Значение Императора Константина для судеб Церкви и христианской государственности огромно и, я бы даже сказал, недооценено. Именно с ним связана и свобода Церкви, и прекращение страшных и кровавых гонений, терзавших Церковь почти три столетия, и симфония Церкви и государства. Мотивы обращения Императора Константина ко Христу остаются тайной. Невозможно их объяснить только ролью и влиянием христианской общины. Ведь по сути дела даже к началу Миланского эдикта христиане составляли не более 10% жителей империи. Невозможно их также объяснить голыми земными расчетами или даже прагматизмом Императора Константина, который надеялся, что Христианство станет консолидирующей силой империи. Скорее были иные мотивы. Император Константин как носитель здравого и правого смысла, как человек с чуткой совестью, увидел где правда Божия, поняв, что эта правда сосредоточена во Христе Иисусе.
Император Константин, судя по его деятельности, был человеком логоцентрического типа. Везде он стремился увидеть разум, смысл и логос. Благодаря его вере, его воле, его духовному мужеству, он увидел этот Логос в Распятом Христе. Уже в Никомедии, когда ему приходилось быть при дворе жестокого Императора Диоклетиана и куда более жестокого и безумного кесаря Галерия, он видел мужество, веру и волю христиан, которые даже испытывая самые страшные пытки, не отрекались от Христа. При сражении у Мильвийского моста в 312 году с его смертельным врагом Максенцием Императору Константину открывается Истина, он видит Крест Господен в небе и надпись над ним «Сим победиши!». Здесь ему и открылась правда Божия - через Крест, через символ страдания и подвига, через символ Распятого и Воскресшего Христа он должен привести свое войско к победе, а Империю к спасению. Позднее это знамение являлось ему на границе цивилизованного мира и варварства на Дунае. Это было в высшей степени значимо. Вспомним позднейший тропарь Христов «Спаси, Господи, люди Твоя», который в русском переводе звучит так: «Спаси, Господи, народ Твой и благослови достояние Твое, победы на варваров благоверным царям нашим даруй и Твое сохраняя Крестом Твоим общество». Крест благодаря Императору Константину стал знаменем торжества христианской империи над варварством, Христианства над дикостью, логоса над безумием, порядка над стихией.
Император Константин после победы над Максенцием выпускает свой Миланский эдикт, в котором выступает с позиции философского монотеизма, и этот монотеизм уже был христианским. С одной стороны, Миланский эдикт есть плод просвещенного монотеизма, с другой стороны, это плод обращения Императора Константина к христианской вере. В дальнейшем мы видим, как он, не заставляя своих подданных, не насилуя их совесть, делает все для их подлинного обращения к христовой вере, как он обеспечивает Церковь всеми необходимыми условиями для ее проповеди и миссии в этом мире свободой действий и материальными ресурсами.
Характерна совестливость и деликатность Императора Константина в делах духовных. Первоначально он не желал никак вмешиваться в дела Церкви, и когда епископы принесли ему тяжбы друг на друга, то он разорвал их и сказал, чтобы они сами судились между собою, поскольку он, по его словам, не достоин судить божественных. И лишь позднее, увидев необходимость определенного государственного вмешательства в дела Церкви, он стал вмешиваться в церковные дела. Одно из таких вмешательств связано с арианской смутой и Первым Вселенским Собором. Характерна духовная зоркость Императора Константина, который, несмотря на мощное воздействие таких интеллектуалов, как Евсевий Кессарийский, и давление духовной партии в лице Евсевия Никомедийского, увидел, где находится правда Божия. Несмотря на придворные интриги, он тем не менее осудил Ария и сам предложил термин «Единосущный». Во многом Императору Константину мы обязаны Первым Вселенским Собором, нашим Символом Веры. Характерна его деликатность, он, как говорит синаксарь, не возвысился над епископами и не стал председательствовать, а сел в ряду их, хотя епископа, собравшиеся на Собор, были обязаны ему очень многим, некоторые свободой и даже жизнью, как тот же святитель Николай Мирликийский чудотворец, которого выпустили из тюрьмы именно благодаря Миланскому эдикту и указу Императора Константина.
