Цивилизация (от лат. civilis - гражданский, государственный) - устойчивая форма человеческого сообщества, которая объединяет этнические группы, народы и нации, а иногда и государства, на основе единых особенностей, либо выделяющих человека из природы (общечеловеческая цивилизация), либо позволяющих сохранять социокультурные отличия и преемственность поколений. Среди качеств, воспроизводящих самобытность и уникальность, обычно указывают общую религиозную и языковую принадлежность. В этом случае речь идет о так называемых локальных цивилизациях, в том числе и государствах-цивилизациях, - как существующих ныне, так и исчезнувших, оставшихся в истории общечеловеческой цивилизации. Россия относится к числу немногих государств-цивилизаций (в одном ряду с Индием и Китаем), что предопределено ее географическим положением и историческим развитием, масштабами и богатством природных ресурсов, этническим и конфессиональным многообразием, уникальным опытом межэтнического взаимообогащения, который и служит гарантом сохранения целостности России как уникального культурно-природного синтеза.
Столь широкое толкование понятия приводит к тому, что значение самого понятия обычно устанавливается только в контексте устной или письменной речи, когда можно судить об эрудированности человека и его национальной принадлежности (в различных языках само это слово до сих пор сохраняет различные коннотации и оттенки), о политических установках и мотивации. Последнее требование - ключевое, поскольку понятие «цивилизация» позволяет одновременно манипулировать многими смыслами, свободно комбинируя и «накладывая» их по своему усмотрению, что открывает неограниченные возможности для политической аргументации и манипулирования. Но, несмотря на свою многозначность, это понятие давно вошло в узус многих языков и уже более двух столетий служит универсальной «биркой», принятой в мировом научном сообществе и применяемой для обозначения феномена надэтнического, наднационального и метаисторического единства. Природа этого единства чаще всего основывается на признании неких высших смыслов - ценностей и святынь, прежде всего, конфессиональных, представление о которых не укладывается в прокрустово ложе узких политических целей и геополитических проектов. Выделим только некоторые из наиболее распространенных подходов к осмыслению феномена цивилизации, получивших распространение в научной литературе и языке политики у большинства народов. Под цивилизацией и, соответственно, цивилизованностью (принадлежностью общества, этнокультурной или социальной группы, той или иной нации или отдельного человека к цивилизации) понимают:
- Совокупность накопленных и усвоенных человечеством ценностей или особый тип и путь культурно-исторического развития, который проходят все или немногие, избранные, народы, а также высший этап, историческую ступень или веху на условно намеченной линии развития. Такое толкование должно свидетельствовать о зрелости и завершенности некоей политической системы, что широко используется в целях культурной легитимации политических режимов.
- Сложившийся культурно-исторический тип человеческой общности, ставший или образцом для всеобщего подражания, или «неподражаемым образцом» - свидетельством высшего избранничества какого-либо отдельного народа или группы народов и государств. На основе такого понимания рождаются мессианские идеи, играющие огромную роль в геополитике и призванные легитимировать изоляционизм или, напротив, цивилизаторскую экспансию. К этому же разряду толкований относится и способ самопозиционирования национальных элит, цель которого - признание за какой-то нацией или социальной группой набора качеств, свидетельствующих о ее цивилизованности и, соответственно, о приобщенности доморощенной культуры к «высшему образцу» - культуре цивилизаторов. Именно так можно объяснить происхождение европоцентризма и «европейничания», прочие глобалистские варианты культурного и политического прозелитизма.
- Набор научных или псевдонаучных теорий и политических доктрин, позволяющих подавить внутренние распри в обществе благодаря мобилизации перед лицом реальной или вымышленной внешней угрозы, исходящей от потенциального исторического врага - чуждого цивилизационного мира, варваров. В том случае, если такого врага не существует, его приходится изобретать, чтобы потом бороться с ним (в соответствии с известной китайской стратагемой). К сожалению, в истории таким врагом-жупелом европейские правители не раз «назначали» Россию, что получило теоретическое обоснование, к примеру, в книге-манифесте «Пан-Европа» основателя Панъевропейского союза Р. Куденхове-Калерги.
