Несколько лет назад в России была проведена довольно агрессивная реклама товариществ собственников жилья (ТСЖ). Пропаганда возымела действие, многие поверили во всемогущество и абсолютную безупречность ТСЖ. С этой новой формой управления домом связывались большие надежды. Доказывалось, что ТСЖ победит коррупцию в ЖКХ, сделает управление домом эффективным и экономным. А, самое главное, утверждалось, что ТСЖ – это «школа демократии» и «ростки гражданского общества».
Достаточно привести несколько высказываний, чтобы продемонстрировать поистине истерическую эйфорию, вызванную появлением ТСЖ. Автор официального сайта района Люблино города Москвы с восторгом пишет, что ТСЖ – это «демократия в отдельно взятом доме, то есть власть народа над житейским бытом». В Тольятти на конференции «ТСЖ – демократия в нашем доме» буквально в один голос говорилось, что «мы вместе должны сделать выводы и составить серьезный, продуманный план мероприятий по реформированию жилого фонда и созданию прогрессивной формы управления им – ТСЖ». «ТСЖ – это демократическое государство в миниатюре. Все решения принимаются после коллективного обсуждения, когда каждый имеет право высказаться. Товарищество позволяет укрепить, сделать более конструктивными отношения между соседями. Только важно помнить: цивилизованный способ разрешения конфликтов подразумевает, что большинство уважительно относится к меньшинству, а меньшинство не препятствует реализации решений, принятых большинством», - говорится в многообещающей заметке «Демократическое государство в миниатюре», опубликованной на портале Правительства Республики Татарстан. Нет особой необходимости множить подобные высказывания, чтобы увидеть помрачнение рассудка и потерю здравого смысла в результате триумфального шествия ТСЖ по России. Новая форма управления ЖКХ стала религией, она овладела сердцами и сковала умы многих наших сограждан.
Признаюсь, я также продолжительное время был очарован ТСЖ. Разговоры о ТСЖ стали повсеместными. Даже не верилось, что наконец-то найдено средство, которое поможет навести порядок в ЖКХ. Моя вера в идеальность товарищества собственников жилья, казалось, была незыблема. Однако все-таки настал момент, когда даже на меня перестало действовать совершенно необъяснимое и порой демоническое обаяние ТСЖ.
В прошлую пятницу во время обеденного перерыва я решил сходить в магазин за продуктами. Неспешно спустившись по лестнице, я оказался у парадной двери. На ней висело объявление, которое и привлекло мое внимание. На листке бумаге, приклеенном скотчем, сообщалось, что 2 ноября в 18 часов в Доме молодежи состоится общее собрание нашего ТСЖ. Обычно я игнорирую такие объявления. До определенных событий меня вообще не интересовала тема ТСЖ, и я ни разу не был на общем собрании нашего товарищества собственников жилья. Однако в последнее время в нашем ТСЖ происходят странные вещи. Уже третью неделю не вывозится мусор, в результате сваленная прямо на асфальт куча из выброшенного жильцами хлама и отходов растет угрожающими темпами. В нынешних погодных условиях, когда еще не установилась минусовая температура и периодически идет снег с дождем, появилась вполне реальная опасность возникновения эпидемии. Удивительно, почему СЭС до сих пор не обратила внимания на это безобразие.
Кроме того, за последнее время ко мне дважды обращались представители инициативной группы с просьбой подписаться под коллективным иском против правления нашего ТСЖ, которое, по их мнению, присвоило более 10 млн рублей, внесенных жильцами за коммунальные услуги. Когда я попросил их предоставить доказательства, подтверждающие столь серьезное обвинение в хищении, они стали обвинять меня в том, что я покрываю жуликов и воров, окопавшихся в нашем ТСЖ. Более того, они попытались меня обаять, оказать на меня психологическое давление. «Вы нам не доверяете? Вы считаете, что мы врем и возводим на людей напраслину», - лукаво говорили они мне. В ответ я их заверял в том, что я нисколько не сомневаюсь в их честности и благожелательности, но мне не хотелось бы вслепую подписываться под иском, не будучи убежденным в том, что правление нашего ТСЖ действительно проворовалось. Наш разговор ни к чему не привел. Когда они обратились ко мне второй раз с этой же просьбой, я сразу же заявил, что готов первым подписаться под иском, как только они представят убедительные доказательства злодеяния. Как и в первый раз, они не смогли подтвердить свои обвинения. И мы опять расстались недовольные друг другом: я тем, что они не могут доказать факт хищения, они – моей несговорчивостью.
