Чтобы понять душу белгородцев, нужно побывать в Белгороде 5 августа, в день освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. И поскольку это город Первого салюта, то непременно следует посмотреть вечерний праздничный фейерверк, с каждым годом все более поражающий цветным огненным разнообразием, вызывающим чувство замирания и восторга у всех - от мала до велика.
Улицы к 22 часам переполняются горожанами, жителями пригородов, гостями, и десятиминутное небесное действо озаряет лица... И моя память хранит эти салюты, цветные кусты в черном небе, с самого детства, с конца 1960-х, как и совместный, в сотню или более тысяч душ, вздох, при каждом залпе, на главной площади города, ныне называющейся Соборной, одной из самых больших в Европе.
Памятны и встречи с ветеранами - особенно на 25-летие освобождения города, и на 30-летие. Да с какими! И с эпохальным диктором Юрием Левитаном, и с космонавтом Георгием Береговым, первую Звезду Героя получившим на Курской дуге...
Белгородско-Харьковская наступательная стратегическая операция лета 1943-го соединила два извечных города-побратима Слобожанщины в единое: начавшись 5 июля, включив в себя как кульминацию самое крупное в истории танковое сражение под Прохоровкой и развившись 5 августа взятием Белгорода, она завершилась 23 августа освобождением Харькова.
А ближе к полуночи покажут по местному телеканалу новый документальный фильм об истории немецко-фашистской оккупации: про здешний небольшой партизанский отряд, который, увы, был разгромлен, но помучил он перед тем фашистов изрядно. Про местных полицаев... И про белгородские концлагеря, в которых погибало каждый день по несколько десятков, а то и сотня человек. Нам расскажут, что располагались эти узилища смерти в самом центре города. А городскую виселицу оккупанты поставили между базаром и Преображенским собором, где теперь много лет находится кинотеатр «Победа», куда мы забегали из родной 19-й школы, которая совсем рядом.
Надо ли говорить, какой резонанс вызвал анонс назначенной на Белой горе реконструкции боя за освобождение Белгорода!
Реконструкция была в том же месте, где шел настоящий бой, в районе Мелового завода 4 августа 1943 г., и в результате немецкие войска под угрозой окружения стали покидать город. Более шестидесяти реконструкторов из военно-исторических клубов Белгорода и Старого Оскола - «Подвиг», «Поиск», «Высота», «Третье ратное поле России» - «в аутентичном обмундировании и с соответствующим эпохе вооружением, при поддержке восстановленной бронетехники и автотранспорта времен Великой Отечественной войны представили эпизод боевого столкновения передовых частей Красной армии с обороняющимися оккупантами. Тысячи жителей областного центра, кто на специально выделенных горисполкомом автобусах, кто на личном автотранспорте, а кто и вовсе пешим ходом отправились на улицу Калинина под меловой горой, чтобы своими глазами увидеть инсценировку военного сражения». Многие наблюдали бой со слезами, а увидев водруженное Красное знамя, белгородцы кричали «ура», словно на их глазах вершилась подлинная победа. Потом были солдатский салют, каша в военно-полевых котлах, концерт силами участников боевых действий в разных «горячих точках», стихи профессиональных поэтов-белгородцев.
Немцев наши войска выбили из города 5-го августа, «культурные европейцы» оставили после себя преимущественно руины. Потому день освобождения Белгорода отмечается как день нового рождения - города, разрушавшегося в истории не раз.
В этом году в канун Дня освобождения, Дня города в Белгороде был открыт третий православный детский сад, «Владимирский», в честь святого равноапостольного великого князя, памятник которому высится на склоне Харьковской горы и в честь кого год назад на Соборной площади освящена часовня. Вечером 4 августа по городу прошел Крестный ход с иконой Божией Матери «Почаевская». Митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн в своем пастырском слове после Крестного хода напомнил прихожанам о пятисотлетнем крепком стоянии в Почаеве русской веры против нашествия западной унии. Мы помним о подвиге преподобного Иова, игумена горы Почаевской, урожденного Ивана Железо, которого Русскому миру подарила западноукраинская Коломыя.
