Декан исторического факультета МГУ, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН Сергей Карпов в интервью РИА Новости заявил, что не будет увольнять с исторического факультета МГУ профессоров Александра Вдовина и Александра Барсенкова, авторов учебного пособия «История России. 1917-2009», вызвавшего критику со стороны Сванидзе, Брода и чеченских «правозащитников». «Никакого нового «дела историков» заводить не следует. Ни наука, ни общество ничего от этого не выиграет», - считает Сергей Карпов.
По его мнению, «обсуждение учебного пособия Барсенкова-Вдовина идет, к большому сожалению, не по законам научной полемики, а по линии публицистических и политических оценок. Необходима экспертная оценка, выявление фактических ошибок и непроверенных достоверными источниками суждений. Недопустимы и должны быть осуждены предвзятые, нетолерантные подходы. Нужна серьезная научная экспертиза и обсуждение профессионального сообщества».
«Чтобы дать справедливую и полную оценку всему тексту, а не только отдельным его пассажам, выявить все допущенные искажения исторической правды мы создали специальную междисциплинарную межведомственную комиссию, в которую входят специалисты разных кафедр исторического факультета МГУ, институтов РАН, этнологи, представители правозащитных организаций, Русской Православной Церкви и так далее. Их вердикт будет рассмотрен Ученым Советом факультета и представлен общественности», - заявил Сергей Карпов.
Декан исторического факультета МГУ признал, что он не специалист в области Отечественной истории, «я занимаюсь историей Византии и Причерноморья в Средние века и в большей мере полагаюсь на оценки специалистов по истории России ХХ века, нежели на свои собственные. Тем не менее, я заметил немало погрешностей, случаев некорректной интерпретации источников или ссылок на непроверенные или даже недостоверные материалы. К ним относятся, например, уже отмечавшиеся оппонентами и приписываемые Черчиллю суждения о Сталине 1959 года. Не будем, впрочем, забывать, что в 1942 году Черчилль очень похожим образом характеризует Сталина, разумеется, прежде всего, как союзника в общей борьбе с фашизмом. Недостоверны, и сами авторы это признали, их оценки «дезертирства» чеченских призывников в годы Великой Отечественной войны (с.363). Совершенно неправдоподобно утверждение, что образцом для колхозов в советской деревне в 1929 году был избран кибуц (с.223). Весьма сомнителен тезис пусть даже о формальной демократизации советской политической системы в 1945-53 гг. (с.432)».
«Часть данных, - продолжил он, - почерпнута авторами из прессы тех лет, из работ неспециалистов, список научной литературы в приложении далеко не полон. С моей точки зрения, плохо и недостаточно изложена история гражданской войны. А вот описанию и систематизации диссидентского движения уделено много места и эти разделы, как мне кажется, интересны, как и попытки подробнее описать внутрипартийную борьбу при Сталине и после его смерти. Разумеется, назойливые поиски «врагов» в лицах «нерусской национальности» (которой нет в природе) уже были подвергнуты суровой критике. В книге, как отмечалось оппонентами, более 39 000 цифр, использовано множество источников совершенно разного типа и степени достоверности, по их собиранию проделана немалая работа, чего нельзя сказать об их критическом использовании. Разумеется, мы живем в плюралистическом обществе, где у исследователя есть право на свое мнение и оценки. В нашем обществе нет и не должно быть моноидеологии. В этом отношении авторы свободны и свобода преподавания - одна из основ университетской системы. Но при условии соблюдения законов и Конституции страны, выход за рамки которой не допустим».
«Принципиально важно, что издание Барсенкова-Вдовина - это не учебник, а учебное пособие. Учебник - это в большей степени норматив. Учебное пособие - материал для критического использования, здесь не предполагается норматива и тем более эталона. Пособием может быть любая книга, в том числе тенденциозная и спорная», - подчеркнул историк.