Произошло еще несколько событий, которые вызвали у меня тревогу. В нашем подъезде почти месяц оголены большие участки трубы отопления. Каким-то необъяснимым образом пропали теплоизоляционные материалы, покрывавшие эти трубы. И хотя нашу лестницу регулярно убирают и моют, тем не менее, на оголенные трубы никто не обращает внимания. А, между тем, приближаются холода… Кроме того, стали распространяться слухи, что в связи с якобы неуплатой счетов за теплоснабжение решается вопрос об отключении моего дома от тепла и горячей воды.
Именно эти проблемы и подтолкнули меня к тому, чтобы впервые принять участие в общем собрании ТСЖ с тем, чтобы разобраться в причинах происходящего беспорядка.
Когда я вошел в зал, снятый для проведения собрания, там уже собралось множество людей. По моим подсчетам, более 100 человек. В помещении было душно, стоял невообразимый гам, все одновременно даже не говорили, а кричали, при этом размахивая какими-то бумажками. По лицам многих было видно тревожное возбуждение. Я, с трудом протискиваясь сквозь шумевшую толпу, подошел к стойке регистрации. Зарегистрировавшись и получив повестку дня и копию устава нашего ТСЖ, я нашел свободный стул, сел на него, достал блокнот и ручку, внимательно посмотрел на президиум и молчаливо стал ожидать начала собрания. Наступило 18 часов, а собрание так и не начиналось. Шум усиливался, в общем гаме почти истерически кричала то одна женщина, назвавшаяся представителем председателя ТСЖ, то другая, обвинявшая первую в самочинном захвате власти и также заявлявшая о себе как о легитимном председателе ТСЖ. Прошло еще полчаса, жильцы продолжали подходить, неразбериха возрастала. Одни кричали, что собрание должен проводить председатель ТСЖ, либо его заместители, а в их отсутствие – члены правления ТСЖ. Другие настаивали на том, что надо избрать председателя собрания из жильцов, присутствующих в зале.
Поскольку я не знал, как должно проводиться общее собрание ТСЖ, я углубился в изучение устава. В документе было написано, что общее собрание ТСЖ должно проводиться председателем ТСЖ, либо его заместителями, а в их отсутствие – членами правления ТСЖ. Это положение я озвучил, но в общем гаме оно не было услышано. Тогда мне пришлось повысить голос и еще раз озвучить данный пункт устава. И опять я не был услышан. Тогда я набрался смелости, глубоко вздохнул, встал со стула и громко сказал: «Товарищи, прошел почти час, а собрание так и не началось. Давайте наконец-то определим, кто должен проводить общее собрание. В уставе нашего ТСЖ сказано, что общее собрание проводиться председателем ТСЖ, либо его заместителями, а в их отсутствие – членами правления ТСЖ. Поэтому надо выяснить, есть ли среди нас председатель нашего ТСЖ». Мое выступление внезапно было прервано ожесточенной перепалкой между двумя женщинами, претендующими на председательство. Их противостояние переросло в ругань, обе стали обвинять друг друга в захвате власти в нашем ТСЖ. Очень скоро вокруг каждой из них образовались группы поддержки. Взаимные обвинения ссыпались градом. Одну из претенденток вдруг стали обвинять в том, что она по ночам водит к себе любовников, из-за чего бедным соседям приходиться сквозь чуткий сон слушать ее сладострастные крики. Другую активистку обвиняли в узурпации власти. Общее собрание, не успев начаться, превратилось в товарищеский самосуд. Спорщики в обращении друг к другу незаметно перешли с «вы» на «ты», стали называть друг друга «бабами», «плутами», «воровками», «мошенниками» и «негодяями». В толпе появились «братки», которые стали угрожать своим оппонентам, устрашающе на них рычать и злостно посмеиваться. Ситуация выходила из-под контроля.
