- Что было раньше: Вы пришли осознанно к Богу или начали заниматься церковной архитектурой?
-
Конечно, вначале пришла к Богу. Я крестилась в 20 лет. Это
основополагающее. Церковная архитектура - это только служение. Это как
итог. Не придя к Богу, заниматься церковной архитектурой - невозможно.
Для меня быть с Богом - важнее. Самый главный, мудрый и лучший
архитектор на земле - это Господь. А мы все - Его «руки и ноги».
Каждый
из нас - архитектор своей души. Ведь архитектор - это тот, кто создаёт
пространство. Пространство взаимоотношений со своими близкими и, в
первую очередь, - взаимоотношения с Богом. Человек выстраивает себя и
строит мир вокруг себя.
Архитектор - это тот, чьи мысли и образы
материализуются посредством соработничества с другими людьми.
Архитектор может сам только придумать и нарисовать, но сам он не строит.
И его задача - «зажечься» самому, чтоб впоследствии «зажечь» своей
идеей других, принимая ответственность. Архитектору доверяют и
материальные ресурсы, и человеческие.
Профессия архитектора подобна
профессии врача - сразу видны плоды и ошибки. И эти ошибки могут быть
фатальными. Это очень духовная профессия.
Ты ничего не сделаешь, пока не полюбишь заказчика
- Вы сталкивались с нереальными задачами?
- Есть одно условие когда выполнение задачи нереально: «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его».
А
в остальном нет невозможных идей и задач, как говорил мне один из моих
преподавателей, есть задачи, выполнение которых просто дороже стоит.
Сегодня можно нарисовать всё - и, соответственно, осуществить. Раньше
зодчий придумывал в меру того, что можно было реализовать.
И еще
ничего не получится, если любви не будет. Ты ничего не сделаешь, пока не
«полюбишь» заказчика и объект проектирования - это закон. Без любви
архитектурное творчество невозможно. Не будет хорошего результата.
Храм
- это Дом Божий. И для меня строительство храма - это возможность
продемонстрировать Господу свою любовь к Нему. Возможность своими руками
прославить Его.
- Для Вас лично церковная архитектура это что: служение, осуществление Божьего плана, самореализация своих талантов?
- Это - моя жизнь.
- Вы бы смогли жить без архитектуры, без церковного строительства?
- Да, могла бы. Но не могла бы жить без Христа.
Господь дал мне эту возможность творить. Сейчас, анализируя, я понимаю, что Он услышал мои молитвы и просьбы...
Господь
дал мне возможность заниматься церковной архитектурой, и в Его воле -
забрать всё это. Главное - чтобы Он меня не отдалил от Себя.
Всегда лучше идти по проторенной тропинке
- Если говорить о стилях, заметно, что в своих работах Вы тяготеете к Византии. Причём интересно, что у вас нет прямых кáлек, Вы не копируете, а синтезируете. Какие образы Вас вдохновляли?
-
Всегда лучше идти по проторенной тропинке. Тем более, церковная
архитектура - это каноны, которые мы обязаны соблюдать. В главном -
единообразие, во второстепенном - многообразие, и во всём - любовь.
Нет
двух одинаковых людей, но есть голоса, которые созвучны. Птицы с
одинаковым оперением собираются в стаи. Точно так же и нашем случае.
Церковная архитектура имеет богатейшие традиции, и современные
архитекторы должны продолжать эти традиции -быть «в стае этих птиц».
Господь даёт восхищение и интересные идеи... изучение церковной
архитектуры, поездки. Необходимо вживую видеть памятник - посмотреть,
проанализировать, зарисовать, чтобы научиться на аналогах, а потом
творить.
Проектировать новое очень помог опыт, полученный в реставрации памятников церковного зодчества.
Сохранившиеся
древнерусские храмы: Святая София киевская, Собор Выдубецкого монастыря
и Киево-Печерская лавра... и архитектура Византии, Афона, Сербии, Греции,
Румынии, Грузии... конечно же Святая Земля - вот источник вдохновения.
Тяготение
к Византии закономерно, именно в византийской традиции были построены
наши первые храмы, и еще что хочется отметить, я очень люблю народную
культуру, а в византийском стиле используются приемы, применяемые в
народной архитектуре.
- Но почему тогда архитекторы, которые
сегодня занимаются храмостроительством, игнорируют каноны? Считают, что
это что-то отжившее, что люди не воспримут? Хотят сделать что-то своё,
новое и яркое. А ведь хочется уйти в полумрак, спрятаться, чтобы
помолиться тихонечко. Такие сокровища лежат под ногами - вся мировая
церковная архитектура. Почему так происходит? Почему люди делают
хай-тек?
