Не так дано на страницах «Санкт-Петербургских ведомостей» (от 25.11.2011) была опубликована обстоятельная статья Анатолия Иванова под заглавием «Революция или эволюция?». Автор убедительно описывает нынешнее кризисное положение нашей страны («так дальше жить нельзя»), справедливо связывает это с распространением рыночных отношений на все сферы жизни, и правильно критикует надежды доморощенных либералов-западников на нечто вроде «арабской революции» в России. Действительно, любой путч в условиях тотальной продажности приведет только к перетасовке кадров, и ни к чему другому, и вовсе не факт, что от такой перестановки станет лучше. Скорее наоборот…
Однако в упомянутой статье есть мысли, с которым трудно согласиться. Прежде всего, уважаемый автор связывает неудачи рыночных реформ в России (в отличие от Европы) с низким уровнем культуры населения. Некультурные люди «не признают законов, не уважают личности, глубоко невежественны и агрессивны, вытаптывая вокруг себя всё нормальное, человеческое, а значит, не похожее на них». Причина, по мнению А.Иванова, кроется в особенностях русской истории. Я позволю себе напомнить автору, что буквально то же самое делали цивилизованные европейцы, например, при освоении Америки, вырезая тысячами коренных американцев («индейцев»), а остальных сгоняя в резервации. Примерно то же самое делали и высококультурные немцы, народ Гегеля, Вагнера и Ницше, строя свои аккуратные, по последнему слову науки оснащенные крематории. Цивилизация и культура – это только способ деятельности, но отнюдь не цель сама по себе. Всё зависит от того, к чему стремится данная культура, в чем её идеал. Цивилизованность как успешная технология жизни сама по себе ещё никого ни от чего не спасала.
Вторая мысль автора, с которой хочется поспорить, касается пресловутой концепции дурной цикличности отечественной истории, будто бы постоянно колеблющейся между хаосом и диктатурой, концлагерем и бунтом. Если бы это было так, Россия не построила бы одно из крупнейших в истории государств и не создала бы великую культуру, признаваемую и уважаемую во всем мире. Бунт/диктатура в лучше случае создают разбойничьи гнезда, вроде нынешнего Сомали, а отнюдь не великие державы. И уж совсем странно звучит панегирик А.Иванова по части марксистско-ленинской идеологии как «глубоко гуманистической по своей сути идеи справедливого бесклассового общества». Опять-таки приходится напомнить, что идея насильственного социального переворота с миллионами невинных жертв обоснована именно в трудах Маркса, Ленина и Троцкого через лозунги уничтожения частной собственности, семьи, нации и религии. Если бы всё это удалось провести в жизнь, никакой России давно не было бы. К счастью, «нецивилизованный» русский народ не дал этого сделать культурным теоретикам и практикам кровавых революций. И красный террор начался вовсе не при «сталинизме», а в день расстрела мирной демонстрации петербуржцев, вышедших 5 января 1918 года на защиту избранного народом Учредительного собрания, и последующего его разгона.
Что касается современности, то можно отчасти согласиться с тем, что нынешние власти не способны на «строжайший контроль» за разнузданной массой наших сограждан, поскольку они сплошь и рядом наделены теми же пороками. А чего ещё можно ждать от власти, которая в 90-е годы прошлого века пришла к руководству страной под знаменами материального успеха как смысла жизни? Если реальный «бог» – деньги, то всё позволено. Взяточничество, воровство, цинизм всех родов – это реакция русских людей, которых по всем радио- и телеканалам убеждают (и уже почти убедили), что надо стать миллионером или умереть – иного не дано. И тут уж не до морали с юриспруденцией. Коготок увяз – всей птичке пропасть.
Не будем здесь возвращаться к частным проявлением того несомненного упадка, который переживает страна со времен ельцинско-гайдаровских реформ, то есть захвата страны компрадорской «оффшорной аристократией», презирающей историческую Россию и русский народ. «Культурного капитализма» в этих условиях не получится, потому что у нас господствует стихия дикого рынка, которая противоречит всей религиозной, нравственной и культурной природе исторической России. Рыночный тоталитаризм, строго говоря, вообще антикультурен, ибо молится не Богу, а деньгам. Западный «культурный» человек научился служить одновременно Богу и мамоне, а для России такое сотрудничество всё ещё проблематично. Отсюда и все наши беды. В этой связи хотелось бы отметить, что политика В.В.Путина есть, на мой взгляд, медленное, постепенное, с зигзагами и компромиссами, ограничение всевластия этой самой «оффшорной аристократии», хотя не везде и не во всем. Самое главное, что сделал в этой области Путин – заставил всю эту публику платить налоги, из которых складывается бюджет страны. Путин, конечно, не Сталин и не Петр Великий, и его «строжайший контроль» не в состоянии изменить природу современной русской жизни. Всё, что он в состоянии сделать – по мере сил регулировать циничные аппетиты олигархата, вводя их в определенные державные берега. Да, Путин не всё может, а чего он хочет – выдает его фраза о конкурентоспособности как национальной русской идее. Маловато для великой России, конечно, но он имеет дело с тем социальным и человеческим материалом, который ему достался: «других писателей у нас нет».