Еще полчаса ушло на то, чтобы безрезультатно попытаться определить, кто же все-таки проведет собрание. Я еще раз встал, напрягся и что есть мочи почти прокричал: «Давайте все же определим, кто из нас является председателем ТСЖ. Пусть он и ведет собрание». Вновь выступили две женщины, каждая из которых называла себя председателем ТСЖ. Тогда я повернулся лицом к народу и громко спросил, кто из этих двух женщин, по их мнению, - наш председатель. Поднялся шум, крики о том, что у нас вообще нет председателя, что все выборы фальсифицировались. И вдруг кто-то предложил: «А, давайте изберем председателем нашего собрания этого молодого человека». В зале воцарилась тишина, все устремили свой взор на меня. Женщина, сидящая рядом со мной, предложила проголосовать за мою кандидатуру, - поднялся лес рук, после подсчета выяснилось, что за мое председательство проголосовало абсолютное большинство. Это меня крайне удивило и, признаюсь, сильно напугало. В толпе раздались крики в мою поддержку. Я опять встал, в зале снова стало тихо, все внимательно меня слушали. Я старался говорить четко, громко и сдержанно. Поблагодарив за поддержку, я сказал, что устав ТСЖ запрещает мне председательствовать на собрании. «Долой устав», - раздалось в ответ. Начались споры по поводу устава. Сразу выяснилось, что члены нашего ТСЖ разделились на две враждующие группировки, каждая из которых продвигает свой устав. Согласно одному уставу, председателя ТСЖ избирает общее собрание ТСЖ, согласно другому, председателя избирает правление ТСЖ. Раздавались также предложения «наплевать» на устав. Обе претендентки пытались воспользоваться моей внезапной популярностью, они стали активно меня вербовать. Неожиданно одна из них предложила стать мне секретарем общего собрания. Поняв, что ни одна из них не пользуется поддержкой большинства, я опять обратился к собравшимся со словами о своей готовности стать секретарем, но только при условии, если они изберут председателя собрания из двух кандидаток. Мое предложение было единогласно поддержано. Прошло голосование, была избрана председатель, и собрание началось.
Меня провели в президиум, попросили по пунктам оглашать повестку дня и вести протокол общего собрания. Выбранный председатель собрания вдруг стала говорить жильцам, что в первую очередь следует проверить расходы и доходы ТСЖ с тем, чтобы выявить воровство более 10 млн рублей нынешним руководством нашего товарищества. Опять поднялся гам. Я посмотрел повестку дня и увидел, что первый пункт предполагает избрание председателя, секретаря и членов счетной комиссии общего собрания. Тогда я встал и громко сказал, что мы должны следовать повестке дня, поэтому нам надо избрать членов счетной комиссии. Мне с трудом удалось выяснить, что комиссия должна состоять из 6 человек, включая ее председателя. Шум усиливался, хаотично назывались имена кандидатов, представители враждующих группировок обвиняли друг друга в намерении «протащить своих людей» в комиссию для того, чтобы потом сфальсифицировать результаты голосования. Мне опять пришлось вмешаться. «Ребята, - громко сказал я и тут же осознал свою оплошность, нечаянно назвав «ребятами» присутствующих жильцов, большая часть которых были пожилыми женщинами. – Извините. Оговорился. Товарищи, поскольку, как выяснилось, среди нас образовались две конкурирующие группы, давайте во избежание взаимных обвинений в фальсификациях изберем в счетную комиссию трех представителей от каждой группировки. Тогда они будут заинтересованы во взаимном контроле. Таким образом не будет перевеса в сторону той или иной группы, а также появится гарантия того, что подсчет будет произведен честно». Это предложение со словами «а, он же прав» было единогласно поддержано. Счетная комиссия была избрана. Пока ее члены занимались подсчетом присутствующих, каждая из враждующих сторон пыталась провести свою повестку дня. Когда я их отдергивал, просил следовать той повестки дня, которая была предложена, они почти в один голос говорили: «А, общее собрание еще не началось. Мы просто доносим информацию до людей». И снова продолжали говорить, вызывая взаимную ненависть между враждующими группировками. Я предложил им не выступать, раз их выступления приводят к нагнетанию обстановки, и подождать результатов подсчета присутствующих. Гораздо позже я понял, почему конкурентки стремились как можно быстрее высказать то, что они считают самым важным: одна пыталась публично утвердить свой статус председателя ТСЖ, другая – разоблачить ее в хищении. Обе, по всей видимости, понимали, что кворума не будет, поэтому сразу после объявления результатов подсчета народ начнет быстро расходиться. Так собственно и произошло.
