Говоря о съезде «Справедливой России» и тех неожиданных переменах, которыми он ознаменовался, отметил бы несколько моментов, которые заслуживают непредвзятой оценки.
Первый момент: уход Сергея Миронова с должности председателя партии, по-моему, мало что изменил в расстановке политических сил и в стране, и в самой партии. Во всяком случае, он не отразится негативно на положении основателя партии. По сути, Сергей Михайлович как был, так и остается ее реальным лидером, но получает еще большие полномочия, чем имел прежде – вплоть до права вето на любое решение, на подбор и замену кадров. Кроме того, новый председатель «справедливых» Николай Левичев и до этого дня фактически отвечал за всю организационную работу, а сам Миронов действительно не в состоянии «разорваться». Его главный пост в стране – высокая должность Председателя Совета Федерации, которая требует полной отдачи. Да и для партии полезно «высветить» тех, кто определяет ее линию, не полагаясь только на авторитет одного из руководителей страны. Насколько хорошо это получится, судить рано, всё покажут выборы.
Позитивная сторона произведенных перемен – в том, что на политическом горизонте почти нет личностей, не считая трех-четырех «вождей». Уже второй эшелон партийцев скрыт в полутьме: что это за люди, чем живут, о чем думают тайна за семью печатями. Кто стоит сразу за Зюгановым, и на каких позициях стоит? Неужели и он «всё разделяет» – и любовь к «вечно живому», и уважение к Церкви? Кто прячется за Грызловым, кто там теперь идеолог после Чадаева, и в чем все-таки кроется сия тайная идеология, если «идеолог» сбежал? Кто, наконец, растворился в густой тени Жириновского (густая от юпитеров)? Подобная безликость не украшает ни партии, ни их руководителей, ни страну. Слишком много развелось «незаменимых» и потому не сменяемых, чтобы не заподозрить «многопартийную систему» в том, что она являет собой полную фикцию. Так что эксперимент социал-демократов в целом скорее полезен, чем вреден, если не для партии, то для избирателей.
Второй момент: такое изменение ролевых функций в партии, возможно, и связано с некоторым риском для самой партии, но пойдет на пользу Верхней палате, и одно это – фактор положительный. Я сам не являюсь членом какой-либо партии, не участвую в их деятельности, но сотрудничаю в качестве эксперта в двух экспертно-аналитических структурах при Председателе Совета Федерации. По этой причине знаю о том колоссальном объеме работы, который ложится на плечи спикера Верхней палаты. Знаю и то, что он вникает в детали при обсуждении, умеет слушать, чему помогает многогранное образование. Это тот редкий случай, когда люди постоянно учатся не для того, чтобы коллекционировать дипломы. Он не смешивает узкопартийные интересы с работой на основном посту, что само по себе очень не просто. Замечу в этой связи, что Сергей Миронов один из немногих публичных политиков, который имеет собственную позицию, кардинально отличающуюся от официальной, почти по всему спектру проблем. Он самым резким образом оценивает и провал национальной политики, и откровенно вредительский характер реформ в системе образования, и чудовищные масштабы социального расслоения, которые губят страну так же, как и «углеводородная игла». И мне его позиция представляется наиболее ответственной и взвешенной. Важно, что он не скрывает своих взглядов и не меняет их в зависимости от конъюнктуры, как это делает большая часть других лидеров. Важно еще одно обстоятельство: даже противники Миронова не заподозрили его не только в коррупционных связях, но даже в «элементарной» зависимости от денежных мешков. Собственно, в этом и кроется причина его личной независимости. У некоторых «рулевых» от политики это вызывает насмешку: сидеть во власти и не полакомиться?
Третий момент: новая архитектоника «Справедливой России» во многом копирует ту модель, которая лежит в основе «Единой России». Различия в организационных моделях двух партий теперь минимизировано: Миронов – член партии и ее реальный лидер, но не председатель, а Путин играет почти ту же самую роль, не являясь при этом членом «своей» партии. Все это наводит на мысль о том, что руководство страны склоняется к стратегии «выращивания» реальной двухпартийной системы. Если это так, то надо признать: подобная стратегия сделает Россию хотя бы внешне более похожей на среднестатистическое демократическое государство с развитой многопартийной системой. Но самое главное в другом, т.к. нам не нужна очередная демократическая ширма. Мы уже почти забыли, что демократия по логике вещей имеет некоторое отношение к народовластию, а не к всевластию накопителей-разорителей. Повышение статуса и политического веса СР хотя бы отчасти укоротит бесконтрольный и уже совершенно неадекватный олигархический режим, поскольку «мироновцы» – сторонники построения социального государства и позиционируют свою партию как жесткую оппозицию существующему господству кучки семейств над ресурсами огромной страны. Только в этом случае появится шанс сойти с тупикового пути псевдодемократизации, возможность слома навязанной политической монополии партии правящих олигархов.