Духоносным и державным контрапунктом в череде многих ярких событий и празднований этого года стало открытие и освящение в полдень 5 августа памятника основателю Белгорода царю Федору Иоанновичу, третьему сыну Иоанна Васильевича Грозного.
* * *
Именно по указу царя Феодора Иоанновича (годы правления 1584-1598) 420 лет назад был основан Белгород. Фактически как часть южно-русской засечной черты, сформировавшей нынешнюю Белгородчину. На постаменте памятника процитирована летопись XVII века: «...Царь Федор Иоаннович, видя от крымских людей своему государству войны многие и помысля поставити по сакмам татарским городы и посла воевод своих... ...Они же, шедшее, поставиша на степи городы: Белгород, Оскол и Валуйку и иные городы ... Те же городы ево праведною молитвою укрепишася и ныне стоят...» (Сакмами назывались дороги).
Краевед Б. Осыков в книге «Города Белогорья» обосновывает дату возникновения Белгорода сведениями из «Разрядной книги 1475-1598 гг.»: 16 июня 1596 г. царь Федор Иоаннович послал воевод на Северский Донец выбрать место для строительства города-крепости.
Вернувшись в Москву, воеводы доложили, что нашли место «на поле на Донце на Северском, словет Белогородье, и то место крепко, гора велика, и леса пришли великие и земля добра, мочно быть на том месте городу».
Валуйки и Старый Оскол (основание принято датировать 1593-м годом, по летописи XVII века «Новый летописец») - ныне райцентры молодой Белгородской области, чуть более полувека назад (6 января 1954 г.) отделенной от Курской. Воистину «праведною молитвою укрепишася»...
Белогорье сегодня по праву называют Святым, ведь сам Белгород хранит теперь честные мощи святителя Иоасафа Белгородского, чудотворца. Вывезенные в 1920-м, они возвращены в город в начале 1990-х, а во времена Российской империи покоились тут в пещерке, где рака святителя простояла 156 лет! (с 1755 по 1911 гг.), где св. мощам поклонялись не только простые верующие всей Российской империи, но и российские монархи Екатерина II, Александр I, Николай I, и Николай II (последний - с августейшим семейством в 1904 и 1911 гг.).
Теперь на одной из памятно-исторических артерий города, Народном бульваре, установлена скульптурная икона основателя Белгорода, который был канонизирован нашей Церковью как «святой благоверный Феодор I Иоаннович, царь Московский». Память святого Феодора совершается в день его преставления 7 (20) января и в Неделю перед 26 августа (8 сентября) в Соборе московских святых.
Последний из династии Рюриковичей, коего еще современники именовали «Феодор Блаженный», «постник и молчальник, более для кельи, нежели для власти державной рожденный», от брака с Ириной Федоровной Годуновой имел одну дочь (1592), Феодосию, прожившую всего девять месяцев.
Весьма тепло относящиеся к Ирине Федоровне историки подчеркивают, что супругу царя Федора именовали «великой государыней» и настаивают, что именно она была в большей мере его соправительницей, чем ее брат Борис Годунов.
Вряд ли кто из других русских монархов удостоился такого народного почитания и любви в годы правления, как «царь Федор Иоаннович» (так и называется, помним, сочинение А.К. Толстого).
Враг монарха князь Иван Шуйский произносит в пьесе такую реплику:
Нет, он святой!
Бог не велит подняться на него -
Бог не велит! Я вижу, простота
Твоя от Бога, Федор Иоанныч, -
Я не могу подняться на тебя!
В противовес множеству оскорбительного негатива, вылитого помраченными соотечественниками и иноземцами по адресу этого Государя, вспомним, что его называли милостивым, непорочным, благочестивым, благоверным, добрым, набожным, кротким.
Историк Д. Володихин в статье «Царь Федор Иоаннович. Блаженный на престоле» пишет: «Похоже, слабоумным Федор Иванович представлялся только тем, кто привык к язвительной, глумливой премудрости и беспощадной жестокости его отца. Конечно, после "грозы", присущей царствованию Ивана Васильевича, его сын мог выглядеть в глазах служилой аристократии слабым правителем... Но при его "слабости", "простоте" и "благочестии" дела государства устроились лучше, чем при неистовом родителе. Именно при Федоре Ивановиче на Руси было введено Патриаршество. (23 января 1589 г., чем Русь заявила о себе как о наследнице Византийской империи. - С. М.).