- Ничего нет плохого в хай-теке, на мой взгляд.
Плохо без Христа что-либо делать. Но хай-тек - это же не грех. А вот
гордость - грех. Когда говорят: «Я не хочу знать ничего» - это гордость.
Представьте
себе, мы с вами оказались на необитаемых островах. У нас есть
священник, мы с вами община, и нам нужен храм. Хорошо если среди нас
есть архитектор. От его знаний, опыта зависит, какой у нас будет
воздвигнут храм. Некуда ведь подсмотреть. Но сейчас мы с вами не на
необитаемом острове. Архитектор-профессионал должен изучать аналоги,
определиться с выбором стиля. Будет неправильно не обратить внимания на
эти несметные сокровища - наследия церковного искусства, тем боле, что
сейчас мы живем во время, когда не выходя из-за своего рабочего места
архитектор с помощью техники архитектор может оказаться в любом уголке
земного шара. Но опять же повторюсь, что для профессиональной работы
желательно видеть в живую выбранные аналоги. Если всему этому следовать,
творчески переработав, то и в стиле хай-тек, думаю, можно создать
шедевр.
Вообще смелые решения - это хорошо, без этого не было бы
роста и движения. Кстати, у меня есть такая мысль. Каждая девятиэтажка -
это деревня. Как люди могут жить без церквей? Надо на крышах их
возводить.
Что это за улица, которая не ведёт к храму?
- А что ещё важно в Вашей профессии?
-
Церковная архитектура - это соработничество Господа, Он во главе,
заказчика, а это Церквь, мецената, если таковой есть,
зодчего-архитектора с командой, строителей.
Раньше люди всеми фибрами
своей души стремились послужить Богу и на каждой улице построить храм.
Дома были малоэтажные, а храмы возводились доминантные. Что это за
улица, которая не ведёт к храму? А что мы видим сейчас? В большинстве
своем нет желания отдать в жертву Богу самое лучшее.
Большая
ответственность на архитекторе - авторе проекта. Во-первых, необходимо
правильно подобрать команду. Один в поле не воин. Нужен хороший
конструктор, если говорить о церковном строительстве, желательно, чтобы
это был специалист с опытом реставрации церковных памятников. Здание
должно - элементарно быть прочным. В нашей мастерской любимая фраза: «Мы
строим даже не на сто лет». Поэтому и технологии, и материалы,
применяемые в проекте, должны соответствовать требованиям
долговечности. Необходимо участие технолога в проекте, безусловно когда
речь идет и о новом строительстве, а тем более реставрации памятников
церковной архитектуры.
И главное, архитектор должен никогда не
забывать, что священникам и прихожанам должно быть комфортно пребывать и
молиться в храме.
- Русские
эмигранты часто возводили церкви на крышах, на этажах многоэтажек... Св.
Иоанн Шанхайский служил в одной из таких церквей.
- Сегодня
можно нарисовать всё - и, соответственно, осуществить. Раньше зодчий
придумывал в меру того, что можно было реализовать.
Византийская
архитектура - это стоечно-балочная система или арочные перекрытия, это
пролёт определённого размера, это определённые рамки, полёт фантазии
архитектора в те времена был ограничен техническими возможностями.
При
постройке храма исходили из тривиальных задач - необходимо данной
конкретной общине создать нормальные условия для богослужений. Какой
приход, какое количество людей - это влияет на размеры храма и
молитвенного зала. Сколько священников будет служить в храме - от этого
зависит размер алтаря и т.д.
Все объекты - как дети
- У Вас есть любимое детище?
- Спросите у человека, у которого шестеро детей: есть ли у него любимый ребёнок?
Вопрос
абсурдный. Все объекты - как дети. Каждый - как отдельная личность,
которая живёт вне тебя. И удивляешься, что ты имел к этому отношение. Я
люблю все свои объекты. Из построенных можно отметить особый по
сложности и масштабности, степени ответственности - Зверинецкий
монастырь. Этому объекту отдано более 10 лет жизни.
- Может, вспомните то детище, где полнее выразилась синергия, гармония?
-
Я - счастливый архитектор. Я благодарна коленопреклоненно заказчикам,
без которых это было бы нереально, меценатам и всем тем, кто помогал и
участвовал. Признаюсь, у меня много недостатков, особенно по
организационной части. Чтобы меня выдержать, нужно иметь хорошие нервы
(смеется). Терпения - не воз, а целый обоз.
