Священный Синод Украинской православной церкви Московского Патриархата 27 октября благословил внесение имени святителя Иннокентия (Борисова) в месяцеслов УПЦ с установлением памяти в день обретения его мощей 5/18 июля. Напомним, что с 1997 г. святитель был причислен к лику местночтимых святых Одесской епархии с установлением памяти в день его блаженной кончины 25 мая/7 июня.
Кто-то, возможно, и удивится «новому имени», а кто-то, напротив, воскликнет: да разве прежде не было общецерковного почитания этого замечательного подвижника, которого мы зовем Иннокентием Херсонским?!
Имя Херсонского архиепископа Иннокентия остается одним из славнейших имен среди сонма славных иерархов XIX в. Он непосредственно участвовал в 349-дневной обороне Севастополя во время Крымской войны 1853-1856 гг., обладал обширнейшими, поистине энциклопедическими знаниями, что было отмечено избранием его членом Императорской Академии наук. Он основал ряд обителей, в частности, Святогорскую Cвято-Успенскую, которая уже в наши дни, в 2004 г., получила статус лавры. Образ святителя запечатлен скульптором М.О. Микешиным в памятнике «Тысячелетие России» (Великий Новгород) среди самых значительных деятелей нашего Отечества.
Московский протоиерей А.И. Стаднюк заметил: «По единодушному мнению его биографов, архиепископ Иннокентий является украшением нашей церковной истории, замечательным подвижником веры и благочестия, человеком гениальной натуры, во многих отношениях опередившим свое время, всесторонне образованным богословом, что давало повод современникам называть его «положительно живой энциклопедией». Это был блестящий проповедник - «русский Златоуст, пленивший своим словом сердца людей. Он был самоотверженный пастырь и горячий молитвенник, всегда готовый положить душу свою за вверенную его попечению паству».
Исключительное значение имела деятельность архиепископа Иннокентия в Крымскую войну, за которую историк М. Погодин назвал архиепископа Иннокентия «великим гражданином русской земли».
Владыка не только спокойно находился при обстреле неприятельской эскадры в своем архиерейском доме или на богослужении в храмах, но и ревностно проповедовал, утешал и ободрял раненых воинов, служил молебны о победе русского воинства, погребал убитых... Его часто можно было видеть на передовых позициях, под обстрелом противника он кропил солдат и матросов святой водой, личным примером воодушевлял на ратные подвиги.
Подвижничество святителя в той военной кампании не осталось не замеченным, и мы понимаем, какое впечатление произвела личность архипастыря на создателя памятника «Тысячелетие России», которому пришлось решать сложнейшую задачу по отбору персон для увековечения в грандиозном монументе.
Самым тяжелым днем для жителей Одессы стала Великая Суббота 10 апреля 1854 г., когда неприятельский флот подверг город особенно сильной бомбардировке. Архипастырь с обычной церковной торжественностью совершал Божественную литургию. Во время пения запричастного стиха раздался страшный взрыв, крепкие стены соборного храма поколебались, стекла задрожали, молитвенные песнопения умолкли, и люди, пораженные страхом, пали на церковный пол. И в эти минуты едва ли не один архипастырь сохранял присутствие духа! Царские врата немедленно растворились. Терпеливо выждав, пока испуганный народ ободрится и придет в себя, владыка вышел из алтаря, взял пастырский жезл и произнес: «Вы устрашились сего бранного звука, произведенного вражескою рукою и, стоя на молитве в этом святилище, не устыдились пасть на землю по маловерию. Но какой страх и ужас обымет грешную душу, когда возгремит архангельский глас трубы, чтобы призвать нас на всеобщий Суд!».
Святитель Христов в Севастополе бесстрашно ходил под неприятельскими выстрелами по рядам войск, ободряя солдат и полководцев; ездил на буксире по бухте тогда, когда впереди и сзади сыпались бомбы. Промысел Божий хранил святителя - это тогда явно все чувствовали.
В те дни всеобщего уныния, когда казалось, что никакая сила не остановит грозную армаду, готовую стереть с лица земли беззащитный город, этот человек великой веры, со свойственной ему прозорливостью, предсказывал, что бомбардировка будет непродолжительной. И действительно, 11-го апреля неприятель огонь прекратил, а 14-го, в среду на Светлой седмице, совсем оставил Одессу.