Счетная комиссия завершила подсчет. Кворума не оказалось, поэтому общее собрание было признано неправомочным. Тогда был составлен протокол и объявлено о проведении в скором времени заочного голосования по вопросам предложенной повестки дня. Бюллетени будут присланы всем членам ТСЖ. Зал быстро опустел, осталось несколько активистов. Я подошел к группе женщин, бурно обсуждающих прошедшее мероприятие. Увидев в повестке дня пункт о принятии новой редакции устава ТСЖ, и имея на руках копию этого устава, я поинтересовался у них, неужели инициаторы общего собрания действительно рассчитывали на то, что участники собрания будут голосовать по новому уставу. Мой вопрос несколько удивил женщин. Тогда я пояснил свою мысль. Новый устав содержит 20 страниц печатного текста. Это сложный юридический документ, в котором не только каждое предложение, но и каждое слово и каждый знак препинания имеют значение. Достаточно вспомнить знаменитый пример «Казнить нельзя помиловать». Поскольку члены ТСЖ получили копии нового устава незадолго до общего собрания, то они могли ознакомиться с документом до оглашения счетной комиссией результатов подсчета. То есть собственно на изучение столь сложного документа отводилось не более 10-15 минут. Может ли среднестатистический человек, не имеющий юридического образования и не являющийся специалистом по жилищному законодательству, после рабочего дня (а собрание, напомню, началось в 18 часов), не просто внимательнейшим образом прочесть этот специфический текст в шумном и душном зале, но и усвоить его основные положения? Полагаю, что ответ на этот вопрос очевиден. Также я обратил внимание активисток на тот факт, что хотя кворума не было, однако, стоит признать, что в зале собралось довольно много людей. Они согласились со мной, что кворум практически невозможен ни на общих собраниях ТСЖ, ни в ходе заочного голосования. Как бы то ни было, но большинство жильцов игнорируют эти мероприятия. Кроме того, женщины признали, что необходимость кворума делает ТСЖ изначально нежизнеспособной формой управления многоквартирным домом. ТСЖ может стать эффективно, если основные полномочия общего собрания перейдут к правлению. В противном случае, ТСЖ обречено на бездействие. Однако переход полномочий от общего собрания к правлению ТСЖ повышает риск коррупции. В данном случае имеет место классический замкнутый круг. Я также обсудил с активистками историю нашего ТСЖ. Мы отметили, что за годы его существования возникало несколько коррупционных скандалов: в 2004, 2007, 2010 и 2012 годах. Хищение происходило по одной и той же схеме: правление ТСЖ во главе с председателем просто исчезали с наворованными деньгами. Просто поразительно, насколько легко обокрасть жильцов дома, управляемого ТСЖ!
Попрощавшись с активистками, я вышел на улицу. Мое волнение было столь велико, а впечатлений – так много, что я не мог не обсудить произошедшее со своими знакомыми. Большинство из них, как оказалось, негативно оценивают ТСЖ. Беседа с одним моим знакомым вообще затянулась до поздней ночи. Он обратил мое внимание на то, что ТСЖ есть исключительно российское изобретение. Ни в одной стране мира нет подобной формы управления многоквартирным домом. На Западе многоквартирные дома и земля под ними являются собственностью либо физического, либо юридического лица, которые и сдают жилье в аренду. Таким образом, жильцы этих домов являются арендаторами, а не собственниками. Собственник каждого многоквартирного дома, естественно, заинтересован в том, чтобы принадлежащий ему дом нормально функционировал, вовремя ремонтировался, а его жильцы были законопослушными людьми, своевременно вносящими арендную плату и коммунальные платежи. В России же многоквартирные дома фактически бесхозные, именно поэтому они приходят в запустение. Мой знакомый согласился с той мыслью, что если управление многоквартирным домом на Западе по существу основано на монархическом принципе, то управление многоквартирным домом в России зиждется на демократической основе. В связи с проблемой ТСЖ вспомнилось учение Полибия и Аристотеля о неизбежном перерождении демократии в охлократию, наихудшую форму государственного правления. Во время учебы в университете эта формула древнегреческих мыслителей казалась мне схематичной и несколько надуманной. Теперь же после вдумчивого анализа деятельности ТСЖ она предстала как отображение угрожающей реальности.
