«Католики бывают разные. Например, у католиков восточного обряда причастие преподается и младенцам. А в целом, причастие совершается не только во оставление грехов. Перед причастием, как правило, накануне, христиане исповедуются, и отпущение грехов совершается, собственно говоря, в таинстве исповеди. А в причастии оставляется не грех как поступок, ответственность за который снимается в таинстве исповеди, а попаляется грех как некий закон, живущий в человеке, как склонность ко греху, которая присутствует в нем. На исповеди мы исповедуем грех как поступок и получаем разрешение этих грехов, а когда мы причащаемся, то здесь попаляется сама склонность ко греху, т.е. закон греха, который действует в каждом человеческом существе не зависимо от его возраста», - заявил в интервью «Русской народной линии» известный московский пастырь, руководитель Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий им. А.C.Хомякова протоиерей Олег Стеняев в связи с дискуссией в Католической церкви о возрасте первого причастия детей.
Как сообщает Седмица.Ru, в новом выпуске (от 8 августа) официальной газеты Ватикана L'Osservatore Romano префект Конгрегации богослужений и таинств кардинал Антонио Канизарес Лловера вспоминает 100-ю годовщину декрета «Quam Singulari», выпущенного во время понтификата Пия X, который установил возраст первого Причастия детей в Католической Церкви на уровне семи лет.
Прежде, в XVII-XIX вв., под влиянием идей янсенизма первое Причастие в Католической Церкви нередко бывало отсрочено до возраста 12 или в некоторых местах даже до 14 лет.
Кардинал Лловера отмечает в своей статье, что «Святое Причастие является даром любви, которая стоит больше чем что-либо иное в жизни каждого человека». Правда, кардинал не уточняет, почему этого дара дети католиков должны быть лишены до 7 лет. Не вполне логичная практика допускать детей к причастию по достижении более-менее сознательного возраста установилась в католицизме в средние века. Католические богословы в ее подтверждение нередко ссылались на то, что дети, будучи существами, которым грех не вменяется в вину как несознательно совершенный, не нуждаются в Причастии, которое трактовалось ими лишь как «лекарство от греха». Экклезиологический аспект причастия как таинства, в котором осуществляется членство человека в Церкви, при этом почему-то во внимание не принималось.
Тем не менее, кардинал Лловера раскритиковал практику, существующую в ряде местных Католических Церквей мира, при которой неоправданно завышается возраст первого Причастия. Прелат призвал к созданию «новой энергичной пастырской программы христианского инициирования».
«Может быть, католикам надо внимательнее почитать блаженного Августина, - продолжил свой комментарий протоиерей Олег Стеняев, - который, в частности, в своей книге «Исповедь» исповедуется в своем младенчестве. Причем он пишет, что не помнит конкретно своё младенчество, но когда он смотрит на грудных детей, то видит, как они капризны, как они требуют пищу, кричат, ревнуют друг к другу. Он очень серьезно исповедуется во всем этом. В Писании прямо сказано: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс. 50:7). То, что называется причастие «во оставление грехов и в жизнь вечную», это как раз приуготовление человека в процессе его возрастания к избавлению от тех греховных склонностей, которые наследуются им от его родителей. Библия - это первая книга, в которой сказано, что дети наследуют от родителей какие-то склонности и особенности. В Писании сказано, что всё это существует в нас до третьего-четвертого рода. Поэтому очень важно с первых же дней жизни человека причащать его. Но также важно, чтобы женщина причащалась, будучи беременной, когда есть возможность ещё некрещеному младенцу, находящемуся в ее чреве, получать причастие».
«Также не надо забывать, - продолжил он, - что причастие не только во оставление грехов, но и в жизнь вечную. Причастие - это то, чем мы живем. Католикам надо обратить внимание на традицию древних западных отцов, которые учили, что слова молитвы «Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день» означают, что это молитва об евхаристическом хлебе, в котором человек реально нуждается каждый день. Так истолковывали эти слова именно западные отцы, говоря о духовной насущности святого причастия с тем, чтобы человек не расставался с Божественной евхаристией во всю свою жизнь».
«Когда мы говорим о католицизме, то надо помнить, что он очень неоднороден. Там есть разные богословские школы, течения и традиции. В любом случае, дискуссия по таким вопросам может обнажить какие-то теологические сложности и помочь самим католикам разобраться в том, что в их традиции не соответствует учению древней Церкви и представлениям западных отцов о грехе, о его наследственности и о том, как бороться с грехом. Собственно говоря, младенец ведь не может исповедоваться. Об этом тоже не надо забывать, поэтому для него единственная возможность избавиться от греховных проявлений - это святое причастие, которое также, как и исповедь, совершается во оставление грехов, но при этом ещё и в жизнь вечную. Церковь, решая вопрос о крещении младенцев, исходила из того, что младенец может и не вырасти, он может умереть, поэтому его необходимо крестить. На этом очень настаивал блаженный Августин. То же касается и святого причастия, о котором Христос сказал: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную» (Ин. 6:54-58). Душа человека, не получившего причастие, будет обречена на вечную смерть, что является противоположностью вечной жизни. Почему жизнь в аду называется смертью? Потому что жизнь в аду нельзя назвать жизнью в жизнеутверждающем понимании этого слова», - отметил священник.