Мировой и отечественный опыт развития гуманитарных, социальных и политических наук показал, что вне цивилизационного подхода невозможно не только решение, но и грамотная постановка широкого круга проблем долгосрочного развития отдельных стран и регионов, выработка политического курса с учетом глобальных процессов. В настоящее время и на обозримую перспективу вес цивилизационной проблематики будет только возрастать, что обусловлено также стремлением народов и государств, имеющих общую цивилизационную основу, к политической консолидации в современном мире. Не менее важный фактор актуализации темы - реальная угроза утраты цивилизационной идентичности даже наиболее развитыми народами и государствами, в том числе европейскими, в результате насильственного разрушения укладов жизни и цивилизационных устоев в процессе нового «великого смешения народов», ставшего явью в наши дни. Негативные последствия этого процесса усиливаются по мере насаждения правовых норм, призванных обрушить почти все традиционные формы межчеловеческих отношений, начиная с института семьи и брака.
Представления о сущности цивилизации и, соответственно, о цивилизационной принадлежности как об особой форме индивидуальной и коллективной самоидентификации восходят к двум концептуальным схемам, давно доказавшим свою продуктивность и эвристический потенциал.
Первая схема предполагает признание в качестве универсальной модели для человечества какой-то одной из существующих версий эволюционно-поступательного движения, социального и политического развития (линейной, фазовой, формационной, волновой, спиральной и т. п.) или их сочетаний. Большая часть теорий, выросших из этой схемы, строится на метафорах. Это, с одной стороны, делает теории более доступными для понимания, усвоения и распространения в качестве учений и доктрин, но, с другой стороны, затрудняет их непротиворечивое сочетание: мешает не столько научная логика, сколько образный ряд. По этой причине трудно «скрестить» даже тесно взаимосвязанные теории. Плохо сочетаются, например, волновые концепции смены цивилизаций (наиболее известна модель трех цивилизационных волн, предложенная О. Тоффлером) и «стадиально-организменные» теории. И это понятно: произвольное и некритическое соединение образов «волны» и «возраста» явно противоестественно, хотя оно нередко встречается в одних и тех же научных текстах. Но, несмотря на все трудности методологического характера, возникающие в этом процессе, сегодня все большее распространение получают именно попытки синтеза различных цивилизационных теорий. В основе всех этих теоретических версий, относящихся к первой концептуальной схеме, лежит, как правило, идея прогресса - цивилизационного, социального, научно-технического, политического. Впрочем, со времен Ш. Фурье, Ф. Ницше и З. Фрейда эта схема соотносится и с идеей социального и культурного регресса, деструкции. По словам Тоффлера, человеческая цивилизация по мере своего «восхождения» все в большей степени отлучает человека от духовной, идеальной стороны бытия, лишает его шанса проникнуть в «великую неизвестность - мир духа». Однако во всех своих модификациях (прогрессистской, антипрогрессистской и «объективистской», размывающей границы между прогрессом и регрессом) данная концептуальная схема широко используется политиками и представителями научного сообщества, вовлеченными в процесс стратегического планирования и прогнозирования. При этом наиболее продуктивными с прогностической точки зрения в настоящее время следует признать ее технократические варианты, начиная с теории длинных волн Н. Д. Кондратьева и концепции инновационных волн И. Шумпетера. Особого внимания в этом контексте заслуживает оригинальная теория смены технологических укладов, предложенная С. Ю. Глазьевым, поскольку она предполагает учет не только природно-экономического и человеческого потенциала России, но и ее специфики - конфессионально-цивилизационной, исторической и социокультурной.
Вторая схема базируется на констатации неоспоримого факта цивилизационной многомерности человечества, и, соответственно, цивилизационной «многомирности», допускающей сосуществование в рамках одного времени не только различных национальных культур, но и несовместимых временных пластов, исторических эпох. Эта традиционалистская версия, утверждающая (в идеале) самоценность феномена этнокультурного и цивилизационного многообразия, восходит к историософским воззрениям Н. Я. Данилевского, который называл саму русскую государственность скорлупой, защищающей бесценное ядро - собственно русскую цивилизацию: «К чему заботиться о скорлупе, не заключающей в себе здорового ядра?» - спрашивал он. Именно этот ключевой вопрос о целесообразности сохранения и самосохранения русской государственности, по мнению Данилевского, больше всего волнует сторонников «моноцивилизационной» трактовки прогресса, поскольку для них образ Европы тождественен германо-романской цивилизации, которая, в свою очередь, подается как безальтернативный путь цивилизационного развития и приравнивается к «подлинной» цивилизации. Таким образом, жесткая установка на ослабление России и разрушение ее «государственной скорлупы», расчленение единого русского народа на конфликтующие нации и нежелание рассматривать права российских народов на самостоятельное владение собственными природными ресурсами, составляющими львиную часть планетарного ресурсного потенциала, - две стороны единого геополитического проекта, в котором нет места единой и неделимой России.