Но чистосердечно всегда
хочу сделать хорошо. Всё то, что получилось - это чудо! Прижимаю уши,
закрываю глаза и преклоняюсь перед милостью Божией. Каждый раз
понимаешь, что сам можешь только напортить, а что получается - благодаря
Ему.
- И же что получилось создать?
- Иконостас в
Ильинской церкви, в Свято-Георгиевском храме. Затем - удалось
потрудиться в Свято-Троицком Ионинском монастыре (кстати, у меня
родители познакомились в Ионинском монастыре), в
Архистратиго-Михайловском Зверинецком монастыре, в монастыре в честь
иконы Богородицы «Отрада и утешение») в Ольшанке.
Господь творил чудеса во время строительства
- Зверинецкий монастырь - это невероятно красивый и гармоничный архитектурный ансамбль.
-
Признаюсь, у меня была внутренний трепет: мне такое доверили -
Зверинецкий монастырь (!) ведь Зверинецкие пещеры - памятник археологии
национального, значения), сложный рельеф, стесненные условия... Всё время
обращалась к Господу: "Господи, помоги!" По каждой мелочи. Изучала,
старалась команду подобрать профессиональную, соответствующую важности
места и со вниманием относиться к каждому нюансу.
- А по факту получилось - сказка, жемчужина храмостроительства.
-
Это милость Божия. И огромная синергия. Действительно, соработничество и
священника - архимандрита Кассиана (настоятель Зверинецкого монастыря -
ред.), и человека, который финансировал, команды проектировщиков,
строителей, иконописцев... и главное - множество людей, которые переживали
и молились за строительство и возрождение этой святыни. Всем им
нижайший поклон.
Господь творил чудеса во время строительства. Вот
например, отец Кассиан, хотел, чтобы были каменные фасады, а мы его
отговаривали. Говорили, что это очень трудоёмко и сложно. Мы его даже
отговорили. И он смирился с тоем, что центральный храм монастыря будет
просто оштукатуренным. И вот мы приходим с батюшкой в городское
управление охраны памятников согласовывать документы. Главе управления
всё очень понравилось, он тщательно изучал проектную документацию,
потом сказал: "Всё хорошо, вот только если б фасады были каменные..." Отец
Кассиан в лице изменился. Я объяснила чиновнику, что это мы отговорили
батюшку, а он как раз хотел каменные. И глава управления говорит:
"Камень, который отвергли строители, сей бысть во главу угла". Я
ответила: "Будут фасады - каменные".
Вообще строительство церквей
постоянно сопровождают чудеса, происходящие с самими участниками
процесса: происходят неожиданные физические исцеления больных, рождения
детей у неплодных, налаживаются семейные отношения. Сколько нечаянных
радостей, непредвиденной помощи в материальных вопросах. И глядя на все
это еще более укрепляемся и получаем силы дальше работать Богу.
Я Богу пообещала стать монахиней и шла к этому 20 лет
- И последний вопрос: почему монашество? Ведь можно служить Господу, будучи архитектором, но в миру.
-
Безусловно. Для меня этот путь был долгим, но выбор был сделан 20 лет
назад. Я Богу пообещала стать монахиней и шла к этому 20 лет. И все эти
годы все более и более утверждалась в этом решении. И вот в 2014 году
на Успение Божией Матери я приняла постриг в Рождества Пресвятой
Богородицы Десятинном монастыре. Для меня это - и исполнение обета, и
особенная радость, что я приняла монашество на месте, где святой
равноапостольный князь Владимир построил храм в честь Пресвятой
Богородицы, на месте, которое находится под особым покровительством
Царицы Небесной. Киев - удел Божией Матери, и именно с этого места берет
начало Её покровительство над Киевом, особое избранничество.
Хочется
послужить Христу всем тем, что у меня есть. И на этом месте, в
Десятинном монастыре, ощущаю особую ответственность перед Ним. Довёл
Господь "мой корабль" в нужную пристань. Для меня огромная честь и чудо -
быть здесь, участвовать в деле воскрешения этой святыни. Остатки
фундамента Десятинной церкви, церкви Успения Пресвятой Богородицы,
сейчас - в страшном запустении, небрежении. А ведь это - наш
первопрестол. Он возведен на мощах первомучеников Феодора Варяга и сына
его Иоанна. Князь Владимир воздвиг этот Собор Пресвятой Богородицы на
месте первой жертвы. Мне, как христианину, архитектору и гражданину,
наивысшая честь - послужить на этом святом месте, вывести его из
мерзости запустения и сделать так, что это было образцом соработничества
церкви, научных специалистов, археологов, музейных работников,
государства.