Александр Тимофеев, заместитель главного редактора «Русской народной линии»
Достаточно привести несколько высказываний, чтобы продемонстрировать поистине истерическую эйфорию, вызванную появлением ТСЖ. Автор официального сайта района Люблино города Москвы с восторгом пишет, что ТСЖ – это «демократия в отдельно взятом доме, то есть власть народа над житейским бытом». В Тольятти на конференции «ТСЖ – демократия в нашем доме» буквально в один голос говорилось, что «мы вместе должны сделать выводы и составить серьезный, продуманный план мероприятий по реформированию жилого фонда и созданию прогрессивной формы управления им – ТСЖ». «ТСЖ – это демократическое государство в миниатюре. Все решения принимаются после коллективного обсуждения, когда каждый имеет право высказаться. Товарищество позволяет укрепить, сделать более конструктивными отношения между соседями. Только важно помнить: цивилизованный способ разрешения конфликтов подразумевает, что большинство уважительно относится к меньшинству, а меньшинство не препятствует реализации решений, принятых большинством», - говорится в многообещающей заметке «Демократическое государство в миниатюре», опубликованной на портале Правительства Республики Татарстан. Нет особой необходимости множить подобные высказывания, чтобы увидеть помрачнение рассудка и потерю здравого смысла в результате триумфального шествия ТСЖ по России. Новая форма управления ЖКХ стала религией, она овладела сердцами и сковала умы многих наших сограждан.
Признаюсь, я также продолжительное время был очарован ТСЖ. Разговоры о ТСЖ стали повсеместными. Даже не верилось, что наконец-то найдено средство, которое поможет навести порядок в ЖКХ. Моя вера в идеальность товарищества собственников жилья, казалось, была незыблема. Однако все-таки настал момент, когда даже на меня перестало действовать совершенно необъяснимое и порой демоническое обаяние ТСЖ.
В прошлую пятницу во время обеденного перерыва я решил сходить в магазин за продуктами. Неспешно спустившись по лестнице, я оказался у парадной двери. На ней висело объявление, которое и привлекло мое внимание. На листке бумаге, приклеенном скотчем, сообщалось, что 2 ноября в 18 часов в Доме молодежи состоится общее собрание нашего ТСЖ. Обычно я игнорирую такие объявления. До определенных событий меня вообще не интересовала тема ТСЖ, и я ни разу не был на общем собрании нашего товарищества собственников жилья. Однако в последнее время в нашем ТСЖ происходят странные вещи. Уже третью неделю не вывозится мусор, в результате сваленная прямо на асфальт куча из выброшенного жильцами хлама и отходов растет угрожающими темпами. В нынешних погодных условиях, когда еще не установилась минусовая температура и периодически идет снег с дождем, появилась вполне реальная опасность возникновения эпидемии. Удивительно, почему СЭС до сих пор не обратила внимания на это безобразие.
Кроме того, за последнее время ко мне дважды обращались представители инициативной группы с просьбой подписаться под коллективным иском против правления нашего ТСЖ, которое, по их мнению, присвоило более 10 млн рублей, внесенных жильцами за коммунальные услуги. Когда я попросил их предоставить доказательства, подтверждающие столь серьезное обвинение в хищении, они стали обвинять меня в том, что я покрываю жуликов и воров, окопавшихся в нашем ТСЖ. Более того, они попытались меня обаять, оказать на меня психологическое давление. «Вы нам не доверяете? Вы считаете, что мы врем и возводим на людей напраслину», - лукаво говорили они мне. В ответ я их заверял в том, что я нисколько не сомневаюсь в их честности и благожелательности, но мне не хотелось бы вслепую подписываться под иском, не будучи убежденным в том, что правление нашего ТСЖ действительно проворовалось. Наш разговор ни к чему не привел. Когда они обратились ко мне второй раз с этой же просьбой, я сразу же заявил, что готов первым подписаться под иском, как только они представят убедительные доказательства злодеяния. Как и в первый раз, они не смогли подтвердить свои обвинения. И мы опять расстались недовольные друг другом: я тем, что они не могут доказать факт хищения, они – моей несговорчивостью.