Четвертый момент: переход партии Миронова-Левичева из глухой оппозиции (представленность фракции СР в Госдуме мало что меняет из-за абсолютного доминирования единороссов) к реальному правлению возможен только в случае, если «смена фасада» будет положительно воспринята членами партии и теми потенциальными избирателями, которые разделяют принципы социал-демократии. Думается, этому не вполне способствует та закрытость, которая сопровождала «смену ролей». Впрочем, в этом нет ничего необычного, т.к. политика действительно напоминает шахматную игру, но игру на большом международном турнире, где слишком большие ставки. Естественно, игрок не торопится рассказать противнику о своих планах и держит в уме сразу несколько сценариев. Так поступает, к слову, сегодня и тандем, раскручивая интригу вокруг предстоящих президентских выборов. Это тоже партия, но в отличие от решающей игры, мы видим игру позиционную, когда «противники», скорее всего, представляют одну и ту же команду в турнире. Полагаю, даже сами эти игроки не имеют готовых решений и действительно готовы к многоходовым комбинациям, которые потребуют и жертв (не только «пешек»), и риска. Следует помнить, что в этой игре не два основных игрока, как это кажется, а несколько серьезных и хорошо подготовленных команд, которые отслеживают не только «игровой столик» в России, но и «глобальный турнир».
Пятый момент: политика – это если и игра, то для самих политиков, партий и тех, кто сделал ставки. Для нас – остальных – это постоянная головная боль: никто не знает, что они натворят завтра, а главное – на что или «на кого» они играют. Чем и кем они готовы пожертвовать ради победы? Поэтому для меня важнее не «идеология», которой прикрывают срам корыстного интереса, и даже не дела (чего не сделаешь ради победы в турнире), а верность и достоинство людей, участвующих в политике.
Валерий Расторгуев, профессор МГУ, заместитель главного редактора журнала «Трибуна русской мысли», специально для «Русской народной линии»
Первый момент: уход Сергея Миронова с должности председателя партии, по-моему, мало что изменил в расстановке политических сил и в стране, и в самой партии. Во всяком случае, он не отразится негативно на положении основателя партии. По сути, Сергей Михайлович как был, так и остается ее реальным лидером, но получает еще большие полномочия, чем имел прежде – вплоть до права вето на любое решение, на подбор и замену кадров. Кроме того, новый председатель «справедливых» Николай Левичев и до этого дня фактически отвечал за всю организационную работу, а сам Миронов действительно не в состоянии «разорваться». Его главный пост в стране – высокая должность Председателя Совета Федерации, которая требует полной отдачи. Да и для партии полезно «высветить» тех, кто определяет ее линию, не полагаясь только на авторитет одного из руководителей страны. Насколько хорошо это получится, судить рано, всё покажут выборы.
Позитивная сторона произведенных перемен – в том, что на политическом горизонте почти нет личностей, не считая трех-четырех «вождей». Уже второй эшелон партийцев скрыт в полутьме: что это за люди, чем живут, о чем думают тайна за семью печатями. Кто стоит сразу за Зюгановым, и на каких позициях стоит? Неужели и он «всё разделяет» – и любовь к «вечно живому», и уважение к Церкви? Кто прячется за Грызловым, кто там теперь идеолог после Чадаева, и в чем все-таки кроется сия тайная идеология, если «идеолог» сбежал? Кто, наконец, растворился в густой тени Жириновского (густая от юпитеров)? Подобная безликость не украшает ни партии, ни их руководителей, ни страну. Слишком много развелось «незаменимых» и потому не сменяемых, чтобы не заподозрить «многопартийную систему» в том, что она являет собой полную фикцию. Так что эксперимент социал-демократов в целом скорее полезен, чем вреден, если не для партии, то для избирателей.