За все годы его правления крымцы не сумели пробить брешь в русской обороне, а вот Иван Васильевич в 1571 году позволил им сжечь столицу. На Урале и в Западной Сибири подданным русского царя удалось закрепиться лишь при Федоре Ивановиче.
Атаман Ермак, начавший войну с Крымским ханством еще при Иване Васильевиче, как известно, был убит, а войско его разгромлено. Зато служилые люди с именами, не столь знаменитыми, несколько лет спустя сумели успешно продвинуться в том же направлении. Наконец, Иван Грозный проиграл главную войну своей жизни - Ливонскую. Он не только утратил все завоеванное неимоверными усилиями, но и отдал врагу часть Новгородчины. При Федоре Ивановиче грянула новая война. Царь лично отправился в поход и участвовал в боевых действиях. Отпустили бы правителя с полками, если бы он был беспомощным идиотом? И кого могла бы вдохновить в войсках подобная фигура? Очевидно, что государь в глазах десятков тысяч военных людей не выглядел ни "юродивым", ни "помешанным". В результате ожесточенной борьбы Россия отбила тогда у шведов Ям, Копорье, Ивангород и Корелу. Москве удалось добиться частичного реванша за прежнее поражение в Ливонии».
Подводя итоги этого царствования, исследователь заключает, что Федор Иоаннович был человеком необыкновенно чистой, нравственной жизни, в благочестии равнялся «инокам из дальних обителей», а «простота» его была простотой блаженного, «Божьего человека».
И между прочим, кандидатура Федора Иоанновича выдвигалась (в 1573-1574-х и 1587-м) даже на престол Речи Посполитой.
Следует также помнить, что первый на Русском престоле из династии Романовых, Михаил Федорович, приходился двоюродным племянником Федору Иоанновичу.
Не забудем и о том, что многовековой побратим Белгорода Харьков основан сыном Михаила Романова, Алексеем Михайловичем Тишайшим, в 1654 г. Верим, что доживем до тех дней, когда памятник этому Государю московскому будет поставлен в центре Харькова.
Историки обращают внимание, что с 1587 г. соправителем государства Московского был шурин Федора Иоанновича - «слуга и конюший боярин» Борис Федорович Годунов, который после смерти царя стал его преемником. И правил, как уверяют, весьма эффективно и толково. Белгороду царь Борис сделал свой подарок: по его указу 1599-го года в городе был основан Никольский монастырь.
Погребен святой благоверный Феодор Иоаннович в Архангельском соборе Московского Кремля - вместе со своим отцом и братом Иваном, в правой части алтаря, за иконостасом собора. Кончина царя Федора воспринималась современниками как катастрофа, предвестие великой смуты, что вскоре, увы, и свершилось.
* * *
При открытии памятника, на фоне двух больших баннеров, один из которых - увеличенная цветная гравюра работы известного белгородского художника Станислава Косенкова (1941-1993), изображающая меловые разломные дали Белгородчины, было разыграно театрализованное драматическое представление, с участием исторических персонажей, в том числе самого царя Федора Иоанновича, царицы Ирины, бояр и служилых людей. Надо сказать, что первая деревянная белгородская крепость (уничтоженная польско-литовским войском во время нашествия в начале XVII в.) стояла неподалеку от места установки памятника - на высокой меловой круче, на правом берегу Северского Донца, и именно там накануне вечером проходила реконструкция боя за освобождение Белгорода в 1943 г.
Руководство города на церемонии открытия сделало акцент на реализации «философии новой городской среды». В самом деле, на том же Народном бульваре образовалась цепочка поквартальных монументов, «Музей под открытым небом», - начиная с освободителей Белгорода генерал-майора М. П. Лебедя и 22-летнего старшего лейтенанта танкиста Андрея Попова, заканчивая первым губернатором края князем Ю.Ю. Трубецким. Для установки отлитой из силумина трехметровой сидячей фигуры Федора Иоанновича пришлось немного подвинуть памятный знак, посвященный 300-летию Полтавской битвы и вручения Знамени Государем Петром I победоносно проявившему себя Белгородскому полку графа Бориса Петровича Шереметева.