Однако по прошествии 17 месяцев, 26 сентября 1855 г., неприятельский флот в составе 120 военных кораблей появился перед Одессой. Во все время блокады преосвященный Иннокентий не переставал совершать покаянные молебствия, сопровождая их пастырскими приветствиями то на соборной площади, то в кафедральном соборе, перед Касперовской иконой Божией Матери. 2 октября неприятель покинул Одессу. Святителем было установлено по пятницам еженедельное моление перед Касперовской иконой, которое совершается и теперь.
Когда врагу был открыт путь в Симферополь, и Перекоп не мог считаться безопасным убежищем, святитель Иннокентий без сопровождающих прибыл с иконой Божией Матери сначала в Симферополь, а затем в осажденный Севастополь.
Православный народ говорил: «Если бы командование армией доверили Иннокентию, Россия выиграла бы Крымскую войну».
* * *
При крещении названный Иоанном, он родился 15 декабря 1800 г. в семье бедного священника Успенской церкви городка Елец Орловской губернии (ныне территория Воронежско-Липецкой епархии) Алексея Борисовича Борисова. О. Алексей не имел богословского образования, однако был ревностным служителем Церкви, отличался молитвенностью, даром проповедничества. Его супруга Акилина Гавриловна была женщиной «в высшей степени нравственной и религиозной». На Елецком городском кладбище, вблизи Казанского храма, сохранился скромный памятник с надписью: «Священник Успенской церкви о. Алексей и его супруга Акилина Борисовы, родители Иннокентия, архиепископа Херсонского».
Иван Борисов лишился отца в 11-летнем возрасте. Историк А. Воскресенский, на основании предания и свидетельств старожилов Ельца, утверждает, что будущий иерарх, помимо домашнего образования по псалтири и часослову, богословскую эрудицию и начальные церковные навыки воспринял от местного священника о. Василия Климентова, с коим сохранял дружбу затем долгие годы.
По окончании экстерном Воронежского духовного училища Иван Борисов закончил к 1819 г. и обучение в Орловской духовной семинарии, где очень дружил с Иродионом Соловьевым (впоследствии - епископом Нижегородским Иеремией, известным аскетом-подвижником).
В 1823 г. на выпускном академическом акте Иван прочел часть своего студенческого труда «О нравственном характере Господа нашего Иисуса Христа», который был высоко оценен присутствовавшими.
А Киевский митрополит Евгений (Болховитинов) прозорливо приветствовал юношу как «восходящее светило русской богословской науки».
Назначенный инспектором в Петербургскую духовную семинарию и профессором церковной истории и греческого языка, молодой богослов обратил на себя внимание начальства и вскоре был назначен на должность ректора Александро-Невского духовного училища. В том же году принял иноческий постриг и был рукоположен в сан иеромонаха. Вскоре - назначен инспектором Петербургской духовной академии, а в 1826 г. возведен в сан архимандрита.
Своей шестилетней ученой деятельностью он оказал огромное влияние на состояние всей академической жизни.
Проповеди иеромонаха, а затем архимандрита Иннокентия появлялись на страницах многих церковных журналов. В конце петербургской службы, в 1828 г., за сочинения «Жизнь святого апостола Павла», «Жизнь святого священномученика Киприана Карфагенского», «Последние дни земной жизни Господа Иисуса Христа» и др. он был удостоен степени доктора богословия, 3 сентября 1829 г. получил докторский наперсный крест, а 12 сентября награжден орденом святой Анны 2-й степени, украшенным императорской короной.
В 1830 г. архимандрит Иннокентий был назначен ректором Киевской духовной академии и настоятелем Киевского Братского монастыря. Это время называют «блестящим периодом истории Киевской духовной академии». За десять лет ректорства архимандрит, а затем епископ Иннокентий поднял академию из упадка, предприняв ряд важных и полезных преобразований, среди которых - отмена преподавания на латинском языке, державшем православное богословие «в рабской зависимости от католического богословия».
Архимандрит Иннокентий поддерживал тесные контакты с ученым миром России и Европы, стал почетным членом духовных академий, многих русских университетов и ученых обществ.
Хиротония архимандрита Иннокентия во епископа Чигиринского, викария Киевской митрополии, состоялась 21 ноября 1836 г. в Казанском соборе Петербурга.
Святитель в своем служении охватил многие земли. Так, спустя шесть лет, в 1841 г., он был назначен на самостоятельную кафедру в Вологду, и в том же году возглавил Харьковскую кафедру. В харьковский период его жизни были изданы «Беседы на святую Четыредесятницу», «Падение Адамово», «Беседы на Великий пост», «Слова и речи к пастве харьковской», «Три слова о зиме».
