«25 марта 2011 г. в роддоме №14 города Екатеринбурга я родила сына Боровского Михаила Сергеевича весом в 4 кг путем кесарева сечения. После этого меня положили в реанимацию. Через несколько часов ко мне подошла детский врач и сказала, что у меня нормальный здоровый ребёнок без видимых патологий, и что я могу поставить прививки. В тот момент я ещё не отошла от наркоза и находилась в неадекватном состоянии, чтобы принимать решения. Я не могла понимать осознано происходящие события. Мне не предоставили официально установленный бланк, согласно приказу Минздравсоцразвития 2009 года, на добровольное согласие проведение прививки, а подсунули какую-то бумажку. Мне не предоставили никаких документов о проведении прививки. И до сих пор никто не знает, какой препарат ввели ребенку», - говорится в обращении.
После этого, сказано в обращении, ребёнка матери уже не приносили. «Я ходила в реанимацию к ребёнку. Так как он сам не мог сосать грудь, я ссаживала молоко, и он кормился через зонд. Он весь пожелтел до темно-коричневого цвета, у него были желтые белки глаз. Меня всё время выгоняли, побыстрее. С этого момента мы с ребёнком девять месяцев живём в больницах. Ему ставят диагнозы: эпилепсия, бульварный синдром и другие. Последняя выписка у нас была 2 января 2012 г. К нам домой пришла участковый врач и, послушав ребенка, опять предложила госпитализировать ребёнка. У ребенка ещё была аллергическая реакция на лекарства, и так как врач не настаивала, я отказалась», - говорится в обращении.
На следующий день 12.01.2012 г. в дом к Е.В.Абрамовских ворвались двое мужчин в форме с автоматами и две женщины без предъявления документов и оснований. «Без врача заставляли меня и ребенка поехать с ними, позвонить родственникам мне не давали. Меня и ребёнка насильно затолкали в машину, меня увезли в отдел полиции №6 города Екатеринбурга, ул. Латвийская, д. 3. Мне были нанесены побои, о чём свидетельствует акт судебно-медицинской экспертизы. Мы подали заявление в полицию отдел №6, в прокуратуру Верх-Исетского района Чукрееву В.А., заявление обращения уполномоченному Президента по правам ребёнка Морокову И.Р. После 6-го отдела мы с мужем поехали в больницу № 11 по адресу ул. Нагорная, д. 48, где, как мы узнали, находился наш ребёнок. На наши просьбы показать ребёнка, результаты анализов мы получали отказ от врача. Мы просили перевести его в другую больницу или госпитализировать одного из родителей. Нас обвинили в нарушении режима больницы, вызвали полицию из отдела, находящегося по ул. Крылова. Там на меня были составлен протокол врачом, сотрудники больницы и сотрудники полиции написали два рапорта, что якобы я оскорбляла, угрожала, находилась в непотребном виде и т.д. Меня закрыли в камеру 12.01.2012 г. в 22.00 и выпустили 13.01.2012 г. в 15.00. Мужа выпроводили домой. На следующий день, так как я не согласилась с протоколом, меня увезли в мировой суд по адресу: ул. Красноуральская, д. 25а. На данный момент на меня заведено административное дело, которое было перенесено на второе заседание 25.01.2012 г. Мировой судья Лебедева Л.Б.», - говорится в обращении.
Также в документе отмечается, что родители ребенка были в органах опеки, им назначали комиссию, проверяли их условия проживания, никаких нарушений, никаких ограничений в родительских правах у них не было установлено. «Но у нас в органах опеки (по адресу: ул. Р. Люксембург, д. 52) забрали оригиналы документов: свидетельство о рождении ребёнка и установление отцовства. Мы видели ребёнка, он находится в тяжёлом состоянии, мы хотим перевести ребёнка в другую больницу, так как после всех этих происшествий у нас нет доверия врачам этой больницы», - пишет мать ребенка.
Елена Абрамовских просит родительские организации обратиться по все возможные органы государственной и судебной власти, Прокуратуру и иные органы и учреждения о защите ее прав и прав ее ребенка, ее семьи «на здоровую, достойную и радостную жизнь в нашем правовом, социальном государстве».
В свою очередь, руководство Всероссийского родительского собрания в лице его председателя Германа Сергеевича Авдюшина, комментируя ситуацию «Русской народной линии», предполагает, что, возможно, несчастного ребенка хотят пустить на органы.