Второй момент: такое изменение ролевых функций в партии, возможно, и связано с некоторым риском для самой партии, но пойдет на пользу Верхней палате, и одно это – фактор положительный. Я сам не являюсь членом какой-либо партии, не участвую в их деятельности, но сотрудничаю в качестве эксперта в двух экспертно-аналитических структурах при Председателе Совета Федерации. По этой причине знаю о том колоссальном объеме работы, который ложится на плечи спикера Верхней палаты. Знаю и то, что он вникает в детали при обсуждении, умеет слушать, чему помогает многогранное образование. Это тот редкий случай, когда люди постоянно учатся не для того, чтобы коллекционировать дипломы. Он не смешивает узкопартийные интересы с работой на основном посту, что само по себе очень не просто. Замечу в этой связи, что Сергей Миронов один из немногих публичных политиков, который имеет собственную позицию, кардинально отличающуюся от официальной, почти по всему спектру проблем. Он самым резким образом оценивает и провал национальной политики, и откровенно вредительский характер реформ в системе образования, и чудовищные масштабы социального расслоения, которые губят страну так же, как и «углеводородная игла». И мне его позиция представляется наиболее ответственной и взвешенной. Важно, что он не скрывает своих взглядов и не меняет их в зависимости от конъюнктуры, как это делает большая часть других лидеров. Важно еще одно обстоятельство: даже противники Миронова не заподозрили его не только в коррупционных связях, но даже в «элементарной» зависимости от денежных мешков. Собственно, в этом и кроется причина его личной независимости. У некоторых «рулевых» от политики это вызывает насмешку: сидеть во власти и не полакомиться?
Третий момент: новая архитектоника «Справедливой России» во многом копирует ту модель, которая лежит в основе «Единой России». Различия в организационных моделях двух партий теперь минимизировано: Миронов – член партии и ее реальный лидер, но не председатель, а Путин играет почти ту же самую роль, не являясь при этом членом «своей» партии. Все это наводит на мысль о том, что руководство страны склоняется к стратегии «выращивания» реальной двухпартийной системы. Если это так, то надо признать: подобная стратегия сделает Россию хотя бы внешне более похожей на среднестатистическое демократическое государство с развитой многопартийной системой. Но самое главное в другом, т.к. нам не нужна очередная демократическая ширма. Мы уже почти забыли, что демократия по логике вещей имеет некоторое отношение к народовластию, а не к всевластию накопителей-разорителей. Повышение статуса и политического веса СР хотя бы отчасти укоротит бесконтрольный и уже совершенно неадекватный олигархический режим, поскольку «мироновцы» – сторонники построения социального государства и позиционируют свою партию как жесткую оппозицию существующему господству кучки семейств над ресурсами огромной страны. Только в этом случае появится шанс сойти с тупикового пути псевдодемократизации, возможность слома навязанной политической монополии партии правящих олигархов.
Четвертый момент: переход партии Миронова-Левичева из глухой оппозиции (представленность фракции СР в Госдуме мало что меняет из-за абсолютного доминирования единороссов) к реальному правлению возможен только в случае, если «смена фасада» будет положительно воспринята членами партии и теми потенциальными избирателями, которые разделяют принципы социал-демократии. Думается, этому не вполне способствует та закрытость, которая сопровождала «смену ролей». Впрочем, в этом нет ничего необычного, т.к. политика действительно напоминает шахматную игру, но игру на большом международном турнире, где слишком большие ставки. Естественно, игрок не торопится рассказать противнику о своих планах и держит в уме сразу несколько сценариев. Так поступает, к слову, сегодня и тандем, раскручивая интригу вокруг предстоящих президентских выборов. Это тоже партия, но в отличие от решающей игры, мы видим игру позиционную, когда «противники», скорее всего, представляют одну и ту же команду в турнире. Полагаю, даже сами эти игроки не имеют готовых решений и действительно готовы к многоходовым комбинациям, которые потребуют и жертв (не только «пешек»), и риска. Следует помнить, что в этой игре не два основных игрока, как это кажется, а несколько серьезных и хорошо подготовленных команд, которые отслеживают не только «игровой столик» в России, но и «глобальный турнир».Пятый момент: политика – это если и игра, то для самих политиков, партий и тех, кто сделал ставки. Для нас – остальных – это постоянная головная боль: никто не знает, что они натворят завтра, а главное – на что или «на кого» они играют. Чем и кем они готовы пожертвовать ради победы? Поэтому для меня важнее не «идеология», которой прикрывают срам корыстного интереса, и даже не дела (чего не сделаешь ради победы в турнире), а верность и достоинство людей, участвующих в политике.
Валерий Расторгуев, профессор МГУ, заместитель главного редактора журнала «Трибуна русской мысли», специально для «Русской народной линии»