Произошло еще несколько событий, которые вызвали у меня тревогу. В нашем подъезде почти месяц оголены большие участки трубы отопления. Каким-то необъяснимым образом пропали теплоизоляционные материалы, покрывавшие эти трубы. И хотя нашу лестницу регулярно убирают и моют, тем не менее, на оголенные трубы никто не обращает внимания. А, между тем, приближаются холода… Кроме того, стали распространяться слухи, что в связи с якобы неуплатой счетов за теплоснабжение решается вопрос об отключении моего дома от тепла и горячей воды.
Именно эти проблемы и подтолкнули меня к тому, чтобы впервые принять участие в общем собрании ТСЖ с тем, чтобы разобраться в причинах происходящего беспорядка.
Когда я вошел в зал, снятый для проведения собрания, там уже собралось множество людей. По моим подсчетам, более 100 человек. В помещении было душно, стоял невообразимый гам, все одновременно даже не говорили, а кричали, при этом размахивая какими-то бумажками. По лицам многих было видно тревожное возбуждение. Я, с трудом протискиваясь сквозь шумевшую толпу, подошел к стойке регистрации. Зарегистрировавшись и получив повестку дня и копию устава нашего ТСЖ, я нашел свободный стул, сел на него, достал блокнот и ручку, внимательно посмотрел на президиум и молчаливо стал ожидать начала собрания. Наступило 18 часов, а собрание так и не начиналось. Шум усиливался, в общем гаме почти истерически кричала то одна женщина, назвавшаяся представителем председателя ТСЖ, то другая, обвинявшая первую в самочинном захвате власти и также заявлявшая о себе как о легитимном председателе ТСЖ. Прошло еще полчаса, жильцы продолжали подходить, неразбериха возрастала. Одни кричали, что собрание должен проводить председатель ТСЖ, либо его заместители, а в их отсутствие – члены правления ТСЖ. Другие настаивали на том, что надо избрать председателя собрания из жильцов, присутствующих в зале.
Поскольку я не знал, как должно проводиться общее собрание ТСЖ, я углубился в изучение устава. В документе было написано, что общее собрание ТСЖ должно проводиться председателем ТСЖ, либо его заместителями, а в их отсутствие – членами правления ТСЖ. Это положение я озвучил, но в общем гаме оно не было услышано. Тогда мне пришлось повысить голос и еще раз озвучить данный пункт устава. И опять я не был услышан. Тогда я набрался смелости, глубоко вздохнул, встал со стула и громко сказал: «Товарищи, прошел почти час, а собрание так и не началось. Давайте наконец-то определим, кто должен проводить общее собрание. В уставе нашего ТСЖ сказано, что общее собрание проводиться председателем ТСЖ, либо его заместителями, а в их отсутствие – членами правления ТСЖ. Поэтому надо выяснить, есть ли среди нас председатель нашего ТСЖ». Мое выступление внезапно было прервано ожесточенной перепалкой между двумя женщинами, претендующими на председательство. Их противостояние переросло в ругань, обе стали обвинять друг друга в захвате власти в нашем ТСЖ. Очень скоро вокруг каждой из них образовались группы поддержки. Взаимные обвинения ссыпались градом. Одну из претенденток вдруг стали обвинять в том, что она по ночам водит к себе любовников, из-за чего бедным соседям приходиться сквозь чуткий сон слушать ее сладострастные крики. Другую активистку обвиняли в узурпации власти. Общее собрание, не успев начаться, превратилось в товарищеский самосуд. Спорщики в обращении друг к другу незаметно перешли с «вы» на «ты», стали называть друг друга «бабами», «плутами», «воровками», «мошенниками» и «негодяями». В толпе появились «братки», которые стали угрожать своим оппонентам, устрашающе на них рычать и злостно посмеиваться. Ситуация выходила из-под контроля.
