения государству. Однако принцип "Богу Божие, а кесарю – кесарево" имеет для христиан фактически значение заповеди. В этой связи можно вспомнить и первых христианских мучеников – римских воинов, и новомучеников, которые обвинялись в политических преступлениях. Ведь само государство может радикально измениться. История прошлого столетия дает множество примеров. Что же - отдавать сердце государству, которое убивает собственных граждан, разрушает храмы? Клятва – это, конечно, перегиб. А обещание – нормально. В этом есть определенная сдержанность. Все-таки уровень отношения к Богу и уровень отношения к государству это разные уровни. В конечном итоге важно, какой смысл мы в это вкладываем. При этом свобода не может помешать любви к Родине. Для верующего человека обещание это не пустые слова. Но если кто-то хочет произнести "клянусь" - пожалуйста», - заключил о. Илия.
Протоиерей Александр Добросельский, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы села Заокское Рязанской области, кандидат педагогических наук, доцент кафедры теологии Рязанского государственного университета имени С.А.Есенина, отметил, что «клятва» - это слово, имеющее магический и безусловный характер.
«"Проклятие" и подобные ему слова не случайно являются ему однокоренными. Давший клятву без всяких условий уже как бы обречен и принуждаем какой-то магической силой соблюдать то, что он поклялся сделать. Для христианина это, конечно, неприемлемо, как и для многих верующих. Лучше, конечно, было бы разработать текст присяги для верующих православных христиан, где были бы ясно изложены обязанности христианина-воина по отношению к государству и государства по отношению к христианину. Если государство обязывается защищать нравственные ценности и веру христианскую, христианин и без всякой клятвы будет защищать такое государство. Но если речь идет о защите олигархов и чиновников, чьих-то личных неблагородных интересов, то это не дело христианина», - подчеркнул о. Александр.
Игумен Мелетий (Соколов), преподаватель Московской духовной семинарии, заявил, что слово «клянусь» в воинской присяге предполагает именно твердое словесное обещание верности Родине плюс некую юридическую ответственность за измену.
«Традиционно в значение этого глагола и входят эти две составляющих. "Обещаю" - форма, которая привносит некое ослабление того же самого смысла. В этом традиционном смысле форма «клянусь», по-моему, приемлема. В данной клятве религиозный смысл отсутствует. Потому что человек не клянется ни Богом, ни святынями, но говорит евангельское «да» (имеется в виду Мф. 5 : 37: «Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» - РНЛ), т.е. "обещаю быть верным Родине". Если так понимать, то замены и не требуется. "Клянусь" как "твердо обещаю и готов нести ответственность" вплоть до ответственности собственной жизнью». Просто "обещаю" какой-то юридической ответственности не предполагает», - заключил о. Мелетий.