Очевидно, что две базовые концептуальные схемы («прогрессистско-эволюционная» и «многоцивилизационная») могут быть в рамках конкретных политологических построений как противопоставлены, так и совмещены, «скрещены». Более того, они часто рассматриваются как взаимодополняющие. Эта традиция, к слову, также идет от Данилевского, который, обосновывая право культурно-исторических типов на самостоятельное развитие, особо выделял наличие общих тенденций и этапов в их становлении с учетом доминирующих функций, отличающих основные цивилизации, а также факторы, влияющие на их взаимодействие, конкуренцию и возникновение неизбежных межцивилизационных конфликтов в историческом развитии. Современная наука демонстрирует почти все мыслимые конструкты, которые могли бы появиться в результате такого разделения или совмещения основных концептуальных схем. Причем почти каждая из конкурирующих научных концепций имеет право на существование, так как позволяет зафиксировать различные аспекты цивилизационного развития, которые ускользают, когда мы пытаемся заложить заведомо непротиворечивый теоретический фундамент - аксиоматику внутренне совершенной теории цивилизации. Вряд ли такая «совершенная» теория цивилизации сможет просуществовать дольше своих создателей, а сам факт ее доминирования может носить лишь локальный характер, да и возможен он только в том случае, если адепты теории будут обладать в течение какого-то времени монополией на истину. Конкурентоспособность и востребованность той или иной теории цивилизации в современной науке и политике во многом определяется оригинальностью постановки проблемы, ценностными ориентациями и вкусами, господствующими в научном сообществе, а также политической конъюнктурой, которая иногда явно, но чаще всего совершенно незаметно корректирует и авторское видение темы, и ценностные предпочтения. Этим фактором можно объяснить широкое распространение теории столкновения цивилизаций (С. Хантингтон), а также конструирование неких мировых цивилизаций, что призвано разрушить традиционное цивилизационное единство (иллюстрация - большое количество исследований об «атлантической идентичности» малороссов).
О политической подоплеке распространения тех или иных версий говорят следующие факты. Так, «прогрессистская» схема в ее классическом варианте наиболее распространена в западной политической науке, поскольку облегчает политикам научную и культурную легитимацию особых прав «развитых» народов и государств, присваивающих себе титулы «прогрессивных» и «цивилизованных», что делает их «господами» по отношению к «неразвитым» племенам и регионам. Последние определяются как «развивающиеся» или проще - «варварские». Как известно, понятие о цивилизации в этом значении было введено в языковое обращение в основном благодаря политической востребованности. Важно отметить, что и основоположники глобального коммунистического проекта были носителями такого же деления человечества на «цивилизованные нации» и варваров. К примеру, в «Коммунистическом манифесте» прямо говорится: «Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. ... Так же, как деревню она поставила в зависимость от города, так варварские и полуварварские страны она поставила в зависимость от стран цивилизованных, крестьянские народы - от буржуазных, Восток - от Запада».
Альтернативу этой опасной позиции и процессу целенаправленного разрушения культур несет в себе теория локальных цивилизаций. Она представляется слишком очевидной, чтобы ее отрицать, хотя при ее последовательном развертывании полностью исключается сама лжедихотомия «цивилизованные народы - варвары». Признание цивилизационной многоликости не исключает самой идеи прогресса, но оно полностью лишает ее ореола самоценности, заставляя задумываться о подлинной цене прогресса - политической и культурной, этической и экологической. По этой причине признание факта исторически сложившегося (Богом данного) многообразия культурно-исторических типов, цивилизационных миров в политическом отношении служит важным теоретическим и культурным аргументом в пользу традиционализма в политике, науке, культуре и образовании.
Цивилизационная идентичность, будучи усвоена массовым сознанием играет сегодня особую роль в формировании политического сознания. Она низводит преходящие (идеологические) формы идентификации в разряд второстепенных, а иногда и ложных форм, но это происходит только в том случае, когда политические идеологии претендуют, как и в ХХ веке, на статус трансвременных и высших ценностей, что почти всегда связано с внецивилизационными и внекультурными целями, например, с групповыми политическими интересами. Таким образом, установление цивилизационного родства (и, соответственно, цивилизационных отличий) востребовано в эпоху глобализации в значительно большей степени, чем традиционная для двадцатого столетия идеологическая зависимость. Представление о своей цивилизации (например, о западной, европейской или восточно-христианской, а тем более о собственно российской или русской цивилизации) служит инструментом явной или скрытой, осознанной или стихийно осуществляемой индоктринации, направленной не столько на отдельную личность, этническую группу или нацию, сколько на глобальный социум, мировое сообщество.