Еще полчаса ушло на то, чтобы безрезультатно попытаться определить, кто же все-таки проведет собрание. Я еще раз встал, напрягся и что есть мочи почти прокричал: «Давайте все же определим, кто из нас является председателем ТСЖ. Пусть он и ведет собрание». Вновь выступили две женщины, каждая из которых называла себя председателем ТСЖ. Тогда я повернулся лицом к народу и громко спросил, кто из этих двух женщин, по их мнению, - наш председатель. Поднялся шум, крики о том, что у нас вообще нет председателя, что все выборы фальсифицировались. И вдруг кто-то предложил: «А, давайте изберем председателем нашего собрания этого молодого человека». В зале воцарилась тишина, все устремили свой взор на меня. Женщина, сидящая рядом со мной, предложила проголосовать за мою кандидатуру, - поднялся лес рук, после подсчета выяснилось, что за мое председательство проголосовало абсолютное большинство. Это меня крайне удивило и, признаюсь, сильно напугало. В толпе раздались крики в мою поддержку. Я опять встал, в зале снова стало тихо, все внимательно меня слушали. Я старался говорить четко, громко и сдержанно. Поблагодарив за поддержку, я сказал, что устав ТСЖ запрещает мне председательствовать на собрании. «Долой устав», - раздалось в ответ. Начались споры по поводу устава. Сразу выяснилось, что члены нашего ТСЖ разделились на две враждующие группировки, каждая из которых продвигает свой устав. Согласно одному уставу, председателя ТСЖ избирает общее собрание ТСЖ, согласно другому, председателя избирает правление ТСЖ. Раздавались также предложения «наплевать» на устав. Обе претендентки пытались воспользоваться моей внезапной популярностью, они стали активно меня вербовать. Неожиданно одна из них предложила стать мне секретарем общего собрания. Поняв, что ни одна из них не пользуется поддержкой большинства, я опять обратился к собравшимся со словами о своей готовности стать секретарем, но только при условии, если они изберут председателя собрания из двух кандидаток. Мое предложение было единогласно поддержано. Прошло голосование, была избрана председатель, и собрание началось.
Меня провели в президиум, попросили по пунктам оглашать повестку дня и вести протокол общего собрания. Выбранный председатель собрания вдруг стала говорить жильцам, что в первую очередь следует проверить расходы и доходы ТСЖ с тем, чтобы выявить воровство более 10 млн рублей нынешним руководством нашего товарищества. Опять поднялся гам. Я посмотрел повестку дня и увидел, что первый пункт предполагает избрание председателя, секретаря и членов счетной комиссии общего собрания. Тогда я встал и громко сказал, что мы должны следовать повестке дня, поэтому нам надо избрать членов счетной комиссии. Мне с трудом удалось выяснить, что комиссия должна состоять из 6 человек, включая ее председателя. Шум усиливался, хаотично назывались имена кандидатов, представители враждующих группировок обвиняли друг друга в намерении «протащить своих людей» в комиссию для того, чтобы потом сфальсифицировать результаты голосования. Мне опять пришлось вмешаться. «Ребята, - громко сказал я и тут же осознал свою оплошность, нечаянно назвав «ребятами» присутствующих жильцов, большая часть которых были пожилыми женщинами. – Извините. Оговорился. Товарищи, поскольку, как выяснилось, среди нас образовались две конкурирующие группы, давайте во избежание взаимных обвинений в фальсификациях изберем в счетную комиссию трех представителей от каждой группировки. Тогда они будут заинтересованы во взаимном контроле. Таким образом не будет перевеса в сторону той или иной группы, а также появится гарантия того, что подсчет будет произведен честно». Это предложение со словами «а, он же прав» было единогласно поддержано. Счетная комиссия была избрана. Пока ее члены занимались подсчетом присутствующих, каждая из враждующих сторон пыталась провести свою повестку дня. Когда я их отдергивал, просил следовать той повестки дня, которая была предложена, они почти в один голос говорили: «А, общее собрание еще не началось. Мы просто доносим информацию до людей». И снова продолжали говорить, вызывая взаимную ненависть между враждующими группировками. Я предложил им не выступать, раз их выступления приводят к нагнетанию обстановки, и подождать результатов подсчета присутствующих. Гораздо позже я понял, почему конкурентки стремились как можно быстрее высказать то, что они считают самым важным: одна пыталась публично утвердить свой статус председателя ТСЖ, другая – разоблачить ее в хищении. Обе, по всей видимости, понимали, что кворума не будет, поэтому сразу после объявления результатов подсчета народ начнет быстро расходиться. Так собственно и произошло.