До сих пор сохраняет свою жизненность и актуальность призыв Императора Константина к членам Церкви, клирикам и мирянам: «Даже внешние войны и нападения варваров мне не доставляют столько скорби и беспокойств, как смуты и раздоры между вами, поэтому храните единство». Император Константин сделал многое для смягчения нравов, для привития христианского сознания и христианской нравственности в поздней Римской Империи. Он запретил гладиаторские игры, отменил распятие на кресте как меру наказания, расширил возможности отпуска рабов на свободы и в меру своих сил и суровых условия того времени делал все для того, чтобы его империя стала христианской. В 324 году он начинает работы по строительству новой столицы Константинополя, а 11 мая 330 года он торжественно его освящает. Характерно, что в новой столице империи не было ни одного языческого храма, только христианские церкви. Константинополь основывался как град святый, Новый Иерусалим, Новый Сион. Значимы сами имена храмов, основанных Императором Константином, - Храм Софии Премудрости Божией, Храм Ирины и Храм Святых Апостолов, где святой Император Константин завещал похоронить себя. Это было знамением новой рождающейся империи, империи апостольской, призванной проповедовать Христа во все пределы вселенной.
Император Константин до самого конца своей жизни носил скромное звание оглашенного. Почему? Не потому, что он не хотел стать христианином, напротив, он очень этого хотел. Этот поступок показывает его совестливость, он считал, что Император, который вынужден выносить смертные приговоры и тем самым соучаствовать в пролитии чужой крови не имеет права принимать Святое Крещение, поскольку слишком оно возвышено. И только на смертном одре он принимает Крещение и, приняв его, оставшееся время своей жизни проводит как чуждый всего земного, предстоя лицом к лицу Богу, Которого он искал всю свою жизнь.
21 мая по старому стилю или 3 июня по новому стилю мы отмечаем день праведной кончины Императора Константина. В этот же день празднуется память его дивной и замечательной матери святой царицы Елены. Ни исключено, что с детства она могла привить Императору Константину если не любовь к Христианству, то, по крайней мере, симпатию. Царица Елена, будучи воспитанной в незнатной и неблагородной среде, явила удивительное благородство и высоту духа. Она привила Императору Константину его основные черты мужество, волю, совестливость, любовь к справедливости, мудрость. Мы видим, с какой любовью, трепетностью, благоговением святая царица Елена восприняла благовестие Христово и как она возлюбила все, что связано со Христом и его святыми местами.
Ранее Христианство в силу ряда обстоятельств не придавало большого значения Палестине и святым местам, и то, что они были открыты для христианского мира, тем мы обязаны святой царице Елене. В 328 году она отправляется в Палестину и уничтожает языческие храмы храм Венеры на Голгофе, храм Зевса на месте гроба Господня, отметает языческую скверну и обретает в глубинах земных недр Крест Господен. Вместе с Миланским эдиктом это событие всемирно-исторического значения. Уже через несколько десятков лет частицами Креста Господня полна вся вселенная. Почитание Животворящего Креста достигает небывалой прежде высоты. Бдагодаря царице Елене и ее сыну к нам пришел дивный праздник - Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня который стал победным знамением торжества Христовой Истины над языческой ложью, торжества христианской империи над языческой государственностью, торжества правды Божией над демонской ложью, торжества святости над нечестием.
Значение этих двух святых правителей, без преувеличения, огромно. Именно святой Император Константин заложил основы симфонии Церкви и государства, которые ярко выражены в словах святого Императора Юстиниана: «Существует два великих дара, которые Бог в своей любви к человеку даровал ему свыше - священство и царство. Первое служит божественному, второе управляет человеческими делами, однако оба происходят из одного источника и украшают жизнь человечества. Поэтому, если священство свободно от порока и обладает доступом к Богу, и если цари справедливо и равновесно управляют государством, доверенному их заботе, то из этого происходит прекрасная симфония (или благостное созвучие) и благополучие даруется человеческому роду». В этом заключен завет святого Императора Константина Империя и Церковь существуют нераздельно и неслиянно, у них разные тактические задачи, но общая цель спасение подданных и вхождение их в Царство Небесное.
Диакон Владимир Василик, специально для «Русской народной линии»