Если бы я был его советником, я бы посоветовал ему ввести элементы реального социализма и умеренного национализма в свою государственно-экономическую стратегию. А тогда и культура получит свою предметную опору в жизни, ибо подлинная культура и культ денег в России несовместимы. Как выразился одни философ, девушка может петь о потерянной любви, но скряга не может петь о потерянных деньгах. Какая уж тут музыка – разве что Филя Киркоров со своей «зайкой».
Однако в упомянутой статье есть мысли, с которым трудно согласиться. Прежде всего, уважаемый автор связывает неудачи рыночных реформ в России (в отличие от Европы) с низким уровнем культуры населения. Некультурные люди «не признают законов, не уважают личности, глубоко невежественны и агрессивны, вытаптывая вокруг себя всё нормальное, человеческое, а значит, не похожее на них». Причина, по мнению А.Иванова, кроется в особенностях русской истории. Я позволю себе напомнить автору, что буквально то же самое делали цивилизованные европейцы, например, при освоении Америки, вырезая тысячами коренных американцев («индейцев»), а остальных сгоняя в резервации. Примерно то же самое делали и высококультурные немцы, народ Гегеля, Вагнера и Ницше, строя свои аккуратные, по последнему слову науки оснащенные крематории. Цивилизация и культура – это только способ деятельности, но отнюдь не цель сама по себе. Всё зависит от того, к чему стремится данная культура, в чем её идеал. Цивилизованность как успешная технология жизни сама по себе ещё никого ни от чего не спасала.
Вторая мысль автора, с которой хочется поспорить, касается пресловутой концепции дурной цикличности отечественной истории, будто бы постоянно колеблющейся между хаосом и диктатурой, концлагерем и бунтом. Если бы это было так, Россия не построила бы одно из крупнейших в истории государств и не создала бы великую культуру, признаваемую и уважаемую во всем мире. Бунт/диктатура в лучше случае создают разбойничьи гнезда, вроде нынешнего Сомали, а отнюдь не великие державы. И уж совсем странно звучит панегирик А.Иванова по части марксистско-ленинской идеологии как «глубоко гуманистической по своей сути идеи справедливого бесклассового общества». Опять-таки приходится напомнить, что идея насильственного социального переворота с миллионами невинных жертв обоснована именно в трудах Маркса, Ленина и Троцкого через лозунги уничтожения частной собственности, семьи, нации и религии. Если бы всё это удалось провести в жизнь, никакой России давно не было бы. К счастью, «нецивилизованный» русский народ не дал этого сделать культурным теоретикам и практикам кровавых революций. И красный террор начался вовсе не при «сталинизме», а в день расстрела мирной демонстрации петербуржцев, вышедших 5 января 1918 года на защиту избранного народом Учредительного собрания, и последующего его разгона.
Что касается современности, то можно отчасти согласиться с тем, что нынешние власти не способны на «строжайший контроль» за разнузданной массой наших сограждан, поскольку они сплошь и рядом наделены теми же пороками. А чего ещё можно ждать от власти, которая в 90-е годы прошлого века пришла к руководству страной под знаменами материального успеха как смысла жизни? Если реальный «бог» – деньги, то всё позволено. Взяточничество, воровство, цинизм всех родов – это реакция русских людей, которых по всем радио- и телеканалам убеждают (и уже почти убедили), что надо стать миллионером или умереть – иного не дано. И тут уж не до морали с юриспруденцией. Коготок увяз – всей птичке пропасть.
Не будем здесь возвращаться к частным проявлением того несомненного упадка, который переживает страна со времен ельцинско-гайдаровских реформ, то есть захвата страны компрадорской «оффшорной аристократией», презирающей историческую Россию и русский народ. «Культурного капитализма» в этих условиях не получится, потому что у нас господствует стихия дикого рынка, которая противоречит всей религиозной, нравственной и культурной природе исторической России. Рыночный тоталитаризм, строго говоря, вообще антикультурен, ибо молится не Богу, а деньгам. Западный «культурный» человек научился служить одновременно Богу и мамоне, а для России такое сотрудничество всё ещё проблематично. Отсюда и все наши беды. В этой связи хотелось бы отметить, что политика В.В.Путина есть, на мой взгляд, медленное, постепенное, с зигзагами и компромиссами, ограничение всевластия этой самой «оффшорной аристократии», хотя не везде и не во всем. Самое главное, что сделал в этой области Путин – заставил всю эту публику платить налоги, из которых складывается бюджет страны. Путин, конечно, не Сталин и не Петр Великий, и его «строжайший контроль» не в состоянии изменить природу современной русской жизни. Всё, что он в состоянии сделать – по мере сил регулировать циничные аппетиты олигархата, вводя их в определенные державные берега. Да, Путин не всё может, а чего он хочет – выдает его фраза о конкурентоспособности как национальной русской идее. Маловато для великой России, конечно, но он имеет дело с тем социальным и человеческим материалом, который ему достался: «других писателей у нас нет».
Если бы я был его советником, я бы посоветовал ему ввести элементы реального социализма и умеренного национализма в свою государственно-экономическую стратегию. А тогда и культура получит свою предметную опору в жизни, ибо подлинная культура и культ денег в России несовместимы. Как выразился одни философ, девушка может петь о потерянной любви, но скряга не может петь о потерянных деньгах. Какая уж тут музыка – разве что Филя Киркоров со своей «зайкой».
1. Криминальный капитализм