«Не без горести для меня разлука с Харьковом. К Харькову привязан я многими узами веры и любви о Христе»,- писал потом владыка Иннокентий. В тот период его трудами были восстановлены Святогорский, Успенский и Ахтырский Свято-Троицкий монастыри, основан Верхне-Харьковский Николаевский женский монастырь.
С 15 апреля 1845 г. владыка Иннокентий был возведен в сан архиепископа. С 1 апреля 1847 г. он являлся членом Святейшего Синода, в котором состоял и митрополит Московский Филарет (Дроздов). А в тот же день через три года архиепископ Иннокентий был переведен на Херсоно-Таврическую кафедру, которую и занимал до своей кончины, последовавшей в 1857 г.
* * *
Здесь служение святителя началось в праздник Святой Троицы. Преосвященный Иеремия, епископ Нижегородский, свидетельствовал: «На день Святого Духа у Иннокентия были всегда проповеди, некою особенностью отличающиеся. На день Святого Духа он начал священнослужение свое в Одесском соборе. В день Святого Духа он скончался. Духу Святому он молился молитвою святого Симеона, Нового Богослова».
Благодать Святого Духа просвещала проповедника, даже как-то изменяла, просветляла его вид, что также отмечают очевидцы. С великим усердием владыка обустраивал Херсонскую епархию, куда входила и Таврия. Его трудами было восстановлено из развалин несколько иноческих обителей, построены новые и реставрированы старые храмы.
Современники изумлялись обширности и глубине познаний святителя в различных областях человеческой деятельности.
Военные утверждали, что он замечательный тактик, медики с удивлением отзывались о его сведениях по физиологии и патологии, а естествоиспытатели и физики - о его колоссальных познаниях в математике, астрономии, географии, статистике, химии и других науках.
Святитель Иннокентий бывал и на св. горе Афон, переписывался со святогорской братией и мечтал о создании Крымского Афона со старчеством. Это была бы, по его размышлениям, новая Оптина пустынь. Прямым следствием этих чаяний святителя стало открытие в 1850 г. Бахчисарайского скита с киновиями. 15 августа, в день праздника Успения Пресвятой Богородицы, в скале, где была вытесана церковь Успения Божией Матери с множеством келий, святитель Иннокентий, несмотря на тяготившую его болезнь, возглавил Божественную литургию, с греческим митрополитом Агафангелом, представителем Афона.
Впоследствии святитель возродил древнюю греческую церковь с источником при ней между Чатырдагом и Бахчисараем, источник святых бессребреников Космы и Дамиана в урочище Кизим, пустынь Котерлезскую во имя святого Стефана исповедника, пустынь близ Керчи, где были явлены чудеса великомученика Георгия Победоносца, древнюю церковь святого Матфея, целебный источник Иоанна Предтечи, храм на горе Инкерман. Благодаря ему возникло скитское монашество в Херсоне. За год до своей кончины, в 1856 г., архиепископ Иннокентий возобновил близ Сурожи Кизилташскую киновию; в новейшие времена там возрожден Свято-Стефано-Сурожский монастырь.
Вот как рассказывает в своих воспоминаниях об архиепископе Иннокентии очевидец его трудов: «Мне казалось, что я вижу шествие необыкновенного земного существа, что от этого шествия веет каким-то необъяснимым дыханием, искрятся мириады звезд над вершиной Чатырдага, где около усталой лошадки стоит молящийся Иннокентий. Внизу мы видим клубящиеся облака, тишина невозможная... лицо убеленного видною сединою иерарха дышит каким-то светом...».
* * *
Проповеди святителя, переведенные на греческий, французский, немецкий, сербский, армянский, польский языки, поражали читателей ясностью мыслей, быстротой и легкостью богословской концепции, изумительной красотой слова.
Научно-богословские сочинения архиепископа Иннокентия - это золотой фонд русской религиозно-богословской мысли. Изданные в 12-ти томах в С.-Петербурге в 1871 и 1901 гг., они и поныне не утратили своего значения. К слову, в 2005-м в петербургском издательстве «Русская симфония» вышла книга Иннокентия Херсонского «О великих Господских и Богородичных праздниках». Это - переиздание харьковской книги 1847 г. Не столь давно опубликованы сочинения святителя в пяти и в шести томах.