«Когда сообщество деканов-историков на заседании учебно-методического Совета УМО по классическому образованию рассматривало этот текст, к нему предъявлялись требования иные, чем к учебнику. Механизм рецензирования рукописи в УМО аналогичен процессу защиты диссертации: назначаются независимые рецензенты, которые пишут отзыв о рассматриваемой работе. На учебное пособие Барсенкова-Вдовина были получены положительные официальные рецензии и рекомендации, были сделаны и критические замечания, в том числе в русле развернувшейся ныне полемики, к сожалению, авторами не учтенные. В дальнейшем экспертиза будет более строгой для любого учебного пособия, мы предложим УМО увеличить количество рецензентов, непременно учитывать и мнение общественных организаций, когда речь идет об изложении материалов нашего недавнего прошлого, тех сюжетов и подходов, по которым нет консенсуса. В последнее время у нас умирает научное рецензирование, мало рецензий на даже самые важные монографии, в результате многие работы проходят мимо исследователей. Мы имеем дело с колоссальнейшим информационным полем: в год выходит столько работ, сколько в начале прошлого века выходило за 50 лет! Поэтому необходимо возрождать и развивать и традиции научного рецензирования, и культуру научной полемики и широкого обсуждения изданий и рукописей в научном сообществе», - считает декан исторического факультета МГУ.
«История, безусловно, должна воспитывать, - справедливо отметил историк. - Как подходить к историческим фактам, когда они грустны или позорны? А ведь такие моменты есть в истории каждой страны! Надо давать адекватную интерпретацию во всем историческом контексте. Вместе с тем, соглашусь с высказанным на заседании Общественной палаты мнением: позиция историка должны быть как позиция врача - не навреди! (…) Важно быть предельно внимательным к трактовке межнациональных вопросов. Мы категорически против любого разжигания национальной розни и какого-либо муссирования этого вопроса. На нашем факультете учатся и преподают представители самых разных национальностей, мы живем в многонациональной стране. Каждый даже самый маленький народ имеет свою гордость и свою честь. Никогда нельзя обвинять народ: могут быть виноваты отдельные люди и отдельные организации. Но высчитывать статистику предательств по национальному признаку некорректно. Эта постановка вопроса порочна и потому, что само национальное самоопределение разное у разных народов и разнится в сознании отдельных людей».
Тем не менее, профессор Карпов считает, что «негативные стороны истории надо не скрывать, обязательно публиковать освещающие их материалы и интерпретировать их в общеисторическом контексте. Но чем отличается патриотическая позиция от нигилистической? Тот, кто пишет с патриотической позиции о трагичных фактах, пишет с состраданием, а не с издевкой. Надо уметь корректно объяснить условия и причины формирования определенных черт национального характера, его проявления в разных исторических ситуациях».
«Несомненно, история формируют картину мира. Когда меня спрашивают, нужно ли человеку знание истории, я на это отвечаю просто: «Нужна ли человеку память?». История дает ориентир, учит человека как жить, учит культуре, правильному отношению к окружающему миру, знанию своей страны. Забвение всеобщей истории приводит к диссонансу, искажениям мировосприятия, просто к невежеству», - полагает он.
Отвечая на вопрос корреспондента, являются ли нападки на учебник Вдовина-Барсенкова частью спланированной акции против гуманитарных факультетов МГУ, профессор Карпов признался: «У меня нет конкретных данных ни в поддержку, ни в опровержение такой точки зрения, но не хотелось бы переводить этот спор в плоскость институциональной борьбы. Это плохой прием. Мы никогда не прибегаем к приемам, которые могут дискредитировать другую научную школу: мы должны говорить о правоте и неправоте, о фактах и домыслах. В нашем обществе люди могут придерживаться разных точек зрения, но их взгляды не должны способствовать возникновению экстремизма. Подчеркну еще раз, дискуссия (особенно по вопросам национальных отношений) должна проходить, в первую очередь, в научном сообществе, потому что когда обсуждение принимает остро политизированный характер, мы разжигаем национальную рознь и приводим крайние аргументы, увеличивая градус спора».