«Многие из тех, кто комментирует трагическое происшествие с самолетом польского президента, упирают на символизм. При этом реакция общественности двух стран на памятные мероприятия в Катыни с участием российского и польского премьер-министров и последовавшую вскоре авиакатастрофу позволяет говорить о том, что лед в отношениях сломан. Та часть польского общества, которая действительно переживала, страдала, обижалась и не больна патологической русофобией, к нам открылась. Можно говорить о том, что в отношениях между Польшей и Россией появился устойчивый элемент нормальности и даже некоторой душевности», - заявил в интервью порталу КМ.Ru известный тележурналист и политолог Михаил Леонтьев.
По словам эксперта, «совершенно очевидно, что в польской политике существует мощное русофобское направление». «Оно существует как среди элиты, так и в массах, в электорате. Поэтому нет оснований считать, что это направление не будет использовано (сознательно или бессознательно) для политической игры. Например, такой уважаемый польский историк, как профессор Вечоркевич (не последний историк в Польше и, кстати, не совсем глупый), считает, что Польша совершила огромную ошибку, практически заставив Германию напасть на себя. Она ведь имела с Германией договор, аналогичный российско-германскому пакту Риббентропа-Молотова, а по своему значению - идущий даже дальше его. Эти люди говорят, что если бы поляки не вели себя так глупо, то они бы вместе с немцами праздновали победу на Красной площади. Такие идеи не только не вызывают в Польше уголовного преследования, но даже общественного осуждения. Так что все не так просто», - продолжил аналитик.
«Несмотря на это, в последней трагической истории российская сторона пыталась всеми силами не то чтобы соблюсти политес, а, наоборот, игнорировать болезненные проявления польских национальных комплексов. Таким образом, она демонстрировала сострадание и готовность к сотрудничеству. Кроме того, следует учитывать, что отношения между теми же Качиньскими и Туском (как и многими другими польскими политиками) носили очень жесткий характер, если не сказать враждебный. В значительной степени такое положение проецируется и на польское население, и на польскую политическую элиту. Тем не менее, последняя проявила аффектированную национальную солидарность. С одной стороны, этому можно позавидовать. С другой стороны, в этом есть и традиционное польское пижонство», - добавил эксперт.
М.Леонтьев заметил, что «вообще, во всей этой истории есть элементы традиционной польской бравады». «Наверное, стоит еще сказать вот о какой вещи. Тем более что это никаким образом не бросает тень на наше сострадание и скорбь. Поскольку никакие сострадание и скорбь не отменяют необходимости объективного разбора авиапроисшествия. Конечно, садиться в аэропорту под Смоленском было нельзя. Это было очевидно для всех. За десять минут до планируемого приземления польского гражданского самолета на этот военно-транспортный аэродром должен был приземлиться военно-транспортный борт. Дело в том, что этот аэродром не сертифицирован для гражданских рейсов. Другое дело, что там все было подготовлено для приема гражданских рейсов. А то, что он не сертифицирован, означает, что у него нет техники для приема гражданских самолетов в любых метеоусловиях. И все это прекрасно понимали. Так вот, за десять минут до посадки самолета Качиньского военно-транспортный Ил-76 (для которого этот аэродром «родной») ушел на Внуково», - заметил политолог.
«Мы знаем, что польский борт заходил на посадку четыре раза. Но ведь все-таки на нем не картошку везли... А везли все руководство ВС Польши, президентскую чету и других видных политиков и общественных деятелей. Список погибших известен. Это, конечно, ни в какие рамки не лезет. И мне трудно себе представить, что летчики, специально отобранные для президентского авиаотряда, по собственной инициативе упорно рисковали жизнью президента и все пассажиров. А то, что они рисковали, было очевидно, учитывая, что это был четвертый заход при видимости где-то 150 метров в густом тумане и на незнакомом аэропорту. Известен случай, когда Качиньский пытался выгнать летчика, когда он отказался сажать борт во время визита в Тбилиси», - напомнил М.Леонтьев.
По словам тележурналиста, «для польской прессы все, что я сейчас говорю, не новость». «Так что я даже не боюсь кого-то обидеть - польская пресса в корректной форме все эти факты уже приводила. В то же время я не думаю, что нежелание приземлиться в Москве или Минске могло быть политически мотивированно. Всем известно, что покойный президент был упрямым человеком. В принципе, для политика это не всегда плохо. Но в данном случае это оказалось не самым безопасным качеством. Понятно, что планировался телемарафон на Польшу, на который он торопился... Для всех польских деятелей Катынь - это особое место. И для Качиньского было важно прибывать вторым после не любимого им Туска на памятные торжества. Не надо забывать, что на носу уже были выборы, и понятно, что все это мероприятие рассматривалось в предвыборном контексте. В принципе борт мог вообще уйти не в Москву или Минск, а, например, в Витебск. Тогда это вообще ничего не значило бы с политической точки зрения. Тем более, что это был частный визит и Качиньского никто не заставлял встречаться с теми или иными политическими деятелями», - заключил Михаил Леонтьев.