Это он так ярко и назидательно писал о смерти: «Кто учит, что смерть не есть дань природе, а греху, что она в нашу бессмертную природу вторглась случайно - посредством отпадения нашего от Источника жизни - Бога, чрез нарушение Его животворной заповеди? Этому постоянно учит слово Божие; это внушали все пророки и все апостолы; это самое провозвещал Спаситель наш, и за Ним то же всегда принималось и ныне приемлется Церковью Христовою».
Говорят, некоторые на него ворчали, поскольку свт. Иннокентий любил острое словцо. Например, он брал традиционный образ смерти, греха и воскресения во Христе и переворачивал: «Позвольте вопросить вас, братья, навсегда ли остался погребенным ветхий человек наш с его страстьми и похотьми? Не воскрес ли он и не действует ли в нас самовластно? И не погребен ли вместо него человек новый, с коим мы вышли из купели?» (Из слова на Крещение). Говорил Иннокентий проповедь на день рождения Государя - и напоминал: и цари умирают, и важнее не благоволение земных царей, а Царя Небесного. В крепостной России он говорил не о том, что Россия - страна свободных подданных великого монарха, а о том, что христианин может быть свободен и в неволе - а может даже и пожертвовать своей свободой: «История представляет немало примеров свободных людей, кои от преизбытка внутренней свободы о Христе отдавали себя в узы и рабство для блага ближних». Иннокентий призывал к «деятельному христианству» - не для того, чтобы закреплялось рабство, а чтобы торжествовала и «гражданская свобода».
Митрополит Московский Макарий (Булгаков) отмечал: «...Архиепископ Иннокентий был человеком в собственном смысле гениальным, он был великий проповедник, оригинальный и вдохновенный, и как писатель русский архиепископ Иннокентий по справедливости должен занять одно из первых мест в истории русской литературы, и как проповедник он займет одно из первых мест между духовными ветками не только нашего времени и Отечества, но и всех времен и народов. Имя архиепископа Иннокентия навсегда останется бессмертным».
Архипастырь-подвижник отошел ко Господу 26 мая 1857 г. и был погребен в Преображенском кафедральном соборе Одессы. Но накануне кончины, в течение последнего месяца, он объехал свои детища-обители епархии, принимал посетителей. Последние два с половиной часа жизни он был в совершенно ясном и полном разуме.
Умирал в Херсонском монастыре, в Троицкую родительскую субботу, и попросил сперва прочесть канон Святой Троице, затем лег на постель из свежего сена, по традиции приготовленной на полу.
Занималась заря дня Святой Троицы, когда Иннокентий подошел к окну и сказал: «Господи, какой день!». Потом, сказав поспешно: «Скорее поднимите меня»,- на руках двух келейников, молитвенно коленопреклоненный, отошел ко Господу.
К 30-летию кончины архиепископа Иннокентия известным харьковским профессором, протоиереем Тимофеем Буткевичем была написана первая биография иерарха-подвижника «Иннокентий Борисов, бывший архиепископ Херсонский» (СПб., 1887). В предисловии сказано: «С именем Иннокентия, архиепископа Херсонского связывается одна из самых ярких страниц в истории духовной литературы и жизни русского общества. Личность архиепископа Иннокентия представляет поистине изумительный образ духовного великана, который не только в проповедничестве (где он справедливо по заслугам приобрел название «Русского Златоуста»), но и во всех других сферах своей деятельности проявил поражающую силу ума и таланта, того духовного гения, который как озаряющий факел не только освещает целую эпоху, но и указывает дальнейшее направление...».
В 1936 г., после сноса Преображенского собора, останки архиепископа Иннокентия были перенесены на Одесское Слободское кладбище. В 1950 г. заботами архиепископа Одесского и Херсонского Никона (Петина) останки святителя были перенесены на другое место, и на могиле были установлены надгробие и памятник, у которого постоянно горела лампада. В 1987 г. захоронение было перенесено на кладбище Одесского Свято-Успенского мужского монастыря, где и находилось в ряду других архиерейских захоронений до пятницы 18 июля 1997 г., когда состоялось обретение честных мощей архиепископа Иннокентия.
«И ныне предстоит угодник Божий Иннокентий в лике святительском в незаходимой славе небесной, ходатайствуя в земном странствии сущих пред дивным во святых Своих Господом Богом, Которому подобает слава всегда, ныне и присно, и во веки веков».