«Мы должны выходить из состояния греха именно евхаристически, - продолжил он. - Любое таинство Церкви связано с таинством евхаристии. Человеку необходимо причаститься, чтобы очищенную горницу наполнить присутствием Христа. И крещение также должно совершаться евхаристически. Душа крещеного человека, очищенного от первородного греха, например, душа младенца, который имеет только склонность ко греху, но не имеет личных грехов, жаждет встречи со Христом. Ещё важно вспомнить, что крещение преобразовывалось обрезанием. В Послании к Колоссянам святого апостола Павла сказано: "В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым" (Кол. 2:11). Следовательно, надо обратить внимание на то, как обрезанные дети евреев участвовали в евхаристической пасхальной трапезе. Пасхальная трапеза преобразовывала собой евхаристию. И мы устанавливаем, что в законе Моисеевом было сказано, что необрезанный не может есть Пасху, а обрезанный может. Поскольку обрезывали в 8-ми дневном возрасте, то значит, что обрезанный от младенчества имел право участвовать в ветхозаветной евхаристии, в пасхальной трапезе, то, что преобразовывало собою святое причастие».
«Поэтому действительно существует целый ряд моментов, которые свидетельствуют за то, чтобы дети причащались с младенческого возраста. Конечно, кто-то может сказать, что для причастия необходимо рассуждение, поскольку в Писании сказано, что кто ест и пьет Тело и Кровь без рассуждения, тот делает это в своё осуждение. Действительно, так сказано в Писании, и, возможно, исходя из этого, католики делают вывод, что ребенок должен хотя бы рассуждать на эту тему. Но в то же время в Писании сказано, что крещение есть обещание Богу доброй совести. И если следовать такой формальной логике, то тогда и крестить детей нельзя, но это будет противоречить учению и восточной и западной христианской Церкви. Мы видим, что за детей-младенцев обещание доброй совести дают их крестные родители от их лица, следовательно, когда причащают младенцев, акт веры совершают люди, которые приносят их на причастие в храм. Таким образом, мы видим цельную картину того, что совершенно необходимо, чтоб младенцы, особенно после крещения, вскоре, не оттягивая этот момент, были причащены Тела и Крови Иисуса Христа. И повторюсь, любое таинство в древней Церкви было евхаристичным. Например, венчание было совместным причастием мужчины и женщины. В древней Церкви мужчины и женщины причащались отдельно, мужчины подходили справа, затем шли женщины. И если во время причастия мужчина выходил на центр храма, брал женщину за руку и шел причащаться вместе с ней, то это и означало, что они венчаются. Им трижды подавали чашу, что и сохранилось в таинстве венчания, когда молодым дают чашу с вином, и они по очереди трижды делают глоток. То есть любое таинство евхаристично. Если таинство крещения будет неевхаристично, то оно не будет иметь некой полноты. Об этом надо, конечно, помнить», - заключил протоиерей Олег Стеняев.
Как сообщает Седмица.Ru, в новом выпуске (от 8 августа) официальной газеты Ватикана L'Osservatore Romano префект Конгрегации богослужений и таинств кардинал Антонио Канизарес Лловера вспоминает 100-ю годовщину декрета «Quam Singulari», выпущенного во время понтификата Пия X, который установил возраст первого Причастия детей в Католической Церкви на уровне семи лет.
Прежде, в XVII-XIX вв., под влиянием идей янсенизма первое Причастие в Католической Церкви нередко бывало отсрочено до возраста 12 или в некоторых местах даже до 14 лет.
Кардинал Лловера отмечает в своей статье, что «Святое Причастие является даром любви, которая стоит больше чем что-либо иное в жизни каждого человека». Правда, кардинал не уточняет, почему этого дара дети католиков должны быть лишены до 7 лет. Не вполне логичная практика допускать детей к причастию по достижении более-менее сознательного возраста установилась в католицизме в средние века. Католические богословы в ее подтверждение нередко ссылались на то, что дети, будучи существами, которым грех не вменяется в вину как несознательно совершенный, не нуждаются в Причастии, которое трактовалось ими лишь как «лекарство от греха». Экклезиологический аспект причастия как таинства, в котором осуществляется членство человека в Церкви, при этом почему-то во внимание не принималось.
Тем не менее, кардинал Лловера раскритиковал практику, существующую в ряде местных Католических Церквей мира, при которой неоправданно завышается возраст первого Причастия. Прелат призвал к созданию «новой энергичной пастырской программы христианского инициирования».
«Может быть, католикам надо внимательнее почитать блаженного Августина, - продолжил свой комментарий протоиерей Олег Стеняев, - который, в частности, в своей книге «Исповедь» исповедуется в своем младенчестве. Причем он пишет, что не помнит конкретно своё младенчество, но когда он смотрит на грудных детей, то видит, как они капризны, как они требуют пищу, кричат, ревнуют друг к другу. Он очень серьезно исповедуется во всем этом. В Писании прямо сказано: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс. 50:7). То, что называется причастие «во оставление грехов и в жизнь вечную», это как раз приуготовление человека в процессе его возрастания к избавлению от тех греховных склонностей, которые наследуются им от его родителей. Библия - это первая книга, в которой сказано, что дети наследуют от родителей какие-то склонности и особенности. В Писании сказано, что всё это существует в нас до третьего-четвертого рода. Поэтому очень важно с первых же дней жизни человека причащать его. Но также важно, чтобы женщина причащалась, будучи беременной, когда есть возможность ещё некрещеному младенцу, находящемуся в ее чреве, получать причастие».