Литература (основная):
Боклъ Г. Т. История цивилизаций. История цивилизации в Англии. Т. 1, 2. М., 2000.
Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 1991.
Ортега-и-Гассет X. Философия культуры. М., 1991.
Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
Панарин А. С. Православная цивилизация в глобальном мире. M., 2003.
Тойнби А. Постижение истории. М., 1991.
Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003.
Ясрерс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.
Литература (дополнительная)
Викторов В. В. Российская цивилизация: тенденции развития от истоков к современности: Учебное пособие. М., 2009.
Гизо Франсуа. История цивилизации в Европе. М., 2007.
Дворник Ф. Славяне в европейской истории и цивилизации. М.2001.
Джеймс П. Римская цивилизация. М., 2000.
Древние цивилизации: Египет, Ассирия, Иран, Индия, Китай, Греция, Месопотамия, Рим. М., 2005.
Елисеефф В. Цивилизация классического Китая. Екатеринбург, 2007.
Елисеефф В. Японская цивилизация. Екатеринбург, 2005.
Калашников В. Л. Славянская цивилизация: Учебно-методическое пособие. М., 2003.
Костяев А.И., Максимова Н. Ю. Современная российская цивилизациология: Подходы, проблемы, понятия. М., 2008.
Кузык Б.Н., Яковец Ю. В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. В 2 т. М., 2006.
Ляпин Е. С. Динамика цивилизаций. СПб., 2007.
Наговицын А. Е. Древние цивилизации: общая теория мифа: Учебное пособие. М., 2005.
Орлова И. Б. Современные цивилизации и Россия. М., 2000.
Очерки истории распространения исламской цивилизации. В 2 т. М., 2002.
Расторгуев В. Н. Цивилизационное наследие славянского мира. М., 2009.
Расторгуев В. Н. Культурообразующие конфессии - гарант мира в эпоху межцивилизационных конфликтов // Православная Византия и латинский Запад (к 950-летию разделения Церквей и 800-летию захвата Константинополя крестоносцами). М., 2005.
Расторгуев В. Н. Память и беспамятство: цивилизация и цивилизаторство // Культура народов Причерноморья. Симферополь, 2006. № 75.
Расторгуев В. Н. Русский народ и мировое цивилизационное наследие // Проблемы культурного и природного синтеза. М.: ИИЯ, 2011. См.: http://new.philos.msu.ru/uploads/media/6_01.pdf.
Расторгуев В. Н. Политическое планирование и прогнозирование: идеологические рамки и цивилизационный контекст // Вопросы философии. 2012. № 2.
Расторгуев В. Н. Цивилизационное наследие России и роль
культурообразующих конфессий в выборе общенациональной образовательной
и просветительской стратегии // Культурное наследие России. 2013. № 1.
Российская цивилизация: Этнокультурные и духовные аспекты: Энциклопедический словарь. М., 2001.
Россия в цивилизационной структуре Евразийского континента. М., 2004.
Семенникова Л. И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. М., 2003.
Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия. Учеб.пособие для студентов вузов / Б. С. Ерасов и др. М., 2001.
Франкл Д. Цивилизация: утопия и трагедия. М., 2007.
Уэллс Г. Д. Всеобщая история мировой цивилизации. М., 2007.
Цаплин М. Н. Всемирная история цивилизаций. Хронологические таблицы. Древний мир. Европа. Россия. Ростов/Д., СПб., 2006.
Чайлд Г. Арийцы: основатели европейской цивилизации. М., 2005.
Черницкий А. М. История исчезнувших цивилизаций. Ростов/Д., 2007.
Шахназаров Г. X. Откровения и заблуждения теории цивилизаций. М., 2000.
Цивилизационное наследие России // Молодежь - культура - политика:
историческая память и цивилизационный выбор: VIII юбилейные Панаринские
чтения. М., 2012.
Черешнев В.А., Расторгуев В. Н. Цивилизационный аспект модернизации и границы сосуществующих эпох // Диалог культур в условиях глобализации. СПб, 2011.
Черешнев В.А., Расторгуев В. Н. Диалог цивилизаций на фоне
кризиса мультикультурализма и стратегия устойчивого развития // Диалог
культур в условиях глобализации: XII Международные Лихачевские научные
чтения. СПб, 2012.
Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М., 2001.
Яковлев И. А. История человечества: история отношений человека и природы как цивилизационный процесс. СПб., 2006.
Об авторе: Валерий Николаевич Расторгуев - профессор Московского Государственного Университета
http://www.vrns.ru/analytics/4014/#.VhOnTSu_MdV