Счетная комиссия завершила подсчет. Кворума не оказалось, поэтому общее собрание было признано неправомочным. Тогда был составлен протокол и объявлено о проведении в скором времени заочного голосования по вопросам предложенной повестки дня. Бюллетени будут присланы всем членам ТСЖ. Зал быстро опустел, осталось несколько активистов. Я подошел к группе женщин, бурно обсуждающих прошедшее мероприятие. Увидев в повестке дня пункт о принятии новой редакции устава ТСЖ, и имея на руках копию этого устава, я поинтересовался у них, неужели инициаторы общего собрания действительно рассчитывали на то, что участники собрания будут голосовать по новому уставу. Мой вопрос несколько удивил женщин. Тогда я пояснил свою мысль. Новый устав содержит 20 страниц печатного текста. Это сложный юридический документ, в котором не только каждое предложение, но и каждое слово и каждый знак препинания имеют значение. Достаточно вспомнить знаменитый пример «Казнить нельзя помиловать». Поскольку члены ТСЖ получили копии нового устава незадолго до общего собрания, то они могли ознакомиться с документом до оглашения счетной комиссией результатов подсчета. То есть собственно на изучение столь сложного документа отводилось не более 10-15 минут. Может ли среднестатистический человек, не имеющий юридического образования и не являющийся специалистом по жилищному законодательству, после рабочего дня (а собрание, напомню, началось в 18 часов), не просто внимательнейшим образом прочесть этот специфический текст в шумном и душном зале, но и усвоить его основные положения? Полагаю, что ответ на этот вопрос очевиден. Также я обратил внимание активисток на тот факт, что хотя кворума не было, однако, стоит признать, что в зале собралось довольно много людей. Они согласились со мной, что кворум практически невозможен ни на общих собраниях ТСЖ, ни в ходе заочного голосования. Как бы то ни было, но большинство жильцов игнорируют эти мероприятия. Кроме того, женщины признали, что необходимость кворума делает ТСЖ изначально нежизнеспособной формой управления многоквартирным домом. ТСЖ может стать эффективно, если основные полномочия общего собрания перейдут к правлению. В противном случае, ТСЖ обречено на бездействие. Однако переход полномочий от общего собрания к правлению ТСЖ повышает риск коррупции. В данном случае имеет место классический замкнутый круг. Я также обсудил с активистками историю нашего ТСЖ. Мы отметили, что за годы его существования возникало несколько коррупционных скандалов: в 2004, 2007, 2010 и 2012 годах. Хищение происходило по одной и той же схеме: правление ТСЖ во главе с председателем просто исчезали с наворованными деньгами. Просто поразительно, насколько легко обокрасть жильцов дома, управляемого ТСЖ!
Попрощавшись с активистками, я вышел на улицу. Мое волнение было столь велико, а впечатлений – так много, что я не мог не обсудить произошедшее со своими знакомыми. Большинство из них, как оказалось, негативно оценивают ТСЖ. Беседа с одним моим знакомым вообще затянулась до поздней ночи. Он обратил мое внимание на то, что ТСЖ есть исключительно российское изобретение. Ни в одной стране мира нет подобной формы управления многоквартирным домом. На Западе многоквартирные дома и земля под ними являются собственностью либо физического, либо юридического лица, которые и сдают жилье в аренду. Таким образом, жильцы этих домов являются арендаторами, а не собственниками. Собственник каждого многоквартирного дома, естественно, заинтересован в том, чтобы принадлежащий ему дом нормально функционировал, вовремя ремонтировался, а его жильцы были законопослушными людьми, своевременно вносящими арендную плату и коммунальные платежи. В России же многоквартирные дома фактически бесхозные, именно поэтому они приходят в запустение. Мой знакомый согласился с той мыслью, что если управление многоквартирным домом на Западе по существу основано на монархическом принципе, то управление многоквартирным домом в России зиждется на демократической основе. В связи с проблемой ТСЖ вспомнилось учение Полибия и Аристотеля о неизбежном перерождении демократии в охлократию, наихудшую форму государственного правления. Во время учебы в университете эта формула древнегреческих мыслителей казалась мне схематичной и несколько надуманной. Теперь же после вдумчивого анализа деятельности ТСЖ она предстала как отображение угрожающей реальности.
Александр Тимофеев, заместитель главного редактора «Русской народной линии»
5. Я в шоке...
4. Ответ на 2., Коценко Александр:
3. Ответ на 1., Ф. Ф. Воронов:
2. Re: Гримасы демократии
1. А как насчет "совладений"?