«Также не надо забывать, - продолжил он, - что причастие не только во оставление грехов, но и в жизнь вечную. Причастие - это то, чем мы живем. Католикам надо обратить внимание на традицию древних западных отцов, которые учили, что слова молитвы «Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день» означают, что это молитва об евхаристическом хлебе, в котором человек реально нуждается каждый день. Так истолковывали эти слова именно западные отцы, говоря о духовной насущности святого причастия с тем, чтобы человек не расставался с Божественной евхаристией во всю свою жизнь».
«Когда мы говорим о католицизме, то надо помнить, что он очень неоднороден. Там есть разные богословские школы, течения и традиции. В любом случае, дискуссия по таким вопросам может обнажить какие-то теологические сложности и помочь самим католикам разобраться в том, что в их традиции не соответствует учению древней Церкви и представлениям западных отцов о грехе, о его наследственности и о том, как бороться с грехом. Собственно говоря, младенец ведь не может исповедоваться. Об этом тоже не надо забывать, поэтому для него единственная возможность избавиться от греховных проявлений - это святое причастие, которое также, как и исповедь, совершается во оставление грехов, но при этом ещё и в жизнь вечную. Церковь, решая вопрос о крещении младенцев, исходила из того, что младенец может и не вырасти, он может умереть, поэтому его необходимо крестить. На этом очень настаивал блаженный Августин. То же касается и святого причастия, о котором Христос сказал: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную» (Ин. 6:54-58). Душа человека, не получившего причастие, будет обречена на вечную смерть, что является противоположностью вечной жизни. Почему жизнь в аду называется смертью? Потому что жизнь в аду нельзя назвать жизнью в жизнеутверждающем понимании этого слова», - отметил священник.
«Мы должны выходить из состояния греха именно евхаристически, - продолжил он. - Любое таинство Церкви связано с таинством евхаристии. Человеку необходимо причаститься, чтобы очищенную горницу наполнить присутствием Христа. И крещение также должно совершаться евхаристически. Душа крещеного человека, очищенного от первородного греха, например, душа младенца, который имеет только склонность ко греху, но не имеет личных грехов, жаждет встречи со Христом. Ещё важно вспомнить, что крещение преобразовывалось обрезанием. В Послании к Колоссянам святого апостола Павла сказано: "В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым" (Кол. 2:11). Следовательно, надо обратить внимание на то, как обрезанные дети евреев участвовали в евхаристической пасхальной трапезе. Пасхальная трапеза преобразовывала собой евхаристию. И мы устанавливаем, что в законе Моисеевом было сказано, что необрезанный не может есть Пасху, а обрезанный может. Поскольку обрезывали в 8-ми дневном возрасте, то значит, что обрезанный от младенчества имел право участвовать в ветхозаветной евхаристии, в пасхальной трапезе, то, что преобразовывало собою святое причастие».
«Поэтому действительно существует целый ряд моментов, которые свидетельствуют за то, чтобы дети причащались с младенческого возраста. Конечно, кто-то может сказать, что для причастия необходимо рассуждение, поскольку в Писании сказано, что кто ест и пьет Тело и Кровь без рассуждения, тот делает это в своё осуждение. Действительно, так сказано в Писании, и, возможно, исходя из этого, католики делают вывод, что ребенок должен хотя бы рассуждать на эту тему. Но в то же время в Писании сказано, что крещение есть обещание Богу доброй совести. И если следовать такой формальной логике, то тогда и крестить детей нельзя, но это будет противоречить учению и восточной и западной христианской Церкви. Мы видим, что за детей-младенцев обещание доброй совести дают их крестные родители от их лица, следовательно, когда причащают младенцев, акт веры совершают люди, которые приносят их на причастие в храм. Таким образом, мы видим цельную картину того, что совершенно необходимо, чтоб младенцы, особенно после крещения, вскоре, не оттягивая этот момент, были причащены Тела и Крови Иисуса Христа. И повторюсь, любое таинство в древней Церкви было евхаристичным. Например, венчание было совместным причастием мужчины и женщины. В древней Церкви мужчины и женщины причащались отдельно, мужчины подходили справа, затем шли женщины. И если во время причастия мужчина выходил на центр храма, брал женщину за руку и шел причащаться вместе с ней, то это и означало, что они венчаются. Им трижды подавали чашу, что и сохранилось в таинстве венчания, когда молодым дают чашу с вином, и они по очереди трижды делают глоток. То есть любое таинство евхаристично. Если таинство крещения будет неевхаристично, то оно не будет иметь некой полноты. Об этом надо, конечно, помнить», - заключил протоиерей Олег Стеняев.