Горожанам памятник царю всея Руси и великому князю Московскому Федору I Иоанновичу понравился сразу, безоговорочно.
Автор памятника - заслуженный художник России Александр Лохтачев, житель Златоуста Челябинской области, возглавляющий Патриаршую мастерскую декоративно-прикладного искусства «ЛИК».
Мастер вместе со своей супругой, заслуженным художником России Ниной Лютцов (Лохтачевой), которая в этой работе отвечала за орнаменты (они очень украсили памятник!), рассказали нам, что скульптура была отлита в мастерской Клыкова-младшего в Москве.
Лохтачев стал и автором восстановленного бюста Богдана Хмельницкого на одноименном (с 1999 г.) проспекте, который в советское время был улицей (с 1954 г.), частью трассы Москва-Симферополь, главной и самой продолжительной городской магистралью. В десятке метров от бюста Богдана-Зиновия находится разысканная и возрожденная пещерка святителя Иоасафа, о которой мы, советские дети 60-70-х, ничего не знали, годами бегали в школу и мимо стоявшего Богдана, и мимо невидимой пещерки, потом бюст почему-то исчез, и вот снова появился 1 августа 2014 г. на том же месте - пересечения со Свято-Троицким бульваром, уже не белый, а бронзовый. «Так будем же едины с русским народом навеки» - процитировал слова Б. Хмельницкого на открытии памятника губернатор Белгородчины Евгений Савченко, предложив поместить их на постаменте, а также продлить «проспект Хмельницкого» до центра Харькова, на расстояние 88 км. Обратим внимание, что миролюбивое и символическое «возвращение» монумента Хмельницкому в Белгороде произошло в те летние дни 2014 г., когда на Донбассе шли самые жаркие бои. «Давайте с такой инициативой выйдем и скажем, что это проспект нашей дружбы, это новая артерия, по которой потечет новая кровь - кровь наших новых братских отношений», - подчеркнул тогда губернатор. Эти слова остаются и всегда останутся в силе, дело теперь только за той стороной, к которой они адресованы.
Краевед Павел Альбощий в нашей совместной беседе с автором памятника Федору Иоанновичу обратил также внимание на факт символического предвосхищения события: пять лет назад, в дни 100-летия прославления свт. Иоасафа Белгородского, прибывший на торжества Патриарх Московский и всея Руси Кирилл подарил белгородской часовне икону с ликом первого Патриарха Московского Иова (†1607), святителя нашей Церкви, который десяток лет спустя по кончине государя его и фактически прославил (к слову, при нем же были канонизированы Василий Блаженный, Христа ради юродивый, московский чудотворец, и преподобный Иосиф Волоцкий), и составил «Повесть о царе Федоре Иоанновиче». Исторические источники гласят, что уже с начала XVII в. были известны иконные изображения святого Феодора в нимбе, а в «Книге глаголемой описание о Российских святых» (первой половины XVII столетия) Царь Феодор поставлен в лике Московских чудотворцев.
Святой благоверный царь Федор Иоаннович, правитель земли Русской, совмещавший на троне, казалось бы, несовместимое - жизнь по Евангелию с практикой государственного управления, скончавшийся на второй день после праздника Крещения, по историческому старшинству должен возглавить «собор Белоградских святых».
И можно считать, что для белгородцев и всего белгородского засечного края начинается новый духовно-исторический отсчет, новое пристальное осмысление личности и биографии этого Государя, роли Белгорода в духовной и государственной жизни России.
И время призывает особо внимательно вникать в тот факт, что Белгород ныне располагается в четырех десятках километров от нынешней границы - с Украиной.
Фото Александра Жихова, Бориса Ечина и автора
http://www.stoletie.ru/obschestvo/pod_senju_cara_fedora_403.htm
